Единственными цветными пятнами, нарушавшими черно-белую гармонию, были картины. Агитационные плакаты прошлых лет были аккуратно забраны в рамки, и Гидеон увидел перед собой целую галерею горделивых юношей и девушек, штурмовиков и имперских офицеров, нарисованных на фоне стилизованных изображений различных планет. Молодой человек не был ценителем искусства, но невольно задумался: а не Зихей ли Версио это работы? Молодая девушка, восторженно глядевшая на звезды на одном из плакатов, определенно смахивала на Иден.
Закинув сумку на плечо, лейтенант проследовал через залу, в которой стояли черно-белые диваны, стулья и стол, и наугад выбрал одну из комнат. Когда дверь отъехала в сторону, он тихо присвистнул. По военным меркам комната была огромной.
– Неплохо, – пробормотал Гидеон. – Очень даже. – Он бросил сумку на аккуратно застеленную постель и направился к голопроектору, стоявшему на столике. Ввел координаты и стал ждать, – казалось, минула целая вечность, хотя на самом деле прошло всего несколько секунд.
Наконец она возникла в воздухе, миниатюрная и серовато-голубая – но даже на голограмме было видно, что лицо ее распухло, а висок украшает след ушиба.
Ее глаза расширились.
– Гидеон!
Вне официальных ситуаций, она всегда звала его по имени. Она больше ни с кем так себя не вела, даже с отцом. А Гидеон давно привык, что все называют его Хаском. Его имя принадлежало только им двоим.
– Иден! – Он понял, что улыбается. – Я и подумать не мог… Мне только что сказали… Я очень рад тебя видеть.
Она вымученно улыбнулась в ответ:
– Я тоже рада, что меня можно видеть.
– Ты как?
Иден посерьезнела:
– Мне слегка досталось, но бакта почти все подлатала. Я стараюсь немного отдохнуть, но, честно говоря, сон никак не идет.
Невысказанное повисло между ними; они не могли об этом говорить, и, наверное, не стоило бы… но поговорить было нужно.
Хаск терпеливо ждал. Иден была ближе к месту событий, чем он. Она сидела на больничной койке, прислонившись спиной к подушкам, и явно держала голопроектор в руках. На секунду она отвернулась, затем снова посмотрела на него:
– Миллион с лишним персонала. В одночасье. Раз – и нету.
Гидеон молча кивнул и попытался напомнить о позитивной стороне:
– Но ты-то есть. Тебе повезло.
Иден попыталась ответить своей кривой улыбочкой, но поморщилась от боли.
– Ну да, конечно.
– Не надо так, – рассердился Гидеон. – Ты жива. И я этому рад, и твои родители тоже. Я сегодня виделся с адмиралом, и он даже произнес это вслух. – Небольшое преувеличение, но в целом это было правдой.
Собеседница отмахнулась:
– Я в том смысле… подумай, кого мы потеряли. Последствия будут ужасными. На станции была самая верхушка. Гранд-мофф Таркин. Полковник Юларен. Столько хороших людей… Для Империи было бы лучше, если бы выжили они, а не я. Кто я такая? Простой пилот. – Она вздохнула и промокнула глаза запястьем. – Хотя бы повелитель Вейдер жив.
– Ну, ты тоже, и я этому рад. Я тебя знаю, Иден. Ты позаботишься о том, чтобы твое спасение не оказалось напрасным. – Гидеон наклонился вперед, положив руки на столик. – Так расскажи, что с тобой было. Как ты выбралась?
На расстоянии многих световых лет от Корусанта, смертельно усталая, Иден, все еще терзаясь чувством вины, откинулась на подушки и позволила себе немного отвлечься. Она рассказала об аварийной посадке, о том, как при падении схлопотала перелом, но сумела соорудить шину из обломков. Как прошла несколько километров по густым, пугающе зеленым джунглям. Ее никто не видел, кроме одного мятежника, но Иден прикончила его раньше, чем тот успел поднять тревогу. Затем она пробралась на грузовой корабль и полетела к ближайшей имперской системе.
– Ничего особо захватывающего, – закончила она. – Оказать себе первую помощь, пересечь лес, захватить корабль и отправиться сюда на лечение. Никаких космических баталий.
«Не бахвалься, – учил отец. – Делай. Пусть другие своими глазами увидят и отреагируют подобающе».
– Ну да. Ничего примечательного. Просто пробраться на главную базу мятежников и угнать корабль прямо у них из-под носа, – отметил Гидеон. – И еще, – добавил он, немного мрачнее, – пережить взрыв «Звезды Смерти».
Иден почувствовала, как начинает замыкаться в себе. Она не хотела об этом вспоминать, не хотела даже думать, чтобы не потерять контроль над собой. Этого старший лейтенант Версио не могла себе позволить ни в чьем присутствии – даже Гидеона.
– Ты уже в курсе, как мятежники это сделали? – спросил Гидеон. Он всегда умел распознавать ее настроение, но Иден знала, что на голограмме трудно разглядеть мимику и невербальные сигналы. Что ж, этого разговора не избежать.
– Это как-то связано с украденными чертежами станции, – сказала она.
– Не только, Иден… это ужасно. – Гидеон опустил взгляд. Изображение было маленьким, к тому же его форму и цвет искажали помехи, но, когда он поднял голову, глаза его сверкнули гневом – вероятно, давно скрываемым. – Один из ученых, проектировавших «Звезду Смерти»… он сделал так, чтобы ее можно было уничтожить.
Иден застыла.
– Поподробнее, – холодно потребовала она.
– Он спланировал это с самого начала. И скрывал годами. Он заложил уязвимость в систему генерации. Под главным реактором была маленькая теплоотводная шахта, выходившая в меридиональный каньон. Эта дрянь была всего два метра шириной. Шахта напрямую соединялась с главной реакторной системой.
Иден вздрогнула, когда перед ее глазами снова промелькнула картина: истребители классов X и Y направляются к каньону, ныряют в него, мчатся по каньону, ныряют…
– Протонные торпеды, – сказала она. Не иначе. Шахта была прикрыта силовым противолучевым щитом. Потому что любой психически здоровый противник использовал бы лазеры.
– Именно! Откуда ты… – Гидеон прикусил язык. – Прости.
Иден нетерпеливо отмахнулась:
– Продолжай.
– В общем, прямое попадание вызвало цепную реакцию.
– И «Звезда Смерти» взорвалась изнутри. – Иден вздрогнула. «Так вот почему мятежники выслали малые машины. Вот почему их интересовали каньоны. А мы, пребывая на борту нашей комфортабельной, неуязвимой станции и в наших замечательных истребителях… мы думали, что они просто рисуются, просто хотят хлопнуть дверью напоследок…»
– По слухам, чертежи выкрали на Скарифе, – продолжал Гидеон. – Из-за чего и произошло сражение.
– Но они ведь умерли, да? – хрипло спросила Иден. – Мятежники? На Скарифе?
– Да. Однако успели переслать чертежи на…
– Но они умерли?
Хаск заморгал, поразившись силе ее гнева, и тем не менее подтвердил:
– Да. Умерли.
– Хорошо. Я рада. Они и должны были умереть. Они все должны были умереть за содеянное. Но сенатор Органа скрылась. – Иден произнесла имя принцессы-изменницы, словно эпитет, затем сделала глубокий вдох. – Гидеон… она была на Явине. И я была рядом.
На этот раз лейтенант понял, и его волевое лицо приобрело сочувственное выражение.
– Да, была, – осторожно подтвердил он, – а твоей задачей было убраться оттуда живой, а не карать смертью всех собравшихся там мятежников. Ты была ранена, Иден. Довольно серьезно, раз я вижу это даже теперь и даже на голограмме. В бакта-камеру просто поплескаться не залезают.
Девушка невольно улыбнулась. Проклятый Гидеон знал ее как облупленную… но было все равно приятно.
Впрочем, тепло и нежность быстро испарились. В груди рос холодный клубок ненависти.
– Мы им отомстим, Гидеон. – Это были не просто слова. Это была клятва. – Заставим их заплатить. Мы раздавим этот мятеж. И покараем их за этот… за этот теракт.
Гидеон улыбнулся, поджав губы, – эта холодная расчетливая улыбка никогда не нравилась Иден, но сейчас она была как нельзя кстати.
– О да, мы позаботимся об этом. И у меня есть ощущение, что мы с тобой не останемся в стороне.
– Да уж надеюсь.
Глава 3
Капитан-лейтенант Дел Мико вел челнок T-4a класса «Лямбда» к Корусанту – экуменополису серебристо-серо-коричневых тонов. Когда-то эта планета была его домом, но последний раз он возвращался сюда очень давно. Белые облака, игриво заслонявшие полностью искусственную поверхность, которая просвечивала внизу, навевали ностальгию и, как ни странно, умиротворение. Вот и хорошо: со времени таинственного вызова бывший главный инженер звездного разрушителя «Неумолимый» был на взводе.
Явившись на пост сегодня утром – как всегда сонный до первой чашки кафа, – он обнаружил, что в машинном отделении его ждет вся команда. Его заместитель, лейтенант Нейлин Башан сказала, что ему поступило сообщение.
– Высший приоритет, – практически выпалила она. Как и весь персонал машинного отделения, Нейлин изо всех сил старалась не выдавать своей тревоги, а сам Мико, естественно, тоже старался не выглядеть встревоженным. Все знали, что после уничтожения «Звезды Смерти» уже ничто, абсолютно ничто не будет как прежде, и поэтому готовились к худшему.
Лицо адмирала Дейена, и без того вечно красное, сейчас прямо полыхало.
– Тебя переводят на другое место, Дел. – Судя по тому, что главного инженера он назвал по имени, а не по званию, полученная информация выбила командира из колеи. – Адмирал Гаррик Версио затребовал конкретно тебя.
И это было, по сути, все, что узнал Дел. В челноке, где можно было разговаривать относительно свободно, Нейлин засыпала его множеством вопросов на тему «какого хатта вообще происходит?». Ответить было нечего. Поэтому они стали делиться воспоминаниями о своем первом появлении на корабле и о разных ритуальных розыгрышах, которым в обязательном порядке подвергали «нерфятину», то есть новичков. Но вид Корусанта, заполнившего обзорный экран, заставил обоих умолкнуть.
Потом Нейлин спросила:
– Дел… Думаешь, это как-то связано с твоей службой на Скарифе?
Дел сделал усилие, чтобы не поморщиться. В прошлом он был солдатом, а не инженером. Службу он начинал в штурмовом корпусе и повидал немало боев. Позже его перевели в береговые штурмовики и отправили на базу, считавшуюся курортом. Большинство друзей, которых он завел в то время, на момент атаки мятежников продолжали служить Скарифе.
Не выжил ни один.
– Сам задаюсь тем же вопросом, – сознался Дел. – Ума не приложу, при чем здесь Скариф. Это было давным-давно.
– Сейчас идет множество перестановок, – сказала Нейлин и кашлянула. – Освободилась куча вакансий.
– Я служу Империи, – отозвался Дел. Стандартный ответ, но это было правдой. – Я понятия не имею, что происходит, а если бы имел… ну, я бы сказал тебе, но тогда мне пришлось бы…
Оба хихикнули – старая шутка разрядила обстановку. Дел повел челнок вниз, вдоль слоя белых облаков, который то тут, то там протыкали дюракритовые небоскребы, поблескивавшие своими окнами из усиленного стекла. Под облаками корабль влился в плотный поток машин, которые нередко мчались с опасной скоростью. Небо над столицей Империи было вечно забито движущимся транспортом.
Челнок летел к Имперскому городу, точнее – к кварталу, до недавнего времени носившему название «Сенатский округ». Только Сената больше не существовало. Когда до цели оставались считаные километры, словно из ниоткуда, возникли два корабля поменьше.
– Вы приближаетесь к закрытой зоне, – произнес сдержанный отрывистый голос. – Назовите себя и приготовьтесь к досмотру и смене курса.
Дел и Нейлин переглянулись.
– Это челнок 4240-C со звездного разрушителя «Неумолимый». Я – капитан-лейтенант Дел Мико, мой второй пилот – лейтенант Нейлин Башан. Наш код доступа…
– Коды доступа не принимаются. Высылаю координаты. Немедленно измените курс.
Это какая-то ошибка. Сохраняя спокойствие, Дел произнес:
– Мне было приказано явиться к адмиралу Гаррику Версио.
Повисла пауза. Долгая. Затем:
– Код доступа?
Дел переслал данные. Снова долгая пауза. После чего:
– Можете продолжать движение. Мы будем сопровождать. Следуйте указанным курсом.
На панели управления высветились координаты, и Дел набрал их. Введя последнюю цифру, он позволил себе облегченно выдохнуть. Машины пристроились по сторонам челнока: одна – слегка впереди, другая – немного позади справа.
– Криффова мать, Мико. Похоже, тебе и правда пришлось бы меня убить! – воскликнула Нейлин, вытаращив глаза. – Это имя подействовало, как волшебное слово из какой-то сказки.
– Ну да, я-то в своих глазах определенно сказочный герой. – Когда челнок подлетел ближе к закрытой зоне, Дел бросил взгляд на огромный купол. Интересно, как это место будет называться теперь, когда Сената в Сенатском округе больше нет? Спрашивать он не собирался.
– Мы будем скучать по тебе, Дел, – сказала Нейлин.
– Из тебя получится прекрасный главный инженер, – заверил ее Мико. – В смысле, теперь-то получится. Ты была довольно безалаберной, когда прибыла на корабль, но я хорошо тебя вымуштровал.
Это вызвало желаемую реакцию: Нейлин закатила глаза. Дел пересилил улыбку. Подколки уставом не предусматривались, но капитан-лейтенант в своей команде их не запрещал. Когда нужно, все становились серьезными – безумно серьезными.
Немного помрачнев, он сознался:
– Я тоже буду по вам скучать.
Слишком привязываться к подчиненным не подобало, но Мико ничего не мог с этим поделать. Он много к чему привязывался, и один из самых трудных уроков, который пришлось усвоить, состоял в том, чтобы обуздать это природное дружелюбие.
Но его работа в машинном отделении подошла к концу, и уже скоро на волнующий вопрос: чего же хотел адмирал Гаррик Версио от главного инженера Дела Мико, – будет дан ответ.
Оставалось лишь надеяться, что разгадка не заставит его пожалеть.
Девушка была миниатюрной – худощавая, невысокого роста, – и кресло, в котором она сидела, быстро переводя взгляд с одного экрана на другой, грозило поглотить ее. Но она привыкла к этому креслу и поворачивала его по мере необходимости.
Маленькие пальчики с короткими, аккуратно подстриженными ногтями порхали над клавиатурой. В правом ухе был спрятан крохотный, почти незаметный наушник, из которого доносился музыкальный поток свистящих и щелкающих звуков. Многие сочли бы, что эта обстановка отчасти или целиком отвлекает внимание, но молодая женщина давно с ней освоилась. Благодаря эйдетической памяти ей хватало одного взгляда, чтобы во всем разобраться.
– Лейтенант?
Лейтенант Сейн Марана перевела взгляд на монитор, который до сих пор оставался темным. На лице ее ассистента Джастина Врейна читались недоумение и тревога.
– Да, мичман? – Сейн снова повернулась к полудесятку экранов. По двум бежали строчки текста.
– Вам сообщение. От адмирала Гаррика Версио. Второй уровень секретности.
Адмирал? Это что-то новенькое. Впрочем, после уничтожения «Звезды Смерти» многое было в новинку. Сейн практически не выходила из комнаты с тех самых пор, как поступило это известие, потрясшее всех и пошатнувшее ее веру в незыблемость основ. Сейн знала о Версио и пару раз выполняла для него работу в определенных межведомственных проектах. Но никогда не встречалась с ним лично, не общалась и вообще была удивлена, что он знал ее имя.
А второй уровень… это был высший уровень государственной тайны, к которому она имела допуск. Значит, это что-то важное и потребует всего ее внимания. Сейн быстро нажала несколько кнопок, остановив изображения на экранах, и сделала глубокий вдох.
– Второй уровень секретности активирован. Соединяй.
Приятное лицо Джастина исчезло. Вместо него появилась угрюмая, почти сердитая физиономия адмирала Гаррика Версио.
Сейн стала слушать. Глаза ее расширились.
А потом она улыбнулась.
Без десяти девять Иден Версио и Гидеон Хаск, шагая плечом к плечу, вошли в личную адмиральскую комнату переговоров. Одним из любимых высказываний адмирала Версио было: «Кто пришел заранее, тот пришел вовремя. Кто пришел вовремя, тот опоздал». Этот урок усвоили оба.
Иден пришла на совещание в летном костюме пилота СИД-истребителя, только без шлема. Гидеон надел элегантный офицерский мундир из серо-зеленой габеровой шерсти. Форменное кепи он нес под рукой.
Как ни удивительно, но Иден впервые посещала отца на рабочем месте. Когда она была маленькой, у отца был кабинет прямо в доме, но ее редко пускали и туда. Нынешний кабинет располагался на верхнем этаже штабквартиры Имперской службы безопасности и был таким же строгим, функциональным и чуждым прикрас, как и его хозяин. На гладких белых и дюрастальных стенах не висело ни одной картины, на зеркальном полу не было ковров, а на столах не лежало ничего, кроме планшетов и других приборов.