Быстро прощупав руками тонкую цепочку Володя нашел одно шершавое звено, пригляделся получше при ярком свете многочисленных масляных ламп под потолком и легко разорвал поводок. Бросил его остатки на пол и пристроился снова на соломе.
– Надо же, какие мы благородные, – презрительно оскалилась Маша, осторожно ощупывая шею – не осталось ли чего. Но Владимир лишь сплюнул в ее сторону:
– Пошла нах, шалава. С тобой как с человеком, а из тебя всего лишь говно лезет...
Наемница подумала, не зайти ли в клетку, чтобы пнуть пару раз мудака за столь наглое поведение, но потом решила лучше сбегать в жилой вагон и еще раз проверить каждый сантиметр молодого тела – в самом ли деле она обрела долгожданную свободу или где какая зараза осталась?
Володя тем временем повернулся к гному и заметил, как тот с любопытством разглядывает пленника.
– Слышь, бородатый, тебя хоть как зовут?
Коротышка отхлебнул в очередной раз, сунул чубук трубки в угол рта и хрипло ответил:
– ЕбДык. Меня зовут ЕбДык. А тебя – Школоло... Мариэлла уже сказала. Интересное имя. У нас такого нет.
– Вот пизда с ушами, – возмутился Володя. – И тут подосрала...
– С-меш-ной... – пробулькал про себя гном.
– Почему это – смешной? – вскинулся иномирянин. – С какой стати...
– О как! – удивился ЕбДык. – А баба-то говорила, будто ты наше наречие не знаешь.
– Наречие?..
Чуть пошурупив Володя сообразил – похоже, все эти кирдык-бульдык – разговор на гномьем. И пока он тут в отрубе валялся, в голову что-то все же перепало. Неглядя нашарив кошака, парень поднял его к себе и прошипел в испуганную мохнатую рожу:
– Что там в меня ваш ебаный доктор залил? Выходит, я теперь не только с тобой чирикать могу, а и с бородатыми огрызками тоже?
Картер совсем по человечески развел лапами и отмазался:
– А я что? Я – ничего! Пилюриус смеси делал, я лишь смотрел. Споры по общему языку, затем кошачий разговорный, который на мне проверял и сыворотку для мозгов, после которой от меня даже охрана шарахаться стала. Говорили – что вместо кота по дому мутант ходит. А я – обычный! Подумаешь, вас, мудаков, понимать научился. Тоже мне – счастье... Даром не надо...
– Значит, эти два языка вместе ростки дали... И у меня из башки скоро грибу полезут или еще какая хреть? Споры же прорастать должны!
– Не, это гавно уже несколько тысяч лет местные используют, без проблем. Просто если состав плохо подобрать, тупо дохнешь сразу же. А раз ты выжил, то будешь теперь балакать с каждым... Наверное...
Отпустив кошака Володя схватился за голову и чуть не завыл с досады:
– Вот за что мне такая херня?! Одному уроду помог и теперь не разгрести!..
Тем временем освободившийся Картер решил убраться подобру-поздорову. Мало ли, что еще в бестолковку арестанта забредет?
– Бабуль, а связь в вашей Клоповке есть?
Докси отсыпала из своих запасов махорки хозяйке заправки и сейчас пыталась придумать, как бы поудобнее спихнуть первый отчет руководству.
Старуха аккуратно припрятала часть подарка в кисет, свернула самокрутку и с удовольствием задымила, подслеповато щурясь на гостей.
– Есть домофон, как не быть. Как богатенькие ставить стали, так и протянули веревку говорящую до нас, да... Ты в кабаке бармену скажи, он даст поговорить. Правда, все клиенты лишь местные, даже с другими деревнями поболтать не получится. Только с ранчерами.
– А город? Тот же Тагатус?
– Не. Вояки когда-то пытались с их постами связь сделать, так местные веревку порезали и себе приспособили. Вроде даже расстреляли кого-то потом за такое самоуправство. Но теперь болтать между собой можем, а с городом или вояками – никак.
– Понятно. Бардак... Ладно, придется уже из города телеграмму отправить... Эй, бабоньки, где Вдову носит?
– Отлить пошла. Сейчас будет, – отозвались сразу несколько голосов.
Верная подруга действительно появилась через минуту. Черной Вдовой ее назвали после того, как пережила трех официальных мужей и еще с десяток любовников. Что поделаешь – гром-баба к своим сорока не только обзавелась латанным докторами телом, но и звериным чутьем на неприятности. Поэтому в боевых частях умудрялась выжить там, где гробились любые крутые мужики с непомерным самомнением. Но после того, как Докси отмазала Вдову от расстрела за мятеж – более верной и преданной ухорезки у командира карательной имперской группы не было.
– Что стряслось?
– Да выдвигаться пора. Кстати, на тебе этот старый пердун. Присматривай за ним. Пусть он уже все мозги пропил, но может еще пригодиться.
– Рассказал хоть что-то полезное?
– Рассказал. Оказывается, он прибился к охотнику за артефактами. Есть у нас такие неудомки, что по разным дырам шатаются и тащут разную гадость на продажу. Так вот Фашид вообще не местный, из другого мира. Как попал и обустроился – непонятно, но какую-то контрабанду возил, с разными мутными типами шуршал. А напоследок приволок из-за грани очень неприятную штуку. Так называемый Якорь.
– ..?!
– Херня маленькая, которая вместо маяка в чужом мире. Создает переход между нами и соседями, можно потом в дырку или человеку пролезть, или твари какой, или даже караван с грузами засандалить. Вот такой артефакт и притащил Фашид. Причем, с собой еще пацана какого-то прихватил. Вроде как тот помог от гончих отбиться, которых конкуренты натравили. И артефакт могут взять в руки только или сам бывший хозяин фазенды, или малец. Другим руки сожжет к чертям.
– Это важно. Будем знать, чтобы ненароком не подставиться.
– Ага. И за такую хрень император заплатит золотом столько, что можно уйти на пенсию.
Вдова задумалась. Затем осторожно оглянулась – не слушает ли кто – и прошептала:
– Если нас с этим повяжут – то хана.
– Если болтать будем... Но ты меня правильно поняла. В столице император держит масть и цены. А вот рядом со столицей – можно найти и нужных людей, и ценник будет совсем другим. Таким, что всей командой можно действительно свалить со службы и больше не заботиться о хлебе насущном.
– Наши обычные контакты такую сделку не потянут.
– Зато выведут на тех, кто осилит... Да, и еще. Парень необычный. Он не просто упер артефакт. Он еще умеет поводки снимать. Представляешь, за сколько такого умельца можно на черном рынке продать?
– Поводки? Это же невозможно!
– Теперь представь, сколько заработает счастливчик, сумевший заграбастать оба лота... Поэтому – все в наших руках, надо наизнанку вывернуться, но удачу не упустить.
Командир ведущей пятерки подобралась:
– Как действуем?
– Пердун говорит, что у Фашида поисковая фигня есть. Поэтому он на след в любом случае встанет. А мы должны ему в загривок вцепиться. Повезет – догоним раньше, что нужно отберем и лишних свидетелей спишем. Главное – не забывать, что мы в любом случае в выигрыше. Даже если все пойдет паршиво и придется добычу наверх сдать, то получим повышение и премии. А вот если постараться...
– Я в доле...
Устраиваясь на сиденье мотоцикла Черная Вдова обернулась к скрючившемуся сзади лекарю:
– Слышь, ты, Спирохета, держись покрепче. В Тагатус выезжаем.
– Меня зовут Пилюриус, госпожа военный, – попытался возразить старик, но Вдова лишь фыркнула в ответ:
– Спирохета, не зли меня... Хорошее имечко тебе подобрала. Мой бывший говорил, что это что-то такое мелкое, вонючее, бледное и немощное. Как раз как ты.
– Бывший?
– Ага. Я ему потом челюсть сломала, когда он попытался в соседку хер сунуть. Но для тебя главное – постарайся по дороге не вывалиться. Быстро поедем, никто останавливаться не станет. А если где на кочке кувыркнешься, то местные подберут. И точно повесят, как обещали.
Уже выруливая с заправки Вдова вздохнула:
– Зря мы в сарайках не пошарили, пока ты барахло собирал. Богатый же дом, явно добра полно.
– Ваша начальница – мудрая женщина. У бывшего хозяина с головой было не все в порядке. Он там всякого накрутил, чтобы слуги добро не таскали. Боюсь, ваша попытка что ценное прихватить могла плохо закончится.
– Да? Ну ладно, поверю на слово...
Пилюриус был прав. Фашид действительно напихал разных датчиков и прочей хитрой машинерии дома, чтобы оградить нажитое нелегким трудом от чужих загребущих лап. И всегда взводил систему безопасности в боевой режим, уезжая по делам. Поэтому пока одни пастухи врачевали Кага в кабинете доктора, другие пытались прихватизировать разные забавные безделушки, на которые глаз упал. В итоге уже через пять минут после начала столь увлекательного процесса отсчитал положенные мгновения таймер “чужие в доме” и сработали заложенные в подвале многочисленные заряды, превратив поместье в одну огромную яму, забитую мелким щебнем и кусками тел. На усиленной артефактами взрывчатке Фашид не экономил.
Теперь на Пустошах появилось два участка земли, оставшихся без хозяев. Видимо, приблудный попаданец как-то недобро влиял на судьбы людей, с кем довелось пересечься. Других объяснений просто не было...
Глава 6
— Да, тебя можно в цирке показывать, – подвел итог часовому общению ЕбДык.
Гном в быстром темпе произносил на своем тарабарском слово, затем давал ему перевод на общем языке. Спрашивал снова – и Володя курлыкал в ответ. Ближе к концу беседы ЕбДык попытался даже поговорить с пленником и теперь снова с довольной рожей раскуривал трубочку.
– Мне кажется, поживи ты в семье правильного народа, смог бы уже через пару недель неплохо языком молотить. Ловко у тебя получается. Правда акцент такой, что за него стоит прибить.
— Правильного народа? А остальные что, кривые-косые?
– Остальные пришлые. Раньше среди гор жили только мы. Лишь пятьдесят тысяч лет тому назад приперлись всякие. Постепенно подгребли под себя леса, поляны. Затем поля. Потом выгнали бывших хозяев в горы и радуются захваченным богатствам.
— Пятьдесят? Фига себе, — удивился Володя. — А не врете?
— Смысл? Официальные летописи ведутся уже семьдесят тысяч лет, если не больше. И зачем врать? Мы теперь — жалкие осколки былого. Несколько крохотных королевств и группы наемников, которые болтаются по дорогам в надежде заработать на жизнь.
– А ты вместо философа здесь, как я погляжу.
Сравнение ЕбДыку понравилось.
– Наверное... Выпить чачи, попыхтеть хорошим табачком, о смысле жизни подумать... Все лучше, чем на костре просить, чтобы добили побыстрее.
— Костер – это да. Это херово, -- посмурнел пленник. – А свинтить до этого – никак? Я же вашему Дилдо ничего плохого не сделал.
– За плохое он бы уже прибил. Додо у нас простой, как бревно. И такой же тупой. Но обязательный. Поэтому и ходит до сих пор в младших командирах, хотя родня вся из богатых кланов.
– Богатых? Значит, не подкупить?
– Видно, что ты не местный... У гномов не осталось ничего, только честь. Ну и чуть золота, само собой. Поэтому сделки мы выполняем как обещали.
Володя захохотал:
– Обещали? Слышал я ваши обещания! Словами жонглировать и передергивать явно не хуже людей умеете! В итоге – вон, швабре этой свобода досталась за спасибо, вся в шоколаде, а моей башкой еще и за проезд проплатила...
– Мараэлла – сложная женщина. Даже по вашим меркам, – гном поболтал пустой бутылкой и аккуратно поставил ее в распахнутый ящик, из которого торчали горлышки еще десятка сотоварок. – Во-первых, ее папаша был личным советником прошлого императора и графом. А это – второе лицо в пирамиде власти, однако. Правда, когда торговые гильдии набрали реальную силу лет сто тому назад, на титулы смотреть стали куда как меньше, но все равно. Так что – Мараэлла по крови – графиня и корни ее герба уходят в очень дремучие времена. Может быть, даже ближе к переселению людей на наши земли.
– И чтобы столь важная баба по пустырям рассекала? Она же должна в розовом платье на балах порхать и с разными богатенькими буратинами сношаться.
– Может быть. Но когда династию на престоле сменили, старого советника задвинули. Хотя стоит признать, император его не трогал, умер старик своей смертью в окружении любящей семьи. Но потом их начали затирать, а в итоге молодая графиня сцепилась с фавориткой императора и тот решил прибрать бесхозные земли и богатства к рукам. Все же господин император – мот еще тот, вечно казны на блядей не хватает. Поэтому Мараэллу титула лишили, из столицы вышибли, у мамы сердечко крякнуло – и все, здравствуй реальный мир. Стоишь в любимом розовом платье посреди грязной дороги и без гроша в кармане.
– Сам видел?
Гном сделал брови “домиком”:
– Что видел?
– Как в платье стояла.
– А.. Не, слышал. Хороших наемников не так много. И обычно подноготную каждого проверяют и слухи тщательно просеивают. Должен же ты понимать, с кем в дерьмо лезешь и можешь там полной ложкой хлебать. Так что – слышал про нее и много. Контрабандистов прикрывала, в паре войн на границе в рейды ходила, из должников деньги выбивала. Но совсем в грязь не скатилась... А потом слух прошел, что фаворитку кто-то арбалетным болтом накормил. И мне так кажется, что это наша девушка с Фашидом договорилась. Тот по своим каналам организовал скоропостижную кончину, а Мараэлла теперь отрабатывает услугу... Отрабатывала, если быть более точным.
– Рад за нее. Теперь меня на костер, а она – вольная птица.
– Наверное... Кстати, про костер. Будет забавно, как Додо сможет доказать пузатым твою некромантскую сущность.
– Что, не похож?
– Ну, картинки у тебя внушают. Обычно за меньшее можно по башке булавой получить. Но только ты не жилец сумрака, как себя эти шизанутые кличут. На тебе шрамов мелких полно. А их дар тело заживляет. И живут они за счет этого намного дольше – лет двести, иногда и больше. Хотя... Если попам нужно очередную показуху устроить, то за такой шанс ухватятся с радостью. Язык тебе вырвут, чтобы не орал что не следует. Затем одежку обдерут, раскраску продемонстрируют – и отправят душу с дымком на радость и потеху публике.
– Значит, спрыгнуть хрен выйдет. Да, задачка... Может мне хоть нож какой дашь, чтобы я служителей культа потыкал перед смертью?
ЕбДык вздохнул и отказался:
– В других раскладах я бы мог даже с тобой куда бродяжничать отправиться. Ты – забавный. И добрый, хотя и похож на пугало. Но я и так в ватаге вместо шута. И за лишнюю бутылку-другую постоянно шпыняют, из выплат удерживают. Если еще окажется, что я пленника не устерег и какое оружие передал – вместе будем на костре прыгать. А мне что-то лень, хочется еще лет пятьдесят винишко подегустировать...
В дальнем углу вагона хлопнула дверь и скоро рядом с клеткой объявилась Маша, злая как черт. Она держала в расцарапанных руках кота, еле сдерижваясь, чтобы не подцепить за хвост и не размолотить довольной мохнатой скотине голову.
– Держи приятеля, недоумок! Явно вам старый мудак какую-то общую заразу в глотку влил!
– Что не понравилось нашему сиятельству? – съязвил Володя.
Женщина притормозила, затем подцепила за шкирку гнома и вздернула его над табуреткой:
– Ты сколько выжрал, мудила, что болтаешь не по делу?
Владимир смотрел на разъяренную амазонку, которая держала в каждой руке по провинившемуся персонажу и наслаждался. Картинка – закачаешься.
– Слушай, графиня. Одно скажи, чего ты с имперскими блядьми не поделила? Если у тебя все было, нахера залупаться и жизнь в нужник спускать?
– Дура была молодая, вот почему, – отрезала Маша и плюхнула гнома на место. Затем сунула в руки парню кота и пригрозила: – Если мохнатый мешок еще что про меня вякнет, я его грохну. Честное слово.