Он уже успел принять душ, переодеться и позавтракать. Ему давно не было так спокойно и комфортно на душе. Появилась уверенность, что и дальше все будет хорошо. Охотно откликнулся на предложение более подробно рассказать о себе, своей эпохе и как оказалось возможным совершить такое путешествие во времени. И вскоре палата уже не вмещала желающих послушать пришельца из других веков. Игорю Верховцеву немалого труда стоило увести Петра Никифоровича от любопытных коллег и передать в руки лечащих врачей.
Петр Иванов и раньше не любил ходить по врачам, считая это пустой тратой времени. Особенно не жаловал профилактические диспансеризации. Одним своим видом врачи, видя перед собой пожилого человека его возраста, не скрывая, демонстрировали формальность этого мероприятия. Поэтому предложение пройти полное обследование и на этот раз воспринял с известной долей скептицизма. Однако вскоре ему пришлось поменять свое мнение. Медики, ознакомившись с анализами, просвечивали пациента то на одном аппарате, то на другом, подолгу вглядываясь в мониторы, делали какие-то отметки в карточки, давали рекомендации.
В основном состояние его организма не вызывало у медиков тревоги. И только в одном из кабинетов, врач углубившись в монитор, сочувственно заметил:
--Запустили же вы, братец, свои кости окончательно. Особенно на коленях. Удивляюсь, как вы еще ходите...
Петр Никифорович не нашел ничего лучшего сказать, как сослаться на преклонные годы. И попробовал пошутить:
--Вот и поизносился маленько.
Врач оторвался от экрана монитора и с укоризной посмотрел на пациента.
--Не в вашем положении шутить. Ноги могут отказать служить вам в любой момент. Это хорошо, что вы к нам попали. Сейчас возьмем на пробу хрящевую ткань из коленной чашечки и посмотрим, что можно сделать.
Памятуя, как еще пару лет назад хирург местной больницы сделал его соседу по лестничной клетке операцию на колене, и тот вскоре совсем не смог ходить, Петр Никанорович напрягся:
--Может не надо? Авось обойдется?
--Нет, дорогой, не обойдется. А с чего это вы так напряглись? Укола что ли боитесь?
Иванов поделился своими опасениями, чем вызвал широкую улыбку у врача. Он тут же поспешил успокоить пациента:
--Поверьте, процедура совершенно безболезненная, она даст возможность определить какую хрящевую ткань вам ввести для полной регенерации коленного сустава. Через день вы уже будете соревноваться в беге с молодыми.
В кабинете зубного врача Петру Никифоровичу пришлось изрядно покраснеть. Зубы оказались, пожалуй, самым слабым местом в его организме. К пенсии он подошел с вставной верхней челюстью и с десятком полуразрушенных зубов в нижней. Подкопив денег, он заменил плохие зубы в нижней челюсти на вставные. Но вскоре выяснилось, что верхняя челюсть была выполнена некачественно. Быстро разрушилась сама и вконец порушила еще случайно уцелевшие зубы. Но средств на санацию полости рта и на новую челюсть уже не было. Пенсионных денег хватало лишь на оплату жилищно-коммунальных услуг и на посредственное питание. К тому же Петр Никифорович, хоть и не признавался себе, очень боялся довериться врачам даже областной стоматологической поликлиники. Особенно после того, как стало известно, что двое пациентов скончались прямо в зубоврачебном кабинете. В обоих случаях обезболивающее импортное средство вызвало острую аллергическую реакцию. А ведь они были значительно моложе его.
Осматривая полость рта, врач, хмурясь, только осуждающе покачивал половой. Но выслушав оправдания Петра Никифоровича, сочувственно проговорил, растягивая слова:
--Как же можно брать деньги за лечение пожилого человека, который всю жизнь работал на государство? Это обыкновенное не-ве-жест-во и вар-вар-ство.
При этом не прекращал работу ни на секунду, не забывая пояснять свои действия:
--Сейчас мы возьмем у вас образец зубной ткани и проведем санацию рта. Затем сканируем объёмно полость, введем специальный материал, из которого компьютер, согласно снятым параметрам, сформирует две ровные красивые челюсти, и зададим соответствующую программу на восстановление. Но это потом. А пока лаборатория подбирает необходимый, родственный вашему организму, материал, вы можете погулять, сходить в столовую и основательно перекусить. Чтобы как можно дольше вам не захотелось есть. Пить можете через трубочку.
Особенно волновался Петр Никифорович, когда его повторно пригласили в зубоврачебный кабинет. Но страхи его оказались напрасными. Врач все так же что-то неторопливо рассказывал, а сам внимательно вглядывался в монитор. Потом склонялся ко рту и спокойно говорил:
--Все идет прекрасно... Вот здесь немножко подправим и будем заканчивать.
И действительно он вскоре объявил, что пациенту можно вставать. Предложил прополоскать рот и проглотить пару таблеток.
Впечатления и волнения последних дней, хождения по врачебным кабинетам окончательно обессилили Петра Никифоровича. Как только добрался до постели, уснул мертвецким сном. Он даже не подозревал, что вместе с лекарствами проглотил сильное успокоительное.
Как долго он спал, Иванов не знал. Но зато проснулся бодрым и в хорошем настроении. Даже захотелось сделать небольшую разминку. Стоя под душем, поймал себя на мысли, что ощущает во всем теле необыкновенную, давно забытую легкость. В его юности это состояние называли мышечной радостью. Растеревшись полотенцем, заглянул в зеркало. Пригладил сильно поредевшие седые волосы, и уже хотел было приняться чистить зубы, но, вспомнив про совет врача не очень усердствовать в чистке зубов в первые дни, решил ограничиться полосканием. Не успев, однако, набрать в рот воды, застыл как вкопанный. В зеркале его рот отсвечивал тридцатью двумя беломолочными зубами. Не поверив увиденному, Петр Никифорович плотно сжал губы, а затем снова раскрыл рот. Зубы по-прежнему двумя белыми лентами отсвечивали в зеркале.
Быстро одевшись, Иванов поспешил в зубоврачебный кабинет. Увидев его растерянный вид, врач всполошился:
--Что-нибудь случилось?
--Как такое возможно?- Петр Никифорович раскрыл рот и показал двумя пальцами на зубы.
Врач облегченно улыбнулся:
--Ну, братец, и напугал же ты меня. Я уже подумал было, что материал не прижился.
Иванов обескураженно продолжал смотреть на врача. И только спросил:
--И это у меня надолго?
--Навсегда, уважаемый. Даже если вы проживете еще двести лет.
--Но как такое возможно?
--Если вы о технологиях, то я вам вот что скажу. Даже при вашем уровне развития науки и медицины подобные зубы можно было делать. Мы в основном и опирались в своих решениях на открытия вашего и более раннего времени. У вас просто была другая среда. Бог наживы главенствовал. Судя по всему, врачебное лобби и тормозило внедрение новых методов лечения.
Иванов и сам об этом догадывался. Тем более, что однажды, работая в архивах, наткнулся на документ, из которого явственно следовало, что еще в третьем тысячелетии до нашей эры царственные особы использовали метод омоложения зубов путем проращивания собственной костной ткани. Практикующий зубной врач, с которым он поделился этой информацией, вопреки ожиданию, вовсе не удивился.
--Не вижу никаких препятствий для этого и сейчас. Если ученые научились выращивать кристаллы даже алмазов, не говоря о более простых минералах, то почему бы не вырастить зубы? А в природе разве мало подобных примеров? Вспомните, как быстро растут и твердеют кораллы...
Петр Никифорович, которому только что с болью и кровью выдернули очередной больной зуб, возмутился:
--Так почему же вы не выращиваете, а работаете как коновалы?
--Это вопрос к ученым, к людям из министерств и научных ассоциаций. Мне лично кажется, что проблема в выгоде. Сейчас около стоматологии во всем мире кормятся миллионы людей. А упрости процедуру лечения зубов до одного посещения врача, сколько людей потеряют работу? А каких барышей они могут лишиться, вы даже представить себе не можете! Вот мировое лобби и старается не допустить кардинальных новшеств, которые грозят ущемить их интересы.
* * *
Кирилл Николаевич сразу оценил необычность произошедшего с пришельцами. Собрался было поделиться новостью с Председателем Совета региона Павлом Архиповичем Кононенковым. Хотелось удивить молодого амбициозного руководителя. Но тот опередил Мазурова. Едва экран видеосвязи ожил, раздался бодрый мужской голос:
--Ну что я скажу вам, Кирилл? Обрадовали вы не только меня. Это же настоящее признание! Значит, мы работаем в правильном направлении. Поздравляю! Как-нибудь встретиться надо бы. Обсудить другие проблемы. Время готовиться к заседанию очередного Совета. Тем более, я тут краем уха услышал, что у вас есть какие-то сверх важные, необычные новости?
--Да, да, Павел Архипович, есть новости,- поспешил подтвердить Мазуров.-Я только собрался вам сообщить, но вы опередили меня.
--Так, давайте же делитесь, если это правда.
--Еще какая правда!- Мазурову с трудом удавалось сдерживать эмоции, рассказывая обо все, что знал к этому часу.
Председатель надолго умолк. Было видно, что новость потрясла и одновременно озадачила его.
--Ну тем более есть повод встретиться. Захватите-ка с собой и нашего гостя из прошлого. Хотя как такое может быть?- все еще сомневался он. - Вы там ничего не путаете?
--Я и сам не сразу поверил. Но документ - вещь упрямая. Да и случай-то не один. Думаю, пусть сначала с пришельцем встретится профессор Заднепровцев. Медперсонал лечебного центра утверждает, что у них найдется много общих тем для разговора.
На том и порешили. И Кирилл поспешил к своему заместителю. Людмила Борисовна встретила его , как будто только и делала до этого, что ждала и была уверена, что он придет. На этот раз она сама закрыла за мужчиной дверь и доверилась ему. И утреннее безумство возобновилось с новой силой.
Когда утомленные и счастливые они наконец остановились, Кирилл решил спросить, обращаясь к Людмиле:
--Может ли такая молодая женщина, как ты, согласиться выйти замуж за сорокапятилетнего мужчину не самой привлекательной наружности?
Людмила буквально обвила его шею и полушепотом воскликнула:
--Может! Еще как может! Она вас давно и, казалось, безнадежно любит.
Лицо Кирилла светилось радостью и нежностью.
--Я вас тоже давно люблю, но не решался сказать об этом.
Новые объятья, последовавшие за признаниями, вскоре снова переросли в сумасшествие двух истосковавшихся по любви тел. Кирилл никогда, с тех самых пор, как четыре года назад умерла его жена, не желал так сильно женской ласки как сейчас.