- Чего вылупилась? - буркнул Семен и отвел взгляд.
Да! Я победила! Теперь ты в моей власти, маленький лохматый гном. Только что мне это даёт?
- Отвечай давай. Зачем тебе понадобилось наши вещи прятать?
Семен закатил глаза.
- Ну и дуреха же ты! Ступай туда. - указал головой в сторону коридора домовой.
Я послушно пошла в нужном направлении.
- А теперь туда. - кивнув головой в сторону туалетной комнаты.
Я поняла, куда он меня ведет. К часам. Они мирно лежали за баллончиком освежителя воздуха.
- И? - все так же ждала вразумительного ответа.
- Подымай давай. Они же не лягухи, сами к тебе в руки не заскочут.
Я нагнулась за часами и увидала, как маленькая капля воды упала с трубы на пол.
- Ой, труба протекает, надо папе сказать.
- Воооот! Теперь уразумила? Не искала бы одно, не нашла бы другое! Вон какой я пользительный. - довольный собой, произнес домовой. - Пока потеряхи ищешь, дом лишний раз оглянешь, беду какую заприметишь: мышью нору али, течь, как эту. Ну и порядок лишний раз наведёшь, тоже лишним не будет.
Была истина в его словах, но соглашаться с ним принципиально не хотелось.
- Ой, и без твоих глупых шуток увидели бы течь эту. Тоже мне герой.
Я вышла в коридор и снова пошагала на кухню возвращать часы на прежнее место. Но недовольный моим комментарием домовой не унимался.
- Чего?! - возмутился он. - Да, покуда вы это узрели бы, сколько воды утекло!
- Тут по капле в час падает. Тоже мне беда. – не сдавалась я.
Домовой хватал ртом воздух от возмущения.
- Ну ты... и... сразу видно не хозяйка этому дому, и никогда ей не станешь.
Надо же какой мелкий, а противный клоп. Ну, я ему покажу не хозяйка!
- Это дом моих родителей. Я – их дочь, а значит тоже хозяйка.
Домовой перестал злиться и теперь хитро улыбался. А дальше сделал нечто странное. Он закрыл руками уши, закрыл рот и начал втягивать носом воздух. Втягивал и втягивал, а его голова, словно воздушный шарик, стала надуваться отдельно от тела, которое я все так же крепко сжимала в руке. Когда голова Семена стала больше моего кулака в два раза, домовой открыл рот и на выдохе, с оглушающей громкостью гудка футбольного болельщика, успел произнести фразу.
- ТЫ НЕ ХОЗЯЙСКАЯ ДОЧЬ!
К концу фразы его голова сдулась до прежних размеров. А я… а меня как будто ледяной водой окатили. В звенящей, от громкого звука голове, теперь появилась страшная мысль. Как это? С чего это я вдруг не дочь моих родителей? А глупый гном не побоялся и с наглой ухмылкой пропищал.
- По глазам твоим оголтелым вижу, что не веришь мне. Да токмо, как не мне, духу этого дома не почуять, что ты чужачка, хоть и живёшь здесь давно. Не твой этот дом, пусть и позволено тебе здесь добром распоряжаться. Хозяйский дух с твоим не схож, а значит не их ты родня. Что смотришь? Приютили тебя дитем аль даже младенчиком, а уведомить об этом не соизволили.
-Врешь! - крикнула ему.
-А чего мне, Семёну - домовому врать? Брехать люблю, не скрою. Но сейчас правда это, чище родника горного. Да пусть сквозь землю провалюсь если...
Я завертела головой, бросила часы и домового на стол и закрыла уши, чтобы не слышать его. Да что толку, я эти слова на всю жизнь запомнила. И что ужаснее всего, он не врал. Я это знала, видела, чувствовала. Мои родители не мои родители. А тогда кто же? Я ведь не похожа на них ни капельки. О чем я думаю, о боже! Почему верю какому-то странному существу? Я - Ярина Наумова, дочь Виктора и Наталии Наумовых. Была, есть и буду единственным ребенком моих любимых родителей. Слезы сами самой покатились из глаз. Это ошибка, домовой меня просто злит. А лжи не чувствую, потому что… потому что… не знаю почему! Что за день сегодня странный такой? За что на меня свалилось это мелкое и противное недоразумение? Что он вообще такое? Что происходит? Ощущение эйфории улетучилось, я возвращалась в реальность.
- Уходи! – сквозь зубы зло прорычала я домовому. - Зачем ты пришёл?
- Ты вызвала. - совершенно спокойно ответил Семён.
Я аж оторопела от наглости такой.
- Не звала я тебя!
- Да коли не звала, так и не пришёл бы. – опять же безмятежно произнес домовой.
Я села на стул и запрокинула голову. Слезы не хотели останавливаться. А домовой больше никуда не убегал, стоял на крышке стола и смотрел на меня.
- Ну, буде тебе рыдать, зеньки выплачешь. – нерешительно начал успокаивать меня Семен.
- Не выплачу. Уходи откуда пришёл.
Семён даже с места не сдвинулся.
- Ну уж дудки. Туда я больше не ходок. – кривясь воскликнул Семён. И уже спокойно и даже как-то ласково продолжил. - Не гоже домового из дома выгонять. Кто за хозяйством смотреть будет, а?
- Жили без тебя столько лет и ничего. Живы, как видишь. И дом не рухнул.
Слезы больше не лились, но вот нос захлюпал.
- А с таким домовым, как я, еще лучше жить будете, и дом краше станет. Не понимаешь ты, дитя моё неразумное, от какого помощника отказываешься. Но ты мне все равно не указ. Теперь я тут навеки поселился. - Семён навострил уши, а потом добавил. - Хозяин возвращается, меня он видеть не должен. Бывай.
Побежал в сторону стены и в ней растворился. А во входной двери повернулся ключ.
Глава 2. Найдёныш
Глава 2. Найдёныш.
И правда, папа пришел. Его автомастерская находится недалеко отсюда, так что ему удобно приходить на обед домой.
- Дооочь, ты дома? - крикнул папа из коридора.
Он прекрасно знал, что я дома. Во-первых, мои ботинки стояли у порога, а во-вторых, я сидела прям напротив двери, и он меня очень хорошо видел. Но это был наш ритуал. Заходя домой, мы криком интересовались, кто дома и извещали всех, что мы, собственно, тоже пришли.
Папа разулся и весело подмигнул мне, а потом пригляделся и вместо того, чтобы пойти мыть руки, направился ко мне.
- Ясенька, ты что плачешь? - забеспокоился папа. - Кто тебя обидел? Ты только скажи, я того убью сразу.
Представила, как папа одним мизинчиком сражается с Семёном и смешно стало.
- Все хорошо, пап. Никого убивать не надо.
- А из-за чего расстроилась тогда, в школе что-то? Двойку наконец-таки получила?
Папа потрепал меня по голове, создав мне новую прическу а-ля "электрошок".
- Па, хватит, ну какая двойка? Просто взгрустнулось. У нас девочек такое бывает. - отмахнулась я от отца, а во рту появился жуткий привкус лжи.
- Точно? - не отставал папа.
- Точно! - заверила я моего бесстрашного защитника униженных и оскорбленных.
- Ну, тогда ладно. Побольше поплачешь - поменьше пописаешь! - сказал папа, тактичный, как всегда. - А это что? – спросил он, заглядывая на стол.
А на столе лежал разбитый телефон. Я его так и не убрала. Ой, что сейчас будет? Я уже со счету сбилась, сколько гаджетов успела уничтожить за последние года три. Я их разбивала, топила в туалете, сжигала в костре или разливала на них напитки. Разумеется, не специально. А бывало, что они сами, ни с того ни с сего, начинали глючить и переставали работать.
Папины попытки привести телефон в рабочее состояние закончились неудачей. Экран загорался и тут же гас. Предчувствуя отчитывание, за варварское обращение с техникой, я вжала голову в плечи. Папа что-то начинал говорить несколько раз, произнося невнятные звуки, но тут же останавливался.
- Яра, даже не знаю, что и сказать. Я обещал тебе кнопочный телефон, если и этот разобьешь? – не глядя на меня, спросил отец.
- Угу. - на большее наглости не хватило.
- Так вот я передумал. Куплю тебе дисковый с дюралюминиевым корпусом. – придумал новую угрозу отец. - Или резиновый с бронированным стеклом. Другой тебя не выдержит, а то мы скоро по миру пойдем, если так часто будем тебе телефоны покупать. Ладно, не переживай из-за куска пластмассы.
Погладил меня по голове и ушел в ванну мыть руки.
- Мамке о своих девичьих проблемах расскажи. Она тебе чего-нибудь насоветует. - вернувшись на кухню, продолжил папа.
Заглянул в холодильник и почесал затылок. В конце февраля обостряются все простудные и инфекционные заболевания, и мама пропадает в поликлинике или, с удвоенной силой, бегает по вызовам к пациентам домой. От того времени на приготовление разнообразной еды у нее нет. Щи да каша пища наша. Я вот подумываю начать учиться готовить, но все никак не начну.
- Дааа. Что-то не густо! – не отрываясь от полупустого холодильника, произнёс папа. - Дай Бог, чтоб дети нашего района были здоровыми, чтобы мы с тобой, доча, были сытыми.
- Я с тобой совершенно согласна, пап. – улыбнулась я ему.
Папа быстро пообедал и убежал на работу. В феврале не только часто болеют люди, но и регулярно бьются машины. Так что и у него «горячая пора» в мастерской. Осталась я дома одна, наедине со своими мыслями, лежала на кровати и разговаривала сама с собой. Знаю, что для замкнутых интровертов, как я, нормально вести внутреннюю беседу, это помогает развитию личности, приводить в порядок мысли и принимать правильные решения. Да и просто приятно поговорить с умным человеком, который тебя не перебивает.
И так. Для начала разберу случай появления в моем доме домового. Он появился из капли моей крови, упавшей на стол. Но разве я его звала? Покрутила в голове тот момент и до меня дошло. Я случайно произнесла «домов… ой». Получается, все же я смогла совершить чуть ли не магический ритуал, причём на крови. Да, не специально, и все же факт есть факт. Нет основания не доверять своим глазам, ушам и даже рукам. Я по-настоящему видела и слышала маленького человечка, размером с большой палец руки, в простой одежонке, с бородой и хвостиком на голове, смешного и грозного, с писклявым голосом, которым он мне сказал нечто ужасное, что заставило меня пересмотреть всю свою недолгую жизнь. Само его появление, конечно же это уже что-то из ряда вон выходящего, того чего не может быть, сказки и все такое. Но кто сказал, что сказки - это стопроцентная выдумка? Я убеждена, что все, что является плодом чьего-либо воображения, существует на самом деле и весьма в материальном виде. Не родилась бы мысль, если бы для нее не нашлось основания. "Ничто не может произойти из ничего...". В этом убеждены великие умы, а чем я хуже? Так что домовой Семен есть и это больше не обсуждается.
А теперь что мне делать с новостью о моих родителях? Я не знаю людей лучше, добрее и любимее, чем мои мама и папа. Да, я на них не похожа ни внешне, ни характером. Они простые, общительные люди, оба брюнеты с карими глазами, а я их противоположность. Я - молчунья с зелеными глазами и с волосами пшеничного цвета. Про волосы мама говорит, что, когда на них падает солнце, в них просыпается янтарь. Родители, родные они или нет, они любят меня, а я их. Но что если они действительно мне неродные? Если это так, то где-то на этой земле спокойно живут мои настоящие биологические родители: ходят, дышат, работают, веселятся. Думают ли они обо мне? Страдают от того, что их ребенка нет с ними рядом? Или их нет в живых, и поэтому меня удочерили? Интересно, как они выглядят, мои настоящие мама и папа? На кого я похожа больше? Опять плачу. Я так хочу знать правду! Может они меня ненавидят, и я своим появлением на свет испортила им жизнь. А может отец бросил мою маму, а у нее не было денег, чтоб меня вырастить? Часто в кино и в книгах пишут оправдательные письма. В них говориться: " Прости, я не могла поступить иначе, делаю это для твоего же блага." А дети? Как часто дети понимают эту фразу правильно, если прежде всего их бросили, а уж потом объяснили, что для них так будет лучше. Ммм. Зачем я об этом думаю? Только хуже делаю. Сегодня я обязательно поговорю об этом с родителями и расставлю все точки над i.
Закрыла лицо подушкой и громко-громко закричала. Я должна выплеснуть свои эмоции перед серьёзным разговором, чтобы быть спокойной и адекватно воспринять информацию, преподнесенную родителями. Пока еще моими единственными родителями. После такой истерики, мне стало гораздо легче. А вечером пришли с работы сначала мама, а потом папа. Мама приготовила ужин, и мы сели есть.
- Ты чего сегодня такая молчаливая? Что-то случилось? - спросила мама, когда мы сели за стол.
- Наташ, она сегодня днем еще плакала из-за чего-то. – подлил отец масло в огонь переживаний моей матери.
- Яся, что случилось? - мама даже есть перестала. Отложила столовые приборы и стала меня ощупывать. Потрогала лоб, рассмотрела зрачки. - Открой рот, покажи язык. - приказала мне она. - Сейчас такая коварная инфекция ходит.
- Мааамаа. Я не больная. - отмахнулась от ее рук. - Я вообще никогда не болею, забыла что ли?
- Сплюнь. Дай Бог, чтоб и дальше так было.
Мама вернулась к еде, а папу сейчас даже война не отвлекла бы от вкуснейшей, на его взгляд, курицы. Фу, как они это едят. Мое овощное рагу не могло перебить запаха жареной птицы, поэтому аппетита у меня не было совсем.
- Так из-за чего ты расстроилась? - не успокаивалась мама.
Думаю, время тянуть нет больше смысла. Они сытые и довольные, поэтому смело задала вопрос.
- Вы меня удочерили?
Они оба одновременно посмотрели на меня.
- С чего ты взяла? - поинтересовалась мама.
- Ни с чего, просто ответьте. Я ваша родная дочь или нет? - настаивала я.
Папа стал глупо смеяться.
- Ой, ну ты меня напомнила в детстве. Я тоже спрашивал у своих, не приемный ли я. Меня тогда мать так веником отлупила, что сразу понял, что родной.
- Папа! Мне не смешно. Если вам нечего скрывать, так скажите прямо, и я больше не буду вас этим беспокоить. А если есть, то сейчас очень удобный момент раскрыть вашу тайну. Наверное, тяжело жить с ней столько лет. Я готова принять любой вариант. Я уже взрослая и смогу правильно к этому отнестись.
- Вы посмотрите на неё, тоже мне взрослая нашлась. - иронизировал отец. - Тринадцать лет. Старушка уж совсем.
Родители смотрели то друг на друга, то в свои тарелки. Папа перестал есть и просто ковырял вилкой овощи. Они знают, что я чувствую ложь, и сейчас просто правильно подбирают слова.
- Ты наша дочь… - начала мама.
- Ты меня родила? – сразу же уточнила я.
- Всю твою жизнь ты жила у меня в сердце… - мамин голос дрогнул.
Отца эта ситуация сильно раздражала.
- Так иду за веником, дурь из тебя, доченька, выбивать буду. - сказал он, вставая из-за стола.
Но мама его остановила его.
- Не надо, Вить. Она действительно уже большая.
Папа сел обратно, но молчать не стал. Накрыл мою руку своей и сказал прямо в лицо:
- Яся, мы твои родители, других у тебя нет и никогда не было.
Ах! Какой смрад! Я выдернула свою руку и отъехала на стуле назад.
- Я просила сказать мне правду! - крикнула я и убежала в свою комнату.
От злости на весь мир, изо всех сил хлопнула дверью.
- Не смей так делать! - кричал вдогонку папа.
Я бросилась на кровать и уткнулась в подушку. Она поглотила мои рыдания, которые вырывались помимо моей воли. Я не слышала, как в комнату вошла мама, но почувствовала, как она села рядом со мной и погладила по спине.
- Ясенька, не плачь. Кто тебе наговорил про нас? - ласково спросила мама.
Я повернула к ней голову и зло ответила:
- Не важно. А вот почему ВЫ мне врёте?
- Потому что мы любим тебя, и всю свою жизнь оберегали от ненужных переживаний, от боли, от проблем. Но если ты уверена в том, что хочешь знать всю правду…
- Да, мама, я совершенно уверена. – перебила маму и села, чтоб видеть её лицо.
- Тогда слушай и не переживай ни о чем. Ты для нас с папой самое дорогое, что есть на свете. Мы не желаем тебе зла.
В комнату вошёл папа и сел рядом со мной так, что я теперь оказалась между ними.
Мама глубоко вздохнула и начала:
- Мы с папой поженились, когда нам было по двадцать лет. Мы не спешили заводить детей. Сначала учились, потом обзаводились квартирой, машиной, но когда все же решились на ребенка, то оказалось, что мы бесплодны, причём оба. Мы лечились несколько лет, но все без толку. Я ужасно хотела детей. Так это морально было трудно, работаю педиатром, вожусь с малышами, а сама бездетная. Я уже готова была взять ребёночка из дома малютки, но твой отец ни в какую не хотел.