Но, открыть эти книги мужчина себе не позволял. И дело было не в страхе, а в понимании, что возможно кто-то ему навязывает эту болезненную тягу к запретным знаниям. Кто-то из другого слоя мира.
"Но зачем?" - в миллионный раз задавал он себе один и тот же вопрос.
***
- Эй, ты, - впервые обратился аристократ к своей второй тени.
Крысолюд, встрепенулся, - чуть было не уснул, следя за сидевшим на месте господином:
- Да, г-го-го-спа-дин?
- Сколько неудобств с твоим заиканием! - вяло восклицал господин.
Слуга-надзератель попытался было оправдываться, но страшно заикался.
- Про-ро-ро-с-с-сти-те. Я не-не-не спе-пе - за последнее время, без видимых на то причин, у крысолюда заметно ухудшилось здоровье, появилось много шрамов, как явно заметных, так и скрытых одеждой. Да и заикаться он стал заметно больше.
"Эх, матушка!" - подумал аристократ, протягивая в сторону второй своей тени руку.
Крысоподобный аж весь сжался, когда раздался щелчок пальцев. Звук от щелчка, в крупной комнате, уставленной шкафами с книгами, обрёл эхо и, как показалось, крысоподобному слуге, оглушил.
- Попробуй теперь что-нибудь сказать, - велел аристократ.
- Что вы хотите услышать? - без единой запинки, удивляясь и округляя глаза, переспросил слуга.
- Другое дело, - безразлично, словно случился сущий пустяк, сказал господин.
Крысоподобный посмотрел такими щенячьими и признательными глазами на господина, что, казалось, свершились все его, самые смелые мечты и желания.
- Отправляйся в деревню... загляни к своему полоумному дружку. У тебя не больше пяти минут, чтобы поговорить о том, какие подлые и мерзкие у тебя господа. Выпей с ним кружку, ладно, две того кислого пива... после, обсудите новую жену кузнеца и... ты понимаешь, верно?
Крысоподобный закивал, хотя господин и не видел этих движений - смотрел куда-то вверх, на темноту под потолком, - но оба поняли друг друга.
- Следом отправляйся к, - аристократ назвал имя, - скажи, что я желаю ему предложить работу. Десять золотых за день работы. Двадцать, если он будет, в меру сил, работать и ночью.
Ох, как скривился крысоподобный, услышав будущую зарплату селянина! Он и десяти золотых не зарабатывал за неделю, и это, включая его доход от госпожи!
- Не вздумай обмануть с оплатой, ведь платить ему буду я. И... перестань уже работать и вашим, и нашим. - аристократ посмотрел в глаза крысоподобному. - Ты меня понял?
Вопрос был задан спокойным, тихим голосом. Но сколько же страха испытал слуга! Его сердце едва не разорвалось в клочья, а вены разрывало от пульсации крови. И в глазах потемнело, а ноги перестали держать.
Очередной щелчок пронёсся эхом по помещению.
- А вот помирать, и тем более гадить мне здесь не надо! - так же спокойно, но глядя куда-то в сторону, сказал господин. - И переоденься. Знаю, есть во что.
***
Некоторое время спустя, плутая среди разветвлённых ходов глубин замка, аристократ молчал. За ним неотступно следовали двое. Его вторая, горбатая тень и молодой мужчина. Наниматель не спешил начинать говорить, а будущий работник, говоря откровенно, побаивался обстановки. Ему оказалось достаточно тех тридцати золотых, которые ему отдал аристократ, как задаток:
- Если работа окажется не по плечу. Или не захочешь за неё браться. - говорил ранее аристократ, ещё не начав путь в глубины замка, - то пусть это останется у тебя. Плата за затраченное на меня время.
Поначалу молодой крестьянин был рад, но, чем дольше они шли, тем большие его одолевали сомнения. Не нравилось ему ни окружение, ни сам аристократ, ни - уж тем более! - его горбач. Его одолевали сомнение, а идти становилось заметно сложнее, ведь опасения отягощали его шаг.
- Простите, господин? - не узнавая своего, порядочно испуганного голоса, заговорил крестьянин.
- Да? - не замедляя шага, даже не оглянувшись, спросил аристократ.
- Скоро...
- Нет, - бесстрастным голосом перебил аристократ. - Мы почти пришли. Немного осталось. И не беспокойся ты так. Ничего страшно ведь не случится.
Страшного и в самом деле ничего не случилось. Они вышли в невероятную комнату, высеченную прямо в белом камне с зелёнными прожилками. На стенах, ближе к потолку, без дыма и топлива, прямо в нишах стен, горел сиреневый огонь, в мягком свете которого на сердце становилось легко и беззаботно. Аристократ жестом попросил остановиться. Он прошёл в середину комнаты и обернулся. В его глазах играло непривычное сияние.
Без лишних слов, он поднял руку и направил её на крестьянина. Тот даже не успел ничего понять. Щелчок. И вместе с эхом от щелчка, упало мёртвое, бездыханное тело. Горбун отшатнулся от неожиданно умершего, как от чумного трупа.
Гос... - он запнулся. Его разум никак не мог понять случившегося. - Господин?
- Ты сделал то, о чём я тебя просил, - как обычно, пугающе-бесстрастным голосом заговорил аристократ. - Но, я не припомню, чтобы просил тебя посвящать в мои дела того недотёпу. Зачем ты ему рассказал это? Нет. Можно понять, что обмывая чужие косточки за кружечкой пива... но, неужели ты думал, что я не узнаю? Или ты также туп, как твой друг?
- Господин! - взмолился горбун, повалившись на колени. Он полз к аристократу на коленях, моля о прощение.
- Молчать. - тихо сказал аристократ. - В первый и в последний раз ты делаешь то, о чём я тебя не просил. В первый и последний раз ты, словом или делом угрожаешь мне или моим делам. В первый и последний раз я закрываю на подобное глаза и помогаю с решением, - следущее слово он сказал с лёгким нажимом, - твоей оплошности.
Горбач молчал и больше не замечал рядом с собой бездыханного тела. Он тихо дышал, словно боялся обычным дыханием прогневать господина.
- Два дня ты не будешь покидать замок. Ни с кем не заговоришь. Даже если будут пытать, - ни звука. На третий день пойдёшь к своему другу и предложишь работу. Скажешь, что нужно помочь мне с осмотром глубин замка. Плачу также, как и тому, - перевёл взгляд на бездыханное тело. - Когда спросит "А что с этим, ну, как его?", скажи, что мне нужен ещё один помощник. Скажи, что я оказался настолько глуп, что не смог догадаться нанять сразу двух помощников. И пошути об этом ещё что-то... из сегодняшнего. Этого хватит.
- Да, господин, - обречённо выдохнул слуга.
- И если ты меня подведёшь в очередной раз... - аристократ так многозначительно замолчал, что его вторая тень тут же, с явным оживлением, сказал:
- Не подведу, господин!
***
Где-то с полторы недели спустя, в жарко натопленном, заметно ожившем зале, было только двое человек. Во главе стола, в достойном одеяние, хозяин замка, молодой господин. Напротив него человек, который выдал его матушке ссуду. Толстяк. Изнеженный, хитрый и подлый толстяк. Который, якобы по доброте душевной, хотел взять в жёны его матушку, а после... после должен был случить "несчастный случай" с единственным её сыном. И тогда... тогда бы и замок и окружающие земле перешли по наследству к единственному наследнику, - матушке хозяина замка.
Тот, кто должен был стать жертвой "несчастного случая", успел это прочитать в собеседнике, едва только взглянув в его глазки.
Сейчас же, не замечая щедрого угощения, толстый гость пробовал на зуб золотые монеты, которые были свалены в крупный, крепко сколоченный ящик.
Что интересно, толстяк, даже узнав, что золото, которое он пробует на зуб, почти целиком состоит из крови человека, не то, чтобы не отбросил, а даже попытался выведать рецепт.
Молодой аристократ знал наперёд, как именно бы этот толстяк обделывал дела, чтобы люди "случайно" терялись, а его благосостояние "необъяснимо" пополнялось.
- Вы меня приятно удивили, - начал толстяк, но не забыл о вежливости и прибавил, - господин.
Молодой аристократ спросил:
- Так что, мы в расчёте?
- В полном, милейший господин, - громко ответил толстяк, что даже пузо задрожало. - В полном расчёте!
На стол легла бумага. Важная и ценная бумага. А молодой аристократ, со всеми своими знаниями, чувствуя горечь, подумал: "Одна жалкая бумага равна в цене замку с тысячелетней историей... и всем тем, что под ним раскинулось!"
Он и прежде понимал, каким образом, чистокровных и сильных обманули слабые грязнокровки. Каким образом такие вот, толстые дельцы, смогли одолеть могущественные империи и властные дома... но как же смешно было видеть бумагу, которая едва не уничтожила его собственный дом!