— Фух, она ушла, — с облегчением вздохнула Сакура. — Ты не подумай, Такада очень милая, просто я немного теряюсь в компании таких, как она.
Тут она резко повернулась в сторону главного здания университета — и у неё из рук выпал блокнот. Диана быстро подняла его, и уже собиралась отдать, но её взгляд задержался на тексте.
— Диана-тян?
— Кто это написал?
— Я, — неуверенно ответила Сакура.
— Это просто великолепно! Я прочла всего три абзаца, но это куда лучше многих произведений, как минимум японской литературы, которые мне доводилось читать.
Девушка покраснела, Диана улыбнулась:
— Ты не думала о карьере писателя?
— Думала, но для начала я должна достичь своей главной цели — стать телеведущей, или хотя бы репортёром новостного канала.
«Неужели она сделает всё, что бы быть такой же, как её отец? Зароет в землю такой талант?! Хах. А что раньше делала я? Во всём пыталась угодить родителям. Мы похожи куда больше, чем кажется».
— Как же он меня пугает, — быстро перевела разговор Сакура.
— Это Рюуга-то? А он и Лайт участвовали в опросе? — спросила Диана, глядя в сторону двух недалеко стоящих юношей.
— Нет…
— Сейчас спросим, — задорно сказала Диана. — Лайт! Рюуга! Идите сюда! Ты не бойся его, он — хороший человек, хоть и слегка странноватый.
— Я пару раз видела, как вы втроём выходите из университета.
— Да, мы часто проводим вместе время после занятий. Я бы проводила его с тобой, но ты всегда занята в редакции…
— Тебя нравиться кто-то из них?
— Да вы что все, сговорились? У меня к ним обоим чисто дружеский интерес. Лайт! Рюуга! Оглохли что ли? — с этими словами Диана запустила в них пустую пачку из-под молока.
Рюуга, заметив опасность краем глаза, вовремя увернулся, и картонная пачка прилетела прямо в затылок Лайту.
— Извини, Лайт, но я никак иначе не могла обратить ваше внимание, — улыбнулась Диана.
— Тебе бы не на криминалиста, а на актрису пойти, вот тут-то тебя бы ждал ошеломительный успех и без моей помощи, — Воланд завис в воздухе перед девушкой, которая старательно его игнорировала.
— Рад тебя видеть, Диана, — Ягами потёр ушибленный затылок.
— Вот ведь прибедняется, а ему всего-то бумажка в голову прилетела. Поглядел бы я на него перед смертной казнью, — не унимался синигами.
— Познакомьтесь, это — Сакура — репортёр университетской газеты. Сейчас она проводит опрос среди студентов по поводу их отношения к Кире и Л. Голосование анонимное, лишь для составления статистики. Поэтому, даже не смотря на то, что ты, Лайт, сын полицейского, а ты, Рюуга, очень скрытный человек, вы можете спокойно дать ответ.
— Ну, если нужно сказать всего одно слово, то я … — Ягами пристально посмотрел на друга. — Я за Киру.
— Я за Л, — последовал ответ Рюуги.
— Ладно, спасибо за помощь, мне, пожалуй, пора, — Сакура начала поспешно уходить, но Диана ухватила её за локоть.
— На самом деле, мы с Рюугой должны идти: нас ждут кое-какие дела в городе. Приятно было с вами увидится, — с этими словами двое юношей удалились.
— Диана-тян, но ты ведь не сказала им, что можно воздержаться от выбора…
— А разница? — пожала плечами девушка. — Третий вариант лишь вводит в заблуждение.
Девушки распрощались, и Диана медленно побрела к станции.
— Купим ещё молока? — Бог Смерти повис пред ней вверх тормашками.
— На обратном пути.
— Э? Куда это ты собралась?
— В больницу. Я, понимаешь ли, не самый здоровый человек в университете.
— А говорила, что с тобой всё в порядке…
— У меня заканчиваются лекарства. Просто зайду, поздороваюсь, покажу историю болезни, выслушаю серенаду о том, что мне лучше ненадолго лечь в больницу, получу рецепт, куплю необходимые препараты и пойду домой.
— И молоко купи!
— А как же без него.
— Так тебе нравиться кто-то из этих двоих?
— И ты туда же?!
— В твоём возрасте это нормально. Даже если один из них серийный убийца, а другой … чудик, одним словом.
— В моём возрасте ищут платье на выпускной, а не на похороны.
— Но если включить фантазию? — не унимался Бог Смерти.
— В любом случае — нет. Лайт слишком идеальный, а от таких жди беды. Знаешь, в романе «Мастер и Маргарита» о таких написано …
— Да знаю я! Я с Булгакова глаз не спускал, пока он это писал. Наизусть всё выучил, — гордо сказал синигами. — А что с Рюугой?
— Ты имеешь ввиду Эла Лоулайта? Интересно, почему он сменил имя? Неужели действительно роет под Киру? Вот ведь удивится, если узнает, — хихикнула Диана. — Знаешь, он тоже «в пролёте».
— Но ты же сама говорила Сакуре, что «он — хороший человек, пусть и слегка странноватый». Ты тоже не без чудачества. А чудик чудику рознь.
— Он бы не понравился моим родителям, а я …
— Всё делаешь, что бы им угодить?! — захохотал Воланд. — Но твои родители мертвы, а ты пока что жива.
— А толку?
*
— Быть того не может… взгляд девушки был прикован к телевизору. — Кира? Нет, это не может быть Лайт, он бы такой цирк не устроил, это даже для него слишком… Неужели ещё кто-то получил Тетрадь? Стой, что ты делаешь?! Остановись! — прокричала Диана в экран, видя, как телеведущий беспомощно падает на пол.
— Он ещё не закончил, переключи канал.
— И на 24 тоже самое…
Запись продолжалась.
— Полиция? Лучше поздно, чем никогда. О, Боже, — человек, стоящий перед зданием телеканала «Сакура-TV», упал на землю, схватившись рукой за грудь. — У него тоже есть глаза Бога Смерти.
Через какое-то время в здание на всех парах влетел грузовик.
— Хе-хе, да тут настоящий боевик! — ликовал синигами, пока Диана стояла в оцепенении.
— Полиция не бездействует. Смотри, Воланд, они защищают того, кто сорвал вещание.
— Ну, считай, что у тебя появились союзники.
— Этот второй ещё хуже Лайта! Вот так просто ни за что убить нескольких человек! Стой. Господи, Сакура…
— Э? Так называется этот телеканал. И японская вишня. И та журналисточка. Слишком много сакур меня окружают.
— Ведущий 24 канала. Это ведь был её отец.
Диана сорвалась с места и выбежала на улицу.
========== Преступление без наказания ==========
Диана неслась по ночному Токио, практически ничего вокруг не замечая. Лишь приблизившись к проезжей части, девушка перевела дыхание.
— Я должна найти Сакуру.
— Да что её искать-то? У тебе есть адрес. Но зачем?
— Ты ничего так и не понял о человеческих взаимоотношениях, Воланд? — спросила девушка, не сбавляя темп ходьбы.
— Да всё я в них прекрасно понял! Только ты в это понятие уж никак не вписываешься.
Диана промолчала. Она и сама не могла ответить, почему сорвалась с места и побежала к едва знакомому человеку.
Дойдя до нужного квартала, Диана немного сбавила темп ходьбы. Прогулочным шагом она передвигалась по спальному району с аккуратными двухэтажными домиками, окруженными заборами, на каждом из которых висели таблички с фамилиями жителей.
«Дом Киномото».
Ни в одном окне не горел свет, никакого шума не слышалось из-за ворот — дом будто вымер. Диана вздохнула и нажала на звонок — и ничего в ответ.
— Вот ведь идиотка, — девушка стукнула себя по лбу. — Они наверняка сразу же поехали в студию, кто же будет после такого сидеть дома?
— И что теперь, побежишь обратно? — Воланд носился вокруг дома, то и дело заглядывая в окна.
— Я так устала, — Диана прислонилась спиной к забору и сползла вниз. Голова болела, ноги гудели, пальцы на руках дрожали. — Это оттого, что я забыла принять таблетки, — девушка полезла в сумку за спасительными лекарствами.
Укладывая обратно маленькую белую баночку, она задела рукой то, что находилось во внутреннем кармане под замком — Тетрадь Смерти.
— Это всё из-за неё. Если не они, то ничего бы этого не было. Кира бы не появился. Они бы с Л не устроили «игры умов». Второй Кира бы не убил тех ведущих…
— А тебя бы не трясло от болезни под забором у едва знакомой девушки на другом конце земного шара — сидела бы дома абсолютно здоровая, готовилась к экзаменам как все. Сдала бы их на «отлично». Поступила бы в лучший университет своей страны. Была бы лучшей в выпуске, нашла бы отличную работу. А там, глядишь, и нашёлся бы твой «принц на белом коне». Хе-хе. Но вот он я — причина всех бед.
— А ты-то тут причём? — Диана с удивлением посмотрела на синигами. — Если уж так разобраться, виноваты те Боги Смерти, которые сбросили Тетради Лайту и Второму Кире.
— А я уже подумал, что ты собираешься винить меня во всех земных бедах, — с наигранным облегчением вздохнул Воланд.
— Что для вас люди?
— Э?
— Средства для продления жизни? Обитатели другого мира? Или просто игрушки? Знаешь, люди очень любят охоту, представления в цирках, зоопарки. Но сам факт существования подобных развлечений губит животных, рушит их жизни. Для Богов Смерти люди то же, что для людей — животные?
— Знаешь, как-то не задумывался. Зато теперь понятно, почему я так люблю назвать тебя «своим ручным человеком». Скучно бы мне было без тебя.
— Вот видишь, как я тебе нужна, мой ручной синигами, — язвительно сказала Диана.
— Вот только я не понимаю, почему ты прибежала именно сюда? Невинные люди и раньше гибли от рук Киры. Но почему сюда? Из-за дочери того телеведущего?
— Я не знаю, — честно ответила Диана. — Я знаю Сакуру всего месяц. Мы периодически общаемся в университете, разговоры длятся не больше получаса. Это значит, в сумме у нас меньше двенадцати часов чистого взаимодействия, что я считаю недостаточным для формирования крепких отношений. Так почему я здесь? Я ведь даже подругой своей её назвать не могу — мне просто стало жаль Сакуру: забитая, одинокая, с единственной целью в жизни — быть похожей на отца. А смыслом моей жизни до недавнего времени было во всём угождать родителям. И это наше единственное сходство.
— А ещё вы обе выглядите как дуры, когда заплетаете косички, — добавил синигами. — Но ты здесь, а значит вы — друзья.
— У меня никогда не было друзей. Свои отношения с некоторыми одноклассниками я называла «взаимоиспользованием». Мы иногда общались на переменах, помогали друг другу с целью взаимной выгоды. Помочь на контрольной, сказать домашнее задание — это всегда пожалуйста. Но вне школы я будто не знала их, а они — меня. И всех всё устраивало.
В университете появились Такада, Лайт, Руюга, Сакура. Но тут всё тоже не так просто, — продолжала рассуждать Диана. — Такада первоначально восприняла меня как наивную девочку, которая будет хвостиком бегать за ней, на чьём фоне она будет выгоднее смотреться. А она была мне нужна только для того, чтобы подобраться к Лайту.
— Но в итоге ты обошлась без этой стервы, но всё равно продолжаешь с ней общаться. Может ли это означать, что вы с Киёми — друзья?
— Не смеши меня, Воланд. В дружбе не может быть корысти … я читала об этом.
С Сакурой всё ещё сложнее. В дружбе должно быть равенство, а я с ней из жалости.
— Это милосердно.
— Нет, это жестоко. Я смотрю на неё свысока, я понимаю и знаю больше, поэтому и решила её защищать. Но она не может ответить мне тем же. Сакура не в состоянии мне помочь.
— А Лайт и Рюуга?
— Мы могли бы стать друзьями, наверное. Но Лайт — Кира, я должна отправить его на казнь.
— А Руюга?
— Мы с ним оба весьма асоциальны. Вряд ли мы начали бы хоть как-то взаимодействовать без участия Лайта.
— А что я?
— Ты, Воланд? Ты сбросил мне на голову Тетрадь Смерти. Благодаря этому я сейчас здесь. В моей жизни есть смысл, что бы дальше не случилось, я буду продолжать цепляться за него. И всё благодаря тебе…
— А ты снабжаешь меня молоком и зрелищем. Жизнь Бога Смерти очень долгая и скучная. Но ты внесла в неё краски. Пусть и ненадолго, но ты стала яркой вспышкой в моём существовании.
— Яркой вспышкой, значит, — Диана облокотилась спиной на забор и откинула голову назад. — Я скоро умру, а меня никто и не вспомнит. Если смогу поймать Киру — оставлю за собой спасённый мир. Но кто будет об этом знать? Если так подумать, то все очень быстро обо мне забудут. Ну и пусть.
— Хе-хе, а ты, я смотрю, не теряешь оптимизм, — сказал синигами, глядя на улыбающуюся девушку.
— Получается, что ты — мой единственный друг.
— Получается, что так. Но не спеши ставить на себе крест! Вдруг ты станешь вспышкой света ещё для кого-то?
— Для кого же?
— У тебя ведь есть дальние родственники. Они будут помнить тебя какое-то время. Эта журналисточка, Сакура, для неё ты стала настоящим другом. И потом…
— И потом что?
— Хе-хе, да так. У уже меня есть на примете «принц на белом коне» для тебя.
— Вот и чудненько. Наверное, при жизни ты был писателем — у тебя отличная фантазия, мой ручной синигами, — засыпая, сказала Диана.
*
— Ди-а-на! Просыпайся, если не хочешь, чтобы кто-нибудь вызвал полицию.
Девушка открыла глаза. Уже утро. Стоп, утро? Неужели она вчера так и заснула под забором у Сакуры?
— Что-то я в последнее время сомневаюсь в способностях своего организма, — потерев сонные глаза, сказала Диана. — Раньше я так резко не засыпала.
— Раньше ты и не болела.
— Я, кажется, вчера выпила целую таблетку. Обычно я делю одно пополам, что бы не стать зависимой от лекарств. Но тут у меня такой возможности не было.
— Кто-то едет, встань хоть, что бы тебя за бездомную не приняли.
— Угу, — сонно кивнула головой девушка, — надо уходить, пока неприятностей не нахваталась.
— Хе-хе, а может и не стоит, — сказал Бог Смерти, когда девушка уже дошла до угла улицы.
— О чём это ты?
Вдруг сзади её окликнули:
— Диана? — Сакура была настолько удивлена при виде подруги, что забыла добавить привычную приставку.
— Привет, Сакура-тян.
Девушку будто подменили: бледная как мел, она то и дело вздрагивала словно от холода, а её глаза, обычно маленькие с радостным блеском, стали грустными и будто увеличились.
— Сакура, — Диана запнулась. Что говорить, когда такое случается? — Сакура, мне очень жаль…
— И ты пришла сюда, что бы мне это сказать?
Диану будто током ударило. Зачем она пришла? Пожалеть её? Сказать слова соболезнования? Желающие посочувствовать скоро и без её участия выстроятся в очередь перед домом семьи Киномото.
Девушка виновато посмотрела на Сакуру, но в её глаза не было ни гнева, ни раздражения, а лишь скорбь и благодарность.
— Ты прибежала сюда с другой части города…
— Я не хотела, что бы ты оставалась одна.
— Сакура-тян, кто она? — из-за калитки показался маленький мальчик, вслед за ним вышла красивая женщина средних лет с заплаканными глазами.
— Мама, Рин, это — моя подруга Диана…
— Примите мои искренние соболезнования, Киномото-сама, я понимаю, что вы чувствуете…
— Нет, ты не понимаешь! Вдруг завопил Рин. — Ты не понимаешь, никто из вас не понимает!
— Рин! — в один голос вскликнули Сакура и её мать.
— Знаете, я пожалуй пойду…
— Хе-хе, зачем же нам уходить? Тут начинается самое интересное: люблю семейные разборки, — сказал Воланд и приземлился подле Дианы.
Мать Рина и Сакуры быстро начала извиняться за сына.
— Ничего, я понимаю, — сказала девушка, и неожиданно для себя добавила: — Мне тоже было плохо, когда умерли мои родители.
Гнев на лице десятилетнего мальчика сменился удивлением: глаза расширились, рот слегка приоткрылся, будто он собирался ещё что-то сказать, но так и не решился.
— Сакура, проводи Диану в дом… Рину надо бы лечь спать. Вы извините его, он не хотел вас обидеть.
Девушки быстро поднялись на второй этаж.
— Это моя комната, посиди тут, пожалуйста, я сейчас вернусь, — с этими словами Сакура поспешно удалилась.
— Хе-хе, а пацанёнку может хорошо влететь. Зачем ты призналась, что твои родители мертвы? Я-то думал, что ты хочешь держать это в секрете.