— Сейчас мы опасаемся не нападения. Нам нужно обеспечить себе алиби на случай, если нас обвинят в чем-то предосудительном. Самое тяжелое — доказать, что ты не верблюд. Поэтому…
Помона Спраут смотрела, как Тафнел делит сокурсников на группы и объясняет технику безопасности, и радовалась. Радовалась, что в это смутное время у неё будет плечо, на которое она сможет опереться. И будет человек, который её поддержит. И позаботится о факультете.
Прошло почти две недели с начала учебного года, когда Салли-Энн вдруг подсела к Найджелу, который занимался домашним заданием.
— Найджел, что делать? Эта Амбридж просто…
— Не знаю, Энни, — парень поморщился и, ещё раз сверившись с книгой, перечеркнул написанное. Ситуация бесила, а чувство беспомощности выводило из себя. Что их не собираются обучать ЗОТИ, стало понятно на первом же уроке. А книги можно было смело вернуть в книжный, в раздел детской литературы. Хорошо, что он их не покупал! — Это какой-то кошмар, но если преподаватели не решаются его разрешить, как можем мы?
— Но первачки беззащитны, Найджел, — девушка положила голову на плечо парню и приобняла того за талию. — То, что происходит сейчас… Это же маразм! Им запрещают изучать заклятия!
Парень снова поморщился и обнял девушку за плечи.
— Энни, мы попытались, как раньше, обучать перваков «Силами Самообороны». В результате этого первокурсника, который воспользовался Щитовыми чарами, эта жаба довела до истерики. Декан еле его отмазала. Мы не сможем объяснить, почему наши первачки поголовно вдруг узнали о защитных заклятиях.
— Но, Найджел, надо что-то делать, так продолжаться не может. Эти Уизли активизировались…
— А с рыжими уродами у меня будет отдельный разговор. Создадите нам алиби сегодня?
— Вам — это кому?
— Парням. Надо провести разъяснительные работы с парочкой экспериментаторов.
— Только умоляю, без серьезных травм.
— Не учи учёного!
— Уизли, — Найджел прижал руку к разбитой губе, — скажите, вы мазохисты? Вас бьют на протяжении почти четырёх лет, а вы не успокоитесь. Не трогайте Хаффлпафф. Приблизитесь ещё к кому-то из наших — пожалеете. Я понятно объяснил?
— Толпой легко нападать, — сквозь зубы сплюнул один из близнецов, приподнимаясь на локтях. — Вы как слизни…
— Ты холодное с пушистым не путай! — возразил староста, прописывая ботинком в живот гриффиндорца. Стоящие кругом хаффлпаффцы закивали. — Вы, здоровенные бугаи, подсовываете отраву первокурсникам, зная, что это отрава. Так что скажите спасибо, что всё ещё живы, после таких выкрутасов.
— Да мы же просто угощаем. Это что, преступление? — другой близнец приподнял голову с пола и попытался дурашливо улыбнуться. Но текущая из носа и разбитых губ кровь портила весь вид. — Мы что, виноваты, что они такие доверчивые?
Найджел отзеркалил улыбку, но глаза его оставались абсолютно холодными. Учитывая, что они находились в узком малопосещаемом коридоре, освещаемом редкими факелами, выглядело это жутковато.
— Не виноваты. Совершенно. Именно поэтому вы всё ещё живы. Но то, что вы испытываете свои изделия на первогодках — это уже наказуемо.
— Не докажете!
— А нам не надо. Мы не аврорат и не Визенгамот. Нам достаточно самого инцидента. И кстати, можете меня поблагодарить.
— За что это? — с подозрением спросил один из близнецов, следя, как хаффлпаффцы ходят туда-обратно, нося какие-то ведра. — И что это такое?
— Это, — Найджел стукнул по ведру, — ваше наказание. А спасибо вы должны сказать, что я успел откачать первачка с Когтеврана. Нашему первокурснику пришлось себя неслабо травмировать, чтобы мне поступил сигнал. Так что если бы не я, вы бы не здесь были, а уже в тюрьме куковали. Как перспектива?
— Не умер же он… — но тон у гриффиндорцев был уже неуверенный.
— Но мог. Так что вам бы не поздоровилось. Многократные нарушения правил, незаконные эксперименты на человеке без его на то согласия, убийство несовершеннолетнего… И заметьте, это только то, что знали все ученики и преподаватели в школе. А вот что бы раскопали профессионалы сыска, это вопрос. Так что да, благодарность была бы не лишней. Впрочем, мне всё равно. Эрни, всё готово?
— Абсолютно.
— Хорошо. Дорогие однояйцевые, я знаю, что старшекурсники о вас регулярно чесали кулаки, но, по-видимому, ваша память очень плохая, раз вы так быстро забываете эти уроки. Поэтому мы придумали кое-что другое. И да, вы употребите всё, что у вас было с собой. — Перед бледными лицами братьев посыпались конфеты их собственного изготовления. — В ваших интересах сказать, какими эффектами они обладают и в чём не совместимы. Не скажете — заставим вас сожрать всё — и поминай как звали!
— А в ведрах что?
— Смола и перья. Древний и эффективный способ наказать дурака. Кстати, прямиком из средневековья. Приступаем, ребята… Ах да, нажалуетесь — и сильно пожалеете, что не подохли.
Близнецы с ужасом смотрели, как над ними опрокидываются ведра. Это будет очень долгая ночь…
Близнецы их не сдали. Связь между пропажей смолы из теплиц и вывалянных в перьях и пуху гриффиндорцах, вывешенных посреди Большого зала, установили, но узнать имен нарушителей не смогли. Правда, профессор Снейп загадочно сверкал глазами, а после Найджел заметил в Хаффлпаффских часах полсотни лишних баллов. Но посчитал это простым совпадением.
А экспериментов над первокурсниками больше не было.
— Профессор, мы можем поговорить?
Салли-Энн, выходившая из класса последней, не обернулась. Они много спорили с Найджелом по поводу его идеи, но она всё же согласилась. И сейчас её парень шёл по лезвию бритвы, чтобы помочь первокурсникам.
— Да, мистер Тафнел? — министерская ставленница приторно улыбнулась и глупо хихикнула. — У вас вопрос?
— Скорее, проблема. И я не могу с ней обратиться к кому-то другому…
— Слушаю, — женщина села за свой стол, заинтересованно смотря на студента.
— Профессор, вы же знаете, что происходило в Хогвартсе все эти годы?
— Ну, разумеется! — фыркнула Амбридж, кинув на парня взгляд, полный снисходительности. — Общий упадок образования, ужасающий подбор кадров, полная недисциплинированность…
— И отсутствие безопасности в самой безопасной школе! — закончил фразу Найджел. — Да, профессор, вы не ослышались. И меня беспокоит это больше всего.
— Если у вас есть какая-то информация, мистер Тафнел, то не тяните, — было видно, что женщина начала терять терпение. — Если вы хотите просто пожаловаться…
— Я хотел не жаловаться, профессор. Я хотел попросить у вас помощи. У вас и министерства.
— Что вы имеете в виду?
Найджел внутренне сконцентрировался. Юлить, недоговаривать и интриговать было не в его привычках, но он был обязан сделать всё, что только может…
— Первокурсники. При нынешних действиях администрации школы я очень беспокоюсь об их безопасности…
— Министерство обеспечивает защиту. Не стоит волноваться…
— От студентов?
— Что?..
— Профессор, я регулярно привожу к мадам Помфри первокурсников. Они постоянно попадают в переделки. Одни Уизли чего стоят! А ещё Пивз, полтергейст… А первокурсники не знают простейших заклятий.
— Кхм, мистер Тафнел, это не в моей компетенции. Школа находится в ведении директора.
— То есть это правда… Эх, а мы верили, что министерство действительно пытается нас уберечь…
— Мы стараемся! — возразила Амбридж, недовольно поджав губы. — Министерство делает всё, чтобы не допустить…
— Профессор, но мы-то здесь! И здесь нам постоянно грозит опасность быть покалеченными…
— Что вы хотите, мистер Тафнел, скажите уже толком!
— Профессор, я прошу вас организовать дополнительные занятия по ЗОТИ для первокурсников.
На женщину стало страшно смотреть. И так похожая на жабу, она заклокотала и будто надулась, медленно поднимаясь из-за стола.
— Мистер Тафнел, это ни в какие рамки! Если вы так же считаете, что Поттер говорит правду…
— Поттера я терпеть не могу, профессор, — чтобы сказать это, Найджелу даже не пришлось стараться. — И хорошо, если в его словах была хоть осьмушка правды.
Меня заботят только мои первокурсники. Хаффлпаффцы вообще не любят воевать. Но раз уж администрация не может справиться с опасностями в школе, то я прошу вас, как работника министерства и ближайшую соратницу министра Фаджа, помочь нам.
И Найджел преданно взглянул в глаза женщине, мысленно возводя окклюментный щит. Ведь если он прав в своих предположениях, его ожидал разговор с пристрастием. А то, что Амбридж будет пристрастна, можно было не сомневаться.
— Кхм, может, выпьем чаю, мистер Тафнел? И тогда всё обсудим.
— Конечно, профессор.
Что же, похоже, легилименции можно было не опасаться. А вот сыворотки правды… В руку скользнул пузырёк. Как хорошо, что профессор Снейп обучил его варить всевозможные противоядия!
— Достаточно, мистер Тафнел, — Снейп отвернулся и начал собирать разложенные инструменты со стола. — Вы можете удерживать свой окклюментный щит под атакой, и он довольно крепок. Дальше вы должны проводить время за медитациями и работать над его устойчивостью. Наши занятия окончены.
— Спасибо вам, сэр. Вы мне так помогли.
Студент присоединился к уборке. Мужчина складывал ножи для нарезки ингредиентов в чехлы, поглядывая на парня.
— Тафнел, один совет.
— Слушаю, сэр, — парень повернулся и передал чашки для смешивания.
— Тафнел, я слышал о ваших планах. Будьте аккуратны в общении с профессором Амбридж. Не думайте, что сможете её перехитрить. Она весьма влиятельна. Если вы станете для неё врагом, вы очень пожалеете. Не играйте с ней.
— Спасибо за беспокойство, профессор, — кивнул Найджел. — Я буду аккуратен.
-Идите.
Возвращаясь из подземелий, Найджел обдумывал сложившуюся ситуацию.
Разговор с Амбридж завершился согласием профессора организовать дополнительные занятия для первокурсников. Все выставленные условия в конечном итоге постоянно сводились к одному — никаких лишних умений у первокурсников появиться не должно. Найджел же давил на отработку навыков до уровня автоматизма, чтобы ученики могли применить знания в любую минуту, и на то, как студенты будут благодарны за то, что министерство делает для них. Скрипя зубами, профессору пришлось уступить.
Оставалось только сообщить о дополнительных занятиях первокурсникам и успокоить хаффлпаффцев. Новый профессор ЗОТИ всего за две недели, прошедшие с начала года, успела настроить практически всех студентов против себя. И староста опасался возможной реакции на новость о занятиях под её руководством.
Внезапно его внимание привлёк тихий всхлип. Завернув за угол, он обнаружил спрятавшуюся в нише девочку с галстуком Когтеврана.
— Эй, что случилось? Ты чего здесь сидишь?
Девочка мотнула головой и спрятала лицо в коленях.
— Пойдём, не стоит сидеть на холодном полу. Пошли. Давай, вставай, вставай.
Через пять минут они уже сидели на хогвартской кухне, попивая горячее какао. По необъяснимой причине, шоколад и молоко успокаивали Найджела ещё со времен первого курса. И став старостой, он стал предлагать какао тем первокурсникам, кто грустил. Способ сработал и сейчас. Девочка перестала плакать и затихла.
— Кхм, так что случилось? И кстати, тебя как зовут-то?
— Пенни, — тихо ответила девочка и потупила взгляд.
— Пенни. Пенелопа значит, правильно? — девочка кивнула. — Расскажешь, почему ты плакала? И пряталась к тому же не где-то, а в подземельях.
— Я хочу домой.
Найджел кивнул. Это было знакомо. В первую неделю им с Салли-Энн уже довелось успокаивать пару-тройку первокурсников, соскучившихся по дому. Одну девочку Перкс вообще посадила к себе на колени и укачивала, пока та не уснула. Но на Хаффлпаффе студенты редко чувствовали себя чужими друг другу. Младшекурсникам не давали грустить, поэтому таких сцен было относительно мало.
На других факультетах, похоже, было не так, и Найджел ещё раз порадовался, что в своё время Шляпа сделала правильный выбор.
— Это нормально, Пенелопа. Все скучают по дому. По родителям…
— А девочки меня начали дразнить, — тихо пожаловалась когтевранка. — Чего плачешь, говорят? А я, может, маму с папой и так не видела дома целыми днями! А тут меня перевели в другую школу, и папа сменил работу и говорил, что дома будет чаще, и мама домой стала работу брать, а эти…
Последующие слова потонули в слезах. Найджел, не говоря ни слова, сел рядом и, трансфигурировав из полотенца плед, укутал им девочку и приобнял.
— Тебе не обязательно становиться волшебницей, если не хочешь. Главное, не забрасывать обычные предметы. И тогда ты сможешь продолжить учиться в обычном мире. А родители тоже понимают, что тебе нужно учиться. И очень сильно скучают. И наверняка пишут тебе письма каждый день…
— Ни одного… Ни одного не написали, пока я здесь…
— А они волшебники? Могут воспользоваться совиной почтой?
— Эээ… Нет, они обычные люди, просто… Ну, они же…
— А ты им писала?
— Первого сентября.
— Они ответили?
— Да, прислали длинное письмо. А потом — ни строчки.
— Наверно, тебе нужно отправлять родителям короткие записки, чтобы они не волновались. И просить рассказывать, как у них дела. Поверь, они так же ждут твоих писем. Но если ты не пишешь, как они смогут тебе ответить?
— Я… Я напишу! А… У вас нет пергамента?
— Есть и пергамент, и перо, и чернильница. Пиши. Отдашь письмо мне, я отправлю его.
— Спасибо большое.
Через десять минут Найджел получил конверт. И если он не ошибся, часть чернил расплылась от слез, которые капали из глаз девочки помимо её воли. Единственное, в чем девочка имела перед ним самим преимущество, что у неё было кому писать домой и по кому скучать.
— А… Вы не проводите меня?
— Провожу. А то чувствую, что мы засиделись.
Они уже шли к башням орлов, когда их окликнули.
— Мистер Тафнел, куда это вы ведете мою студентку? — профессор Флитвик при всём своём не внушительном росте порою откровенно пугал. И сейчас буквально препарировал старосту Хаффлпаффа взглядом.
— К гостиным факультета. Она немного заблудилась.
— О, в таком случае благодарю вас. Мисс, ступайте в гостиную.
— Спасибо, Найджел! — помахав на прощание, девочка порывисто обняла парня и убежала по лестнице наверх.
— Пока, — усмехнулся Найджел. Взгляд полугоблина стал откровенно враждебным. — Вас что-то интересует, профессор?
— Ничего. Идите в гостиную.
— Конечно. Доброго вечера.
— Это безумие!
— Вот эта жаба будет обучать?! Ты с ума сошёл?!
— Найджел, она же ясно сказала, она НЕ будет обучать ни нас, ни кого бы то ни было!
— Ты сошёл с ума!
Гам в гостиной стоял невообразимый. Казалось, студенты всех семи курсов спустились вниз, чтобы высказать своё мнение. Исключение составляли первокурсники, которые сидели перед камином, с недоумением глядя на обычно флегматичных старшекурсников, которые голосили все разом, явно не слушая друг друга.
Найджел сидел в кресле, сверля взглядом потолок. Не то чтобы ему было всё равно. Он просто ждал, когда пройдет первая волна возмущения. Наконец ему показалось, этот момент настал.
— Найджел, — не отличающийся буйным темпераментом Эрни сел рядом, — зачем тебе это вообще?
— Спасибо, Эрни, — Хаффлпаффцы, устав кричать, прислушались. — Ты задал правильный вопрос. Зачем мне это? У меня других дел нет? Впереди СОВы, а я тут к этой Амбридж бегаю, дополнительные занятия выпрашиваю.
— Ты всегда что-то придумываешь.
— С какой-то целью. Те же занятия по зельям. В результате дополнительные на постоянной основе проводятся только у нашего факультета. И скорее всего, так будет ещё очень долго…
— Это можно понять, — возразил МакМиллан. — Но Амбридж! Она же жаба!
— А жабы в принцесс превращаются, — хмыкнул Найджел. — Шучу. Мне нужно как-то легализовать знания первокурсников.