Получив ответ, что на данный момент готово четыре полнофункциональных основы, Император оповестил, что две будут использованы, и повёл меня заряжать в систему современные образцовые ДНК и обновлённую информацию. Причём он действовал с таким видом, что я вновь заподозрила в нём совершенно мальчишескую склонность к хвастовству, и стоило больших усилий не акцентировать на этом внимание. В конце концов, я сама всегда была в этом отношении хороша, слишком любила получать одобрение за отлично проделанную работу. Национальный неискоренимый порок. И надо бы обсудить эту тему с Вечным, я даже поставила себе в тот момент мысленную галочку, вот только когда смогу теперь до него добраться, неизвестно. Впрочем, обо всём по порядку.
Заложив в одного Первопредка резервную генетическую информацию Новой Парадигмы, во второго Император загрузил нечто совсем иное, я это начала подозревать, когда он уложил свёрнутые в «яйца» фабрики в разные защитные кейсы и объяснил мне, как пройти на склад и где там взять гравимассер.
«Ты строитель, ты должна уметь им профессионально пользоваться, а твоего собственного электричества хватит, чтобы привести его в действие», — завершил он распоряжение.
Я действительно умела работать с гравимассером — гравитационным конвертером массы, — и он числился в списке моих штатных манипуляторных насадок, хотя при инспекции стройплощадок я никогда им не пользовалась, предпочитая ставить себе вместо универсального манипулятора обычный рабочий баз, ядовито обзываемый низшими «клешнёй» — силькроний с платиновым покрытием более устойчив к агрессивным средам и температурам, чем электрополимерин, им без опаски можно и в кислоту, и под сварку сунуться. Так что, сбегав до склада и найдя там нужную насадку, я вернулась за дальнейшими распоряжениями.
Совсем уж меня удивило то, что мы отправились на самые зады базы, к материнской скале Фалькуса. Император очень придирчиво выбирал место, пока наконец не заключил:
«Мы скроем Первопредка здесь».
«Но какова цель? — удивилась я, пользуясь правом задавать вопросы. — Первопредок должен обеспечивать выживание расы в случае её гибели. Зачем его прятать на складе, где и так много генетического материала, и есть нормальный полноценный размножительный конвейер?»
«Потому что это не ДНК далеков», — несколько раздражённо ответил правитель.
И только тут я догнала происходящее:
«Прототипы?..»
«Подтверждаю. В рамках проекта было очищено намного больше генетического материала, чем в итоге пошло в работу, в том числе учёные успели разработать обновлённые ДНК для Верховного Совета и почти всей элиты. Отныне это — их хранилище. Первопредок не должен быть активирован без крайней нужды, даже по ошибке. Поэтому он останется здесь, замурованный в скале. Прототипов нельзя возрождать, пока во Вселенной жив хотя бы один настоящий далек и цел хотя бы один обычный Первопредок».
Дальнейшие объяснения уже не требовались, я взяла гравимассер, выставила ему параметры и принялась делать глубокую нишу. Гравитационное поле сжимало камень в объёме до мелких крошек, но я специально работала короткими залпами с малым углом раскрытия поля, чтобы потом с лёгкостью восстановить объём изъятого материала на реверсном ходе, а лишние куски камня вынести подальше без риска оборвать карманы.
Через шесть скарэлов защитный кожух скрылся в скале, на которой не осталось даже спаечных швов. Я охлаждала насадку и размышляла, какой хороший рабочий инструмент этот гравимассер, жалко только, с определёнными ограничениями — разом целый тоннель им не пробурить, рабочее поле проходит в материал только на пару сотых долей лера. Да и энергии он жрёт много, чуть-чуть поработала, и уже есть хочется. А ведь даже крупногабаритный строительный гравимассер с собственным реактором берёт залпом куски едва ли в кубический де-лер. И всё же это отличная штука.
Распихав по карманам тяжёлые каменные кубики, я вернула на склад инструмент и туда же, за стеллажи, запрятала сжатые камни, подумав, что если кто вдруг их найдёт и что-нибудь заподозрит, пусть ищет там же, на другом конце базы, а не посреди обычного коридора. Да и нишу я сделала очень глубокой, на три своих роста. Предположительно, такую толщу не пробил бы даже гамма-сканер, не то что обычный металлоискатель, а орбитальная просветка не имеет нужной точности, чтобы найти в скале предмет чуть крупнее моего кулака, да ещё и в экранирующем кейсе. Качество заделки швов гравимассером тоже не позволило бы заметить следы вмешательства даже ультразвуковым прозвоном дефектоскопа, остаточную пыль ещё при нас начали выметать автоматические роботы-уборщики. Мы с Императором отлично понимали, что обнаружение Первопредка с прототипами едва ли возможно.
Через сутки, собрав кое-какие материалы и загрузив на катер древнюю машину времени, мы вернулись на флагман. Транспорты подцепили Фалькус гравитационными кранами, и флот приготовился к темпорально-пространственному скачку на Скаро. К этому моменту Император уже подключился к ИВСМ, а старший механик с бригадой рабочих обследовал под его командованием состояние «трофея», пока я там же совала нос во все углы консольной и задавала дурацкие вопросы, где что на пульте управления находится.
«Соблюдай осторожность, — предупредил меня один из техников, когда я уж слишком активно потянулась к аппаратуре, — это старая модель. Она поддерживает себя в спящем режиме и теоретически ещё работает. Однако далеки пока не могут предсказать состояние систем. Расчётно, при активации допустим даже взрыв. Это может задеть Императора».
Я послушненько кивнула, убрав руки от приборов, а потом и вовсе вымелась наружу. Конечно, внутри интереснее, но поводов там отвисать у меня не было, как и соответствующего приказа. Следовало вернуться к Императору, я ведь могла ему для чего-нибудь понадобиться в любой момент. Да и техников он выставил, как только стало ясно, что старую машину времени лучше не трогать до хронолаборатории. Но в целом, основываясь на предыдущей половине путешествия, я готовилась проскучать до Скаро. О, как я ошибалась. Потому что не успели мы толком разогнаться для ухода в прыжок, как начался кошмар.
Они появились совершенно внезапно. Пять чёрных сфероидов, непроницаемых и жутковатых уже самим фактом своей неопознанности. Пять небольших приплюснутых сфер материализовались без каких бы то ни было пространственных или темпоральных искажений — или эти искажения были настолько минимальны, что даже наши сверхточные приборы не смогли их засечь. Император моментально разорвал патвеб-связь и между кораблями, и всего флота с Империей, отдав приказ эскорту защищать Фалькус. Но не успели мы открыть огонь, как то же самое сделали сфероиды. Внешняя оболочка самого ближнего к флоту чужака вдруг осветилась голубым огнём, который слился в единый луч… и один из катеров, попавший под этот слепящий нож, просто перестал быть, словно нечаянно влетел в коронарный слой какой-нибудь высокотемпературной звезды-гиганта. Два других сфероида скрестили такие же лучи-ножи на втором линкоре, рядом с нами — половина корабля испарилась, другая оплавилась за какие-то жалкие доли рэла, и не помогли никакие защитные поля. Второй залп уничтожил остатки. Ответный огонь наших кораблей не произвёл на противника никакого впечатления, хотя был способен так же испарить любой известный далекам корабль Вселенной.
Пять сфероидов. Пятнадцать рэлов. Боевой флот далеков перестал существовать, были лишь оторопевшие мы и вновь одинокий Фалькус. Голубой луч вонзился в край императорского линкора, словно в издёвку, оставленного на закуску. Они взялись за дело все пятеро, так медленно, показушно, словно ожидая крика о пощаде. Корабль лихорадочно затрясся, я упала на колено, чувствуя, как всех нас, всех до единого, охватил ужас. Кто бы ни были хозяева сфероидов, но они хотели нас унизить перед смертью, потому что для воинов нет ничего постыднее бессильного страха.
«В сферу!» — приказал мне Император, похоже, единственный не потерявший самообладания. Да, боевая версия ИВСМ действительно могла собираться в защитную сферу вокруг его капсулы, но даже она не в состоянии была нас защитить от настолько высоких температур. Впрочем, я об этом подумала вскользь, подчиняясь приказу — вот только это не помогло по другой причине. На моих глазах, не выдержав искривления материалов вследствие неравномерного нагрева и деформации корпуса корабля, тяжеленная балка лопнула и упала прямо на смыкающиеся «лепестки» защитной оболочки, вдребезги разнеся купол одному из гвардейцев, заклинив систему сборки ИВСМ и ударив по императорской капсуле. Ручьём хлынули осколки и физраствор. Преодолев в три прыжка оставшееся расстояние, я подхватила с пола мокрое скользкое тело и, не разбираясь, жив ли правитель или уже нет, бросилась туда, где мы ещё имели шанс укрыться — к темпоральному кораблю. Я не думала, я действовала. Пол вздыбливался, падали пластины обшивки потолка, одна за одной умирали корабельные системы, дальняя переборка раскалялась и текла из-за приближающейся смерти, начинал двигаться воздух, готовый вот-вот вырваться прочь, отшвырнув меня от цели. Я не помню, как влетела в консольную — пальцы лишь до сих пор ощущают, что я с силой повернула реле дематериализации. Да была ещё в мозгу мысль-мольба, упрашивающая систему не взлетать на воздух, а ожить и подчиниться приказу — ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
…И вот сейчас я сижу на полу в разбитой машине времени, пытаясь прокашляться и собрать мозги в кучу после крайне жёсткой посадки. Надрывно скрипит и чихает вышедший из строя ротор, не выдержавший в Вихре и скарэла. Болят ушибы и ссадины. Подташнивает — то ли сотрясение мозга заработала, то ли дозу от высокотемпературной плазмы хватанула. На руках лежит бессознательный Император, истекающий кровью из многочисленных порезов. В открытом проёме люка, куда медленно выползает дым от сгоревшей изоляции, тянутся к яркому солнцу непроходимые заросли кукурузы. И я не знаю ни координат, ни даты, ни даже где в этой развалюхе медотсек, если он вообще есть. Одно понятно — меня опять занесло к трижды проклятым землянам, и выбираться отсюда будет непросто. Теперь вообще всё будет непросто.
А в мозгу непрерывно пульсирует один вопрос — кто они, мать моя радиация, такие, чтобы за пятнадцать рэлов превратить в пыль боевой флот далеков?!
====== Сцена вторая. ======
Тихий дрожащий стон с колен.
Вздрагиваю и перевожу взгляд на Императора. Всё-таки жив — ну, по крайней мере, биологическая составляющая, от механики даже обломков не осталось… Проклятье, начинаются сложности. Стаскиваю плащ и осторожно заворачиваю тело в ткань. Это убережёт правителя хотя бы от быстрой потери тепла и от прямых прикосновений. Надо искать медотсек, а также мастерскую — там могут оказаться скафандры старого образца. Машину времени не списали, а поставили в музей — значит, она должна быть полностью укомплектованной. Вот только не знаю, насколько древняя тут техника и насколько она работоспособная. Судя по ротору, не очень.
Неохота глотать ядовитый дым, но вариантов нет. Или я нахожу всё необходимое, или подвергаю императорскую жизнь дальнейшему риску. Аварийное освещение всё ещё работает, значит, реактор и электроснабжение по большей части на ходу. Жжёный пластик для нас не очень критичен, его токсины выведутся раньше, чем успеют серьёзно навредить, как и угарный газ. Главное, чтобы не было утечки радиации. Стараясь не потревожить правителя, вытаскиваю из кармана плаща и надеваю очки — какой-никакой, а фильтр. Вот тоже, в кои-то веки надела под плащ боевой комбез в честь вылета на флот, а контактные линзы при себе не держала. Погано без них.
Встаю, удерживая на руках слабо дышащий тючок. Прохожу по коридорчику обратно в консольную с разбитой стеклянной колонной — отвалившиеся панели с реле валяются на полу вместе с недогоревшими проводами, соплями тянущимися к внутренней электронике или болтающимися в воздухе. Истерически вздрагивает на тонком металлическом корде предшественник темпорального гироскопа, хрономагнит. Лучше не подходить близко, с него до сих пор может лупить голой энергией Времени. Активирую в очках датчик опасных излучений, горько смотрю на собственную дозу. Не зря подташнивает, хотя ничего особо смертельного нет даже для Императора, тоже, кстати, облучившегося. Решительно иду к лифтовой шахте. Кто бы сомневался, что тут всё компактно и гакс на другую палубу не предусмотрен. На этом уровне я успела облазить всё и медотсека не видела. По логике, он выше — внизу должна быть реакторная, так легче охлаждать систему, и мастерские со складами. Если лифт заклинило, придётся пробивать путь голыми руками, восполняя энергетическую нехватку пожиранием сырой кукурузы.
Кстати, да. Ни еды, ни питья. А Императору нужна отфильтрованная вода, его тело слабее, чем моё. Если старым далекам за антисептик частенько служила радиация, то Новая Парадигма этого бонуса лишилась подчистую. И кто знает микробиологию этой планеты? По освещению, это совсем не Сол-3, уж больно сиреневое небо сверкало между стеблями кукурузы, и уж больно заметной синевой отливали широкие листья. Здесь или белая, или голубая звезда, только при таких условиях хлорофильная ботва старается отражать лишний свет и синеет. Но это значит, мы в земной колонии. Более того, тут есть космические технологии и связь. Быть может, мы ещё сумеем выбраться.
По счастью, лифт оказывается на ходу, хотя дышать в нём практически нечем. Прячу нос в плечо, пока клубок на моих руках сипло и надрывно кашляет — дым просачивается даже сквозь слои ткани. Надеюсь, нигде на борту нет пожара? Хотя был бы, автоматика бы всё перекрыла. Это просто гарь от умершей консоли скопилась, вентиляция должна потихоньку вытянуть отраву.
Поднимались рэл, а чуть не задохнулись. Где здесь что? Оглядываюсь, ища указатели или инструкции на стенах. Но нет, в старину далеки тоже были умные, на переборках не писали.
Плащ на руках вдруг шевелится уже куда более осмысленно, чем раньше. Из складок осторожно высовывается кончик ложноручки.
— Спокойно, — быстро говорю я, пока Император в полубессознанке не попытался меня прикончить. — Нам удалось отступить на старой машине времени. Она была слишком мелким объектом, а ионизирующее излучение вокруг — слишком сильным, чтобы противник обнаружил побег. Выжили ты и я. Преследователей нет, консоль вышла из строя, ты ранен осколками, мы оба облучены, ищу медотсек.
— Ма-ать… Ска-аро… — тихо выдавливает он.
— Подтверждаю.
— Верхняя… палуба… направо… до конца.
— Подчиняюсь.
Во память, даже без внешнего компьютерного мозга! Когда ещё эти корабли с вооружения сняли, а он до сих пор планировку не забыл. Ведь вряд ли он в последние сутки придирчиво изучал все чертежи, чтобы освежить воспоминания — это не его работа. Общий принцип, тактико-технические характеристики — в это я ещё поверю. Но планировки, если сам сюда идти не собирался и техниками ограничился? Просто бессмысленно. У него и времени на подобные пустяки нет. Так что это память прошлого.
Самым быстрым шагом — бегом боюсь, чтобы не причинить боль правителю, — дохожу до указанной двери. Навстречу ярко вспыхивает белое освещение. Как хорошо, что на мне очки, ведь иначе после полутёмных коридоров пришлось бы жмуриться и долго адаптироваться. А так я сразу вижу капсулу биосканера. Допотопную. И как она работает? Инструкции на неё давно не писаны, а я — не врач, чтобы в ней разобраться с нуля. И… Актуальный вопрос, а на какое поколение далеков рассчитан здешний медицинский компьютер? Не примет ли он нас за врагов и не попытается ли прибить? Нет, я не стану рисковать с техникой. Тут есть просто удобная плоская поверхность-выступ, вроде стола.
Осторожно опускаю драгоценную ношу и разворачиваю плащ.
— У тебя много порезов. Я должна их осмотреть и убедиться, что нигде не застрял пластик. Но у меня нет перчаток.
Лилово-золотой глаз смотрит на меня пристально, но потом медленно закрывается.
— Делай.
Очень бережно, потому что страшно причинить боль, поворачиваю Императора так и сяк. Один осколок всё-таки торчит, воткнулся в основание второй левой ложноножки. Надо поискать антисептик и перевязочный материал, вытянуть эту гадость и как можно скорее обработать раны. Начинаю шуровать по полкам, чувствуя, как нарастает отчаяние — бинты пересохли и никуда не годятся, пластырь тоже, медикаменты просрочены — антисептический раствор для обработки ран, например, просто высох… Проклятье, проклятье!
— Кажется, ты паникуешь? — и как в таком состоянии у него хватает сил на сарказм…
— У нас нет лекарств и перевязки, — докладываю в ответ и вцепляюсь в костяшки пальцев зубами. Неужели придётся тащить осколок руками с риском занести ещё какую-нибудь гадость в порез?
— Технический синтезатор, — подсказывает правитель спокойно, словно мы с ним в зале Совета сидим и за жизнь болтаем. — На нём обычно делают кибер-дубликатов, но можно настроить синтез чего угодно. Посмотри штатные коды всего необходимого в медицинской базе и отправь приказ, если внутренняя компьютерная сеть ещё функционирует. Если нет, спустишься и вобьёшь данные напрямую.
Выдыхаю. Я ведь чувствую, что ему больно и плохо, и как дорого ему даётся этот нейтральный уверенный тон. И ему ещё хватает мужества успокаивать физически здоровую меня!.. Надо взять себя под контроль, вытащить осколок и наложить швы. Никогда раньше не оказывала никакой медицинской помощи сородичам, только дотаскивала раненых до врачей. Ну, тех, конечно, которых можно было дотащить и был смысл лечить. Хотя куда чаще приходилось применять выстрел милосердия.