Третий игрок - Dr.Levenko 12 стр.


— А ты что свой рот открыв… Ай!

Не дожидаясь, пока тот человек договорит, Рюдзаки подбежал к нему и с разворота ударил по голове так, что он упал.

— Какого? — дружки «чудовища» зашевелились.

Тут уже вмешалась Диана: первый, кто приблизился к ней, получил под дых и упал, когда девушка оттолкнула его.

Уже через несколько минут компания «чудовищ», ковыляя и прихрамывая, убегала, держась за ушибленные места.

— Диана, ты в порядке? Прости, мне не следовало вести тебя через этот район.

— Ничего, Рюдзаки, всё хорошо. Спасибо, что заступился.

— Хе-хе, да ты сама за кого угодно заступишься, мой ручной человек! Но тут он поступил как истинный рыцарь, хвалю.

«Как же много Воланд сегодня болтает! Надо будет вечером закупиться молоком, чтобы у него рот был до следующего утра занят! А Рюдзаки отлично дерётся, ну кто бы подумал…»

— Давай выйдем на центральную улицу и доедем до кафе на автобусе, оно как раз рядом с остановкой.

— Отличная идея.

Как оказалось, они были совсем недалеко от нужного места.

— Ты точно в порядке? Точно не ушиблась? — едва зайдя в автобус, спросил Рюудзаки.

— Не беспокойся — всё хорошо. Ай! — автобус тронулся с места и девушка полетела назад.

— Аккуратнее, — Рюдзаки обхватил Диану рукой, не давая упасть.

— С-спасибо…

— Хе-хе, а чего это ты покраснела? — по всей видимости, происходящее сильно воодушевляло Воланда.

— Ты сегодня заткнёшься, или нет? — процедила Диана сквозь зубы.

На автобусной остановке яблоку было негде упасть: все ехали домой с работы и учёбы. Кафе, где должны были продолжиться поиски Джун, было небольшим, но уютным. Круглые квадратные столики, мягкие диваны, высокая барная стойка с круглыми стульями… Словом, кафе как кафе, которых не счесть во всём Токио.

— Прошу прощения, мы бы хотели видеть владельца заведения, — обратился Рюдзаки к официантке, которая убирала за одним из столиков.

Девушка обернулась. На вид ей было лет пятнадцать-шестнадцать, короткие тёмные волосы были заколоты сзади небольшим крабиком, рукава белой рубашки были заляпаны кофе, соусом и ещё бог знает чем, что красноречиво говорило о том, что работает она здесь не далее как несколько дней.

— Джун? Ты ведь Джун Ито?

— Вот чёрт… Ай! — девушка сделала шаг назад, но оступилась и поднос едва не выпал у неё из рук, но Диана вовремя схватила его и поставила на столик.

— Джун, какое позорище! Клиенты не должны выполнять за тебя твою работу!

— Брось, Мичи, она у нас всего неделю работает.

На Джун прикрикнула официантка с высоким хвостом, но за сотрудницу тут же вступился низкого роста человек средних лет, по всей видимости, владелец заведения.

— Вы, вы из полиции?

— Хах, разве мы похожи на полицейских, Джун? Но мы здесь, чтобы вернуть тебя домой…

— Я никуда с вами не пойду!

— Вернуть домой? — владелец кафе был не на шутку удивлён.

— Джун Ито уже неделю разыскивает полиция, так как она не вернулась домой после школы. Вы знали, что она сбежала от родителей, когда брали её на работу? — спросил Рюдзаки.

— Но Джун сказала мне, что её семья в курсе работы, и что она ушла после средней школы…

— Извините, что солгала, но я не знала, что делать. Я живу у своей подруги, её родители в отъезде до конца месяца… Я не хочу возвращаться домой. Я буду работать официанткой, сниму маленькую комнатку где-то недалеко, а дальше будь что будет. Многие ведь так живут, верно? И вовсе не обязательно ходить в эту дурацкую старшую школу, сдавать экзамены, идти в университет…

— Но у тебя были хорошие оценки в средней школе. По баллам ты прошла в одну из лучших старших школ Токио, почему…

— Чем она лучше остальных?! Тем, что туда ходят дети богатеньких родителей?! Никто из моих друзей не может позволить себе обучение там, а родители и рады, ведь я теперь буду общаться с «подходящими мне по статусу людьми». Как же они меня бесят!

— Родители думают, что знают, как лучше для тебя. Ошибаются, конечно, но всё, что они делают, они делают потому, что тебя любят. А ты заставила их волноваться. Пойдём с нами, мы отведём тебя домой. Джун, обещаю, мы уговорим их тебя выслушать.

— Обещаете? — Джун подняла мокрые от слёз глаза на Рюдзаки.

— Обещаю, — ответил он.

Диана, улыбнувшись, молча кивнула.

*

Лучи заходящего солнца уже отбивали прощальные блики на окнах зданий, когда Диана и Рюдзаки вышли из большого двухэтажного дома, окруженного надёжным забором.

— Какие негостеприимные хозяева! — возмущался Воланд. — Чай они предложили, нет, ну вы только подумаете, чай! Не молоко, как все приличные люди, а чай!

— Думала, будет хуже, — облегченно выдохнула девушка, когда дом семьи Ито скрылся из виду.

— Ты ведь взялась за это дело, что могло пойти не так?

— Именно по этой причине ты сидел, молча как партизан, Рюдзаки?

— Ты тоже не спешила вмешиваться, когда я уговаривал Джун отправиться с нами, — заметил юноша.

— Одно дело уговорить пятнадцатилетнюю девушку, совсем другое — её родителей.

— Но ты справилась с ними куда быстрее, чем я мог предположить.

— В этом есть и заслуга их дочери: своим побегом она довела родителей до нужной кондиции. Они уже были готовы пойти на всё, лишь бы Джун вернулась домой.

Родители Джун были в ужасном состоянии, когда их дочь наконец-то вернулась. Радости не было предела. Именно за счёт такого эмоционального напряжения из четы Ито можно было вить любые верёвки, чем и воспользовалась Диана. Со следующего семестра Джун пойдёт в обычную школу, а после в медицинский университет, о чём мечтала с восьми лет. Работу девушка бросать не будет. Её отец даже отметил, что трудоустройство в юном возрасте «учит ценить экономические ресурсы и правильно ими распоряжаться».

— Уже так поздно, — Рюдзаки посмотрел на циферблат на экране мобильного телефона.

— Да, пожалуй, мне пора домой.

— Я провожу тебя, — неожиданно для девушки сказал юноша. — Я не подслушивал ваш с Сакурой разговор, честно, но то, что ты ей рассказала… Наверное, жутко, когда кто-то устанавливает за тобой наблюдение. А вдруг они не ограничатся этим? Вдруг нападут на тебя, когда ты окажешься сама ночью на улице? Нет, как твой друг я просто обязан тебя провести. Погода хорошая, можно пройтись пешком. Вот только давай для начала зайдём куда-нибудь поесть.

— Рюдзаки, это очень мило с твоей стороны… Если ты голоден, у меня дома есть еда, — в растерянности Диана не знала, что говорить.

— Хе-хе, ты ему рис с рыбой собралась предлагать? Да этот гений ничего кроме сладостей не ест! –синигами явно нравилось, что его ручной человек оказался в неловкой ситуации.

— Как это будет выглядеть со стороны, если я приду поздно вечером в квартиру одинокой девушки? Что о тебе соседи подумают? — с явным беспокойством спросил Рюдзаки. — Нет, я просто доведу тебя до дома. Тут, вроде, по пути есть кафе, если у тебя нет денег, не беспокойся — раз я пригласил, я и плачу.

— Ишь ты, какой рыцарь! Прям таки принц на белом коне!

— Эх, ладно, уговорил, — улыбнулась Диана.

Когда молодые люди нашли нужное заведение, девушка отлучилась в уборную — нельзя пропускать приём таблеток, а делать это в общем зале она не собиралась.

— Ха-ха, Воланд, ты только посмотри на этот цирк! Тоже мне, гений называется, мог бы придумать что-нибудь пооригинальнее.

— Э? О чём это ты, Диана?

— Он соврал о том, что Лайт болен — они лучшие друзья, Ягами должен был сообщить ему об отъезде. Далее, он захотел провести со мной вечер, потому что «привязался». Начал докапываться до моего прошлого, в то время как раньше его абсолютно не беспокоило эмоциональное состояние окружающих — он всегда говорил, что думал. Повёл через не самый безопасный район города, при чём сделал это специально — хотел спровоцировать опасную ситуацию, чтобы оценить, как я умею выкручиваться и могу ли за себя постоять. В автобусе отвлекал самыми что ни на есть банальными вопросами, чтобы я не успела взяться за поручень, и во время отправки физика сама толкнула меня в его объятия. «Ты ведь взялась за это дело, что могло пойти не так?» — явный комплемент, сделанный с целью склонить меня к себе ещё больше. Этакая маленькая деталь.

— Дьявол кроется в деталях, — заметил Бог Смерти.

— Предложение проводить из соображений безопасности и отказ зайти в квартиру, что бы соседи не подумали ничего плохого. Руюдзаки, которому всегда было наплевать на мнение окружающих, вдруг забеспокоился о соседях. Этакий рыцарь, защищающий честь дамы. И это приглашение, похожее на неофициальное свидание.

— А может, он в тебя влюбился, и, чтобы добиться твоего расположения, взял на вооружение самые простые, но веками проверенные способы.

— Хах, мой наивный ручной синигами! Вспомни, что он сказал, когда предложил меня проводить. «Я не подслушивал ваш с Сакурой разговор.Жутко, когда кто-то устанавливает за тобой наблюдение.А вдруг они не ограничатся этим? Вдруг нападут на тебя, когда ты окажешься сама ночью на улице?». Я никому не говорила ни о камерах, ни о попытках похищения. Должно быть, он услышал фразу: «То, что с тобой случилось — ужасно». От этого и решил отталкиваться. Но откуда он знает, что со мной произошло на самом деле? Это могут знать только члены группы расследования, которые наверняка меня подозревают. Логическая цепочка: отец Лайта состоит в группе — Лайт имеет доступ к нужной информации и даже может принимать участие в расследовании — его лучший друг, тоже не обиженный мозгами, «сам пытается вести расследование». Нельзя исключать возможность участия Рюдзаки в группе.

— То есть, ты как ни крути, окружена со всех сторон. Что будешь делать?

— Выкручиваться. Это я хорошо умею.

— Но Диана, неужели ты бы не хотела, что бы все поползновения Рюдзаки к тебе были искренними? Хе-хе, ты опять покраснела!

Девушка задумалась. Романтические отношения её никогда не интересовали, рано ещё было. А теперь стало поздно — смерть, считай, уже в лифте едет, какая тут любовь за полгода до встречи с ней?! А при других обстоятельствах? Чудик Рюдзаки вряд ли бы понравился её родителям, но как верно заметил Волнад, они уже мертвы, стремиться угодить им нет смысла. К Лайту девушка испытывала огромную неприязнь по понятным причинам, а вот к Рюдзаки привязалась. Диана не раз ловила себя на мысли, что беспокоится о новоиспеченном друге — вдруг Кира решит им воспользоваться и втянет в опасную переделку? Но он, по всей видимости, уже был втянут куда больше, чем девушка могла предположить.

Так что же?

Нет, это игра. Всего лишь игра трёх. И каждый гений разыграет свою партию.

— Ди-а-на, так что делать будешь?

— Буду продолжать представление.

========== Сад давних воспоминаний ==========

Внутри кафе всё было обустроено в светлых тонах: мягкие кресла и диваны, деревянные квадратные и круглые столики, накрытые клетчатыми скатертями, кирпичный камин, в котором хоть и не горел огонь, но были дрова, шторы, закрывающие посетителей от любопытных глаз уличных прохожих. Лампы, похожие на дорогие вазы горшки с живыми цветами, канделябры, стоящее у стены пианино — всё переносило клиентов в дом богатых европейцев начала прошлого столетия.

— Ты точно не голодная?

— Да точно, точно, — улыбнулась Диана — внимание со стороны Рюдзаки, пусть и наигранное, было ей приятно.

После утреннего происшествия девушке кусок в горло не лез, даже молочный коктейль она заказала, чтобы удовлетворить потребность своего ручного синигами.

— Ну же, Акане, неужели так трудно сыграть такую простую мелодию без ошибок?

У пианино стояли две маленькие девочки, вероятнее всего, сёстры — очень уж они были похожи. Старшая девочка снова и снова играла простенькую мелодию, а вот младшая всё никак не могла повторить за ней.

Пока крошка в который раз пробовала сыграть мелодию, совершая ошибку за ошибкой, Диана невольно начала стучать пальцами по невидимым клавишам.

— Э? Что это ты делаешь? Совсем шарики за ролики заехали?

— Диана, что ты делаешь? — удивленно спросил Рюдзаки, глядя на девушку.

— Да так, ничего, — задорно улыбнулась девушка и подошла к пианино. — Ты слишком напряжена, у тебя из-за этого пальцы не на те клавиши попадают, — обратилась она к младшей девочке.

— Знаю, — покраснев, ответила малышка. На вид ей было не больше пяти. — Сузуми хочет научить меня играть, чтобы в музыкальной школе мне было легче…

— Так вы обе пианистки?

— Да, — с гордостью ответила старшая девочка. — Вот это горе луковое — моя младшая сестра. Всё никак не могу научить её играть «Маленькую звёздочку».

— Я просто ещё не все аккорды выучила, — оправдалась Акане.

— Можно, я попробую?

Диана села за инструмент и начала играть. Пальцы, с легкостью парящей бабочки, касались клавиш, девушка закрыла глаза, представляя перед собой страницы с нотами. Как же давно она не играла! Но память её не подвела — ни единой ошибки. Произведения было очень лёгким, его дети учат ещё в первом классе музыкальной школы.

Игра будоражила воспоминания о прошлом, которое казалось таким далёким. Закончив мелодию, девушка выдохнула и начала вторую. «Осенний вальс» Шопена. Эта композиция всегда была её любимой. Был сентябрь, осень уже начала вступать в свои права: солнце грело не так сильно, как прежде, листья начинали желтеть, оставшаяся после летней засухи зелёная трава была утоптана ножками сотни школьников и их родителей. У самого здания на ветвях растущих пред стадионом калин ютились сороки, которых то и дело сгоняли неугомонные мальчишки. А сама она, Диана, шла в новеньких лаковых туфельках, в белой блузке и черной юбке, бодро неся за плечами фиолетовый портфель с рисунками цветочков. И родители смотрели на неё с радостью и даже какой-то гордостью. Их лица, улыбки впервые за долгое время чётко всплыли в памяти девушки. На глаза начали набегать слёзы. Но вот композиция окончена. Девушка быстро вытирает глаза и поворачивается — оказывается, слушателей набрался чуть ли не весь зал.

— Это было чудесно! — залепетали в один голос девочки.

— Чудесно, — повторил Рюдзаки. — Мне даже самому захотелось сыграть что-нибудь.

— А ты тоже умеешь? — подняла на юношу глаза Акане.

— Да, играл раньше. Думал, что всё уже забыл, но ноты сами всплыли в памяти.

Диана уступила другу место за инструментом и Рюдзаки начал играть. Композицию девушка узнала с первых нот — «Весенний вальс» всё того же Шопена. В движениях юноши было что-то резкое, но в тоже время плавное. Диана никогда не любила весну, поэтому по возможности старалась избегать данное произведение хоть и любимого композитора. Но сейчас… Весна в её городе. Цветение абрикос — снежинки из лепестков падают на землю, укрывая её полностью. И там и тут выглядывают жёлтые головки одуванчиков, на деревьях появляются молодые листочки. Она с родителями, крёстным и его семьёй гуляет по парку. Остап и Олеся — дети дяди Арсения и тёти Марии — лазают по кустам распускающейся сирени, а Диана следит, что бы они не упали, не ушиблись, никуда не влезли — она же старшая! «Эх, что же мы с Сеней будем делать, когда ты вырастешь? Это сейчас ты следишь за нашими сорвиголовами, а вот станешь старше, влюбишься, будет уже не до них, — говорит тётя Мария и на отрицательные покачивания девочки головой отвечает: — Когда-нибудь это случиться. Думаю это будет весной. Весна — пора любви». А родители улыбаются и утвердительно кивают головами. И снова набегают слёзы.

Рюдзаки сыграл без единой ошибки.

— Вот это здорово! — обе девочки были просто в восторге.

— Хе-хе, гении, драчуны, ещё и пианисты. Что дальше? — Воланд сидел на крышке пианино и с мечтательным выражением морды смотрел на Диану.

— Не думала, что ты ещё и играть умеешь, — сказала девушка, когда они уже расплатились за еду и вышли из кафе.

— Мама в детстве учила. Честно, думал, что уже забыл — так давно это было. Моя мама прекрасно играла, а я всегда садился рядом и смотрел на какие клавиши она нажимает. Как-то раз решил попробовать — получилось. Она меня много чему научила. Но после её смерти я к инструменту даже не подходил. А ты посещала музыкальную школу?

Назад Дальше