— Принеси мне воды и спирта, что в первом кухонном кувшине, — кто бы там ни присутствовал, с ним профессор Снейп обходился очень-очень строго. Послышались тихие босые шаги. Гермионе хотелось пошевелиться, но тело отказывало в такой почести. Рядом с ней прогнулась кровать: кто-то сел на край. Профессор?
— Поставь здесь и уходи, — приказал вновь низкий холодный голос совсем близко. В метре.
Нашло неоднозначное волнение, захватившее всё её существо. С одной стороны, она не могла контролировать и управлять своим телом, не могла говорить, шевелиться или дать понять, что с ней все хорошо. А хорошо ли? С другой стороны, с ней Северус Снейп, в чьём могуществе не сомневались даже жители Древнего Египта.
Но что произошло? Почему она не помнит? Почему она парализована? Бульканье в чаше выдернуло Гермиону из мыслей. В нос ударил резкий запах спирта. Он собирался ее растирать, подумалось девушке, иначе зачем еще спирт? Но жар отсутствовал. Вот-вот он разденет её и…
Если бы имелась возможность стать бледнее, девушка воспользовалась бы ей незамедлительно. Снейп не собирался её растирать, он планировал дезинфицировать кожу или рану, чтобы сделать укол, надрез… Операцию.
В груди заколотилось сердце. Неужели в неё что-то попало, и Мастер Зелий умело обезболил её тело? Копьё? Кинжал? Но тогда почему она здесь: всё слышит и чувствует? Разве обмороки такие?
Когда она столкнулась взглядом с Василиском на втором курсе, пришлось потратить целый месяц, чтобы восстановить самочувствие и вернуть прежнюю концентрацию в учебе, не говоря уже о том, что те недели, что она пролежала в больничном крыле, с успехом выпали из ее памяти.
— Мисс Грейнджер, проснитесь… — тихо прошептал он, — вы должны быть здесь…
Послышался шум выжимания марли, но всё стихло.
Она силилась открыть глаза прежде, чем что-либо произойдет. Ей необходимо знать, успокоиться. Интуиция неправильно реагировала на тишину. Пульс дико забился. Ей показалось, что она одна. Её оставили.
Секунда, другая, и…
Ток, вонзившийся в руку, был настолько неожиданным, что первой мыслью волшебницы стало желание закричать. Но после прояснилось, что это рука профессора, нежно накрывшая её. Теплая и приятная. Длинный тонкий палец провел по костяшкам.
— Я знаю, что вы слышите меня, — он поднес к ее носу кусочек ткани со спиртом, и когда резкий запах ударил в нос, Гермиона нахмурилась. Взяв другую ладошку, Снейп провел рукой до плеча. Гермиона почувствовала прилив магии, трепетно разливающийся по её телу, где каждую клеточку странно покалывало, вознося в облака эйфории, какая бывает после хорошего SPA. И снова резкий запах, от которого хотелось увернуться.
Клещи ворвались прямо в грудь, вырывая душу вибрированными потоками ветра.
«Я здесь! Здесь, скажите, что нужно делать, сэр?!» — кричал ее внутренний голос.
Родилось непреодолимое желание прекратить эту контрастность. Сотрясающая грудь вибрация увеличивала свои колебания, раскачивая щипцами её сердце сильнее, как вырывают здоровый коренной зуб. Это был не Снейп. Кто-то другой действовал изнутри, как проклятье. Становилось мало его тепла и утешений.
Снова отвратный запах врезался в чувствительный нос, и думалось, как вода заполняет трюм тонущего корабля, так и её легкие тонут в литрах спирта. В страхе она мысленно закричала, и крик ее заглушил удаляющиеся слова профессора. «Сосредоточьтесь!» — потребовал властный голос. И Тишина.
На ее просьбу о помощи никто не откликнулся, однако вскоре слишком громко раздались голоса.
«Гермиона, Гермиона, Гермиона, Гермиона!» — зазывала незнакомка. Гермиона потерялась в пространстве. Бесполезными остались попытки обернуться. Тьма.
— Гермиона, ну же! — отчаянно кричал Гарри далеко-далеко, — Приди в себя!
Гарри?
— Не тряси её так сильно! — потребовал голос Рона с явным отчаянием.
— Пожалуйста, — прошептал Рон, — Пусть она придет в себя…
Гермиона не знала, что ей делать, и как быть. Паника отступала. Спирт стал привычным, тепло рук профессора пропало, заменившись тягостной прохладой. Стало понятным, что она далека от своего сознания. Хе-эй, кто-нибудь её слышит? Ответное эхо пронеслось раскатистым громом высоко над головой.
— Мистер Поттер, что здесь происходит? О, Мерлин! — госпожа Макгонагалл подбежала к ним и стала отдавать указания.
— У нас еще есть время, скорее!
Волна вибрации накрыла волшебницу девятым валом, который подавил испуганный вопль и унес в бездну. Гермиона, резко полетевшая вниз, уже представила себя мертвой лепешкой, так и не найденной в этой гуще неизвестности. Голос Макгонагалл слышался более отчетливо. Появились и другие голоса.
Ослепительная вспышка, и ведьма поняла, что отсюда пора бежать. Ей нужно уловить голос Северуса. Только он выведет её из персонального ада, в который её неизвестно каким образом занесло. Впрочем, это являлось не самым важным. Всякая паника и тревожная эмоция взялись под контроль. «Уймись, Гермиона, » — велела она себе, раздумывая над своими действиями. — «Едва ли профессор Снейп обрадуется, если ты опустишь руки и сдашься».
Заложило уши.
Он велел сосредоточиться… Но какие мысли выбрать? Ответ напросился сам собой. Ну конечно она будет думать о нем, о его голосе и руках, которые дарят необычайно странное тепло. Девушка принялась крутить мысленный слад, похожий на мантру.
Сколько прошло времени — неизвестно, но в какой-то момент она зависла в воздухе, как котенок, которого ухватили за шкирку, и медленно полетела вверх…
Скривив лицо от привкуса спирта во рту, Гермиона резко вдохнула и закашлялась, едва не складываясь пополам. Оказывается, лунный свет не такой уж и тусклый по сравнению с пустотой. У нее отпято колотилось сердце, получившее хороший укол адреналина.
Напротив сидел Снейп с не самым невозмутимым видом. Межбровная складка сулила мрачностью. Он задумчиво потирал подбородок, рассматривая ее: наверняка догадывался, что произошло. В своих размышлениях, однако, Гермиона ушла далеко от истины.
Видимо, вид у нее выражал палитру смешанных чувств, отчего он первым начал разговор:
— В вас попадало проклятье?
— Нет… Вернее, я не помню, сэр…
Он еще пуще нахмурился.
— Вы получили рану? Мисс Грейнджер, — вздохнул, когда она отрицательно мотнула головой, — Вы должны вспомнить. Это в первую очередь имеет колоссальное значение для вас, поэтому постарайтесь припомнить последние часы.
Несмотря на головную боль, Гермиона приложила усилия и стала перебирать в уме последние знакомые отрывки. Солнечное утро, она проспала, он со всей присущей ему «любезностью» утрудился разбудить ее сказочным способом… Но прежде, чем посвятить профессора в подробности воспоминания, Гермиона задумалась: а было ли это всё на самом деле? Единственное, в чем сомневаться не приходилось — так это то, что она в Древнем Египте с Северусом Снейпом…
Поймав его выжидающий взгляд, она спросила:
— Скажите, какое сейчас число… Сколько дней я пробыла в коме?
— Мисс Грейнджер, еще четыре часа назад вы трескали мандарин, — чтобы нащупать пульс, он взял её руку, и, когда Гермиона вздрогнула от новой волны теплого электрического тока, маг невесело усмехнулся, решив, что ничего глупее в жизни он не предпринимал.
— Что происходит? — тревожно спросила она, отнимая свою ладошку, которую тотчас рассмотрела.
— Вы об этом? — он снова взял ее руку в свою, и что-то необычное проскользнуло вновь.
Она склонила голову к плечу, и с удивленными испуганными глазами спросила:
— Что это значит?
— Без понятия, мисс, — с отчаянием выдохнул он, — вы это не чувствовали раньше, верно?
— Да…
Он кивнул.
— Вы вышли от Хатшепсут, когда я вас встретил повторно, и между прочим, к великой удаче, ибо вы не сделали и двух шагов, как испуганно вскрикнули и едва не ударились головой.
Наверное, Снейп не замечал, как непроизвольно потирал костяшки ее пальцев в объяснении, но эффекта добился: Гермиона успокаивалась.
— Тогда вы лишились чувств на пару часов. Как думаете, что могло спровоцировать всё это?
Тепло разливалось по ее рукам, вызывая волнение в сердце. Они столкнулись взглядами, и Гермиона тотчас потупила взор, чувствуя смущение.
— Я не знаю, сэр. Но я слышала и чувствовала вас, а еще запах спирта и голоса…
— Знакомых? — дополнил он за нее — Мисс Грейнджер… почему вы не пошли к ним?
— Была темнота, и я скорее летела к ним, чем шла. Но я поняла, что нужно возвращаться к вам. А почему вы спрашиваете? Это ведь были галлюцинации, да?
— Да, — уклонился он.
Гермиона не поверила ему.
Профессор уложил ее спать и сказал, что завтра праздник и что им всем нужно встать пораньше. А Гермиона больше не могла уснуть. Нет, она, конечно, покорно легла, но глаз так и не сомкнула.
========== Терпентин ==========
Изрядно не выспавшаяся Гермиона встала ранним утром, когда солнце только-только появилось на горизонте. Наспех нарисовав свои стрелки, жрица переоделась в длинный красный сарафан, и пока Фина мудрила с её поясом, искусство завязывать который ей так и не поддалось, волшебница возилась с очередным ожерельями, подаренными Снейпом. А кем же еще? Девушка тяжело вздохнула. Нет, ей они безмерно нравились, как и псевдоухаживания, но их игра начинала смущать.
Снейп как бывший двойной шпион великолепно перевоплощался в пылающего страстью мужчину, и, к её величайшему разочарованию, какое бывает с каждой разумной девушкой, Гермионе стало ясно: она привязывается к профессору. Нет, не влюбляется, конечно. Это чувство выше, нежнее, лучше и накрывает тебя без сомнений. Она лишь чаще о нем думала, чаще была ему благодарной и чувствовала себя с ним в безопасности.
Это не любовь.
Волшебница прикрыла глаза, когда Фина взяла две золотые диадемы, стоящие целое состояние в современном мире.
— Какую? —изображая чаши весов, служанка приподнял сначала узорчатую с лунным диском, а затем ту, что с рубинами — символами Венеры.
Что-что, а диадемы волновали волшебницу меньше всего. Ну, пусть будет красным. Гриффиндор она или нет? Водрузив тяжелую ношу себе на голову, жрица была готова поклясться, что не встанет. Местная красота весила как минимум несколько учебников «Истории Хогвартса».
— Фина, я не встану, — с отчаянием буркнула Гермиона.
— Вам поможет наш жрец, — хмыкнула служанка, помогая встать — он всем помогает, а вам в особенности.
К удивлению, все оказалось сносным.
К жрецу Гермиона вышла, конечно, не так энергично, как хотелось бы — свою роль играл и недосып. Однако и профессор выглядел не лучше. В воздухе витал запах конюшни и хорошенько взбитой копытами земли.
— Доброе утречко, — улыбнулась она не без иронии, принимая его руку в помощь и не понимая к чему такое веселье в глазах профессора. Не на ее же шутку.
— Смотрю, вы еще не проснулись, что ж, колесницы лучше всяких будильников внесут бодрость в ваше утро. Держитесь крепко.
Можно не сомневаться, что держаться ей не придется вообще, ибо килограммы золота, что есть на ней, замедлят всякую инерцию. И все же бросив скептический взгляд на их транспорт, ведьма поежилась. Ни ветхое скрипучее дно, ни металлический поручень — ничто не внушало особого доверия. Это не нимбусы с клювокрылом, на которых раз и перелом третьего и четвертого шейных позвонков. Здесь каждую клеточку тела сначала пережуют колеса, а уже потом выплюнут щепку костей с горсткой плоти. Хорошего исхода и не жди.
Гермиона с нервной улыбкой ступила в колесницу. А через каких-то две-три секунды её спина могла лично засвидетельствовать близость Снейпа. Он забрался следом, а его руки расположились на бортике, по обе стороны от её талии.
Как-то само по себе задержалось дыхание от такого странного объятия. Чувствовалось его тепло. Буквально чуть-чуть наклониться назад, и ее спина прильнет к его твердой груди…
— Сейчас не самый лучший момент для терзания губ, мисс Грейнджер, — предугадал низкий голос её нервную привычку. А ведь только захотелось! Неужели всё настолько будет резким? Гермиона получила свой ответ, когда они рванули, да так, что лопатки всё-таки впечатались в мужскую грудь.
Как в тележке банка Гринготтс, так и здесь ее сердечку грозил инфаркт, и если бы не опора сзади, то Гермиону можно было уносить.
Руки сводило от напряжения и соскальзывали, а на кочках приходилось применять особое усилие, ибо опасность вылететь подходила очень близко.
Северус же держался умело, и на ее испуганные возгласы лишь усмехался. Годы заставили не только привыкнуть, но и приноровиться. Спустя полчаса, когда они приехали и земля снова появилась под ногами, Северус подхватил Гермиону под талию и придержал. Да, после первого раза голова сходит с орбиты порядком.
Величественные статуи уже ожидали пару. Не без насмешки, выражая всем своим видом превосходство над глупостью Египтян. Впрочем, Снейп был с ними абсолютно солидарен. Как можно верить в чью-то фантазию? Едва ли существуют эти боги.
Нет, Северус, бесспорно, не был знатоком культуры древнего Египта и многое не знал. Ему хватало ума признавать это. Однако ни монстрологии, ни в книгах по истории магии даже вскользь не упоминалось ни о каких богах. Зато о местных жрецах сказывалось многое. Те создавали интересные ловушки, зачаровывали пирамиды и скрывали потайные ходы.
Это был их культ, и по большому счету, именно они брали в узду своего правления абсолютно всех магглов, в том числе и фараонов. Единственное, что не поддавалось здравому смыслу, — так это галлюциногены. На кой маги выбирали для поджога бесполезную дрянь, от которой становилось дурно, оставалось загадкой. Уж лучше б пили вино как в Греции и танцевали до потери сил*, раз уж занялись самобичеванием.
Из мыслей Северуса вырвала Гермиона, которая, растерявшись от большого количества людей, сжала его ладонь. Мужчина хмыкнул не без насмешки. Лучшая ученица, гриффиндорка и так быстро теряется. Пришлось сжать ее ручонку в ответ и погладить пальцем нежные костяшки. Ни к чему ему нервная жрица, знаете ли.
Внезапно резко по телу прошелся озноб и жрец прищурился.
Недобрый взгляд прожжённый опытом затылок бывшего шпиона учуял сразу. Он тотчас осмотрелся. В толпе народа, ожидающего начала праздника, стоял Инени, жадный до власти паршивец. Глумливо улыбался. Наверно, этот человек был единственным, кого Северус не мог просчитать максимально. Грязный чиновник шел по головам ради того, чтобы свергнуть Хатшепсут. Он не брезговал ничем.
Сдавалось интуиции, которая, к слову, никогда еще не подводила Северуса, что Гермиона в большой опасности. Мастер зелий удостоил Инени взглядом «задумай-что-нибудь-и-я-тебя-прикончу» и увел гриффиндорку подальше.
— А что нам несут? — увидела мисс Грейнджер подносимый терпентин.
Люди с интересом разглядывали жрицу, в особенности смотрели на диадему и робко улыбались. Оставалось лишь закатить глаза, и эффект дежавю не заставит себя ждать. Эти глупцы сочли, что предсказываемый год будет плодороден, как в урожае, так и сынах.
С чашами, похожими на христианское кадило пара пророков скрылись с глаз обычных смертных. Когда же колонны за их спинами скрыли толпы людей, Северус приказал Гермионе уйти в его тайную лабораторию и принести два тюбика с зельями.
То ли повзрослела, то ли нравы древнего Египта так повлияли на взбалмошную гриффиндорку, но принесенное зелье она выпила без раздумий. Сомнений не оставалось: она доверяла исключительно ему. А вот что осталось неизменным, так это ее нетерпение к знаниям. Казалось, будь они в классе, Гермиона бы уселась на своё излюбленное место и затупила бы перо, пока все не записала. Вопросы, вопросы, и еще раз вопросы видел бывший профессор в ее взгляде.
— Мисс Грейнджер, надеюсь, вы не забыли мои уроки? — издалека начал он, разминая затекшие запястья и сжимая кулаки. И только когда Гермиона кивнула в ответ, Снейп продолжил:
— Как и перед каждой практикой, вы должны знать инструкции, — факел, висевший на стене, он снял и лекторским сухим тоном протянул, — поэтому, слушайте внимательно. Терпентин — это горючее вещество, при горении которого вырабатываются токсины, вызывающие галлюцинации. Посему вы уйдете в дальнюю часть Храма и под видом медитации поспите, — губы изогнулись в усмешке, когда огонь с факела перебежал на вещество в чаше и пошел серый дым, — Если что-то пойдет не так, обращайтесь к Сенмуту.