Не знаю, зачем и почему я ей поверил. Этому её взгляду, выражению лица. Казалось, будто сквозь маску наконец проявилась настоящая Бесс.
«Нет!» – крикнул попутчик, вновь бросая кнут в нападение.
Бесс отбила кончик кнута и прыгнула на меня. Опасно, рискованно, однако у неё, похоже, не оставалось другого выбора. И она успела.
Попутчик замешкался с мечом, кнут и вовсе ему только мешал в ближнем бою. Бесс, развернувшись в полёте, нанесла удар...
Она могла бы снести мне голову, но ударила лишь оголовком меча, а потом добавила – ногой в грудь.
Воя в бессильной ярости, попутчик шлёпнулся на задницу.
– Убью! – заорал он и махнул левой рукой с кнутом.
Бесс выполнила умопомрачительное сальто назад, уходя от смертоносной стали. Будь дело днём – сальто вышло бы ещё более умопомрачительным, потому что обзор, открывающийся мини-юбкой, был краткосрочен, но безупречен.
Попутчик вскочил. Бесс приземлилась на ноги как раз вовремя, чтобы увидеть несущегося на неё... меня. Решение она приняла быстро, и оно застало врасплох нас обоих: меня и попутчика. Бесс вскинула левую руку. Ладонь охватило пламя. Потом она махнула рукой, будто что-то бросая, и в меня полетела огненная стрела. Или, скорее, копьё – учитывая размеры.
Наверное, попутчик успел бы уклониться, но он от неожиданности попытался отбить огненное копьё мечом. Обычное копьё отбил бы – удар вышел безупречно. Но пламя лишь дёрнулось и ударило меня в грудь.
За вспышкой ослепительной боли пришла тьма облегчения.
Глава 38. Рождение монстра
Наверное, примерно так чувствовал себя терминатор-два, когда очнулся после того, как Т-1000 пробил ему аккумулятор. Тьма, тьма, тьма, и вдруг во тьме спасительная, волшебная, замечательная строчка дорогого и любимого интерфейса: «Ограниченный доступ».
Я открыл глаза. От этого мало что изменилось: по-прежнему было темно. Где-то неподалёку вопили всё те же зрители. Я с трудом поднял руку и отбросил с лица тряпку. Тут же непроизвольно вскрикнул: рядом со мной лежал незнакомый мертвец.
Повернув голову в другую сторону, я увидел ещё одного мертвеца, тоже незнакомого. Это что ж получается? Я — умер? Меня списали в утиль, как покойника? А может быть, умер не я, а мой злой брат-близнец, он же тёмный попутчик? Было бы неплохо. Да и шансы неплохие: пока что его не видно, не слышно. Тело мне подчиняется, пусть и с трудом. Интерфейс, вон, прорезался. Доступ, правда, ограниченный, но он таки есть, хоть какой-то. Глянуть хоть, что у меня там с очками навыков, после всех приключений.
«Информация об очках навыков недоступна».
Я застонал в чёрное ночное небо. Надо ж, как успел привыкнуть к интерфейсу, что теперь без него – как без рук. Ладно, чёрт с ними, с очками. Но что-то же должно быть? «Ограниченный доступ» подразумевает доступ!
«Доступна разблокировка 1 умения. Разблокировать?»
Помнится, раньше речь шла о двух... Но наверняка что-то успел разблокировать мой тёмный попутчик. поскольку больше мне ничего не предлагалось, и я ткнул «Да».
«Разблокировано умение Разделение».
Круто. Реально круто. А что это? Типа «разделяй и властвуй»? Названия умений, конечно, очень информативны. Впрочем, кажется, это умение мелькало в связи с навыком Метаморфизма. Значит, как-то связано с модификацией псевдоплоти... Фу, нет, лучше не касаться этого даже в мыслях. И вообще, хватит валяться! Я ведь не умер, в самом-то деле, даже наоборот. Жив, здоров, проиграл турнир, свободен, словно птица в небесах, обладаю лицом Орландо Честертона. Могу спокойно помахать Эрту ручкой и свалить в Цитадель, налаживать отношения с Бетани. Если, конечно, ещё есть, что налаживать. Если, конечно, Эрт даст мне летающую платформу, а не кулаком в зубы. В общем, да, будущее впереди не такое уж безоблачное, но, по крайней мере, непосредственно смерть мне вроде как не угрожает.
В Цитадели, кстати, наверняка Рю сидит, если Аша успела его вытащить. Надеюсь, что успела. Надеюсь, он не слишком обиделся на меня за отрубленную руку. Может, я даже её заменить смогу, если интерфейс полностью ко мне вернётся.
С такими мыслями я сначала сел, затем попытался встать. Именно «попытался», потому что где-то на середине амплитуды меня будто парализовало. Так я и замер в идиотской позе, беспомощно шаря в воздухе перед собой левой рукой. Только она одна меня и слушалась.
«Это... было... сильно», — пробормотал тёмный попутчик, будто просыпаясь после глубокого сна.
— Нет, – прошептал я. – Убирайся! Я... Я не пущу тебя больше!
«Куда это ты меня „не пустишь“? Я уже здесь. Так, ну и что это за дела? Кто тебе позволил забрать руку и голос?»
В его интонациях даже злости не было. Усталый папаша вернулся домой с работы и отчитывает непослушного ребёнка. Но всё же... Всё же не мог ведь он отобрать у меня эту руку?
«Думаешь о том, что я не смогу забрать у тебя руку и голос?»
Это что, он спрашивает? Значит, и мысли мои не слышит, если они не к нему конкретно обращены. Да меня определённо удачно шарахнуло огненной стрелой! Лучше и не могло.
«Ты чему-то радуешься? Твоя глупость неистребима...»
— Сам-то шибко умный? — сдавленным голосом произнёс я. — Всё, конец. Ты вылетел с турнира.
«Это помешает мне убить ту сучку с огненными навыками?»
— Э-э-э... Да?
«Нет».
Он рывком поднял моё тело на ноги. Тело покачнулось. Оно ещё было слишком слабо, но быстро приходило в норму. Попутчик повернул голову. Здесь, где мы стояли, было темно, только свет звёзд и луны, да отблески далёких костров позволяли что-то разглядеть. Костры горели там, где шли бои, откуда доносились возбуждённые голоса. Туда смотрел тёмный попутчик и улыбался.
– Нет! — крикнул я и схватил его за горло левой рукой.
«Ну хватит. Раньше ты вёл себя глупо и смешно, но это уже просто нелепо. Задушить себя, когда все думают, что ты уже умер? Да тебе памятник поставят. Так и вижу эту скульптуру под названием „Лин Табул удушает себя левой рукой, потому что правую не контролирует“. Может, хватит?».
— Ты никого больше не убьёшь, — прохрипел я.
В глазах темнело от удушья.
«А вот тут ты сильно ошибаешься».
Он поднял правую руку и, схватившись за левую, легко как-то её повернул. Я зашипел от боли и отпустил собственное горло.
«Хороший мальчик. Теперь пошли. Кровища сама себя не прольёт».
Он сделал шаг, и я закричал. А что мне оставалось? Руку он удерживал, и, как бы смешно это ни звучало, правая рука была гораздо сильнее левой. Ну, тут даже грешить не на что, кроме большей части интерфейса, играющей на стороне тёмного попутчика. Ничего такого особо трудоёмкого я правой рукой в этом теле не делал, а на тренировках работал обеими одинаково.
Крик у меня не получился. Результат усилий больше напоминал мышиный писк.
«Самому не противно? Визжишь, как баба».
Ещё один шаг. И, хотя мне действительно было противно, я дождался, пока попутчик заполнит наши лёгкие воздухом, и заорал вновь. На этот раз получилось куда как громче. И, кажется, кто-то там, в толпе, услышал. От зрительской массы отделилась одна фигура и быстро пошла в нашу сторону. Блин, этого я как-то не хотел. Первая лёгкая жертва для попутчика!
А чего я, собственно, хотел-то? Зачем орал? Запаниковал, как дурак, и решил сделать хоть что-то вопреки воле своего злобного брата-близнеца.
«Прекрасно. — Попутчик тоже увидел, что к нам кто-то идёт, почти бежит. — Не возражаешь, я пока сломаю тебе руку? Мне понадобится меч».
Он усилил давление на руку, принялся заламывать запястье. Мне показалось, я слышу, как трещит сустав. В глазах потемнело от боли, зубы непроизвольно скрежетали... Да что ж такое! Должен быть какой-то способ совладать с этой тварью, или нет?!
«Активировано умение: Разделение»
«Подтвердите намерение отделить субличность».
Думать мне было нечем. Тот участок сознания, что всё ещё оставался моим, захлёбывался от боли. Других способов спасения мне никто не предлагал, и я согласился. Тыкнул «да» и в первый миг почувствовал злобную радость: тёмный попутчик орал у меня в голове. Он был в панике. Он выпустил мою руку и, кажется, утратил контроль над телом. Я рухнул на чей-то труп и даже отползти не мог – не получилось двинуться.
— Вот тебе, тварь, — прошептал я. -- Что бы это ни было – вот тебе!
«Производится выделение метаморфической массы для создания носителя субличности».
Это ещё что за?..
Инвентарь буквально вырвало невразумительной массой телесного цвета. Она шлёпнулась рядом со мной на землю и будто забурлила, быстро меняя форму.
«Доступ к интерфейсу восстановлен».
«Обнаружены разблокированные умения, не соответствующие очкам соответствующих навыков».
«Заблокированы следующие умения...»
Я мысленно отмахнулся от интерфейса, который уже успел мне надоесть, хотя несколько минут назад я о нём буквально мечтал. Сейчас снаружи творилось что-то более важное.
Метаморфическая масса выпростала ноги и руки, которые, впрочем, больше походили на лапы. Мускулистые, с кривыми и толстыми когтями. Голая тварь приподнялась на карачках, повернула ко мне голову, и я содрогнулся. Эта клыкастая рожа была мне хорошо знакома.
– Спасибо, – прорычала она. – Папочка...
От попыток рожи улыбнуться меня едва не вырвало.
– Лин? – послышался приглушенный голос. – Ты очнулся? Не уходи пока, Бесс специально тебя вырубила, чтобы... Что это?
Это был Стив. В моём обличии, но – Стив. Он подбежал ко мне, остановился и не сразу заметил поднимающуюся на задние лапы тварь.
– Бе-ги, – просипел я.
Убежать Стив не успел. Попутчик размахнулся здоровенной лапой и ударил Стива по голове. Голова дёрнулась, в сторону полетели ошмётки псевдоплоти. В разрыве на виске блеснул металл.
Скелет фурии вселял надежду. Всё-таки у Стива был в буквальном смысле слова стальной стержень, а попутчик мог похвастаться только горой мышц.
Стив молча кинулся в бой. Меч доставать не стал, понял, что рубить моментально зарастающую метаморфическую плоть не имеет смысла. Он, как борец, схватил попутчика за пояс и попытался швырнуть на землю. Но мне показалось, что он словно на стену налетел. Попутчик не шелохнулся. Он в свою очередь подхватил за пояс нагнувшегося Стива и рывком поднял его над собой.
– А ты неплох, – прорычал он. – Не возражаешь, если я кое-что у тебя позаимствую?
Чудовищная пасть раскрылась, растянулась, как в фильме ужасов, и попутчик одним движением забросил в неё Стива. Он... Он его попросту сожрал!
Я глазам своим не верил. Эта бугрящаяся мышцами туша стояла, покачиваясь, с таким выражением рожи, будто всерьёз раздумывала, рыгнуть, или не стоит.
Потом что-то начало происходить. По туловищу твари пробежала рябь. Вот оно вообще пошло волнами. Метаморф издал хрюкающий звук, и вдруг полностью изменился. Как-то мгновенно, раз – и всё. И передо мной стоял Лин Табул. Правда, голый.
– Потрясающе, – пробормотал он и поднял руки к лицу. – Какая мощь. Какие... Какие возможности!
Он резко опустился на одно колено и с размаху врезал кулаком по земле. Кулак пробил твёрдый наст, рука по локоть погрузилась в землю. А когда он выдернул её, я увидел в быстро зарастающих ранах металлический блеск.
– Вот и всё, папа, – усмехнулся мне попутчик, поглотивший Стива и завладевший его скелетом. – Беги, если сможешь. А я пойду и выиграю турнир, как гладиатор.
– Нет, – прошептал я.
– Я убью всех, кого выставят против меня. Я стану главой рода. Клана. Мира. Я один. Твоя помощь не требуется. Беги, если найдёшь, куда.
На нём появилась одежда. Наверное, он успел переместить одежду Стива в личное пространство и вот теперь призвал её прямо на тело. Сделал то, чему я так толком и не научился...
Я лежал, беспомощный и неподвижный, и смотрел в спину своего тёмного попутчика, который, весело помахивая мечом, направлялся в сторону толпы. Туда, где шёл турнир. Туда, где решалась судьба нашего рода. Туда, где рано или поздно с ним сойдётся в схватке Бесс, и в этот раз вряд ли она сумеет остаться в живых.
Я хотел подняться и бежать следом, но всё, что мог – это пошевелить пальцами левой руки.
Глава 39. Последнее «прости»
Хотелось плакать и громко ругаться нехорошими словами. Но плакать не позволяла гордость, а ругаться — местная языковая система. Да и с «громко», честно говоря, у меня были серьёзные проблемы. Незваный гость покинул моё сознание, я вернул себе полную власть над телом, но тело отказывалось подчиняться этой власти. Меня словно парализовало. Не то это был «отходняк» после Разделения, не то тёмный попутчик повредил что-то у меня в мозгу напоследок – не знаю. Знаю лишь, что лежал поперёк чьего-то трупа и мог лишь дышать и слышать.
Голова у меня была повёрнута в сторону турнира, который с тех пор, как туда удалился тёмный попутчик, заметно оживился. То и дело доносились крики. Правда, восторга и упоения битвой в них не слышалось — только ужас и что-то вроде негодования: мол, да что ж это такое? Где там уже справедливость, официант, ау?!
Я видел только часть собравшейся толпы зрителей. Плац они обступили плотно, и боёв я не видел, но впечатление складывалось такое, что «Лин» проводит один бой за другим. Как ему удалось обойти правила — понятия не имею. Может, просто убил всех, кто возражал? Я даже не мог сказать, с кем он сражается.
Но вот с плаца долетел особенно громкий вопль. Что-то просвистело в воздухе, больно ударило меня в плечо и покатилось по земле. Я моргнул, радуясь, что хоть это у меня получается, и, сфокусировав взгляд, понял, что смотрю на отрубленную голову. Более того – я узнал эту голову. Даже если бы не опознал искажённое лицо, остро заточенные зубы не оставили бы сомнений.
На меня смотрела мёртвым взглядом голова Изгоя Рика. Какой же силы должен был быть удар... До плаца, наверное, метров сто, если не больше. Может, сейчас кто-нибудь потащит сюда трупы и увидит меня? Я, наверное, смогу пропищать что-то вроде «спасите, я живой, а Лин не настоящий!»
Однако трупы теперь сваливали неподалёку от места действия. Наверное, даже прислуга жаждала досмотреть шоу до конца, который был уже виден. И даже слышен...
– Финал! — прогремел голос Эртовского брата. — Последний поединок турнира. Двое оставшихся участников выяснят, кто же возглавит новый род клана Виндзор...
Я дёрнулся, изо всех сил постаравшись встать. Нет! Надо прекратить, остановить это безумие. Прозвучали имена. Имя Бесс сорвало овации, а Лин удостоился только презрительных выкриков. Чёртов Табул, осуждённый на смерть гладиатор, порешивший столько уважаемых аристократов, мог не только выйти сухим из воды, но и сделаться главой рода. Это уже было не смешно. Никто и не смеялся.
Левую руку получилось сжать в кулак. Она «очухалась» первой. Несколько секунд спустя у меня получилось на неё опереться и оттолкнуться от закоченевшего трупа незнакомого аристократа. Я перевернулся на спину и посмотрел в небо, часто дыша. Да уж, боец из меня хреновый. И ходок с меня тоже так себе, честно говоря. Ни украсть, ни посторожить. Но должен же быть хоть какой-то выход! Нельзя допустить схватки Бесс с этим монстром, который тупо хочет её убить. И ведь убьёт... Теперь, когда я ему не мешаю, когда у него скелет фурии и прокачка, несовместимая со здравым смыслом.
Кстати, а что у меня с навыками?
Я пробежал взглядом логи новообретённого интерфейса и поморщился. При «разводе» мне досталось немногое. В основном все очки уволок с собой тёмный попутчик, я же лишь чуть-чуть повысил навыки Мастер Клинка, Метаморфизм и Защитник. Последний-то за что? За Рю, которому я отрубил руку, если вообще не убил? Не заслужил я этих очков, совсем не заслужил... Да и что они мне дают вообще? Ну, помимо этого бессильного желания бежать спасать Бесс?
Заскрипев зубами, я немного приободрился: вот, уже зубами скрипеть получается. И правое колено. Когда я попытался его согнуть, оно совершенно точно дрогнуло. Подвижность возвращалась к телу. Вот только времени было всё меньше. Звуков, сопутствующих поединкам, я пока не слышал, но это было затишье перед бурей. Впрочем, не такое уж затишье.
— ...и будешь служить! — донёс до меня ветер голос Бесс. Нотки Лидерства явственно звучали в нём.