— Уже глубокая ночь, и я подумала, что с вами что-то случилось. Мне страшно здесь, черт возьми! — защищалась Гермиона, надеясь, что профессор не заметит ее смущения.
— Так вы меня успели похоронить, — цокнул языком жрец, — нехорошо, мисс, пускай в будущем я и мёртв, — без всяких эмоций отвечал мужчина, — но в запасе у меня имеется не одна тысяча лет. Нося оружие во дворце, вы сильно рискуете отправиться на корм крокодилам, — посерьезнел он.
— Мы во дворце?!
— Тише, — приказал низким голосом он, осматривая ее, — Почему вы не обрезали эту тунику? Святая Геката, мисс Грейнджер, почему служанки не выдали вам нормальной?
На рассказ о взаимном недопонимании между ней и египтянками, Снейп закатил глаза, словно ничего большего и не ожидал.
— А не обрезала, потому что ваше. Верните мне палочку, и я трансфигурирую под себя.
Они вернулись в свои апартаменты, и решительно настроенная гриффиндорка планировала хороший допрос. Почувствовав приятное покалывание пальцев при прикосновении к родной волшебной палочке, Гермиона направила её на свою одежду. Но ничего не вышло. Профессор с издевкой наблюдал.
— Что с магией? — волшебница предприняла очередную тщетную попытку: как утопала в черных тканях, так и осталась.
— Я думал, что лучшей ученице Хогвартса известно о магии Древнего мира, — его глаза надменно сверкнули.
— Представьте, я знаю не все, сэр! — обиделась девушка, подбирая подол длинной туники.
Древний Египет она обходила как-то стороной, предпочитая истории более поздних цивилизаций. Как иронично, что именно тот редкий пласт знаний, которым в свое время известная всезнайка-Грейнджер пренебрегла, в итоге оказался ей столь необходимым. Знай она это заранее, пропустила бы лучше пару скучных лекций по маггловедению взамен на египтологию.
— Палочки не адаптированы под древности. А кто их придумал, вы же знаете?
— Я не… нет… Но они уже были при Мерлине, — Гермиона замолчала. Историей магии она владела от самого Мерлина, однако, о палочках во всех учебниках говорилось вскользь, словно никто никогда не знал, как они появились.
— Условно считается, что отец Мерлина был умелым мастером, который создал своему подросшему сыну трость, вложив в нее случайно кость единорога. А когда юный Мерлин обнаружил свой дар и заметил способности своей игрушки, сделал открытие в магии и… Это всего лишь один из мифов, но в любом случае, палочек в Древнем Египте не было. Предположу, что вместе с созданием палочек возникло поле, или же здесь стоит нечто неизвестное, частично блокирующее магию.
Гермиона нахмурилась.
— Не полностью, у меня получилось одно.
— Я здесь уже десять лет, мисс Грейнджер, неужели вы думаете, что я отчаялся и сдался, не опробовав все?
— Десять лет?! Но…
— Вы путешествуете во времени. Нет ничего удивительного в том, что в вашем времени прошло четыре года.
— Но эти десять лет ни капли не изменили вас!
Маг хмыкнул.
— Пока мы не доживем до нашего времени, здесь не состаримся. Так что там с магией?
Девушка взмахнула палочкой и прошептала заклятие. Лазурная выдра проскакала вдоль коридора и вокруг них и выбежала в сад, исчезнув. Некоторое время Снейп молчал, переваривая увиденное.
— Раз возможен патронус, то и палочки не бессильны, верно? Сэр, а если попробовать развивать их? Постепенно подстраивая под прежнее время? Быть может, в них что-то сломалось из-за этого путешествия? Сбились настройки там…
Гермиона продолжала высказывать предположения, пока Снейп задумчиво смотрел на нее, взвешивая все «за» и «против». Он вообще не пробовал это заклятие, ибо считал его бесполезным здесь и сейчас, посему был готов поклясться, что едва не сжег свою волшебную палочку в порыве ярости. Бессилие было ему ненавистно.
— Впрочем, теперь мы знаем, что патронусы допустимы, — подытожила гостья, — попробуйте и убедитесь сами!
Вытянув губы в трубочку, профессор вскинул палочку.
— Экспекто Патронум!
Их озарила ослепительная вспышка и исчезла. На Гермиону нашла растерянность, а на Снейпа мрачные думы. Когнитивный диссонанс — самое гадкое чувство, когда ты понимаешь, что ты чего-то не понимаешь, но чего именно — ты понять не в состоянии. Снейп злился, прежде всего, на себя за это треклятое непонимание. Куда делся его патронус?
— Сэр…
— Молчите.
— Но, сэр…
— Мисс Грейнджер, дайте руки, — потребовал маг, осматривая ее отметины, — Чего хотел этот человек?
Девушка показала кисти и отвела глаза, когда профессор провел подушечками пальцев по коже.
— Он просто схватил меня, говоря что-то про Осириса, или Сэ-Осириса. Остальное я не поняла, сэр. Кстати, а как вы научились их языку? Практика? Иероглифы? Нанимали учителя?
— Мисс Грейнджер, вы можете хоть когда-нибудь не задавать своих докучающих вопросов? Сэ-Осирис это я.
Они вошли в лабораторию. Витал запах трав и мяты. Снейп взял один из тюбиков и зачерпнул из него лечебную консистенцию, которая распространилась тонким слоем на коже ее рук. Запахло миррой. Гермиона завороженно наблюдала за минутами заботы от самого Снейпа.
— А как так получилось, сэр? — девушка попыталась разогнать неловкость, возникшую в тишине. Ей показалось происходящее слишком интимным.
— Мм? — Снейп погрузился в лечение девушки, ничего не замечая, как будто у него и мысли в голове не было о чем-то другом. Его длинные пальцы мягко втирали в ее покрасневшую кожу лечебное варево.
— Я о Сэ-Осирисе.
— Ваше любопытство всегда с вами?
Его черные брови взлетели вверх, и он решил, что гриффиндорцы не просто любопытные, они есть любопытство в концентрированном виде, помноженном на само себя.
— Знаете что, я беседу пытаюсь поддержать, сэр, но если вы не хотите, то, пожалуйста, — она надула губки и осторожно отняла свои ручки.
— Это долгая история.
Возможно, с её стороны это было слишком дерзко, но волшебница рискнула.
— Так вот как вас можно разговорить, да? У нас в запасе около трех тысячелетий, сэр.
В конце концов она была слишком взволнованной в последние дни.
— Грейнджер, вы забываетесь, — упрекнул он ее своим фирменным тоном, однако продолжил, — Я совершенно не имею понятия, каким образом очутился здесь, но…
В следующее время внимание девушки посвятилось полностью ему. Оказывается, после того, как они убежали к безносому моральному уродцу, Снейп попытался трансгрессировать в свой дом, ибо флакончики с зельями, готовыми завершить последний этап по вводу в организм противоядия, разбила треклятая Нагайна своим хвостом.
Профессор Северус Снейп, лучший Мастер Зелий в Британии и по совместительству двойной шпион, имел хорошие представления о той партии, которую разыгрывали Воландеморт и Дамблдор, и поскольку своей смерти мужчина не желал, пришлось подыграть двум гениям, чем собственно он и занимался на протяжении двадцати лет.
К своей гибели он подготовился и заранее создал противоядие, щедро не поскупившись на безоаровые камни для настойки. В кровь постепенно попадало зелье и вырабатывало иммунитет, но весомая проблема, такая как отсутствие времени, неотступно преследовала его. Даже лайфхак в виде хроноворота не помогал. Пока он подобрал нужную консистенцию, пока выкупил у магглов яды ядовитых змей, прошло немало недель, которых катастрофически не хватало. Вдобавок, Воланде-Морт не последовал плану и устроил атаку чуть раньше. Посему Снейп не успел влить в горло последнюю порцию спасения.
В общем, именно это и послужило его новому имени. Даже лихорадка от яда не помешала счесть странных людей идиотами. Он думал, что это предсмертный бред и покорился ему, ибо тело выламывало похлеще сектумсемпры, о чем своей ученице, конечно же, не рассказал.
— Оказывается, мисс Грейнджер, существует некто Се-Осирис, который был древнеегипетским волшебником. По удивительному совпадению, этот персонаж превратил змея врага в червяка и развеял мрак, который тот наслал на землю. А теперь представьте, что надумали эти удивительного склада ума люди, обнаружив меня с укусом на шее на рассвете после дождя, — будничным тоном рассказывал Снейп, словно они перенеслись на лекцию к нему в класс. Такая ностальгия вызывала сладкую горечь в душе.
— Так вы Божество! — замотала ее голова с пышной копной волос, словно не веря. Восхищена ли она? Да, профессор Снейп всегда умел выходить из ситуаций самым выгодным образом, иногда и по-слизерински, но без этого едва ли он стоял бы сейчас перед ней живым!
— Только без этого, мисс Грейнджер, — раздраженно бросил Снейп, закатывая глаза. Его непомерно бесил тот факт, что он видел в эмоциях Гермионы искренность, а не лесть. Хорошая актриса. Впрочем, ему должно быть плевать.
— Вы, между прочим, из моего мира, а следовательно, автоматически возводитесь в ранг жриц.
Её глаза лихорадочно вспыхнули.
— О Боги, сэр! Но ведь мы войдем в историю! Это изменит ход событий! Нам нужно срочно возвращаться домой!
Снейп долго думал о том, что делать с гриффиндоркой. Он знал, что она была слишком юна, для того, чтобы грамотно сделать выбор, о котором Снейп догадывался. И зная упертый характер гриффиндорцев, выбор ему, ох, как не понравится. С одной стороны, он мог отправить эту одну треть золотого трио назад через специальный ритуал. Видит Мерлин, практика за десять лет у него имелась. Сколько глупых, несуразных людей попадало сюда. И на удивление, все англичане! Все эти отправления проходили успешно для профессора. Но что насчет спутников? Вернулись ли они в своё время, не расщепило ли их, и не отправились ли они куда-нибудь в мезолит — Северус не знал. Но это был сугубо их личный выбор. Да и к тому же некогда бывший декан Слизерина, совершенно не был готов отпускать свою студентку, пускай и гриффиндорку. Привычки и ответственность брали своё.
С другой стороны, он не мог оставить ее здесь и покориться воле Хатшепсут. Да и ему не хватало еще и молоденькой женушки в лице невыносимой всезнайки! Жизнь всегда приносила мужчине сюрпризы, но последний был явно самым жестким. Снейп мысленно чертыхнулся, отметив про себя, что за четыре года Гермиона похорошела.
После минут раздумий, наконец, он сказал:
— Мы отправим вас в будущее, мисс Грейнджер и не одну. Следует найти вам друзей.
— А вы? Да и кто согласится со мной лететь в будущее?
— Я увы застрял здесь, наверно, навсегда, впрочем, мне абсолютно безразлична та жизнь, в которой я мертв.
— Вы знаете, как вернуться и не хотите! Да, сэр! Как вы можете!
Гермиона бы могла продолжать долго, но один острый взгляд из-под сдвинутых бровей заставил ее замолчать. Стало ясно, что заходить дальше опасно. Его решения не подлежат оспариванию и комментариям. Что ж, это его дело.
— Когда вы сможете меня отправить?
Её ладошка легла на стену, и пальчики обвели контур иероглифов, словно поверхность воплощала собой мягкость и нежность, а не шершавый камень.
— Три — четыре месяца, возможно больше. Завтра же вы начнете заниматься египетским языком, — выдохнул профессор. Он не всегда сможет быть с ней рядом, а общаться ей придется немало. Северус устало потер переносицу.
— Максимально избегайте Инени, он опасен, и да, мисс Грейнджер, нарисуйте стрелки.
***
В культуре египтян был принят макияж. Подводить глаза считалось особенным ритуалом, который оберегал людей от злых духов.
Служанка, замешивающая тушь, вела себя очень скованно. И даже приветливая улыбка Гермионы не помогала. Лопатка постоянно билась о стенки кроткими ритмичными ударами, делая густую смесь жидкой. К слову, тот самый ритм, который делает тишину еще более неловкой и некомфортной. Как и в приготовлении блинов, здесь было максимально важно избавиться от комочков, иначе рисунок, а это именно рисунок, ложился неровно на кожу. Когда лопатку встряхнули, жидкие капельки попадали в консистенцию. Гермиона взяла тонкую кисточку и с сумасшедшей мыслью провела пальчиком по гладкому ворсу, косясь недоверчиво на египтянку.
Любая современная красавица отшатнулась бы, узнав о такой технике. Вот и Гермиона откинулась на спинку стула с испугом воображая, как медленно превратится в панду в ближайшие минуты. Она считала себя красивой. Нет, девушка прекрасно осознавала, что красота - понятие относительное и идеалы каждому присущи свои. Но всё же, оценивая собственную внешность по своей личной метрической системе и ранжируя достоинства от самых посредственных, таких как: непокладистые вьющиеся лохмы, до второстепенных - глубоких карих очей, ведьма решила: изуродовать их она не даст.
И пускай в этом поступке было что-то детское и капризное, девушка поняла: своему решению она не изменит.
— Позвольте мне, — с деловым видом Гермиона макнула маленькую кисть в краску и нарисовала себе тонкую линию вдоль роста ресниц… Уже через несколько минут у нее были красивые современные стрелки, а спальня наполнялась недовольными возгласами служанок. Вскоре ситуация ухудшилась, ибо самые отчаявшиеся принялись гоняться за непутевой жрицей, глаза которой были уязвимы без завершенного контура. К слову, глаза должны были быть обведены полностью. Якобы духи пользовались пренебрежителями такого макияжа и жестоко карали их.
Взрослые служанки же не поддавались панике, а просто бубнили, словно понимали, что ничего криминального в желании жрицы нет. Ибо она жрица.
Гермиона вылетела из своих покоев, понимая, что ее ребячество затягивалось. Но что-то неумолимо требовало настоять на своем. Поэтому, оглядываясь назад, девушка совсем не заметила внезапно выросшую черную фигуру, в которую уже через мгновенье влетела и чьи руки машинально легли ей на талию. Гермиона почувствовала резкий электрический заряд и в миг посерьезнела. Снейп тут же отступил.
— Хватит донимать моих слуг, мисс Грейнджер. Я уверен, у вас найдется оправдание тому, что некоторые из них плачут, — шелковистым голосом Снейп любезно дал ей возможность объясниться. Высунувшейся любопытной служанке он холодно посоветовал успокоить своих «коллег».
“Нет, что вытворяет эта своенравная девчонка? Неужели детство ударило в голову? Ах да, ей всего около двадцати двух. Хотя, для современников фараонов она уже старая дева,”— пронеслось раздражением в голове зельевара.
Гермиона поправила выбившиеся пряди. Пришлось хорошенько прочистить горло, дабы напустить на себя серьезный вид. К разговору с профессором о макияже ее жизнь не готовила, а зря. Куда девать улыбку с таким настроем? В силу того, что свет, пробиравшийся в маленькое оконце, не мог продемонстрировать все достоинства ее аргументации, она вывела Снейпа в коридор.
— Они хотели превратить меня в азиатского крота-гибрида, сэр! — виновато улыбнулась девушка, — Нельзя подводить нижнее веко!
— Мисс Грейнджер, — Снейп поджал губы и сделал к ней угрожающий шаг — представлять азиатского крота-гибрида он и не намеривался, — вы жрица… Понимаете, к чему приведет тот факт, что вы пренебрегаете макияжем?
— Но ваши стрелки отличаются от стрелок остальных мужчин! Почему вам можно пренебрегать правилами, а мне нельзя? Мне так нравится больше, так глаза выразительнее, посмотрите!
Демонстративно закрыв глаза, Гермиона замолчала. Пусть полюбуется и признает! Гермиона не собиралась сдаваться и прорисовывать нижнее веко. Их поглотила атмосфера волнительной тишины. Оставалось неизвестным, что делал Снейп, пока девушка ожидала его комментариев.
Наконец, жрец сделал еще один шаг в ее сторону и приподнял девичий подбородок.
— Действительно, — совсем близко ведьма услышала низкий голос, — только я мужчина.
Подведенные веки дрогнули. Глаза широко распахнулись. Последние слова больше походили на угрозу, нежели на объяснение, как показалось слишком взволнованной Гермионе. Сейчас его взгляд подходил больше голодному зверю, нежели человеку. Смущенная и абсолютно растерянная, она поняла, что всё отразилось на ее лице: и румянец, и расширенные зрачки.
— И ч-что? — не очень-то уверенно спросила ведьма, не ожидающая, что мастер зелий подойдет так близко и дотронется до нее. Еще и так нежно… Как мужчина до своей женщины.
— А то, мисс Грейнджер, здесь полный патриархат. Даже жрицы соблюдают каноны. Не отводите глаза, — голос профессора понизился до обольстительного, от чего Гермионе захотелось сглотнуть.