– Оно становиться опасным… Только представь, что будет дальше? – сказал Август. – Слушай, Кай, я не вправе просить тебя идти со мной, рисковать жизнью и все такое…
– Уховертку мне в ухо! Что ты такое говоришь? Оставить друга перед лицом будущих опасностей? Как бы не так! – он встал и протянул Августу руку, помогая подняться. – Некогда рассиживаться!
Август помог приятелю размотать веревку. Один конец они привязали к стволу красношипа, а второй бросили в колодец. Кай первым перебрался через край и стал спускаться.
В колодце пахло сыростью и плесенью. Тайный ход из крепости, прорубленный в толще скалы, оказался погруженным в липкую непроглядную темноту. Лишь тонкая полоска света едва освещала каменистое дно. Нечего было и думать о том, чтобы пробираться на ощупь.
– В такой темноте и кошка слепа, – проворчал Кай, пока рылся в карманах. Наконец он достал две алхимические колбочки, заткнутые пробками из свернутой бумаги. – Вот, держи! Вчера весь день на солнце пробыли.
В колбочках лежали шкурки ящериц-огневок. Эти крохотные создания водились в окрестностях Каркаха в несметных количествах. Днём ящерки дремали на камнях, подставляя тельца солнцу, а после наступления темноты начинали светиться мягким красным светом, приманивая мотыльков. Иногда охотниц на насекомых было так много, что крепость по ночам казалась окруженной потоками вулканической лавы. Два раза за лето огневки скидывали кожу, которая начинала светиться, стоило только её потрясти. У каждого мало-мальски уважающего себя мальчишки должна быть хотя бы одна шкурка. Август и Кай имели по целой алхимической колбе, набитой кожей ящериц.
Август взял одну из колб и как следует тряхнул. Темнота отступила на несколько шагов, наполнив окружающее пространство причудливыми тенями. Кай последовал его примеру.
– Можно идти дальше!
Тоннель все время вел вниз, петляя и изгибаясь, словно обходил одному ему ведомые препятствия. Он был так узок, что ребята частенько задевали плечами неровные стены, помнящие следы кайла и молотка. Каждое неосторожное движение отдавалось эхом и потому Август и Кай старались вести себя как можно тише.
Иногда попадались ступени, круто уходящие вниз, а иногда глубокие расщелины с переброшенными через них деревянными мостиками. Ребята перебирались по ним поочередно – за столетия дерево прогнило и лишь чудом выдерживало вес двенадцатилетнего мальчишки.
Спустя несколько часов стены тоннеля вдруг разошлись в стороны и друзья оказались в пещере размеров столь больших, что свет алхимических колб не дотягивался до ее стен. Если бы создатели тайного прохода не обозначили путь заржавевшей от времени цепью, натянутой меж каменных столбов, то беглецы непременно бы заблудились.
Вскоре они добрались до места, где вновь начинался тоннель. Кай обратил внимание на небольшое ровное углубление в стене. Под слоем паутины проглядывались ровные грани отшлифованной плитки и табличка в самом центре. Август очистил её рукавом куртки и поднес светящуюся колбу.
– В этой стене погребен… – к горлу Августа подступил ком, – погребен Кладеус Строй, великий архитектор и строитель крепости Карках, жемчужины Севера, а так же двадцать мастеров-камнетесов.
– Они что, прямо там? – вырвалось у Кая. Его богатое воображение нарисовало череп и кости архитектора за слоем камня и известкового раствора. Возглас получился слишком громким.
– Там, там, там… – раскатистое эхо отразилось от каменных стен.
Приятели замерли, дожидаясь, когда снова наступит тишина. Но едва эхо сошло на нет, как из глубины прохода раздался шорох, стремительно нараставший с каждой секундой, пока не стал похож на скрежет тысячи когтей, царапающих камень. Друзья испуганно переглянулись и рванули вперед настолько быстро, насколько позволяли узкий проход тоннеля и тусклое освещение шкурок.
Вдруг впереди показалось пятно яркого дневного света.
– Выход! Там выход! – прокричал Август, и в тот же момент жуткий звук из глубины тоннеля накрыл их с головой.
Глава седьмая, в которой Кай вслушивается в крики
Август и Кай бежали на свет, спотыкаясь и разбивая колени и локти. Летучие мыши хлопали их по лицам, путались коготками в волосах. Казалось, этому живому потоку не будет конца.
Наконец ребята выбежали из потайного хода на крохотную открытую площадку. В лица им ударил свежий морской ветер, а солнце на мгновение ослепило привыкшие к сумраку глаза. Август едва успел схватить Кая за рукав куртки – еще шаг и тот бы сорвался с обрыва.
Они повалились на холодные камни, закрывая головы руками, а летучие мыши все продолжали лететь, хлопая кожистыми крыльями.
Неожиданно все прекратилось, и друзья услышали шум волн, разбивающихся о скалы. Они огляделись. От стаи летучих мышей не осталось и следа, за исключением белого помета на камнях. Над головами нависали низкие свинцовые тучи, воздух пах солью и водорослями. Крохотный выступ, на котором они лежали, не имел даже намека на ограждение. Август осторожно подполз к краю и посмотрел вниз – до воды было полсотни саженей.
– Мы были на волосок от гибели… – заплетающимся языком пробормотал он.
– Треклятые летучие мыши! – Кай подполз к Августу и присвистнул. – Я раньше высоты не боялся, но теперь это славное времечко подошло к концу!
– Нам предстоит подняться еще выше. Имей в виду, вряд ли кто-нибудь услужливо приготовил для нас удобную лестницу. Так что с боязнью высоты тебе придётся повременить. – Август похлопал приятеля по плечу и осмотрелся. – А вот и путь наверх!
– Мы определенно выжили из ума, – пробормотал Кай, рассматривая узкую тропку, вилявшую от выступа к выступу. На высоте тридцати саженей она уходила на другую сторону скалы и исчезала из виду.
Август первым начал опасное восхождение. Кай последовал за ним, что-то ворча себе под нос.
Подъем не отличался ни широкими ступенями, ни поручнями, за которые можно схватиться, если вдруг закружится голова. Ребятам приходилось цепляться за выступы и кривые деревца, растущие из трещин в скале. Кай справедливо заметил, что этот чертов подъем более подходит для копыт горных коз, нежели для сапог на мягкой подошве, которую носили ученики Каркаха.
После изнурительного подъема друзья решили перевести дух. До конца тропы оставалось не так много, но расцарапанные в кровь пальцы уже едва сгибались от усталости. Выбор пал на пару ступеней, заросших бурым мхом и колючим кустарником.
– Фуф, – сказал Кай, отряхиваясь от пыли и паутины, – ты знаешь историю о богатом мальчике, который упал в пещеру с летучими мышами?
– Её все знают! Он потом слегка того, – Август покрутил пальцем у виска, – стал считать себя летучей мышью. Наряжался во все черное, скакал по крышам… Говорят – допрыгался. Жуть!
Наконец опасное восхождение закончилось. Ребята перелезли через край обрыва, вспугнув десяток красноперых чаек-крикунов, гнездившихся там. Воздух наполнился противными звуками, отдаленно напоминавшими человеческую речь. Моряки рассказывали, что в криках этих чаек можно разобрать любопытные ругательные словечки и Кай внимательно вслушивался, изредка кивая с удивленным и довольным лицом. Август подозревал, что сегодня словарный запас приятеля пополнится новыми выворотами.
Силуэт Каркаха был отчетливо виден на фоне зимнего неба. Август с грустью посмотрел на Гимназию, ставшую для него не просто домом, но целым миром со своими законами и распорядками, друзьями и неприятелями. И вот он за стенами Каркаха, впервые без присмотра взрослых, а перед ним новый большой мир, о котором он так много читал, но никогда не видел. Жутко любопытно и жутко страшно! Жаль, что отца нет рядом…
– Вон за теми скалами город. Нам нужно поторопиться, если хотим успеть засветло. – Август указал направление, стараясь не поворачиваться к Каю лицом из-за выступивших слез.
– Тогда вперед! Черта с два я буду ночевать здесь среди летучих мышей и прочей гадости! – ответил Кай и бодрым шагом направился к дороге, видневшийся вдали.
Август заспешил следом за ним. Только сейчас он понял, насколько рад, что в этом путешествии его сопровождает хоть и ворчливый, но верный друг.
Глава восьмая, в которой случается неожиданная встреча
Портовый городок Крабий Приют погружался в спячку с началом сезона зимних штормов. Торговые корабли уходили южнее, спасаясь от злых ветров и ледяных торосов. Большая часть жителей возвращалась в свои деревеньки, разбросанные по окрестностям, и пережидала зиму греясь у печей и каминов. В Крабьем Приюте оставались лишь полчища отъевшихся за лето котов да горстка рыбаков, добывавшая в бухте жирную селедку и крабов. Не зря ведь городок получил такое название.
Август и Кай шли по вечернему неосвещенному городу. Зимой фонари горели только на главной улице города – Крабьем Проспекте, пролегавшем вдоль Крабьего порта. Чем ближе они подбирались к центру, тем больше становилось закрытых на зиму магазинчиков и лавок. И тем сильнее ощущались запахи рыбы и крабов, а вместе с ними увеличивалось количество жирных котов, провожавших путников ленивыми взглядами.
– Магазин мужских носков «В гостях у дяди Краба». Ювелирная лавка «Полированная Клешня», – Август крутил головой, читая вслух попадавшиеся по пути вывески, чтобы хоть как-то разнообразить путешествие по пустым и унылым улицам. – Кондитерская лавка «Крабья Вкусняшка». Гриль-Краб-Бар «Крабья Жижка и Крабья Ножка». Брр, даже знать не хочу, что за крабья жижка!
– Да, Крабий Приют впору называть Крабий Культ или Бухта Крабопоклонников, – хохотнул Кай. – А вот и порт!
За время учебы в Каркахе они бывали в Крабьем Приюте несколько раз с экскурсиями, когда в бухту прибывала эскадра императорского флота. Многопушечные красавцы чинно опускались на волны, меняя воздушную стихию на водную. Их корпуса из дерева и меди гордо возвышались над остальными кораблями – Империя могла себе позволить содержать несколько флотов тяжелых летающих кораблей с паровыми котлами.
Сейчас же у пирса был пришвартован только один воздухоплавательный корабль. Шхуна мерно покачивалась на пока еще спокойной воде – паруса убраны, но из трубы на корме тянулась струйка сизого дымка. Видимо кочегар держал котел под паром, готовясь к скорому отправлению.
– Этот корабль зафрахтовал Ливий Кон? – спросил Кай.
– Ну, других кораблей я тут не вижу… – Август беспокойно оглянулся, – у тебя нет ощущения, что за нами наблюдают?
– Вроде бы нет, – Кай не спеша повернулся лицом к городу, облокотился на перила и принялся как бы невзначай осматривать пустую улицу. – Хотя… кажется, я что-то заметил. Приготовься, сейчас мы выясним, кто за нами следит! На раз, два, три!
Кай рванул в переулок, заставленный бочками. Кто-то небольшого роста промелькнул и скрылся в темноте между домами.
– Я в обход! – крикнул Август и побежал с другой стороны Гриль-Краб-Бара «Крабья Жижка и Крабья Ножка».
Добежав до угла здания, Август прильнул к каменной стене и постарался дышать как можно тише. Послышался шорох одежды и топот ног. Август выждал, когда неизвестный наблюдатель подбежит поближе, и набросился на него из-за угла. Они кубарем покатились по наклонной мостовой, а коты провожали их испуганными взглядами и шипением.
Когда подоспел Кай, Август уже совладал с неприятелем, усевшись ему на спину и заломив руку. Тот сопел и отплевывался от грязи, пытаясь что-то сказать. Звуки его голоса были подозрительно знакомыми, но в темноте лица было не различить.
– Свет! – крикнул Август приятелю.
Кай достал колбу со шкуркой ящерицы-огневки, с силой потряс и поднес источник света к лицу поверженного Августом противника.
– Уховертку мне в ухо… – пробормотал удивленный Кай. – Это же Правильный Пим! Жаль, что не Гадиус Жой! Надавал бы ему сейчас тумаков! Эх…
Август ослабил хватку и слез с Пима. Этой встречи он никак не ожидал!
– Чего вы сразу в драку кидаетесь? – проворчал Пим, потирая ушибленное плечо.
– А чего ты тайком следишь за нами?
– Боялся, что вы меня с собой не возьмете…
– Так и есть! – разозлился Август. – Ты зачем за нами потащился? Был же уговор! Ты ракушки взял? Взял!
– Там твои ракушки, в сумке! – Пим указал в темноту, куда-то в сторону проулка. – Не нужны они мне! Я с вами пойду. Иначе…
– Что иначе? – Кай сжал кулаки. – Побежишь в Карках? Наябедничаешь Ливию Кону?
– Ливию Кону? – Правильный Пим вскочил на ноги, забыв про ушибленную руку. Его глаза заблестели. – Я точно иду с вами!
– Ты знаешь его? – осторожно спросил Август.
– Конечно! Ливий Кон – истинный… – Пим хитро прищурился. – Расскажу все на корабле! И не раньше!
Кай отвел Августа на несколько шагов в сторону, но встал так, чтобы видеть новоиспеченного компаньона.
– Придется брать его с собой. Едва он попадется на глаза кому-нибудь из взрослых, как нас сразу же раскусят! На нас же одежда с эмблемами Каркаха. А Правильный Пим слишком правильный и врать совсем не умеет.
– Он как пятое колесо у телеги. Но ты прав… – вздохнул Август. Он не хотел втягивать в авантюру кого-либо ещё. Но иного выхода не было, ведь они так близко к заветному кораблю, который вот-вот отправится на поиски экспедиции отца!
– Пим, подойди! – Кай махнул рукой.
Правильный Пим встал рядом, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. От недавней дерзости не осталось и следа. Видимо, его внутренняя правильность одерживала верх над обуявшей жаждой приключений.
– Ты готов принести клятву? – спросил Кай заговорщическим шепотом, глядя на Пима исподлобья.
– Клятву? – переспросил тот, бледнея.
Среди гимназистов Каркаха существовал негласный кодекс чести. Свод нехитрых правил, нарушение которых плачевно сказывалось на репутации ученика вне зависимости от его происхождения или прежних заслуг. И нарушение клятвы было самым большим позором. Потому следовало трижды подумать, прежде чем поклясться в чем-то.
– Да. Мы должны быть уверены, что ты не струсишь, – сказал Август.
– Готов. Только если вы двое принесете клятву мне. Мы вроде как теперь в одной лодке будем. В прямом и переносном смысле.
– Это справедливо. Кай, ты знаешь подходящую клятву?
Мальчишки всегда любили красивые и пафосные обещания. В виде стихов или пламенной речи, исходящей из глубины юного сердца. В конце концов, это просто приятно на слух!
– Так-так, сейчас подумаем… – Кай в задумчивости почесал затылок. – Клянусь говорить правду и ничего кроме… нет, не то! Ночь собирается, и начинается мой дозор… тоже не то! Вот, вспомнил! Встаньте рядом и вытяните вперед правые руки ладонями вверх. Я сказал правые! Август, дай свой складной нож!
Август вынул из кармана отцовский подарок и протянул Каю. Тот ловким движением выдвинул лезвие и проколол кожу на большом пальце своей правой руки.
– Я… Я крови боюсь! – пробормотал Правильный Пим и убрал свою руку за спину.
– Я знаю, – ответил Кай, ухмыльнувшись. – Это проверка, насколько сильно ты хочешь отправиться с нами в приключение, полное опасностей. Кровавых и, возможно, смертельных. Дай. Правую. Руку. Или проваливай в Карках.
Пим протянул дрожащую конечность ладонью вверх. Кай сделал крошечный надрез ему и Августу. Затем все трое соприкоснулись большими пальцами. Тёмные капельки крови перемешались, соединив мальчишек братскими узами.
– Клянусь, что помогу Августу отыскать пропавшего отца! – торжественно сказал Кай и обвел друзей взглядом.
– Клянусь, что помогу Августу отыскать пропавшего отца! – повторил Пим чуть менее торжественно, с дрожащими нотками в голосе.
– Клянусь идти вперед, пока будут силы! – закончил клятву Август, но затем добавил: – Клянусь, что не оставлю вас в беде!
Глава девятая, в которой Августу, Каю и Правильному Пиму очень неуютно
Шхуна, которую зафрахтовал Ливий Кон, носила вполне себе заурядное название – «Тигриус Крючкохвост». С виду обычное трехмачтовое торговое судно, построенное ещё во времена морского судоходства, в последствии получившее левитационный движитель. Правда пушечных люков по бортам гораздо больше, чем нужно для торговых рейсов. С таким вооружением можно и в дальний поход сходить и от пиратов отбиться.