— Я хотела, что бы он осознал, что не один такой.
— Какой это?
— Кто потерял близкого человека. Плюс ко всему, это значительно смягчило его отношение ко мне, — сказала Диана, садясь на кровать. — Теперь Рин чувствует себя виноватым передо мной. Он будет ко мне лучше относиться.
— И как тебе это поможет?
В ответ девушка лишь пожала плечами.
— Хе-хе, а она, оказывается, не только университетский репортёр, — синигами быстро перевёл тему разговора.
Диана осмотрела комнату: стены были увешаны грамотами и дипломами за достижения в сфере журналистики. Но в углу, сбоку от письменного стола висели медали, и по изображению на обратной стороне девушка поняла, что Сакуре удалось преуспеть ещё в одной области.
— Лёгкая атлетика, ну кто бы подумал…
— Хе-хе, кто бы подумал, кто бы подумал! Пока ты юбку на лекциях просиживаешь, я по всему университету ношусь и за всеми наблюдаю. Эта журналисточка многим парням на физкультуре фору даёт.
Взгляд Дианы упал на письменный стол, на котором была фотография в красивой рамке. Семья Киномото на ней стояла на фоне цветущих вишен: Сакура была в школьной форме, Мидори держал на руках маленького Рина, его жена обнимал сзади дочь. У мальчика уже тогда были заметны черты матери, в то время как сестра была точной копией отца.
— Яблочко от яблони, — произнёс Воланд. — Но девушкам с некрасивой внешностью куда труднее пробиться на телевидение, чем мужчинам.
— Прости, что заставила ждать, — Сакура вошла в комнату и закрыла за собой дверь.
Диана хотела ей что-то сказать, но девушка быстро приблизилась к ней и заключила в крепкие объятия. Сакура дрожала всем телом и плакала навзрыд. Диана молча стояла и гладила её по голове. Слова были лишние: она понимала, что чувствует подруга.
— Так твои родители тоже умерли, Диана-тян?
— Угу.
— Ты не говорила мне…
— Потому что тогда мы были едва знакомы. Ты же не будешь изливать душу первому встречному?
— Нет, конечно… Диана-тян, почему мой папа умер? Он был добрым, хорошим, никогда нас не обижал. Почему мой папа умер? Почему?
— Он не просто умер, Сакура. Его убил Кира. Прости, я обещала, что с твоим отцом ничего не случиться…
— Но это не зависит от тебя, Диана-тян.
«Нет, зависит. Если бы я меньше копалась и что-нибудь предприняла, этого бы не случилось. А если бы я просто убила Лайта, то всё бы закончилось, так и не начавшись. Но я больше не могу использовать Тетрадь, иначе всё это было напрасно».
— Сакура-тян, Кира не останется безнаказанным, я обещаю тебе.
— Я тоже так думаю. Теперь Л точно его поймает. Знаешь, папа как-то сказал мне: «Каждый человек — бесценен, каждый может сделать мир лучше. И я без раздумий отдал бы свою жизнь, если бы это спасло остальных». Теперь люди поймут, что на самом деле представляет из себя Кира. Значит, жертва моего папы была не напрасной. Правда ведь? — девушка наконец-то разорвала объятия, с заметным трудом улыбнулась и посмотрела на подругу.
— Да, Сакура-тян, так и будет.
— Сегодня выходной, ты никуда не торопишься? Можешь остаться ненадолго?
Сакура легла на кровать и несколько часов подряд рассказывала о своей семье, в основном об отце. Как он водил её в зоопарк, когда она была маленькой, как забирал из школы, всю заплаканную из-за издевательств одноклассников, о рождении Рина, как их родители учили его ходить… Говорила так, будто её отец не умер, а куда-то уехал, будто он обязательно вернётся, надо лишь немного подождать.
— Сакура-тян, тебе нужно отдохнуть, — заметив, что девушку клонит в сон, сказала Диана.
Сакура действительно очень быстро заснула. Накрыв её одеялом, Диана на цыпочках вышла из комнаты и спустилась вниз, стараясь не шуметь.
*
Комната, выполненная в готическом стиле, стояла в полумраке. Миса зажгла свечи и села перед зеркалом, вслушиваясь в работающий на заднем фоне телевизор.
— Как же мне найти Киру? Может, он попробует сам найти меня? Это будет легко, если у него есть Глаза Бога Смерти — моё лицо есть на обложках многих журналов!
— А если у него нет Глаз?
— Тогда, Рэм, мне придётся снова что-то придумать. Я умнее, чем кажусь, — улыбнулась Амане.
— Почему ты думаешь, что Кира захочет тебя искать?
— Я готова убить Л ради него! Нет, я готова убить любого ради Киры!
— Но ведь сам он не трогал тех журналистов — они не были преступниками.
— Но они выступали против Киры, а значит, заслужили смерть. Ведь Кира несёт в мир справедливость, он покарал убийцу моих родителей!
Вдруг экран телевизора стол белым.
— Рэм, он ответил мне.
*
— Хе-хе, во Кира даёт! — Воланд буквально влип в экран, комментируя почти каждую реплику выступающего.
— Отлично! Это просто замечательно! Они вступают во взаимодействие, а значит, наступил подходящий момент! — радостно говорила Диана.
— Э? Подходящий момент для чего?
— Куда ты смотрел последний месяц?
— Знаешь, я не люблю смотреть, как мой ручной человек работает над чем-то: если это что-то обыденное, то мне становиться скучно, если что-то, что касается расследования, то это портит всё веселье.
Ты занималась какой-то непонятной мне белебердой с компьютером, составляла какой-то текст, что-то бормотала себе под нос. Помниться ты говорила: «Л абсолютно нечего будет мне предъявить. Даже после того, что я собираюсь сделать». Что именно ты собираешься сделать?
— Я собираюсь заявить о себе всему миру.
========== Игра началась ==========
Весенний вечер укутал Токио, словно лёгкий плед. Май достиг своей кульминации — близилось лето. Для кого-то это пора приключений, для кого-то — такой же сезон, как осень, зима и весна.
Для полицейских из штаба расследования по делу Киры это лето предвещало много работы.
Как убивает Кира? Откуда взялся его последователь? Что означают записи, которые он, а точнее она (Л был на 98% уверен, что Второй Кира — женщина) оставила самому массовому серийному убийце в истории человечества?
— Быстрее, это вещают по всем каналам! — в главную комнату влетел Мацуда.
— Что?! Снова Второй Кира?
— Нет, это вообще … вообще не Кира! — запинаясь, ответил Мацуда.
— Сядь и успокойся, — невозмутимо произнёс Л.
Кто-то включил телевизор: на белом экране высветилось написанное классическим печатным шрифтом слово.
— Что ещё за Alice?! — непонимающе воскликнул Соитиро Ягами.
— Это по всем каналам, — повторил Мацуда. — Кто бы это ни был, он полностью захватил телевещание.
— Добрый вечер, жители Японии, — прозвучал женский механизированный голос. — Прошу простить меня за то, что прерываю вещание. Сразу прошу всех журналистов и телеведущих НЕ реагировать на то, что я сейчас скажу: пока этот безумец, Второй Кира, на свободе, ваши жизни в опасности.
Я — Alice.
Я обращаюсь ко Второму Кире. Ты — идиотка. Ты ничем не лучше преступников, чьи имена звучат в новостях. Ты — такой же убийца. Более того, из-за тебя погибли невинные люди. Ты даже не представляешь, куда ввязалась. Ты — глупый фанатик. Думаешь, Кира нуждается в тебе? Всё с точностью да наоборот: ты, жалкое ничтожество, жаждешь одобрение того, кто избавиться от тебя при первой же возможности. Из сложившейся ситуации у тебя только два выхода: добровольно отдать артефакт, либо быть убитой. Выбор за тобой.
— Что ещё за артефакт?
— Что за чертовщина?
В группе расследования воцарила паника.
— Запись не отличается качеством. Возможно, это чья-то шутка, — предположил Соитиро Ягами.
Не смотря на четкость изображения, возникали периодические звуковые помехи.
— Тихо, — спокойно произнёс Л и все замолчали.
Тем временем выступающая не останавливалась:
— Я обращаюсь к Кире. Думаешь, сможешь изменить мир? Очистить его? Ты ошибаешься. Это не под силу одному человеку. Никто не должен обладать такой силой. Ты и сам не заметишь, как превратишься в преступника и станешь ничем не лучше тех, кого караешь. Я знаю, как ты убиваешь. Это легко. Я знаю, какого это — чувствовать власть над чужими жизнями. Это очень привлекательно. Но эта власть сведёт тебя с ума. Ты умнее многих, но у тебя нет достаточного жизненного опыта, ты не сможешь устоять перед соблазном.
— Надо же, она так легко определила, что Кира очень юн, а Второй Кира — женщина. Может, она тоже гений? Точно, так оно и есть!
— Заткнись, Мацуда!
— Я обращаюсь к Л. Ты не знаешь, что делаешь. Мы не похожи на тех, с кем ты сталкивался раньше. Кира не умеет проигрывать. Если рискнёшь выступить в открытую, то будь готов умереть.
Картинка исчезла с экрана.
На мгновение в комнате воцарила удручающая тишина, которую тут же разорвал гул группы расследования.
— Этого нам ещё не хватало!
— Это что, уже Третий Кира?!
— Нам всем крышка!
— Заткнись, Мацуда!
— Я бы не спешил с выводами, — произнёс Л, отправляя очередную конфету в рот. — Ещё не ясно, на чьей стороне Alice.
В ответ на недоумевающие взгляды полицейских, детектив пояснил:
— Она видит себя третьей фигурой в нашем с Кирой противостоянии. В любом случае, раз она вступила в игру, ей придётся выбрать союзника: война на два фронта будет ей не под силу. На моей стороне — вы, на стороне Киры — его последовательница, а она одна.
— Но Л, откуда ты знаешь, что она одна?
— Одиночество человека проявляется во всех его действиях. В записи она предостерегает меня, Киру и Второго Киру от дальнейших последствий. Откуда такая забота по отношению к совершенно незнакомым людям? Одинокий человек привязывается даже к врагам, если они близки ему по духу.
*
— Ты выглядишь довольным, Лайт, — Рюук смотрел то наво весь рот улыбающегося юношу, то на белый экран телевизора.
— Конечно, я доволен! Кажется, у меня появился дельный союзник, не то, что это недоразумение — Второй Кира.
— Но она ведь обращалась и к тебе, и к Л.
— «Будь готов умереть» — вот, что она ему сказала. Она явно владеет Тетрадью Смерти. Надо лишь убедить её не держаться особняком, а стать на мою сторону.
— И как же ты это сделаешь?
— Найду Второго Киру, с её помощью отыщу Alice. Она поможет построить мне новый мир, а свою «последовательницу» пущу в расход.
— А не лучше ли остановить свой выбор на Втором Кире? Она явно готова на всё, что угодно, ради тебя. А вот с Alice, — Рюук с трудом сдержал смех, — могут возникнуть проблемы.
— Если эта Alice достаточно умна, то она согласиться стать богиней нового мира.
— Лайт, к тебе пришли! — донёсся с первого этажа голос матери.
— Ну, кого там принесло?
*
В главной комнате штаба расследование, который представлял из себя номер дорогого отеля, не утихало обсуждение сложившейся ситуации. Л, отстранившись от всех, сидел в другом конце комнаты и уже минут десять сверлил взглядом лист бумаги.
— Ватари, музыкальный слух может сохраняться на протяжении жизни? — спросил он у своего опекуна, который подошёл к детективу с чашкой свежезаваренного чая.
— У кого как. Думаешь, сохранился ли он у тебя?
— Надеюсь на это. Как точно отметил Ягами: картинка четкая, а запись звука некачественная. Но в шумах, сопровождающих её, можно проследить четкую периодичность коротких и длинных звуков.
Л протянул Ватари листочек с символами:
∙ − ∙ ∙;
∙ ∙; ∙ −; − −;
− −−; − ∙; − ∙ − −; − −−; ∙ ∙ −; ∙ − ∙;
∙ ∙∙; ∙ ∙; − ∙ ∙; ∙.
— Это зашифрованное азбукой Морзе послание.
— Угу, — кивнул Л и протянул Ватари вторую бумажку.
“L, I am on your side”.
*
— Хе-хе, ты, кажется, очень довольна собой, Диана, — синигами явно понравилось выступление.
— Конечно же! Ты хоть представляешь, каких усилий оно мне стоило?
— Э? Нет.
— Работа с программой, позволяющей скрывать IP-адрес, взлом японского телевещания (это тебе не один канал!), создание устройства, способного изменять голос, рисовка изображения, написание текста, обработка звуковых шумов…
— А шумы-то зачем?
— Чтобы зашифровать послание азбукой Морзе. Кира, будучи слишком самоуверенным, ни за что не додумается, что эти периодические шумы могут что-либо означать.
— А Л?
— Л, надеюсь, с лёгкостью расшифрует моё послание.
— Странно, я-то думал, что ты будешь играть за себя, а не за кого-то из них.
— Я и так играю за себя. Но Второй Кира усугубил ситуацию — нужно уровнять силы.
— Хе-хе, ну, как знаешь.
— Не переживай, мой ручной синигами, я не попрусь в полицейский участок со словами: «Добрый вечер, я — Alice».
Теперь, пока Кира и Л будут чесать затылки и думать, как добраться до меня раньше соперника, я найду Второго Киру и попытаюсь её образумить. Главное, сделать это раньше Лайта. Ну, в крайнем случае, соберу доказательства и отправлю Л новое зашифрованное послание.
Оба Киры будут наказаны, Л вновь уйдёт в подполье, а я вернусь домой!
С этими словами Диана закрыла ноутбук, отложила его в сторону и спрыгнула с подоконника. Но, не пройдя и пару шагов, она почувствовала резкую боль в спине и висках.Ноги подкосились, и девушка рухнула на пол.
— Я-я, я не чувствую ног…
Прошло несколько минут, прежде чем девушка почувствовала неприятное покалывание в стопах. Опираясь на стену, она с трудом добралась до дивана и обессилено рухнула на него.
— Ч-что это?
Синигами молча, и даже с каким-то сожалением смотрел на своего «ручного человека»:
— Твоя болезнь прогрессирует. Ты ведь не думала, что она будет протекать без последствий?
— Но, я думала, что умру от её резкого обострения или чего-то в этом роде. Я думала, что просто отделаюсь таблетками…
Перед глазами пронеслись раскрашенные в яркие цвета стены детской больницы, натянуто улыбающиеся врачи и безрадостные лица родителей.
Болезнь вернулась.
Воланд смотрел на дрожащую всем телом девушку.
Страх. Страх всего живого перед болью.
Но Диана очень быстро успокоилась.
— Хм, я снова могу нормально ходить. В любом случае, я знала, на что иду.
Она бодро посмотрела на Бога Смерти и тот захохотал в ответ.
========== Как тесен мир ==========
На следующий день весь университет гудел, словно переполненный улей. Каждый считал своим священным долгом выдвинуть теорию о происходящем и попытаться убедить в своей правоте других.
— Эта Alice просто выскочка, которой захотелось внимания. «Я знаю, как ты убиваешь». Почему бы ей не продемонстрировать это, как Второй Кира? Тогда бы её восприняли всерьёз. Но она этого не сделала, значит — притворяется, что всё знает. Ни полиция, ни Л, ни тем более Кира на Alice даже внимания не обратят, — рассуждала Такада.
— Возможно, ты права, а, возможно, нет. Все эти Киры, Л, Alice… Кто их разберёт? — отнекивалась Диана, пока Воланд хохотал во всё горло.
— Кстати, как там Сакура? Что-то я её в университете не видела…
— Если ты не знаешь, Второй Кира убил её отца. Сакуре сейчас не до университета.
— Ах да, точно, как я могла забыть? Я могу чем-то ей помочь? — с наигранным беспокойством спросила Такада.
— Это вряд ли…
— Ну, может, я смогу помочь ей отвлечься? Передай ей… вот этот журнал. Это одно из лучших глянцевых изданий Японии. Мне уже пора, — Такада поспешно сунула Диане в руки журнал и направилась к выходу, где её ожидал какой-то молодой человек привлекательной наружности.
— Хе-хе, каждый раз с новым, — сказа Воланд, провожая девушку взглядом.
— Нет, ну, ну, вот как можно быть такой стервой?!
— Э? О чем это ты?
— Да ты только полюбуйся на это! Отвлечь она Сакуру захотела, поддержать. В этом журнала половина статей — рассуждения о том, какой Кира молодец!
Без лишних слов Диана разорвала журнал и выкинула остатки в ближайшую урну.
— Хе-хе, не повезло тебе с такой подругой.
— Угу, быстрее бы Сакура вернулась.
Диана осознавала, что скучает по репортёрше университетской газеты, по её каверзным и, бывало, неуместными вопросами, по тому, как она тщетно пытается разгладить смятую сзади блузку и как она откидывает назад тонкие косички. Сакура действительно стала её подругой, первой, настоящей. Жаль, что только после такого ужасного события Диана это осознала.