А вот поесть- надо. Олег подошёл к тёмной витрине, обратил внимание на тумбочку сбоку, на которой стояли микроволновка и обычный электрический чайник. На полу валялся растянутый удлинитель, включенный в розетку, но ни к чему не подсоединённый. Если есть электричество, то проблем не будет и с горячим. Хотя бы и просто с кипятком, поскольку вот стоит почти полный бутыль для кулера со вставленным в него ручным насосом. Вот и проверим. Рядом с розетками удлинителя валялись шнуры от микроволновки, чайника и витрины, и Олег по очереди воткнул их. Сразу негромко заурчал компрессор витрины, хотя подсветка не зажглась, что, в общем-то, было и не важным. Ну, блин, круто, подумал Олег. Живём.
Он переместился к витрине, открыл её. Внутри были расставлены одноразовые тарелочки с разными салатами, а также пара подносов с выпечкой. В меню значились и чебуреки, и хачапури, и самса, и ватрушки, и булочки с изюмом, но на одном подносе находились только беляши и сосиски в тесте, а на другом- булочки с маком. Да, впрочем, сойдёт. Олег, взяв со стола пластиковую тарелку, выложил на неё один беляш (а у вас беляши с чем?- с вермишелью) и пару сосисок в тесте, поставил всё это подогреваться в микроволновку. Тем временем выбрал пару салатов- один, похожий на оливье, другой на «корейскую морковь». Что ещё?.. Вилки, салфетки, ага, кетчуп!- вот он. Ещё чего-нибудь?.. Пока хватит еды, теперь попить. Чай, кофе?.. Потанцуем?.. Пока пусть будет кола. Потом, быть может, и кофе с булочкой. Олег быстро переместил всю еду на один из столиков в зале, успокоившись и даже приободрившись за всеми этими «кулинарными» хлопотами, вернулся к холодильнику с напитками. «Кока» или «Пепси»? Никакой разницы он никогда не чувствовал, поэтому потянулся за тем, что стояло ближе. И, уже взяв бутылку, вдруг осознал, что она ещё холодная. Ну да, бляха- муха, салаты и беляши тоже были холодными, и в витрине явственно ощущался холод, а она была отключена- это точно. И эти холодильники тоже отключены- вот шнуры от них, а вот розетки в стене. Значит, отключены недавно. И то мороженое... И что это значит?.. Чёрт с ним, разберёмся.
В несколько расстроенных чувствах, испытывая досаду и отчего-то смущение, он вернулся к своему столику, сел на пластиковый стул и задумчиво уставился на нехитрую снедь. Просидев так довольно долго и уже не чувствуя никакого аппетита, Олег всё же начал есть. Еда казалась безвкусной, но, определённо, возвращала силы, а вместе с ними и здоровую злость, и способность размышлять. Это всё пройдёт, думал он, ужё не в первый раз гоняя по кругу эту мысль. Всё всегда проходит. Всё проходит. Когда настоящее не очень приятно, может показаться, что оно будет длиться и длиться, но однажды оглянешься, а всё уже в прошлом... И в конце концов всё сведётся к одному мгновению, к последнему мгновению настоящего, но это потом. А сейчас вот...
Олег сделал глоток колы, подобрал с тарелки последние крошки, мельком подумав, что, несмотря на отсутствие аппетита и- при этом- обилие еды вокруг, свои порции он подмёл подчистую,- ну прямо «блокадный синдром», непонятно, правда, с чего, и мысли его снова переключились.
Эксперимент. Это какой-то эксперимент, реалити, блин, шоу. За долбаным стеклом. А я, значит, кастинг прошёл. Кто бы меня выгнал, нахрен, за периметр грёбаного «дома два»?- подумал он, впадая во мрачное веселье.
-Ну вот, поели,- сказал он вслух и хотел продолжить фразу, но голос его упал, столкнувшись с эхом, прошелестевшим вокруг. Чёрт, не было бы здесь так пусто. Абсолютное одиночество. Смейтесь, гады. Доберусь ещё до вас. Нашли, понимаешь, себе шоу...
Но и это было сомнительно. Едва ли кто-то за ним наблюдает. Не было такого чувства, хоть убей, и от этого одиночество становилось и незыблемей, и страшнее, хотя обратная ситуация- если всё-таки наблюдают- могла бы быть ещё ужасней. Такая вот фантастика, причём самого тривиального пошиба. Действительно, столько о подобном написано. Кое-что почитывал, да и фильмы посматривал, и «в игрушки гонял» с похожими сценариями. Герой оказывается... Да уж, оказывается. Впрочем, об этом он уже тоже думал сегодня. Никаких новых идей, никаких мыслей в голову не идёт. Что же придумать?..
Олег встал из-за стола, прошёл за прилавок, снял со стенда пачку сигарет (не стал мудрствовать и выбрал «Winston»), вернулся на своё место, сел и закурил, однако же, из своей измятой и подмокшей пачки. Пепельницы не нашлось- всё-таки общий зал,- ну а тарелка на что?.. Сейчас он курил неспеша, спокойно, даже немного смакуя, размышляя о чашечке кофе, но, откровенно говоря, возиться с ним было лень, да и не особо уже хотелось. Желудок набил, и хватит. Силы-то свежие, конечно, появились, но голова стала дурнее, разморило как-то всего. Олег знал за собой одну особенность: от кофе его только больше в сон клонит. Значит, обойдёмся без кофе. Блин, отчего ж так спать охота, на самом деле? Я же выспавшийся. Ха- ха! Вот уж в точку. Так выспался, что всё проспал.
Олег затушил докуренную сигарету. Ну и вот. Дальше нужно что-то делать. Здесь, конечно, хорошо, уютно- еда, выпивка, всё такое, но пора и честь знать.
Олег встал, абсолютно не зная куда ещё податься, что ещё совершить; направлений было хоть отбавляй, но (в том-то и дело, в том-то и дело) все они были надёжно заперты в ограниченном пространстве, а значит, никуда не вели. Почему-то теперь, поев, перекурив, подумав в относительно спокойной обстановке, он окончательно в этом уверился. Где-то на горизонте уже замаячила тупая отрешённость, безразличие к себе, своему положению и всему окружающему. А всё равно, пока не проверишь все пути, все лазейки, пока не убедишься окончательно, рано опускать руки.
А за многочисленными окнами был яркий и радостный безоблачный день, слишком жаркий, но не кажущийся от этого мрачнее, не соответствующий внутреннему настроению Олега. Он шёл, ступая по мраморным плиткам, по квадратам лучистого света в огромном пустынном зале; проходя мимо ларька «В дорогу» без интереса скользнул взглядом, приблизился к киоску «Сувениры», остановился. Взгляд его на миг перестал быть рассеянным, потом в глазах мелькнули усталость и разочарование. Киоск был пуст. Абсолютно. Пустой прилавок, голая стена.
Ну а как же, вздохнул про себя Олег и отошёл к ближайшему окну, самому обыкновенному окну и облокотился о подоконник. С этой стороны окна выходили на перрон, и он видел места, где совсем недавно метался в ужасе и безумии и товарняк, всё также безмолвно застывший вдали. До жути светлый и реальный пейзаж и, в то же время, столь же призрачный и невозможный. Быть может, Олег так и стоял бы здесь неопределённо долгое время с пустотой в голове, но внезапно он понял, что ему следует сделать. Осознание пришло к нему не путём размышлений, оно было чисто физиологического свойства: ему отчётливо захотелось в туалет.
Кажется, здесь есть поблизости, подумал он. Заодно и посмотрим, что там. Олег оторвался от подоконника и пошёл через зал с довольно решительным, если не сказать нетерпеливым видом, хотя ему по-прежнему отчего-то не хотелось спускаться под землю, и он сам не мог объяснить, почему, но не идти же из-за этого смутного чувства в более дальний служебный туалет, это, в конце концов, глупо. К тому же, нужно ведь проверить все направления, все возможности. Вдруг, именно там... Впрочем,в это не верилось, ни во что уже не верилось.
Конечно, можно было бы, учитывая сложившееся положение, нассать и прямо здесь, посреди зала, и пусть это им станет стыдно, если всё же за ним наблюдают, но существуют ведь какие-то рамки, и Олег не мог переступить через них. Пока ещё не мог. Поэтому он, не позволяя себе задержаться, спустился по широким, местами выщербленным каменным ступеням у начала зала и оказался в тюремного вида, облицованном зеленоватым кафелем помещении. Само собой, окон здесь не было, но свет горел, и Олег даже не сразу обратил на это внимание, а когда до него дошло, что-то холодно сжалось внизу живота. Недавнее сомнение переросло в предчувствие, и очень недоброе предчувствие. Апофеоз всех детских игр- страшилок. Во рту появился кислый привкус, ладони вспотели, мысли хаотично заметались, но внимание мгновенно обострилось. Взгляд его за доли секунды выхватил из пространства все значительные детали. Справа- двери туалетов, впереди окошко и решётчатая дверь камеры хранения, датчики движения по углам, и на потолке- включённые светильники и тёмная полусфера видеокамеры. Лампы горят ярко, но отчего-то свет кажется тусклым, или в этом повинны отсутствие окон и унылого цвета кафель. Так или иначе, больше ничего. Уже привычные пустота и тишина. Но чувство опасности не покидало, приподнимая все волоски на теле. Что-то было не так. Что-то не так помимо включенного света. И самым пугающим было то, что ничто так явно не бросалось в глаза. Ничего, по сути, страшного. И ничего странного. Ничего, блин, странного. Как же.
Олег понемногу приходил в себя, так и не сумев зацепить неявную причину своей тревоги, посчитав, что всё дело во включенных светильниках. Ну да, ведь именно они всколыхнули все его страхи, копящиеся в нём и требующие выхода, любой ответной реакции, что помимо них?.. Нет же, только светильники. Но, бог мой, они могли быть просто включены, они могут вообще не выключатся, кроме как автоматом, если станция работает круглосуточно. Был ли виден свет сверху, от входа?- спросил себя Олег. Нет, не был. Но это не значит, что он не горел, не значит, что кто-то специально включил его для него. Это помещение внизу и за поворотом, что там разглядишь?..
Так он стоял довольно долгое время, замерев как настороженный зверь, стреляя по сторонам испуганными взглядами, но постепенно расслабился, потому что ничего не происходило и ничего не менялось. Досадливо поморщившись, Олег решительно прошёл вперёд к камере хранения, подёргал решётку двери, убедился, что она под замком, заглянул в запертое и тоже забранное решёткой окошко, за которым была темнота. То, что камера хранения закрыта его не расстроило, напротив, он даже испытал что-то похожее на облегчение. Вроде как, туда нет дороги, но и оттуда. Ерунда, конечно, но всё-таки... И в любом случае, вряд ли там есть выход. Зачем вообще здесь нужна камера хранения? Что это за место такое, в конце концов? И кому надо тут задерживаться?
Ну, я-то, например, задержался, невесело усмехнулся Олег. Он отвернулся от приёмочного окошка и упёрся взглядом в дверь туалета. Ну да, я вообще зачем сюда пришёл? Сейчас, когда напряжение спало, в туалет захотелось с утроенной силой. Олег провёл ладонью по взмокшему лбу, обратил внимание, что рука мелко- мелко дрожит. Вот это был испуг. И главное, чего испугался?.. Да блин, тут ото всего шарахаться начнёшь. Хорошо хоть в штаны не напустил, наоборот, словно бы всё закаменело в животе. А теперь, когда пришло расслабление, Олег, не в силах противиться позыву и в то же время боясь поджидающей неизвестности, с опаской приблизился к туалетам, осторожно приоткрыл дверь мужского. Свет там не горел, густая и страшная темнота была за дверью, и Олег замер в нерешительности. Но терпеть уже не было мочи. Действительно, хоть здесь ссы. Он оглянулся через плечо на видеокамеру. Из-за тёмного колпака нельзя было сказать, в какую сторону повёрнут её объектив. Может быть, прямо на него? Да, чёрт возьми, нашли тут пацана, по подъездам ссать! Нервно дёрнув головой, Олег бочком протиснулся в дверь, не осмелившись открыть её нараспашку и быстро, потея и слепо тараща глаза, зашарил по ближайшей стене и почти сразу наткнулся на выключатель. Зажёгся свет. Никаких инфракрасных датчиков для народа. Какое-то время он стоял, замерев, вслушиваясь и вглядываясь, но всё было тихо и спокойно, прямо-таки убийственно спокойно, и от этого, вопреки логике, веяло угрозой. А может, наоборот, это вполне логично, но хватит уже трястись как осиновый лист, сколько можно бояться, в самом-то деле? Олег смело, немного нарочито храбрясь, вошёл в туалет, но, впрочем, не решился приступить к своим делам, пока не проверил все кабинки. Потом встал у писсуара, боком, чтобы наблюдать за входом и опять надолго замер. Не получалось. Внизу живота появилась болезненная резь, но струя не спешила пролиться. Олег сморщился и злобно оскалился, глядя в пространство с неподдельной накопившейся ненавистью. Да блин же, блин, расслабся уже! И без того паршиво. Олег крепко зажмурился, постарался глубоко дышать. Всё хорошо... Наконец ему удалось облегчиться, и на душе стало почти радостно. Он вымыл руки и покидал туалет уже гораздо более спокойным. Дурацкие детские страхи. И не стыдно ли, а?.. Да нет, может, и не стыдно. И всё же он явно спешил уйти отсюда- на поверхность, к солнечному свету, на простор. Там тоже не очень-то, но не так. И поэтому он перешагивал через две ступени, не обращая внимание на то, что дыхание сразу сбилось. В мыслях он уже вернулся в кафешку, расслабился, присел с чашкой кофе и сигаретой. В мыслях он уже...
И вдруг что-то упало.