Эльф переоделся. На нем была короткая мантия, кожаные, фермерские штаны и легкие сапоги. Вместе с этой теплой накидкой он становился похож на какого-нибудь сказочного эльфийского лучника.
- Одежда у тебя очень яркая. У Маранты найдется платье на замену.
В общем-то, оказалось, что атмосфера пыльного форта без окон, кишащего мертвецами и скелетами почти уютная. Может, дело было в каменных стенах хорошо прогреваемых двумя печами. Я пришла в столовую, где на меня никто особенно не обратил внимания. Девушка моей комплекции тела - по всей видимости, Маранта - была круглолицей бретонкой с презрительно изогнутыми губами и опущенными, тяжелыми веками.
- Учитель, вы проверили моё задание? - спросила она со вздохом, но несколько робко.
- Да, существо прошло пару шагов, сделала попытку то ли обнять меня, то ли убить, а потом, поразмыслив, рассыпалось в прах. Как ты думаешь, в чём ошибка?
Девушка смущённо покраснела, посмотрела на меня мельком сердито, покачала головой:
- Я каждую чару нанесла правильно. Сто раз проверила.
- На какой скелет ты их наводила? Я повторял тебе - сила заклятья должна быть соизмерима с прочностью материала. Если нет нужной высокой проводимости, что случится? Он разрушится. Ты взяла скелет старика, который едва смог бы удержать и заклятья слабее. Его способность шевелиться уже можно счесть за чудо. Вторая ошибка, Маранта, и тебе известно, что это значит.
Я не особенно вслушивалась в разговор. В комнату вошёл аргонианин… “Не пялься! Это невежливо! Хорошо, хотя бы глаза не такие круглые делай! Чёрт, он тоже на меня смотрит! Я нифига не понимаю по этой мимике!”
Аргонианин обладал серебристой чешуёй с черными крапинками. У него был красивый, драконий разрез осмысленных, голубых глаз, изогнутый нос, а когда он заговорил, обнажился ряд небольших, острых клыков. Голос у него был несколько странный, шипящий и негромкий. Он не чётко произносил согласные, и позже я поняла, что это характерная черта всех ящеров.
- Одна из тех, кому странно видеть зверочеловека без кольца на шее? - поинтересовался он у Элиона, и мне сделалось стыдно.
- Она не вполне нормальная, Видящий Тени, - отмахнулся эльф, даже не взглянув в мою сторону. - Маранта, принеси платье для неё. Учти, мы собираемся в Имперский город. Постарайся.
- Вместе с вами? - с удивлением спросила девушка и её взгляд выдал больше, чем она намеревалась сказать. - Почему?
- Мой эксперимент, - холодно отозвался Элион, вскинув бровь. - Тоже хочешь? Это больно.
Он врал, конечно, но девушка благоговейно опустила взгляд и удалилась.
- Избавиться от неё придется, - вздохнул эльф. - Её старательность не приносит должных плодов.
В общем, так я оказалась в Киродииле, за невиданное количество световых лет от родного мира. И первое, чему я обрадовалась сильнее всего - не магия, чудеса и
диковинные вещи, а работающая канализация и горячая вода. Вернее, её приходится греть самостоятельно, но это не представляет особенного труда, потому что для ее подогрева есть масса устройств. От банальной печки до масляных плит, заправляющихся горючими веществами.
Я узнала, что на весь Тамриэль распространяется пакт Артейума. Это перечень заклятий, допущенных до использования гражданскими. Исключаются почти все заклинания магии разрушения и иллюзии. Для обучения им необходимо специальное разрешение. Но, конечно, запрещенные знания учат все, а от того магические коллегии занимаются расследованием дел на подобной почве.
Мир этот при ближайшем рассмотрении оказался гораздо глубже и настолько сложнее, что мне становилось жутко от продуманности моей предсмертной фантазии.
Странная была ночь. В просторном помещении у сложенного из белого камня камина некромаги, как самые обычные люди, занимались своими делами. Большинство что-то читали, пили дешевый мед и тренировались в заклятиях вполголоса. Одна девушка тихонько пела и играла на широком барабане с приятным, гулким звуком. Помещение освещалось редкими свечами. Изредка тенями проходила какая-то нежить, на которую беззлобно ругались, если она неуклюже попадалась под руку. В целом, народ явно отдыхал. Никаких заунывных речитативов, фанатичного следования догматам или одинаковых мантий.
А пела девушка удивительно красиво, но внимания на это особенно никто не обращал. Только её подруга лежала рядом прямо на полу, положив под голову рюкзак и курила.
Элион сидел у дальней стены и собирал котомку в дорогу. Он повертел в руках какую-то длинную палку, подбросил её и взял у двери в коридор другую.
- Сен, я заберу твой посох электрического разряда, - сказал он.
Курящая девица пробормотала со вздохом:
- Хорошо, я зачарую утром твой, если что, и приватизирую себе.
- Они одинаковые, - пожал плечами альтмер, рассматривая невзрачный с виду шест. - Но ты его не замаскировала.
- Я надеюсь, ты с этой задачей справишься.
Элион только зевнул в ответ. Он поманил меня рукой и сказал, кивнув в сторону коридора:
- Далеко уходить не советую, эти браслеты ты сама снять не сможешь. Выдвигаемся в столицу завтра на рассвете. Через несколько часов вставать. Моя комната по коридору, а затем вниз. Бестолочь тебя проводит, - он кивнул в сторону знакомого мне уже скелета.
Большое такое общежитие некромагов.
Никто здесь друг другу особо не доверял, но и не предавал. Они прятались в этом убогом форте - изгнанники за незаконные эксперименты, мигранты без документов и бродячие волшебники.
У каждого из них одна общая черта - готовность и умение убивать, а так же больное тщеславие. Закон здесь один, и он простой. Тебя тут не судят, но, если вздумал болтать о содеянном, не удивляйся, если однажды соседи попытаются проучить. У каждого свой кодекс, принципы. Вякнув лишнее, ты можешь нечаянно пересечь черту и нарваться на агрессивного сожителя по форту. А потому про себя здесь особенно не болтали и в парочки, да стайки не сбивались. Община одиночек, объединял которую Элион. Форт негласно оставался за ним. Он нашел погибающее строение, защитил чарами, этот альтмер здесь самый образованный, и, если он велит кому-то убраться на четыре стороны, вся эта нецивилизованная толпа выразит свою солидарность.
Уходя из зала, он сказал негромко, но все слышали:
- Видящий Тени, я завтра уеду, ты за главного.
Это не привилегия, а ответственность. Элион точно вернется, как капитан на свой пиратский корабль, и не дай бог здесь будет бунт.
***
Осеннее, продрогшее утро пахло перегноем и сыростью. Ни о каких тропинках и дорогах от форта и речи быть не могло. Элион велел держаться строго позади него, а сам пошёл впереди, помогая себе посохом и укрывая лицо капюшоном накидки.
Вообще-то, я люблю многокилометровые прогулки. По асфальту. С возможностью остановиться и перекусить. А не через заросли высокой травы в скользящей, тонкой обуви. Однако, едва мы вышли из густой чащи леса, большей частью состоящего из тощего осинника и елей, я увидела Массер и Секунду, заходившие за горизонт в рассветной, туманной дымке. Я замерла, глядя в небо. Эти две огромные луны казались исполинскими, живыми и величественными. Я могла рассмотреть пятна кратеров. Та, что поменьше была краснее, и это вместе с густо-синим небом создавало волнующее, таинственное световое сочетание, берущее за душу своей невероятной красотой. Звезда, о которой говорил мне Элион - Силенум - светила на западе ярче всех, как застывший в стратосфере, горящий метеорит. Вниз с холма в прозрачнейшем, чистом воздухе открывался простор равнины цветов. Далеко впереди виднелся голубоватый, размытый силуэт невысоких гор.
- К полудню до дороги доберемся и поймаем попутку до имперского города, - сказал Элион, бережно срывая небольшой, сиреневый цветок. Он рассмотрел его и положил в плотную тетрадь, созданную специально для сушки растений.
- Не зевай, - добавил он. - Здесь по осени кабанов много. Они к концу года особенно наглеют, людей не боятся.
Живущие в этом мире были баснословно избалованы окружающей их красотой и восхитительным волшебством. Они ведь и не подозревают, что могло быть ужасно и неправильно иначе. Эти существа появляются на свет с физической возможностью реального достижения срока жизни в две сотни лет. Они рождаются все с какими-то базовыми способностями к магии. Живут в мире, где экология идеально сбалансирована. Из-за волшебства у людей не возникает желание искать горючее путем разрушения окружающей среды. Избалованные дети, махом прожившие несколько эпох в кровопролитных, жестоких войнах, слишком рано повзрослевшие, они не подозревали, как им повезло.
Однако, мир этот хрупкий. Он даёт своим жителям множество возможностей, но от того и уязвим. И если не спасать его, как капризный, прекрасный цветок, он погибнет, не успев расцвести в полную силу.
Элион не понимал этого, спокойно существуя под небесами. А вот дать бы ему пожить в моём мире… Интересно, через сколько времени он бы сел в тюрьму или попал в психиатрическую клинику?
К тому моменту, как мы дошли до мозаичной, широкой дороги, солнце занялось высоко, стало почти жарко, но ветер сохранял прохладу, и я не снимала с плеч расстегнутой накидки.
Как бы ни было здесь интересно, меня терзало осознание того, что сталось с моим миром, людьми и прошлой жизнью. Я отчаянно тосковала по тем, кто был мне нужен. И это рождало внутри растущую горечь так, что я не могла даже про себя произносить их имена. Я потеряла разом всех и еще не смирилась с жуткой катастрофой произошедшего.
Но мне нужно было понять, куда заведет меня сей длинный сон, и я заставила себя отвлечься от тяжелых мыслей.
Я написала Элиону, едва узнавая собственный почерк, как будет происходить покушение на жизнь императора. И сказала ему упомянуть человека по имени Мартин. “Это козырь, - писала я. - Он - внебрачный сын его величества”.
Мы добрались до Имперского города к вечеру. Помню, в детстве я каталась на телеге с лошадью один раз. Здесь их было две, ехали довольно быстро. Какой-то фермер с сыном-подростком направлялся к таверне города, чтобы разбить там торговую палатку на другое утро. Он уговаривал нас купить мед со своей пасеки, но Элион заинтересовался лишь воском. Долго его рассматривал и, наконец, взял. Фермер внимательно посмотрел на эльфа - Элион сутулился и прикрывал уши капюшоном, но принадлежность к народу Саммерсет всё равно была заметна. Черты лица его не отличимы почти от человеческих, вот фермер и обманулся по началу.
- А тебе воск-то зачем? - тихонько спросил мужичок, сдвинув брови.
- Для свечей, - спокойно ответил он.
- Каких таких свечей? Колдовством запретным балуешься?
- Магические лепят не из пчелиного воска, а из дреугского. Из пчелиного создают освещенные свечи для молитв.
- Небось, даэдра поклоняешься? - недобро протянул он.
- Милейший, чтобы проводить ритуалы даэдра нужны не восковые свечки, а человеческая кровь, как минимум.
И закончилось всё тем, что нам пришлось треть остального пути проделать пешком. Элион, абсолютно этим не озабоченный, продолжал вертеть воск в руках, оставшись на тропинке у дороги.
“Ты и правда сам свечи делаешь?” - писала я.
- Нет, конечно, я просто их покупаю. Воск - алхимический ингредиент. При должной обработке получится скрижаль, необходимая для кое-каких ритуалов… Этот - довольно неплохого качества.
Если ты альтмер в Киродииле, и ты хочешь, чтобы к тебе относились нормально, нужно иметь большой достаток. Тогда никто не будет бесцеремонно пялиться в лицо и шипеть вслед: “желтая кожа”.
- Но это полезно, - объяснял Элион с флегматичным спокойствием. - Однажды я наткнулся ночью на банду разбойников и, судя по доспехам, мне бы не поздоровилось. Я сделал вид, что призываю заклятье шторма обливиона, постучал посохом, те округлили глаза, заорали “это чёкнутый некромаг”, и убежали. Стереотип на тему того, что если ты альтмер, значит, обязательно мастер магии разрушения и высокомерный придурок. По большей части, так оно и есть. Сородичи не принимают меня за своего. Этот народ с первого взгляда узнает отщепенцев, и для них я хуже каджита. Ты, вроде, говорила, помнишь, за что меня выгнали.
“Сначала сними кандалы, долго писать придется”.
Подумав, Элион снял тугие наручи, но крепко схватил за руку. “Романтика, - ехидно прокомментировала я про себя, - на этом месте я должна смущаться, но мне пока просто хочется жрать. Мы так и не пообедали”. Отвратительный ком в горле растворился, я откашлялась:
- Ты водил знакомство с одним данмером, - замялась я. - Вы довольно долго дружили с самого детства, и он стал твоим учителем. К семнадцати годам, сам того не понимая, ты владел магией, которая была всеми позабыта, но довольно опасна. В университете, где ты учился, об этом узнали. В один прекрасный день в ваш дом явились гвардейцы Доминиона и повели тебя на допрос. Спрашивали, что за данмер, какова цель его визита и кто таков, а ты не выдавал ни учителя, ни своих умений. Во время… не слишком цивилизованного допроса они повредили твою память и вышвырнули умирать за границей Саммерсета, бросив в воду. По счастью ты был увиден с небольшого торгового судна. Упрямые каджиты пытались пробраться со своей скуумой на острова. Так ты попал в караван, где тебя выхаживали, как родного.
Элион, подумав, заметил:
- Помню боль от сломанных костей. Я едва не захлебнулся. Смутно припоминаю худое суденышко, нагруженное сверх меры, а вот всю жизнь до сего момента - нет. И что это за данмер?
- Есть вещи, которые я не имею права тебе пока рассказывать, потому как они негативным образом могут отразиться не только на твоей судьбе, но и судьбе мира, - всегда мечтала залечить подобное, но неожиданно почувствовала себя глупо. “Интересно все сказочные мудрецы на самом деле испытывают усталость, смущение и судорожные попытки передать информацию так, чтобы тебя поняли, но не слишком хорошо”.
- Что за бред? Как я связан с судьбой мира?
- Для начала…
- Спасти императора, я понял.
В целом, я узнавала силуэт города, очень похожий на описание Атлантиды у Платона. Он построен по принципу пересекающихся кругов, в центре которого высится башня. Её белоснежный силуэт уходил высоко в небо и выглядел настолько величественно, что казалось странным, как люди, не знающие принципов технического строительства, создали подобное чудо. Впрочем, башня возводилась древними айлейдами, а те были весьма сведущи в магической науке изменения.
Я не предупредила его о будущем попадании в темницу. Не сказала, что новость от бродячего альтмера они воспримут, как угрозу, и, скорее всего, посадят, ведь в подобном случае Элион не согласился бы со мной идти.
Чем дальше мы шли, тем больше я переживала, понятия не имея, что ждёт меня, конкретно. Мы просто войдем во дворец и огорошим всех новостью или будем действовать более тонко?
“В мире, откуда я родом, нет магии”, - написала я, так как Элион надел наручи обратно. Альтмер посмотрел на меня с насмешкой и недоверием:
- Это невозможно. Там же не дикари живут, ты выглядишь вполне разумным созданием.
“Представь, что люди все одинаковы и отличаются лишь цветом кожи и разрезом глаз. Ещё немного костями черепа. Представь, что все они - одна сплошная Брума, только без коллегии магов и волшебства, вообще”, - на этом месте закончился тонкий блокнот, и я показала его эльфу.
- Дикари, - с опаской констатировал Элион и, поколебавшись, снова снял с меня наручи.
- Но они приспособились, - хрипло заговорила я. - Построили механизмы для возведения домов и печатать книги, проводить дороги. Люди изобрели машины, чтобы не передвигаться на ногах и не использовать лошадей. Они сконструировали технику, которая за них считает.
- Если ее так много, то существуют ли автоматоны, проживающие заодно и жизнь за людей? Мы тоже изучаем механику, но как же ручной труд?
- Это слишком тяжелая работа, она никому не нравится.