Миса и Лайт — главные подозреваемые в самом массовом убийстве в истории человечества. Познакомься он с ними при других обстоятельства, что тогда? Миса глупая, мягче не скажешь, но она добрая и хорошо к нему относится. Относилась бы, если бы он не являлся тем, кем есть. А Лайт мог бы стать детективом японской полиции, как и его отец. Возможно, однажды судьба свела бы двух гениев в совместном расследовании, они могли бы стать друзьями. Не вынужденными, не наигранными, а настоящими…
Диана была единственным причастным к расследованию человеком, с которым всё шло верх дном. Она — Alice, в этом Л уже ни капли не сомневался. Их самая первая встреча, когда она влетела в него по дороге в университет, словно пророчила о том, что без этой девушки не пройдёт ни одна важная деталь в деле о Кире. Но он действительно к ней привязался. Диана не была похожа на других людей, которых он встречал в своей насыщенной жизни. Но ведь такого быть не может! Нет в мире абсолютно уникального человека. Она преступница, не многим лучше Лайта и Мисы. Но почему он не решился загнать её в угол в их последнюю встречу? Почему сдал назад? Почему ему было так приятно видеть её и общаться с ней каждый день? Почему её игра заставила детектива впервые за двадцать лет сесть за инструмент? Почему, когда девушка упала, когда из сумки высыпалась целая груда таблеток, он почувствовал, что вот-вот оборвётся что-то дорогое для него? Почему в тот вечер звёзды были такими яркими? Не может же быть, чтобы …
Нет, это всё было ложью. Всё, происходящее с ним в Японии — ложь. И Диана Калинова, Alice, не исключение.
— Рюдзаки, что ты здесь делаешь? — голос Лайта прервал его размышления.
— Лайт, скажи мне, только честно, ты когда-нибудь лгал?
— Разве кто-то может прожить жизнь, ни разу не солгав? Люди не настолько идеальны. Все люди лгут.
Да, он прав. И их дружба, и их «игры в детективов», и даже их первое знакомство — ложь.
Взяв имя Л, он обрёк себя на жизнь во лжи и обмане. Он обрёк себя на одиночество. Но в этом нет ничего страшного: его все оставляют, его все бросают. Родители умерили, когда он был маленьким. «Мы скоро вернёмся», — такими были последние слова, которые они сказали прежде, чем уйти навсегда.
Ватари как-то сказал своему воспитаннику, что боится о судьбах приютов. Конечно, здоровье у директора отменное, для его-то возраста. Но он когда-нибудь умрёт, никто не вечен. Л буквально молился, чтобы его опекун как можно позже дожил свой век и отошёл в мир иной по природной причине, но время неумолимо бежит. Ватари тоже его покинет.
Когда Мелло и Ниа подрастут и Л выберет лишь одного из них, второй навсегда покинет приют, а новоявленный преемник будет набивать руку раскрывая другие дела под одним из псевдонимом великого детектива, число которых давно уже перевалило за сотню. Всё равно оба мальчика уйдут.
В том, что Лайт и Миса виновны, Л был уверен на 100%. Ему придётся отправить их на эшафот. Он обязан это сделать.
Но Диана… Она Alice, но доказательств нет. Даже если таковые найдутся, всё, что сможет предъявить ей полиция — временный захват телевещания. Таблетки, выпавшие у неё из сумки… Она больна, причём серьезно, а название на одной из баночек с лекарством говорили о том, что болезнь уже не отвернуть. В лучшем случае проживёт ещё год. Почему-то Л вспомнилась их знакомство после теннисного матча. Девушка стояла, будто в отчуждении от всех окружающих людей и любовалась природой, весной, которую больше не увидит. Когда она обернулась, выражение её лица выражало умиротворение и чистоту. Как у серийного убийцы может быть такое лицо? Может, он и не такое видал. В любом случае, она тоже его бросит. Она тоже оставит его одного.
— Рюдзаки, пойдём, ты заболеешь.
*
— Ты что собрался сделать?! — Соитиро Ягами, как всегда, не нравилась идея детектива.
— Я собираюсь заключить сделку с преступником, которому вынесли смерт…
— Это мы уже слышали! Рюдзаки, то, что ты задумал полностью противоречит любым моральным устоям! Ставить эксперименты на людях, пусть и преступниках, аморально!
— Чтобы поймать преступника, нужно мыслить как он. Кира тем и занимался, что ставил опыты на заключенных, а мы должны …
Но тут свет погас — в здание ударила молния.
— Ради Мисы, это всё ради Мисы, — Рэм криво вывела в своей Тетради два имени.
«Квилш Вамми»
«Эл Лоулайт»
— Вот и всё, теперь она в безопасности… — синигами почувствовала, что начинает рассыпаться.
— Рэм, зачем ты это сделала? — послышался сзади женский голос.
— Ну?!
Богиня Смерти, похожая на гигантского червя с красными глазами по всему телу, жалобно смотрела на неё.
— Всё, что ты только что сделала, было бессмысленно…
— Быть того не может… Воланд?
— Да. Но здесь я с ним согласна: те, кого ты собиралась убить — хорошие люди, они не заслуживают такой смерти. Мне жаль, но той девушке уже не помочь. И тебя мне тоже жаль, Рэм. Прощай.
— Миса …
Ну печально посмотрела на груду пыли, которая осталась после Богини Смерти. Но на оплакивание времени нет — нужно действовать, причём быстро. Раз уж Воланд и Рюук дурачатся, то не допустить того, чтобы мир людей не скатился в тартарары, должна она.
Как только электросистема здания перешла в аварийный режим работы, Л попытался связаться с Ватари. Ничего не вышло.
«Нет, только не он. Прошу, только не он».
Детектив опустил глаза вниз — на столе лежал лист бумаги, которого раньше там не было. Быстро, чтобы никто не увидел, Л коснулся его.
— Ни звука, слышишь меня, Эл Лоулайт, не издавай ни звука! — обратилась к нему трёхметровая образина. — Я должна многое объяснить, но не здесь. Твой друг в комнате управления — бегом туда.
«Хоть бы он был жив», — подумал детектив и, соскочив со стула, со всех ног пустился к нужной комнате, едва не сбив с ног стоящего у двери Лайта.
— Ватари?!
Директор детского приюта лихорадочно барабанил пальцами по клавиатуре, стараясь привести в чувства компьютерные системы. Он обернулся — на его лице отобразилась несдержанная радость.
— Л, слава Богу…
— Я так рад, что ты жив!
Юноша подбежал к своему опекуну и обнял его. И плевать на образ хладнокровного детектива!
— Мне бы не хотелось прерывать проявление тёплых эмоций, но я не могу ждать вечность, хоть и являюсь бессмертной.
Л вынул из кармана бумажку, которую он предусмотрительно захватил с собой, но тут же увидел, что на рабочем столе у Ватари лежит такая же.
— Меня зовут Ну. Рэм только что записала ваши имена в Тетрадь, но вы не умерли, так как у вас иммунитет. Сама же она обратилась в прах, потому что Боги Смерти не должны спасать людей, которых они любят, убивая других.
— Которых они любят?
— Это правило распространяется только на тех людей, к которым Бог Смерти испытывал тёплые чувства.
— Значит, Рэм не хотела, чтобы я провёл эксперимент, потому что знала, что результат будет положительным и Лайт с Мисой снова станут подозреваемыми.
— Её Тетрадь я забираю с собой, ту, что вы забрали у того преступника остаётся вам — без неё будет трудно завершить расследование.
— Прошу прощения, но почему синигами так заинтересована в деле Киры? — спросил Ватари.
— Из-за того, что Рюук и Воланд скинули Тетради Кире и Alice, стало происходить такое, что все Боги Смерти буквально прилипли к окну в ваш мир и наблюдают за представлением. А я, как Богиня Смерти первого ранга, должна следить, чтобы хоть какой-нибудь порядок был. В вашем мире и так три Тетради в полном распоряжении людей.
— Ну, ты сказала, что у нас иммунитет. Это ты нас спасла?
— Нет. Я и Воланд, как синигами первого ранга, имеем, выражаясь вашим языком, “дополнительные функции”. Человек, за которым следует один из нас, может предоставлять иммунитет другим, причём он даже не должен знать их лица и имена. За это, как и за Глаза Бога Смерти, человек-контрактор платит годами своей жизни.
— Сколько стоит предоставление иммунитета?
— По десять лет за каждого человека. И ни владелец Тетради, ни синигами, ранг которого ниже, чем наш, не могут убить его.
— Если иммунитет нам предоставила не ты, то это сделал Воланд?
— Да.
«Получается что… Нет, этого точно быть не может! Смысл спасать тех, кто норовит отправить тебя на смертную казнь?»
— Но с кем он заключил сделку?
— Этого я сказать не могу. Если мы будем отвечать на все людские вопросы, в мире воцарит несусветный бардак. Идёмте, я покажу вам, где умерла Рэм, — когда все трое добрались до нужного угла коридора, Ну поспешила проститься: — Я, вообще-то, не обязана вам помогать. На этом всё. Квилш Вамии, Эл Лоулайт, прощайте.
Богиня Смерти вошла, а точнее, вползла в ближайшую стену и исчезла.
— Где они могут быть? — послышался голос Моги.
— Л, Ватари, слава Богу, что вы оба живы, — Мацуда первым добрался до них.
— Что случилось, где синигами? — Соитиро Ягами выглядел напуганным, что было не свойственно ему.
Видимо, попадание молнии в здание и странное поведение детектива не на шутку напугали членов группы расследования. Но когда полицейские обнаружили, что все по-прежнему живы и здоровы, тревога отступила. Единственный, кто выглядел напряжённым — Ягами Лайт. Вряд ли он ожидал увидеть «друга» бодро стоящим на ногах.
— Не знаю, что именно случилось, — развёл руками Л. — Но, похоже, Бог Смерти только что умер.
========== Кара ==========
В этом году сезон дождей налетел на Токио ураганом, но также быстро отступал. Капли барабанили по навесу зонта, молодая девушка со светлыми волосами, одетая во всё чёрное, вопреки погоде перебывала в хорошем настроении. Обходя и перепрыгивая лужи, она добралась до штаба расследования. Кто бы мог подумать, что подобное здание может стать местом для свидания? Неделю — ровно столько она не видела своего возлюбленного.
— Лайт! — едва войдя внутрь, Миса кинулась юноше на шею.
— Миса, ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть. Мне нужна твоя помощь…
— Ты же заешь, я сделаю всё ради тебя.
— Миса, сразу говорю: держи себя в руках.
— Что-то случилось? Не пугай меня так.
— Рэм мертва.
— Что?!
Лайт быстро прижал девушку к себе, чтобы скрыть от камер наблюдения её возможную истерику.
— Я не знаю, как это произошло, но теперь только ты можешь убить Л. Миса, я понимаю, как тебе тяжело, но…
— Всё нормально, Лайт. Хоть Рэм и была моим другом, но она однажды хотела убить тебя. А теперь никаких угроз больше не будет. Но чтобы убить Л, мне нужно увидеть его снова, — прошептала она.
— Привет, Миса.
— Рюдзаки?! — словно пойманные с поличным, молодые люди отскочили друг от друга.
— Ох, простите, не хотел мешать, — детектив виновато отвёл глаза в сторону.
— Нет-нет, я очень рада тебя видеть, Рюдзаки, — улыбнулась Амане.
«А точнее, Эл Лоулайт».
— Вижу, ты сильно скучаешь по Лайту. У меня больше нет причин держать его здесь. Сегодня ещё будет нужна твоя помощь, но завтра вы с отцом сможете вернуться домой. Я на 100% уверен, что твоя мать и сестра сильно беспокоятся.
— Ну, тогда не буду мешать важным делам, — улыбнулась девушка, и, поцеловав Ягами в щёку, выбежала из здания.
На следующее утро дождя не было. Миса практически летела в сторону здания штаба расследования. Вчера она сделала это. Она вписала имя великого детектива в Тетрадь Смерти. Она убила Л. Минуя прохожих, которых в это субботнее утро было меньше, чем в будни, девушка радостно представляла грядущую встречу с Лайтом. К удивлению, он уже ждал её снаружи.
— Лайт! — Амане кинулась к нему с объятьями.
Но юноша резко оттолкнул её.
— Миса, я вчера что-то не ясно сказал?
— Почему ты сердишься? Я не понимаю…
— Почему он всё ещё жив? Л опять что-то нарыл, говорит, у него есть подозреваемый, но пока что нет улик, поэтому он его не называет. Чёрт возьми, он явно чего-то не договаривает, но расследование уже идёт полным ходом!
— Но, Лайт, я же записала вчера его имя…
— Привет, Миса-Миса, — из здания вышел Мацуда, следом — другие члены группы расследования, замыкающим был Л.
— Ты, должно быть, пришла, чтобы забрать Лайта. Прости, мы были заняты, вещи ещё не собраны, — вежливо сказал Соитиро Ягами.
— Миса, у тебя что-то случилось? — детектив посмотрел на неё пронизывающим взглядом.
— А я …
— Она немного приболела. Вчера бегала под дождём без зонтика, вот и результат, — ответил за девушку Лайт. — Ну, всё, иди лечись.
— Мы были очень рады видеть тебя! — крикнул Мацуда ей вслед.
Миса вышла, нет, выбежала на тротуар. Почему Л всё ещё жив? Может, имя было записано неправильно? Как же можно быть такой дурой? Она зашла за угол первого попавшегося здания и достала Тетрадь. Нет, всё правильно. Девушка вновь проверила имя по буквам. Ошибки быть не может. Но что же тогда случилось? Рэм обещала Лайту, что убьёт Л. Синигами знала, что при этом умрёт сама, но была готова сделать это ради неё. Значит, Рэм всё же вписала имя детектива в Тетрадь, а он всё равно выжил.
Но как?!
И словно отвечая на её вопрос, мимо прошла темноволосая девушка европейской внешности, которая тихо говорила сама с собой на непонятном Амане языке.
*
Эта суббота не задалась с самого утра. Не успела Диана встать с кровати, как у неё случился очередной приступ — ноги подкосились, и она была вынуждена вернуться в постель. Пока девушка пыталась привести себя в чувства, Воланд опустошил все запасы молока, что были в доме. В довершении ко всему, у неё закончились таблетки, ещё те, которые она купила до приезда в Японию. Теперь придётся идти в больницу за рецептом.
После выслушивания получасовой лекции о том, как важно не сдаваться, отрицания трёх предложений госпитализации, получения маленькой бумажечки и покупки нужных препаратов, девушка размеренно шла улицами Токио.
— Диана, Диана, Ди-а-на, — синигами то наматывал круги между небоскрёбов, то пикировал вниз. — Нам срочно нужно в магазин.
— Если бы один вечно голодный Бог Смерти ещё сутра не выпил всё молоко, то наречие «срочно» можно было бы убрать.
— Хе-хе, я-то сыт. По крайней мере, до магазинчика у нашего дома дотерплю. Нам нужно в торговый центр.
— Это ещё зачем?
— Тебе нужна новая одежда, эта висит, как на вешалке.
Диана посмотрела на своё отражение в витрине одного из магазинов. Воланд оказался прав: надетая впопыхах футболка действительно была велика, а джинсы держались на ремне и на честном слове.
Девушка фыркнула:
— Нет, ну, а ты как думал? Я, между прочим, болею. Вот сумка из-за таблеток не закрывается.
— Но ставить на себе крест раньше времени не в твоём характере.
— Спасибо за беспокойство, мой ручной синигами, но я в порядке. Эти джинсы я специально купила на пару размеров больше — в обтягивающих вещах мне неудобно. Футболку подарил мне крёстный, но прогадал с параметрами. Я и раньше в ней «тонула». Ты же сам комментировал: «В эту вещицу можно запихнуть две таких, как ты, ещё и на молоко место останется».
—Хе-хе, помню, помню. Но всё же, не хочешь пройтись по магазинам, поднять себе настроение? Я слышал, девушкам это нравиться.
— Я не в их числе.
— Но тогда просто прогуляться по городу. Мне не хочется возвращаться домой.
— Ты и без меня мотаешься где, когда и сколько вздумаешь.
— Мне приятна твоя компания.
— Вижу, ты что-то задумал. Адреналина мне что ли не хватает? Ладно, всё равно не охота целый день сидеть в четырёх стенах. Пока дело Киры стоит на месте, можно чуточку развеяться.
— Тогда, мой ручной человек, мы отправляемся на маленькую экскурсию.
Бог Смерти захохотал и умчался вперёд, девушка поспешным шагом последовала за ним. Они находились в центральной части Токио, где возвышались небоскрёбы, глядя на которые начинала кружиться голова, а дороги и тротуары были заполнены машинами и прохожими. Диана осознала, что никогда не была в этой части города. Так много мест в Токио, да и во всей Японии, которые можно было бы посетить. Сходить на экскурсию (желательно, проводимую человеком), погулять в парках, посетить храмы, накупить сувениров для тёти Марии и её детей… Девушка всё чаще стала замечать, что мир для неё заиграл новыми красками, стал удивительным и неизведанным. Она стала ловить себя на мысли о том, что жаждет приоткрыть завесу тайн, увидеть всё, что только можно, исследовать, узнать как можно больше. Неужели причина этого — катастрофическая нехватка времени? Уже почти середина июля, а значит, жить ей осталось всего полгода, плюс-минус неделя. От этой мысли не страшно, не тоскливо, она уже стала привычной и будничной. И всё же в мыслях проносятся эпизоды из жизни, которая клонится к закату. Первый поход в школу, прогулка с семьёй в весеннем парке, долгие зимние вечера, проведённые за книгами, цветение абрикос, приезд в Японию, падающие лепестки сакуры, игра на пианино в кафе, звёзды, что так ярко светили тем вечером…