- Слова закончились… и уже давно. Лет десять назад.
- Ты о Глебе?
Вадим непроизвольно поморщился и помотал головой, словно Арина могла заметить это.
- О себе. Не пишется вообще. Музыки хоть отбавляй, а с текстами беда.
- Текстовика найми…
- И бодаться как Кипелов с Пушкиной? Ну уж нет, свои мысли я хочу выражать сам… Пытаться выражать.
- Вот именно! Пытаться! Писать в стол и не показывать это никому! Вад, так нельзя!
- Может, со временем родится что-то стоящее, что не стыдно будет и записать, и на радио отнести…
- И чтобы непременно на Агату было похоже, да? Я заметила, что ты записываешь только то, что напоминает тебе об Агате. А если это что-то принципиально иное, ты прячешь это от всех в столе! Вад, Агата никогда не вернется, ты справляешься без нее! Ты справляешься без Глеба! Тебя любят, тебя уважают…
- Ага, за то, что даю им Агату. Я сам по себе никого не интересую.
- Бред! Вот только потому, что ты вбил себе в голову эту чушь, вся эта путаница и существует до сих пор. Давно пора выкинуть Агату на свалку истории и творить дальше самому.
- Выкинешь ее, - лениво пробормотал Вадим, решив вернуть разговор в начатое русло. – Так что сейчас на моей девочке? Мой любимый черный комплект? – и ладонь Вадима скользнула к паху.
Через полчаса он отложил телефон и потянулся к планшету. Вспомнился вчерашний фанфик, из которого он успел прочесть всего только одну главу. Надо было непременно познакомиться с автором.
Профиль автора с ником Zadykhayuschhiysya был закрыт, и Вадим потратил несколько бесплодных минут на попытки хоть как-то написать ему. Комментарии под самим фиком тоже были закрыты, а других произведений у автора не было. В очередной раз скользнув курсором по шапке фанфика, Вадим заметил вдруг, что у него имеется и бета, и со смешанным чувством надежды и отчаяния ткнул мышкой по ссылке. И вот уже бета с ником Людоедка Эллочка вела активную фикбучную жизнь.
Сам Вадим зарегистрировался на сайте лишь накануне – очень уж захотелось поставить «Приюту» лайк. Выбрал ничем не примечательный ник «Смотритель», и вот теперь дрожащими пальцами, постоянно мажа мимо букв, поспешно набирал Эллочке сообщение:
«Здравствуйте! Пишу вам как бете фанфика «Приют на последней черте». У автора закрыт профиль и комментарии, написать ему нет никакой возможности. Его творение произвело на меня очень сильное впечатление. Не подскажете, как бы мне с ним связаться и обсудить детали фика? У меня будет к нему деловое предложение.
С ув.
Смотритель».
Ответ пришел буквально через полчаса, когда Вадим собирался уже было читать вторую главу.
«Приветствую. Хм, странная штука. Проверила – и вправду значусь бетой у этого фанфика, хотя впервые его вижу и никогда не бетила его. И с автором я не знакома. Спасибо за информацию, но это какая-то ошибка».
«Тогда, может быть, вы, как постоянный участник фикбука, подскажете, как мне можно выйти на автора? Администрация может мне в этом помочь?»
«Это вряд ли, да и что у них есть, кроме регистрационных данных? Разве что почта… Но кому-то постороннему они ее вряд ли сообщат…»
«А что если я не совсем посторонний? – Вадим ощущал, как кровь бьется о его барабанные перепонки. – Могу я рассчитывать на вашу помощь?»
«И кто же вы такой будете? Ну, в принципе, есть у меня кое-какие мыслишки, но обсуждать их лучше не здесь».
Вадим тут же переслал ей номер своего телефона и приготовился напряженно ждать. Однако, практически сразу его добавили в ватсап.
- Кто вы такой будете? – всплыло сообщение.
- Сказал бы правду, да не поверишь. Так что за мыслишки?
- Можно попытаться ломануть профиль Задыхающегося.
- У тебя есть навыки хакера?
- Не у меня, но знакомые найдутся, было бы бабло.
- За ценой не постоим. Огласи прайс.
- Выйду на связь чуть позже, как только все разузнаю.
- Ок.
- А зовут-то тебя как?
- Давай пока оставим это в тайне.
Закончив разговор с Эллочкой, Вадим открыл вторую главу «Приюта» и погрузился в чтение.
*
Глеб бежал со всех ног, стараясь не оборачиваться и не вслушиваться в крики преследователей. Бег ему давался тяжело – он частенько прогуливал физкультуру, да и в свободное время подвижными играми не занимался, все больше пропадал дома - читал, слушал музыку. А вот догонявшая его ватага состояла как раз из чемпионов местного разлива: парни активно играли в баскетбол и футбол, зимой гоняли на лыжах, и хлипкого Глеба могли нагнать в считанные минуты.
До дома оставалось еще далековато, и Глеб пытался прикинуть, что будет, если он остановится: в конце концов, на дворе день, народу на улицах хватает, вряд ли они решатся избить его прямо здесь. Денег у него нет, как, впрочем, и у мамы, а для чего еще он бы им мог понадобиться! Он дерзил. Дерзил много и часто, но в ответ ребята все больше грозились, и вот впервые решили реализовать свои угрозы.
Он запыхался, сил передвигать ноги почти не осталось, и он встал прямо посреди дороги, не оборачиваясь, пытаясь отдышаться и прикинуть, сколько еще осталось до дома. Интересно, где сейчас Вадик? Вот бы он шел мимо, и тогда все решилось бы в один миг… Глеб ссутулился и осторожно обернулся. В нескольких шагах сзади стояли трое и усмехались, глядя Глебу в глаза.
- Ну что, Самойлов? Не привык отвечать за базар? А придется, - и старший ударил кулаком правой руки в ладонь левой.
Глеб зажмурился. Ну ладно, пару ударов в живот он, наверное, перенесет и даже не упадет… Парень подходил все ближе, и когда его лицо нависло, наконец, над сжавшимся в комок Глебом, тот распахнул глаза и посмотрел прямо на него. Парень усмехнулся:
- Ты много болтаешь, Самойлов. Думаешь, поди, что за тебя вступится брат. Только где он сейчас? А сам-то ничего не можешь, только за его спину прятаться. Да и ему на фиг ты сдался? Он вон с Петькиной сеструхой рассекает по вечерам, вот теперь его главный интерес!
Глеб насторожился. Зачем он говорит ему все это? Чего добивается? Хочет бить – пусть бьет, Глеб уже и приготовился, и напряг мышцы живота, и лицо прикрыл руками…
- Значит, так, Самойлов. Бить я тебя не буду, много чести. Ты еще наябедничаешь, а мне потом расхлебывать, да и пользы от этого никакой. Секи, чего я от тебя хочу, и тебе придется это выполнить, иначе уж точно разукрашу твою бесстыжую физиономию. Петькина сестра должна быть моей, усек?
Глеб помотал головой, с трудом улавливая суть происходящего.
- Ее трахает твой брат, а так быть не должно. Так вот, как хочешь, но добейся того, чтобы они расстались. И тогда встречаться с ней буду я.
- А ты не пробовал увести ее у Вадика? – запинаясь, пробормотал Глеб, выпрямившись.
- Он старше и опытнее. Ну конечно же, при таком раскладе она выберет его. Но вот если он ее бросит, причинит боль, вот тут-то я и могу пригодиться. Уж как ты это провернешь - дело твое. Но на все про все тебе неделя сроку. Если твой Вад не бросит ее через неделю, пеняй на себя. Зубы будешь вот с этого самого асфальта собирать.
Глеб громко сглотнул и кивнул, не представляя, как он это будет проворачивать.
Вадик на удивление оказался дома. Один. Копошился в шкафу, что-то напевая себе под нос, и радостно потрепал Глеба по вихрам, когда тот пытался как можно незаметнее проскользнуть мимо.
- Ты куда? – спросил младший. – Снова к Катьке?
- Угу, - буркнул Вадим, извлекая из недр шкафа джинсы и белую рубашку. – Глебсон, тебя мама часом гладить не учила? Хм, хрен его знает, как рубашки гладить, - и он принялся задумчиво вертеть ее в руках.
- Не ходи, - тихо произнес Глеб, забираясь с ногами на кровать.
- В смысле? – Вадим повернулся и замер, сжимая в ладони мятую рубашку. - Что-то случилось?
- Да, - кивнул Глеб, лихорадочно соображая, как бы поправдоподобнее соврать.
- Что? – брат присел рядом с ним на кровать и обеспокоенно заглянул ему в глаза.
- Она мне нравится, Вадик, - на одном выдохе выпалил Глеб и зажмурился.
Вадим рассмеялся и снова потрепал младшего по голове.
- Ты это серьезно?
Глеб отчаянно закивал, не размыкая век.
- Ей же 18, малыш, а тебе всего 15.
- И что? Всего три года! Не так уж это и много! – Глеб попытался вжиться в роль несчастного влюбленного, и в ту же секунду ему стало буквально до слез жаль самого себя.
- Сейчас это очень много… Она уже взрослая девчонка, и ей недостаточно просто держаться за ручку и болтать о книжках и музыке, - мягко возразил Вадим, растерянно всматриваясь в возбужденное лицо младшего.
- Года через два и я смогу трахаться! – авторитетно заявил Глеб.
- Да, малыш, только, боюсь, ждать тебя она точно не станет…
- То есть все это время ее будешь трахать ты? Вот так же, как тогда – на кухонном столе? – Глеб ощутил вдруг в груди непонятный укол ревности и испугался—кого и к кому он приревновал?
- Ох, - Вадим тяжело выдохнул. – Ну даже если ее брошу я, так обязательно найдется кто-то еще.
- Делай как хочешь, Вадик, - обиженно буркнул Глеб, падая на кровать и пряча лицо в подушку.
Непонятная боль накрыла его с головой, и он даже не пытался анализировать ее подоплеку. Он никогда раньше не обращал внимания на Катьку, ее в его хрупком мире чудовищ попросту не существовало. Да и сейчас она значила для него чуть меньше, чем ничего, но вот то, как сопротивлялся Вадим их с ней возможному расставанию, отчего-то совершенно огорошило Глеба. И когда сильные и теплые руки брата обвились вокруг его плеч, младший вдруг совершенно непроизвольно и неожиданно для самого себя разрыдался.
- Глебушка, ну ты чего? – перепугался Вадим, гладя ладонями хрупкое детское еще тело. – Да и наплевать мне на нее, девчонок что ли мало? Найду себе другую, но только вот тебе-то это вряд ли чем-то поможет. И она другого быстро найдет, и уж его ты не сможешь убедить расстаться с Катькой ради твоей великой любви. А вот если бы с ней продолжал встречаться я, то мог бы придержать ее до твоего взросления…
И Глеб никак не мог понять – всерьез говорит Вадик или смеется над ним.
- Ты будешь целовать…ее… а я должен буду смотреть на это? - всхлипнул Глеб, с ужасом вспоминая подсмотренную давеча сцену и чувствуя, как сердце снова окатило волной горечи.
- Конечно, ну не тебя же! – из груди брата вырвался легкий смешок, и Вадим тепло улыбнулся, а Глеб вдруг ощутил, как внутри него все похолодело.
И в ту же секунду пришло страшное осознание: меня! Меня! Он поднял на старшего заплаканное лицо и уставился на его полные четко очерченные губы. Снова окатило воспоминанием, как вот эти самые губы ласкали Катькину шею и грудь, как покрывали поцелуями ее лицо, льнули к ее губам. И на мгновение Глебу почудилось прикосновение этих самых губ на своих… Он вздрогнул, тряхнул головой и снова отвернулся.
- Делай как знаешь, Вадик, - буркнул он, стряхивая ладони брата с плеч.
- Ты не обидишься, малыш?
- Обижусь.
- Вот и что мне с тобой делать, Глеб? – Вадим отбросил рубашку в сторону и потер влажные от пота виски. – Я думал, у меня сегодня будет секс.
- Ты что, совсем без этого не можешь? – нахмурился Глеб. – Я думал, ты можешь все.
- Могу, - махнул рукой Вадим. – Но с сексом лучше, чем без секса. И вот как мне теперь быть? Ты же мне Катьку в этом вопросе не заменишь, - снова усмехнулся Вадим, и Глеба снова пронзило холодом.
«Давай попробуем!» - хотелось отчего-то крикнуть Глебу, но в тот же миг он сам испугался своих желаний и промолчал.
- Позвони ей. Скажи, что вы расстаетесь, - настаивал Глеб.
- А что мне за это будет? – криво усмехнулся Вадим, устало поднимаясь с кровати.
- Ну хочешь, я подрочу тебе, - начал вдруг Глеб и тут же осекся, с ужасом пряча глаза.
- Да иди ты, Глебсон, чего ты умеешь в свои 15, - Вадим, казалось, не воспринял его предложение всерьез и задумчиво побрел к телефону.
Разговор с Катькой занял около получаса. Вадим отбрехивался от свидания как мог и так и не решился окончательно порвать с ней, но когда вернулся в комнату, Глеб зло рассмеялся:
- Слабак!
- С бухты-барахты такие дела не делаются. Надо при личной встрече все спокойно обговорить. Она же огорчится, реветь будет опять же. Да и неплохо бы кого-то нового на ее место подыскать, прежде чем окончательно рвать, - Вадим поднялся и отправился в сторону ванной.
Глеб тут же догадался с какой целью.
- Постой, - схватил он его за локоть. – Сделай это здесь.
- То есть? – удивился старший.
- Я хочу знать, как это делается. Многие в нашем классе уже вовсю занимаются этим, а я все как лох хожу.
- Не предлагаешь же ты мне подрочить при тебе! – рассмеялся Вадим, но Глеб лишь кивнул и сглотнул слюну, жадно взирая на оттопырившуюся отчего-то ширинку брата. – Глебсон, ты извращенец, - покачал Вадим головой. – Ну что ж, сам напросился.
Он дернул молнию брюк и скользнул рукой внутрь, чуть приспуская трусы и высвобождая уже затвердевший член. При виде этого зрелища Глеб до крови закусил губу и едва не застонал – и сам не понимая, почему. Пальцы Вадима сжали член у основания и заскользили вверх к оголившейся головке. На ней вмиг выступила смазка, и в ту же секунду Глеб ощутил, как в его собственных штанах вдруг стало горячо и тесно. Брат принялся водить ладонью вдоль члена, голова его запрокинулась, обнажая тонкую порозовевшую шею, и Глеб невольно залюбовался этим зрелищем, отвлекшись от собственного болезненного возбуждения. Он вдруг ощутил острое желание встать, подойти ближе и коснуться пальцами шеи брата, нащупать бьющуюся на ней голубую жилку и вести по ней вверх к скуле, скользнуть по контуру к подбородку, а затем выше – к губам… Вадим еще несколько раз толкнулся в крепко сжатую ладонь и с шумным выдохом кончил, опуская голову и облизывая губы. Глеб сжимал в кулаках простыню и в точности повторил за братом движение языком, глядя ему прямо в глаза. Вадим нервно кашлянул, достал из брюк носовой платок, вытер ладонь и оправил одежду.
- Доволен? – хрипло выдавил он, а взгляд его тем временем непроизвольно упал на заметную выпуклость в паху младшего. - О, да ты и сам уже готов!
Глеб громко сглотнул, не в силах отвести взгляд от старшего, медленно расстегнул ширинку и коснулся себя сквозь трусы, не смея оголиться перед братом.
- Стесняешься что ли? – подначивал его Вадим, но Глеб так и не решился, лишь гладил себя через белье, облизывал приоткрытые губы и не сводил глаз со вперившего в него взор старшего.
Взгляд Глеба затуманился, он словно просил брата подойти ближе и помочь ему снять напряжение, но Вадим будто прирос к кровати не в силах оторвать глаз от неловких и неумелых движений младшего. Однако, одна только мысль о прикосновениях брата заставила Глеба резко дернуться, выгнуть спину и кончить, пачкая трусы.
- Иди белье меняй, герой-любовник, - до осознания Глеба едва долетел насмешливый голос брата, но он не в силах был даже пошевелиться и изнуренно рухнул на постель, раскинув руки.
И на какую-то долю секунды ему почудилось, будто над ним навис Вадим, касаясь влажного белья. Но когда Глеб приподнял голову, брат копошился возле шкафа, убирая назад так и не поглаженную рубашку.
========== 3. ==========
На экране мало что происходило. Если эту ссылку ему прислали намеренно для наблюдения за Самойловым старшим, то с какой целью? Да и наблюдать там было совершенно нечего. Вадим ложился, вставал, уходил на кухню, возвращался, что-то бесконечно долго черкал в блокноте. Писал обещанный альбом? Почти ничего не говорил. То ходил из угла в угол, то вновь садился и писал, отшвыривал блокнот в сторону, хватался за волосы и выл, уставившись в потолок. И снова, и снова набирал в телефоне какой-то текст…