Я хотел бы, чтобы этих людей амнистировали. А взамен они могли бы быть вам полезны.
— Вы будете свидетельствовать, что мистер Поттер нарушил указ? В этом случае я могу подумать над вашей просьбой…
— Вы хотите просто исключить его? Чтобы все пожалели сиротинушку, которого обижает злое министерство? Я, пожалуй, воздержусь.
И парень откинулся в кресле, улыбаясь враз помрачневший женщине.
— Что?! Мальчишка, как ты смеешь… — женщина поднялась из кресла и нависла над пятикурсником. — Отказ давать показания — это прямое выступление…
— Я предпочту быть на стороне победителя, — равнодушно ответил Найджел, спокойно глядя в глаза генеральному инспектору. — Я ничего не имею, а хочу иметь много. Думаю, вы понимаете мою цель.
— Вам нужны деньги?
— И они тоже. Уважение. Власть. Достаток. Слуги. Я не имею ничего. И хочу все вышеперечисленное. Я сирота, профессор. Мы не привыкли мелочиться. Тем более, такая возможность!
— Возможность?
— «Когда два тигра сражаются, мудрая обезьяна сидит на дереве и ждет, с кого можно будет снять в конце шкуру». Но, так как я слишком мелкая сошка, пока что я предпочту помочь одному из «тигров». Разумеется, не за бесплатно.
— А сокурсники?
— Они будут мне должны. А должники — это полезно.
— И чем могут быть полезны эти должники?
— Например, они будут приносить мне информацию, кто что замышляет. Что они собираются там делать. Против кого идут… Согласитесь, иметь ворох доказательств в измене — это лучше, чем просто повод выгнать Поттера. При измене поломкой палочки не отделаешься…
— Это Азкабан! — улыбка женщины превратилась в оскал, и она предвкушающе потерла ладони. — Когда ваши агенты внедрятся в доверие к Поттеру?
— Это будет непросто. После тех статей в прессе он ото всех отдалился. Нужно время.
— Хорошо. Все равно он никуда не денется. Идите, мистер Тафнел! Докладывайте мне, как только…
— Как только мы заключим договор, — улыбка генерального инспектора угасла, и она с плохо скрываемым раздражением посмотрела на наглого мальчишку. — Да, профессор. Договор. Односторонний.
— То есть?!
— Я никто, профессор, — Найджел поставил чашку на стол и развел руки в стороны, — и звать меня никак. Если вы захотите обойти договор, вы сможете это сделать, просто заставив меня его нарушить. Согласитесь, вам нужна информация больше, чем мне. Это ваш шанс.
Лицо женщины исказила судорога.
— Вы требуете слишком многого, мистер Тафнел. Вы можете ничего не знать, а условия ставите, будто вы тут хозяин.
— Я торгуюсь, профессор. Это единственное, что я сейчас могу — подороже продать информацию, которой владею. Вы должны меня понять.
— Но односторонний договор!
— Вы обещаете выплачивать мне гонорар ежемесячно. Плюс порекомендуете меня своим коллегам как очень перспективного молодого человека. Что-то забыл… А, точно. Амнистия для идиотов, которые будут носить информацию.
— Могу выплатить гонорар единовременно, если дадите контакты с агентами.
— И сколько?
— Пять… Пятьдесят галлеонов!
— Отличительный знак одного из них — он имеет большой палец на руке.
— Что вы себе позволяете?! — взвизгнула Абридж, выхватив палочку и направив её на парня. — Да я могу заставить тебя мне все рассказать…
— Это вы слишком наглеете. Пятьдесят галлеонов за всех агентов… Очень щедро! Сразу видно, где оседают деньги честных налогоплательщиков…
Заклятие ударило парня в грудь, и его вместе с креслом отшвырнуло к стене.
— Убьёте меня — потеряете единственный шанс абсолютно точно упечь Поттера за решётку, — просипел Найджел и сплюнул вязкую слюну. — И об информаторах можете забыть — они только порадуются, что их секрет никто не знает…
— Сколько ты хочешь, щенок?
— Сто галлеонов в месяц. Не морщитесь, вы заработаете побольше меня, когда всё закончится.
— Ладно. Согласна, — Амбридж с шумом втянула воздух и натянула свою привычную слащавую улыбочку. — А вы очень целеустремленный молодой человек… Вас ждёт большое будущее!
— Я в этом не сомневаюсь, профессор!
— Кто будет свидетельствовать при договоре? Один из ваших агентов?
— Нет, что вы! Они не должны светиться! Я подумывал…
Дверь распахнулась, и в кабинет ворвался Драко Малфой.
— Профессор, тут такое дело…
— Малфой, ты-то и нужен! Засвидетельствуешь наш договор.
— П-профессор? — слизеринец растерянно хлопал глазами, но, заметив отмашку начальства, вытащил палочку и коснулся сцепленных рук.
Стоило последней нити клятв погаснуть, как Найджел хлопнул себя по лбу.
— Ах да, профессор, Инспекционная Дружина! Я же хотел в неё вступить.
— Зачем это вам?
— Меня привлекает власть, — пожал плечами парень — Это, конечно, мелко, но надо же с чего-то начинать. К тому же мои визиты к вам не будут выглядеть странно.
— Вы действительно далеко пойдёте, молодой человек, — одобрительно покивала женщина и быстро прикрепила на лацкан мантии значок. — Добро пожаловать в Инспекционную дружину!
Дойдя до кухни, Найджел пощекотал грушу, а войдя внутрь, оперся на стену и съехал по ней вниз, трясущимися руками вытирая со лба пот.
— Ай-ай-ай! Мистер Тафнел слаб! Мистер Тафнел помощь!
— Не надо, Квик, — прошептал парень, с трудом фокусируясь на ушастом домовике. — Налей мне какао, прошу. И чего-нибудь сладкого. Эклеров там. Или пирожных.
Хаффлпаффец упал на стул, с трудом удерживая глаза открытыми. Десерты появились спустя минуту, и под голодное бурчание желудка он начал насыщаться, чувствуя, как с каждым кусочком отпускает противная судорога, а ноги перестают трястись.
«Кто же знал, что окклюменция может так вымотать!» — восхитился парень и запихнул в себя ещё пирожное.
После окончания занятий у профессора Снейпа Найджел продолжил тренироваться в защите разума и обнаружил интересный момент — при постоянной поддержке щита он быстрее сосредотачивался и мог удержать свои эмоции под контролем. Это открыло новые возможности.
В тот момент, когда Амбридж потребовала ответа, что Найджел забыл в «Кабаньей голове», он рефлекторно поднял щиты. А после сымпровизировал.
И это сработало. Правда, отняло у парня все силы, которые ушли, чтобы до конца отыграть выбранную роль. К счастью, Амбридж не поняла, что это было маской. И даже успокоилась, когда хаффлпаффский староста «обнажил» свою «истинную» натуру.
Найджел покосился на приколотый к мантии значок Инспекционной Дружины.
«Это будет очень сложно. Но я справлюсь. Обязан».
Ведь он не удержался и всё же рассказал о сложившейся ситуации декану перед тем, как претворять свой план в жизнь. И в ответ получил только полный тоски взгляд. Никакие слова не смогли бы передать больше страданий и боли.
Найджел всё понял. И кивнул. На что женщина подошла и перекрестила его. Им не нужны были слова, чтобы понять друг друга.
«Я не смогу вам помочь»
«Справимся сами»
«Я верю в тебя»
Конверт, тошнотворного розового цвета, приземлился на стол перед Найджелом во время обеда. Сидящие поблизости хаффлпаффцы зашептались.
— Что, Тафнел, пора стучать? — оскалился МакМиллан.
— Не забудь подготовить новую информацию к моему возвращению, — ответил староста и поднялся из-за стола. Эрни скрипнул зубами. — Приятного аппетита. Прошу прощения, у меня дела.
В принципе, уходить так внезапно не было никакого смысла, но взгляды, бросаемые на него однокурсниками, навевали тоску.
Вступление хаффлпаффца в Инспекционную Дружину вызвало резонанс. Не обсуждал это только ленивый. Близнецы Уизли не упустили случая и вывесили в Большом зале огромный транспарант, на котором огромный барсук превращался в дрожащую крысу, виляющую хвостиком перед огромной розовой жабой. Гриффиндорцы в полном составе излучали презрение, как и большая часть когтевранцев. Слизеринцы приглядывались.
На Хаффлпаффе же были брожения. Найджел успел заработать репутацию, и студенты недоумевали и гадали о причинах такого поступка. Но большинство, поддавшись общим настроениям, посматривали на старосту с подозрением.
Найджел глубоко вдохнул и, проверив конверт, вскрыл его, доставая записку.
«Участникам Инспекционной Дружины явиться к часу дня в кабинет генерального инспектора»
«Информативно, — подумал парень и взмахом палочки сжёг пергамент, — но странно. Сбор во время обеда? Да ещё так явно… Возможно, на собрании меня ждет «теплый» приём. Ну-ну, посмотрим, кто кого… Вы ещё не знаете, что такое «тёмная»!»
Дойдя до кабинета ЗОТИ, парень постучал и вошёл внутрь.
— Мистер Тафнел! — профессор стояла у доски, жеманно улыбаясь. — Вы очень вовремя. Хотела вас познакомить. Хоть… кажется, вы уже знакомы?
С соседних стульев на Найджела смотрели пятикурсники-слизеринцы.
— Мы одного года поступления. Пересекались на уроках.
— И зачем он тут нужен? — девчонка, которую парень запомнил как партнершу Малфоя на Святочном балу, скривила губы. — Что он тут делает?
— Не волнуйтесь, мисс Паркинсон. Мистер Тафнел теперь так же является участником Инспекционной Дружины, как и вы все.
— Так это правда?! И что он тут будет делать?
— Не волнуйтесь, мисс Паркинсон, — хмыкнул Найджел, давя в себе желание плюнуть на пол, чтобы люди вокруг хоть немного прекратили вести себя как снобы, — парень с девушкой всегда найдут чем заняться…
— Что ты там вякнул? — угрожающе спросил худощавый слизеринец. — Забыл своё место?
— А у нас тут собачий приют? Я твою подстилку занял?
Худощавый брюнет скривил губы в оскале и повернулся к Генеральному Инспектору.
— Профессор, учитывая ситуацию в школе, мы можем подвергнуться нападению со стороны оппозиции. Можем мы провести несколько спаррингов?
— Разумеется. Это будет вам полезно, — женщина захихикала и потерла ладони. — Всегда надо знать, на что способен соратник.
Слизеринцы быстро очистили середину класса от парт и разошлись в стороны, устанавливая щиты на случай рикошета. Напротив Найджела остался стоять его противник, скалясь и поигрывая палочкой.
— Молись.
— Прости, но я атеист.
— Палочки на изготовку! — крикнул Малфой, видимо, взявший на себя роль арбитра. — В бой!
— Это было нечестно!
— Не скажи, — Найджел приложил платок к губе и усмехнулся, — не припомню, чтобы вас прикладывали заклинаниями. А вот как в рожу били — помню. И да, мы не знакомы. Неудобно разукрашивать морду незнакомца.
Слизеринец давил большим количество сглазов и проклятий, не очень опасных, но противных или болезненных. Найджел же опирался на Щитовые чары и их аналоги и в основном контратаковал.
Но долго так продолжаться не могло, парень это понимал, и потому он быстро пошёл на сближение и перешёл в рукопашную. К чести слизеринца, тот не растерялся и пару раз прописал по лицу хаффлпаффцу, за что получил разбитый нос и полновесный синяк под глазом.
Худощавый слизеринец поморщился, но всё же соизволил представиться:
— Теодор Нотт.
— Найджел Тафнел. Приятно познакомиться.
— Не могу сказать того же в ответ.
— Не утруждайся, это была не более чем любезность.
Парень замолчал, и вдруг хмыкнул.
— А ты не такой, как другие хаффлпаффцы, Тафнел. Может, и сработаемся.
— Не сомневаюсь.
Парни пожали друг другу руки и начали вставать с пола, на котором лежали, отдыхая после схватки.
— Ладно, будешь дежурить с нами, — махнул рукой Нотт и подал руку бывшему противнику. Но потянув, он шагнул вперед и прошептал хаффлпаффцу почти в ухо: — Не думай, что я назову тебя другом. Но ты зачем-то нужен жабе. Поэтому останешься жив. Ходи с опаской.
— Всегда так делал в логове змей, — шепнул в ответ Найджел, отряхивая форму. — Привет ещё раз, ребята. Ну что, поработаем?
— Что себе позволяет этот Тафнел?! — горячилась Панси, едва слизеринцы вернулись в гостиную факультета. — Этот безродный… Грязь под ногами, а ведет себя так, будто… — Девушка топнула от досады ножкой. — Наглец!
— Интересный, надо признать, — заметил Теодор, развалившись на диванчике у камина. — Весьма…
— Тео, — Драко Малфой подошёл к Нотту, — что ты узнал? И не делай вид, будто не понимаешь меня! Сам говорил, что в бою легче понять человека. Ну?
— Что тебя интересует, Драко? И зачем, кстати? Он же обычный барсук…
Теодор лукавил. Вступление обычного хаффлпаффца в их ряды выглядело бы странно. Но этот всегда выделялся, привлекал внимание, постоянно что-то вытворяя… За таким было интересно понаблюдать.
Сам Тео редко встревал в разборки. Для него это было похоже на возню в песочнице благодаря маленькой особенности, о которой Драко, к сожалению, знал.
— Так всё-таки?.. Что он хотел?
Эмпатия была одновременно даром и проклятием семьи Ноттов. С ними старались вести дела очень честно, ведь они чувствовали ложь и все эмоции наперед, каждый раз удивляя хитрецов и подлецов. Но, увы, Малфои всегда славились своей способностью добывать информацию из ниоткуда. И теперь младший отпрыск славного семейства прибегал к его услугам, когда хотел что-то узнать.
Но этот случай сильно отличался. Сейчас от Драко веяло интересом, тревогой и страхом. Причём так периодически происходило на протяжении недели. Блондин будто о чём-то тревожился последние дни.
Теодор почувствовал интерес.
— Хотел отвоевать себе место под солнцем, — он безразлично пожал плечами. — Не подчинить, а показать силу. И, кстати, ему это удалось.
— Нет, я не о том. Зачем он вступил в Инспекционную Дружину?
Теодор хмыкнул и отрицательно покачал головой.
— Без понятия.
Ложь. Конечно же, он знал. Не мог не знать. Найджел Тафнел о ком-то волновался, тревожился, испытывал страх и азарт. И к концу собрания чувство азарта затмило всё остальное.
«Ты что-то задумал, Тафнел. Будет интересно. Интереснее всего наблюдать за глупцами».
Дежурства в качестве участника Инспекционной Дружины сильно отличались от дежурств старосты. Обычно после отбоя Найджел ходил в компании с Салли-Энн по замку, и это больше походило на прогулку, чем на муторную обязанность. И если они и встречали какого-то нарушителя, то дружно поворачивались к нему спинами. Это было что-то вроде традиции, передающейся среди старост Хаффлпаффа — пойманный нарушитель мог резко исчезнуть из поля зрения, и старосты делали вид, что ничего не видели. Но нарушитель впредь должен был быть осторожен — второго шанса добрые барсуки не давали, и отработками нарушитель бы не отделался. Пойманный конвоировался к декану соответствующего факультета для наказания.
Днем же он просто присматривал за однокурсниками и младшими учениками, следя, чтобы никто не пострадал, не делая различий по принадлежности к факультету. Обычно это происходило в легкой, непринужденной обстановке.
Найджел быстро понял разницу, увидев злые взгляды третьекурсников Гриффиндора, когда разнял их драку со слизеринцами. Пару раз раньше он видел, как Седрик растаскивал таких охламонов, и те краснели под взглядами старосты. Сейчас же Найджел чувствовал себя помехой и основным раздражителем.
— Минус десять баллов со Слизерина и Гриффиндора. Марш на следующее занятие!
Третьекурсники ушли, недовольно бурча, а к парню подошёл Теодор, поставленный сегодня к нему в пару.
— Со Слизерина тоже снимаешь баллы?
— В драке всегда виноваты две стороны. Мне не нужен конфликт, мне нужен порядок. Поэтому виновные будут наказаны.
— А я бы снял ещё десяток баллов со львов за те злобные взгляды…
— В таком случае профессор Снейп должен оставлять часы львов пустыми постоянно. Но на их счастье за такое не штрафуют. Ладно, мне пора, — махнул рукой Найджел.
— Ага, — безразлично кивнул Нотт и зашагал в другую сторону.
Воспользовавшись коротким путем до гостиных, Найджел проходил мимо поворота на кухню, когда почувствовал удар по голове, и сознание померкло.
Очнулся он в каком-то закутке. Слегка мутило, а голова раскалывалась. Ощупав её, парень поморщился — шишка была довольно большой. На ощупь он нашёл разорванную сумку. Грустно усмехнулся и, пошарив внутри, обнаружил пару скляночек с зельями, непонятно как уцелевших. Через пару минут круги перед глазами рассеялись, а головная боль стала более терпима. Проведя ревизию, Найджел обнаружил пропажу денег — пары сиклей, и красивой чернильницы — подарка Энни. Чернильницу было жалко, но от этого был и плюс.