Названная купцом цена в три дракона была огромной даже для двуручника, но Лианна заплатила, не торгуясь, и заткнула покупку за пояс.
— Том, пропусти меня, — она протиснулась мимо усатого толстяка-гвардейца, который в детстве любил качать ее на своем огромном колене. Девица узнала сестру своего лорда: ужас в ее глазах сменился мольбой о помощи.
— Она поранила вас, сестра? — спросила Лианна у стоявшей с надменным видом Кейтилин.
— Она до меня дотронулась!
Лианна вздохнула.
— Это еще не преступление.
Лицо Кейтилин от возмущения пошло пятнами:
— Такие особы вообще не должны присутствовать там, где находятся честные женщины!
— Возможно, так принято на Юге, но у нас нет такого обычая. Торговцы из других земель редко приезжают в Винтерфелл, и им рады все.
— Ее следует представить на суд лорда.
— Думаю, Нед не обрадуется тому, что придется судить женские дрязги. После войны он занят куда более серьезными делами. Простите девушку, сестра, если она и досадила вам, то лишь по незнанию.
Кейтилин несколько мгновений буравила ее гневным взглядом. Потом скривилась и неохотно кивнула.
— Хорошо. И, сестра, раз вы так хорошо понимаете женщин подобного сорта, потрудитесь объяснить ей ее место. Я больше такого не потерплю.
Лианна вспыхнула, как от пощечины. Яд в голосе Кейтилин не позволял сомневаться в том, что оскорбление было вполне намеренным. Но жену брата не вызовешь на поединок, и Старки из Винтерфелла никогда не опустятся до площадного скандала. Поэтому Лианна просто повернулась к невестке спиной и взяла девицу за руку.
— Пойдем, — сказала она мягко, — тебе действительно лучше прийти сюда в другой раз.
Стражники расступились, и она вывела девушку, чья рука еще мелко подрагивала, из их круга. За спиной вновь зазвучали зазывания торговцев и загалдели разбиравшие безделушки женщины. Пройдя несколько шагов, девушка остановилась и присела в неловком реверансе.
— Благодарю вас, м’леди.
Она была худенькая и миловидная, возраста Лианны или чуть младше, этого не мог скрыть даже слой дешевых румян и красная помада.
— Меня звать Мэри, м’леди. Вы так добры, я никогда этого не забуду.
— Не стоит, — не говорить же ей, что Лианне самой было стыдно от поведения невестки. Но только она развернулась, чтобы уйти, как Мэри поймала ее за руку.
— Погодите. М’леди, эти торговцы… Мне кажется, среди них есть плохие люди.
Лианна насторожилась.
— Почему ты так думаешь?
Девушка замялась.
— Я услышала разговор… Там, в шатре… Я ткань на юбку смотрела, мне госпожа обещала новую юбку… Они на ковры выложили ткани, а внутри у них еще больше, я и зашла… И услышала… Двое говорили, что Старки сегодня выбирают яркие платья, а завтра придут за черными. И смеялись. Нехорошо смеялись.
В небе над головой закружила стая ворон, громко и отрывисто каркая. Светлый летний день вдруг потемнел, будто туча нашла на солнце.
— Вряд ли они стали бы так говорить, если замыслили что-то плохое, при леди Старк и ее дамах, — Лианна попыталась обуздать казавшийся беспричинным страх. — Может, это была просто какая-то шутка, которую ты не поняла.
— Эта… Леди Старк тогда еще только выехала из ворот… А я зашла тихо… Они думали, что их никто не слышит. Я не стала бы говорить, если бы речь шла только о ней, — произнесла Мэри с ожесточением, — но остальные Старки всегда были добры к простым людям, а вы в особенности, м’леди. Я не хочу, чтобы с вами случилась беда.
Холодок, коснувшийся кожи, вдруг обернулся лютым морозом. Сердце сжалось. А ноги понесли сами — к лошадям. Трясущимися руками она отвязала первую попавшуюся, — все винтерфелльские лошади ее знали, она не по разу ездила почти на каждой — вскочила в седло, ударила пятками в бока. Стражники заметили и закричали ей что-то вслед, когда она была уже на полпути к воротам.
Галдеж ворон сопровождал ее, когда она на полном скаку миновала ворота, пронеслась мимо псарни, где тотчас взвыли собаки. Резко осадив лошадь, она спрыгнула и бросилась в башню, а черная стая взмыла ввысь. Лианна перепрыгивала через три ступеньки крутой лестницы, жалея, что у нее, в отличие от воронов, нет крыльев. Но перед дверью в свою комнату, где в кроватке оставался Джон, остановилась, стараясь унять неистово бьющееся сердце. В тишине спальни стукнула ставня, и вороний грай проник внутрь. Лианна услышала быстрые шаги и мужской возглас и вытащила меч из-за пояса.
Незнакомый мужчина в серой одежде, с бледным и невыразительным лицом, отбивался кинжалом от трех птиц, проникших в распахнувшееся окно. Между ним и детской кроваткой оставалось не больше шага, но вороны не давали ему преодолеть это расстояние. Все это Лианна оценила в долю секунды, ощущая себя летящей стрелой с наконечником-мечом в вытянутой руке. Вороны прянули в стороны, а на груди незнакомца вокруг вонзившегося клинка по серой ткани расползлось красное пятно. Он опустился на пол, продолжая протягивать руки к колыбели, в которой зашевелился проснувшийся наконец Джон:
— Мама?
Когда в комнату ворвался Нед Старк и два гвардейца, Лианна стояла, прижимая к себе одной рукой сына, второй — необычно короткий меч. Нед перевел взгляд на тело, под которым уже натекла лужица крови.
— Отличный удар, — сказал он. Потом наклонился и подобрал выпавший из рук убийцы кинжал. — Алин, выясни, кто это. Допросите купцов.
— Скорее всего, те, кто что-нибудь знал, уже исчезли из Винтерфелла, — сердце убийце она пронзила совершенно спокойно, но теперь Лианне стоило огромных усилий не забиться в истерических рыданиях. — Покажи Миккену, — она протянула брату меч. — Броню он, наверное, не пробьет, но он легкий и острый, и не требует много места для замаха. Пусть сделает копию.
Когда Нед, взяв оружие, попытался забрать у нее и Джона, она вцепилась в ребенка так, что тот протестующе пискнул.
— Тебе нужно отдохнуть, — брат обнял ее напряженные плечи. — Я поставлю охрану, никто больше сюда не проникнет.
Но она дала уговорить себя только, когда пришла старая Нэн. Женщины легли, положив Джона между собой, и Лианна, слушая монотонный старушечий голос, повествующий о страшном Короле-за-Стеной и его одичалых, приносивших кровавые жертвы своим богам, незаметно для себя задремала. В ее сне сказку хрипло прокаркивала ворона, сидящая в ветвях чардрева. Кроваво-красные глаза вырезанного на дереве лика смотрели на нее с печалью, а кроваво-красный лист гладил ее по щеке.
5
— А правду говорят, м’леди, что вы скоро выйдете замуж?
Дженни — горничная, убиравшая комнату — щебетала без остановки, перескакивая с холодов, ударивших на прошлое новолуние и побивших капустные грядки, на нового конюха, записного красавца, по которому сохли две ее подружки, да так, что чуть не передрались, поэтому Лианна не сразу поняла, что этот вопрос адресован ей.
— Конечно, нет. С чего ты это взяла?
— Элис сказала, м’леди, сестра моя, которая горничной у леди Кейтилин. Леди говорила об этом лорду Эддарду. Что неприлично, что его сестра, вы, то есть, м’леди, будучи незамужем, живете со своим бастардом вместе с ними в замке. Что на Юге так не принято. Что вас нужно выдать замуж, а бастарда, маленького Джона то есть, отдать кому-нить на воспитание. Элис говорила, третьего дня об этом леди Кейтилин речи вела, и лорд Эддард велел ей замолчать, мол, то на Юге, а у нас Север, тут по-другому все. Но Элис говорит, что она сегодня снова об этом разговор завела.
— А что мой брат?
— Говорит, лорд Эддард промолчал, м’леди. Да вы не бойтесь, леди Лианна, раз вы замуж-то не хотите, лорд Эддард никогда насильно вас заставлять не будет. Мало ли, что там на Юге. Говорят, там и снега-то не бывает. Вот Элис говорит, ввечеру леди Кейтилин вспоминала, как играла под дождем в этих своих Речных землях. Когда дождь льет, умные люди по домам сидят, он жеж ледяной и до костей достает. А снега-то она боится, мягонького и пушистого, когда метет, носа во двор не кажет. И что с этих южан взять?..
Дженни неодобрительно качала головой, собирая щетки и тряпки. Но стоило ей оказаться на лестнице, как она принялась заигрывать со стоящим на посту гвардейцем, не забывая, впрочем, размахивать веником.
Близился час обеда. Лианна с грустью подумала, что предпочла бы есть в своей комнате, если бы не боязнь обидеть брата. Попытка убийства Джона испугала Кейтилин. Она настояла тогда, чтобы охрана была выставлена и около их спальни и детской Робба, что, впрочем, и Нед счел разумным. Но ошибкой было бы полагать, что Кейтилин на этом и успокоится. Сына своего она любила безумно и при малейшей угрозе его жизни и здоровью ощетинивалась, как настоящая волчица, защищающая своего детеныша. Лианна это прекрасно понимала, она и сама была такой, но беда была в том, что именно ее и Джона невестка теперь считала угрозой. Конечно, Нед не поддастся на уговоры жены, Лианна не сомневалась в его слове, но чувствовать себя виноватой в размолвке супругов было неприятно. Потом, она не могла не признаться себе, что Кейтилин в чем-то права. Слишком для многих само существование Джона представлялось досадной помехой их власти и будущим планам, чтобы можно было надеяться на то, что их оставят в покое.
Купцов тщательно допросили, но их пришлось отпустить, так как выяснилось, что убийца с двумя спутниками прибился к ним на Королевском тракте за день до прибытия в Винтерфелл. Держалась эта троица отдельно, ни с кем из каравана не сведя приятельских отношений, так что даже имен их никто не знал. Двое других успели исчезнуть перед приездом гвардейцев, оставив свои тюки, по большей части набитые соломой. Лорд Старк разослал людей на поиски, но шансы догнать беглецов были невелики.
Сегодня Старки ели в большом чертоге. Только войдя под серые закопченные своды, Лианна поняла, почему: на почетном месте рядом с хозяином дома сидел величественный, мощный старик. Сам Джон Аррен почтил Винтерфелл своим присутствием.
Возможно, они с Недом успели переговорить, и разговор был непростой, подумала Лианна, глядя, с каким хмурым лицом ее брат смотрит в тарелку. Первое кушанье, похлебку из баранины, подали почти в полной тишине.
— Надеюсь, ваше путешествие на Север прошло благополучно, милорд? — осведомилась Кейтилин, откладывая ложку, когда слуги начали вносить блюда с запеченной дичью. Она сидела с другой стороны от гостя. Лианна вспомнила, что лорд Аррен женился на ее младшей сестре.
— Вполне. Дикие просторы дают отдых глазам после скученности Королевской Гавани. В Орлином Гнезде почти так же пустынно. Моей супруге потребовалось время, чтобы там освоиться. А как вы, моя дражайшая свояченица? Не слишком ли суров местный климат для утонченной южной леди?
— Южная леди старается привыкнуть, — улыбнулась Кейтилин. Улыбка придавала обаяние ее обычно холодному лицу.
— «Семья, долг, честь», — закивал Аррен. — Узнаю Талли. Вы и моя дорогая Лиза, несомненно, должны служить примером для юных дев и молодых хозяек очага.
Лианна так яростно проткнула вилкой кусок оленины на своей тарелке, что серебро зазвенело. Намек был слишком ясен. Выдержит ли Нед, когда жена и приемный отец насядут на него вдвоем?..
После трапезы брат пригласил лорда Аррена в горницу для беседы. Кейтилин приказала подать им подогретого вина и, пожелав приятного вечера, ушла к себе, но Лианну Аррен попросил остаться:
— Вопрос, который нам с лордом Старком необходимо обсудить, неприятен, но требует безотлагательного внимания. И поскольку он имеет прямое касательство к вам, миледи, и вашему будущему устроению, я почтительно настаиваю на вашем присутствии.
Лианна проследовала за ними в холодном яростном молчании. Когда за ними закрылась дверь горницы, Нед подвинул лорду Аррену кресло и сразу перешел в наступление:
— Джон, найди тех, кто покушался на моего племянника. Я не верю, что за этим может стоять Роберт. Но кто-то же подослал этого убийцу, кто-то…
— Достаточно к нему близкий, чтобы знать о том, почему ты так тщательно скрываешь спасенную сестру? — договорил за него Аррен, усаживаясь. Нед сел напротив. Лианна подошла к окну, не давая себе расслабиться пере предстоящей схваткой. — Думаю, ты прав, но таких людей немало. Когда Роберту донесли о ребенке, он ревел как бык, надо было постараться, чтобы ничего не услышать и не понять.
— Кто донес ему? — быстро спросила Лианна.
— Лорд Варис. Откуда он это узнал, неизвестно, но у Паука раскиданы сети по всем Семи Королевствам.
— Может, тогда он знает, кто пытался убить моего сына? — Лианна не смогла сдержать едкие нотки в голосе.
— Хотя бы и так, он вряд ли он об этом скажет, — отрезал Аррен. — Миледи, мне горько это говорить, но расследование, даже если будет проведено, ничем не поспособствует безопасности вашего сына. Скорее, наоборот, привлечет к нему излишнее и нежелательное внимание. А вот вы вполне можете гарантировать его относительное благополучие, если будете благоразумны.
— Джон. — Нед нахмурился. — Я не собираюсь выдавать сестру замуж против ее воли. Об этом и речи быть не может.
— Конечно, — кивнул Аррен, но Лианну не обманула его показная уступчивость. И она поняла, что не ошиблась, когда он продолжил: — Поэтому я и хотел поговорить с самой леди Лианной. Я помню вас, миледи, как девушку, иногда излишне увлекающуюся, но тем не менее вполне здравомыслящую, — он слегка поклонился. — Теперь же от вашей рассудительности зависит целых две жизни — ваша собственная и вашего сына.
Лианна скрестила руки на груди.
— И что я должна для этого сделать, по-вашему? Выйти за Роберта?
Лорд Аррен откинулся на спинку кресла.
— Выйти замуж — несомненно. Только, разумеется, не за Роберта.
Он сложил пальцы домиком, наблюдая поверх них ошеломленное лицо Неда и ее собственное, на котором, Лианна не сомневалась, также были написаны все обуревавшие ее чувства.
— Не потому, что вы этого не хотите. Роберту этот брак тоже не нужен, хотя он пока не понимает этого, или делает вид, что не понимает. Он хочет быть благородным рыцарем, но теперь он — король. И его королева должна быть не просто женщиной и женой, а самим воплощением Матери в нашем мире. Ее репутация должна быть безупречна. Поэтому я целиком и полностью поддерживаю вас в решении не выходить за Роберта.
Служанка внесла поднос с кувшином подогретого со специями вина, поставила его на столик у очага и наполнила три чаши. Лорд Аррен пригубил свою:
— Терпкое, но приятное, — одобрил он.
— Добавить меду, м’лорд?
— Не нужно.
Нед дождался, когда служанка выйдет.
— Ты уже нашел для Роберта подходящую партию, — в его голосе не было вопроса.
Отпираться Аррен не стал:
— Разумеется. Тайвин Ланнистер присоединился к восстанию в последний момент, нужно привязать его к нам намного крепче. Так, чтобы у него не возникло соблазна поддержать когда-нибудь другого претендента. Его дочь Серсея будет отличной королевой и принесет Роберту богатое приданое.
— Тогда почему вы не хотите оставить в покое меня и Джона? — резко спросила Лианна. К своей чаше она даже не притронулась.
— Потому что Роберт и слышать не хочет о женитьбе на ком-нибудь другом, кроме вас. И чем дольше вы остаетесь незамужней, тем больше он укрепляется в этом неразумном намерении. Ваш отказ, который я ему уже озвучил, он считает проявлением женской стыдливости и уверен, что, как только вас избавят от бастарда и положат к нему в постель, вы будете сама не своя от счастья. Возможно даже, что попытка убийства — это не происки неких недоброжелателей, а просто кто-то захотел выслужиться перед новым королем. Теперь вы видите, Лианна, что побыстрей связать себя узами брака с подходящим человеком — в интересах не только королевства, но и вас и вашего сына.
— Кого же ты предлагаешь Лианне в мужья? – спросил Нед хмуро.
— Есть несколько вариантов. У Уолдера Фрея есть пара не пристроенных сыновей, да и сам он после смерти шестой жены ищет новую невесту…
— Ни за что! — для Лианны это было уже чересчур.