У экипажа выдалась свободная минутка, и по кают-компании разносился голос капитана Савченко:
- Ну, не скажите, не скажите, Сережа! Я прямо сейчас могу перечислить вам с десяток ценнейших открытий, сделанных ребятами из ГСП! Да хотя бы АС47-11, которая могла бы лететь мертвым каменным шариком по Космосу, если бы ее вовремя не открыли и не оценили...
- Между прочим, Вера Сабиковна, всю эту разведку боем можно было бы возложить на автоматы - и дешевле, и безопаснее, - заметил второй пилот Нев, бросив дежурный взгляд на приборы. Полет проходил абсолютно штатно. - И не было бы ситуаций вроде той, благодаря которой у нас на камбузе возятся бравые юные энтузиасты.
- Невелика опасность, - возразила Вера. - Все продумано и отработано, риск минимальный. Да, он есть, хотя и крошечный. Однако ребята не только проводят исследования - вы же имейте в виду, что они получают ценный опыт полевой работы, работы в Космосе. В конце концов, для них это еще и приключение!
- Не хотел бы я работать с теми, для кого тяжелый и опасный научный труд это приключение, - буркнул штурман Сергей Стрелецкий, не желая сдаваться. - Мы этак допрыгаемся до того, что в ГСП вообще будут дети идти, как в развлекательный аттракцион!
Нев засмеялся.
- Ну, Серый, ты хватил лишку. Покажи мне школу, где можно выучиться планетологии, минералогии, космической вулканологии в объеме, достаточном для работы в ГСП!
- Когда-нибудь, - Вера мечтательно улыбнулась, - все это будут знать даже младшие школьники...
- Не думаю, - молчаливая навигатор по имени Летиция Белизарий оторвалась от показаний приборов, которые изучала в крайней задумчивости. - Уже сейчас растет невероятная даже для того, что было десять лет назад, специализация. Некоторых специалистов просто невозможно подготовить на общих основаниях. Хотя бы и нас.
- Опять вы про это, - поморщился Стрелецкий. - Талант, чутье, интуиция... Эфемерщина.
- Именно. А с развитием варп-сообщения эта "эфемерщина" и вовсе выйдет на передний план. Боюсь, человечеству придется разделиться на несколько ветвей, каждая со своей специализацией.
Все умолкли, переваривая услышанное. Летиция редко говорила больше трех слов за сутки, да еще с такой убежденностью. Вера выдохнула и поднялась.
- Эй, потерпевшие крушение! - окликнула она. - Как там наш ужин?
Специалисты ГСП с камбуза вразнобой отозвались, что уже на подходе. Сегодня была их очередь готовить.
Группа свободного поиска, о которой так нелестно отозвался штурман, занималась предварительными исследованиями и оценкой экзопланет. В нее входили молодые специалисты, задачей которых было взять поверхностные пробы атмосферы и грунта, сделать снимки и оценить возможность использования той или иной планеты для промышленности Земли. Это была в целом рутинная работа, воспринимать которую как "приключение", по выражению капитана Веры Савченко, можно только в юности, когда все в новинку и все увлекательно. Набив руку и глаз, молодые ученые уходили в НИИ и лаборатории. Но поток старшекурсников и выпускников им на смену не иссякал. Обычно никаких осложнений не возникало. На случай неисправности имелись отработанные схемы действий, по одной из которых исследовательский корабль "Заря" сейчас эвакуировал двоих ГСПшников с горячей суперземли в системе Дзета Сетки и их космобатискаф-лабораторию с вышедшим из строя двигателем.
Куросаки, начинающий экзометеоролог, торжественно внес в кают-компанию большую миску супа из концентрата.
- Марина-кун созда... дил... ку-рё-цуки, - пояснил он.
Русский он знал так себе, однако переходить на более знакомый немецкий отказывался ради языковой практики.
- И кофе, - Марина Красникова, его товарищ по экспедиции ГСП и минералог, водрузила на столе кофейник.
- Так что все-таки вы нашли на этом куске лавы? - полюбопытствовал Нев. Вера и Сергей переглянулись: Марина и Куросаки готовы были вещать о своих открытиях часами, особенно под суп с клецками. Правда, они действительно собрали богатый материал, и их распирало от восторга первооткрывателей.
- Но вообще-то это было разочарование, - вдруг сказала Марина. - То есть мы ничего особенного не ожидали, но все-таки суперземля...
- Жизнь, - пояснил Куросаки. - Я искать, Марина-кун искать и надея... надеяш?
- Надеялись, - поправила Вера. - Но ведь вам и в спецификации указали, что она доказанно необитаема, разве нет?
Марина и Куросаки уставились друг на друга и синхронно покачали головами.
Вера про себя выругала их научного руководителя. Человечество мечтало о встрече с другими разумными жителями Космоса веками. Однако до сих пор нигде ни разу не удалось найти хоть какую-то жизнь, развившуюся дальше бактерий и вирусов.
- Сигнал, - вдруг сказала Летиция.
Все обернулись к ней, а Куросаки вскочил на ноги.
- Лет, - попросил Нев, - не пугай так. Чей сигнал? Земля?
- Нет, - Летиция протянула ему наушники.
- Сигнал бедствия, - сказал Нев. - Соседний квадрат.
- Эх, - Стрелецкий покачал головой. - Пока долетим...
- Сигнатуры "Восхода", - сказала Летиция.
Можно было не продолжать. "Восход" - корабль-близнец "Зари" - пропал три года назад.
Вера нахмурилась. Она знала историю с "Восходом". Судно направлялось в совершенно другой квадрат, для работы на хорошо изученной экзопланете, несло на себе много планетологического оборудования - целью была планеторазведка для закладки новых шахт, и команду из семнадцати специалистов, не считая экипажа. Это был предел вместимости для исследовательских кораблей такого класса. За три года все запасы пищи и воздуха должны были закончиться, а стазис-камерами "Восход" не оборудовали - это были слишком дорогие и энергоемкие приспособления, которые размещались только на судах сверхдальнего следования.
- Нужно слетать и выяснить, что случилось, - наконец решила она. - Горючего мы брали с запасом. Лет, Сережа, рассчитайте курс, пожалуйста.
- Их уже не спасти, - осторожно заметил Сергей. - Даже если там кто-то еще жив, мы не спасательный корабль, у нас даже медицинских машин...
- Я же сказала: нужно выяснить, что произошло.
***
"Восход" висел в пустоте без движения. С двигателей еще слабо сочились потоки плазмы, но это, видимо, была единственная жизнь, которая оставалась на корабле. "Заря" выпустила телекамеру и щуп, и сейчас Вера наблюдала за информацией на экране, в то время как Нев сидел за штурвалом.
Массивный веретенобразный корпус, ощетинившийся телекамерами и манипуляторами грубых приборов для предварительной разведки, был заметно поврежден, и характер этих повреждений наводил на мысль о метеоритной атаке. Что еще могло пробить сверхпрочный сплав корпуса, глубоко вогнув его внутрь? Вера прикусила губу: метеориты, судя по размеру и форме пробоин, представляли собой примерно одинаковые шарообразные или цилиндрические предметы диаметром около двух метров каждый.
"Так не бывает", - подумала она, борясь с приступом тошноты.
Бывает, услужливо подсунула ей память. Бывает, если речь идет о космическом мусоре. Отработанные ракеты, выработавшие ресурс искусственные спутники, фрагменты отслуживших свое космических станций, неисправные шаттлы, которые дешевле вывести на орбиту и оставить, чем чинить. В последние полсотни лет мусор стал серьезной проблемой - настолько, что разрабатывались специальные программы по его выемке и переработке, но в околоземном пространстве его все еще хватало...
В околоземном.
Откуда столько космического мусора вокруг планеты, которую начали активно осваивать только полтора десятилетия назад?
И, если уж на то пошло, сенсоры корабля позволяли не допустить столкновения где бы то ни было, а система дублированного управления исключала человеческий фактор.
А главное - до РА4280, на которой были запланированы работы "Восхода", было добрых сорок парсек от Земли и сорок два - от того места, где корабль находился сейчас. То есть очень, очень много. С помощью варп-двигателей, если верить теоретическим расчетам, это расстояние можно было покрыть за несколько недель. Но варп-двигатели находились на стадии теоретических разработок, то есть на всей Ойкумене не имелось ни единого законченного их чертежа, не говоря уж о корабле! Кораблю типа "Восход" же требовалось пять лет, чтобы добраться до РА4280. С исправными двигателями.
Вера вызвала на экран инфопланшета сведения о последнем полете "Восхода". До РА4280 он не долетел. Сигналы от "Восхода" перестали поступать спустя полгода полета. То есть не так уж далеко от Земли он и отошел... Не о том думаешь, Вера, остановила она себя. Дело не в том, что он не дошел до РА4280. Он и не мог дойти, с такими-то повреждениями. А вот почему он пошел сюда? Может быть, из-за поломки экипаж полностью утратил управление, и корабль летел наобум - не он первый, к сожалению, и не он последний, правда, почти все утерянные суда не имели экипажа и находились полностью на автоматическом управлении, как не несли и пассажиров; катастрофы с человеческими жертвами можно было пересчитать по пальцам одной руки. Нет, тоже не сходится. Экипаж мог бы как-то среагировать - ведь полгода они шли через пустоту, и ни одного сообщения о поломках, столкновениях с космическим мусором и метеоритных атаках не поступало.
А с космическим мусором им негде было столкнуться, кроме как в околоземном пространстве.
А это столкновение нельзя было не заметить еще с Земли.
А повреждения от такого столкновения нельзя было не заметить за полгода...
И главное - как он очутился здесь? Даже если бы неуправляемый "Восход" продолжал идти прежним курсом, то этот курс лежал в другом направлении. Правда, курс мог измениться от удара. Но "Восходу" все равно не хватило бы скорости, чтобы дойти сюда. Следовало срочно изъять бортовой журнал, "черный ящик" и все записи и материальные свидетельства, иначе разобраться представлялось невозможным.
Куросаки и Марина о чем-то совещались. Судя по обрывкам фраз, долетавшим до Веры, - о том же.
- Что, - сказала Марина, - если это ксеносы? Зловредные, опасные ксеносы, которые разбомбили наше судно и забросили сюда?
- Зачем? - равнодушно спросила Вера, потому что ее мысли были заняты более насущным, и потому что предположение показалось ей диким. - Невчик, давай пристыкуемся... Нужно запустить туда роботов и собрать все, что можно.
- Чтобы мы не нашли.
Стрелецкий хмыкнул, впечатленный не идеей, а очередным подтверждением глупости и безнадежной инфантильности современной молодежи.
- Лет двести назад, - назидательно сказал он, - была очень популярна серия книг, как же их... "Молот войны", вот как они назывались. Тогда еще существовали войны. И тупые, бездарные писатели решили нажиться на страхе обывателей перед войнами, выдумав боевые столкновения в космосе! С пришельцами! Там целое обоснование было, такое же убогое и притянутое за уши!
- Почему притянутое? - возразил Нев, удерживая рычаг ручного управления и смещая его на несколько сотых градуса, чтобы обойти "Восход" и пристыковаться к нему. - А кто вообще сказал, что пришельцы будут белыми и пушистыми, а, Сергей Палыч? Может, они как раз такие! Как, ты сказал, эти книжки называются?
- Потому что все искусство эры капитализма рассчитано на оболванивание малообразованных народных масс, - завелся Стрелецкий. - Достижение научного прогресса невозможно без широкого просвещения, как следствие, такие социальные атавизмы, как война, эксплуатация, неравенство, становятся тоже невозможными!
- А если возможно? - сказала Марина. - А если люди смогут достичь чудовищного научного прогресса при деградации совести, гуманизма и духовного развития?
- Чепуха, - отчеканил Стрелецкий. - Научный прогресс обязательно влечет за собой общественный...