Ника ощутила позади себя сильное дуновение теплого ветра, а после не менее сильный толчок в спину. Она машинально шагнула вперед, оскальзываясь на самом краешке перрона и ее туфля поехала вперед, лишь на мгновение цепляясь шпилькой за перрон. Рука с зажатой в ней сумочкой взметнулась вверх, когда девушка попыталась удержать равновесие, но почти сразу опустилась вниз, когда Ника поняла: ей не успеть выровнять положение тела. И когда она подумала о том, что ее, скорее всего, ударит током от рельсов, чья – то сильная рука схватила ее за предплечье и вздернула вверх, выравнивая ее положение. Ника даже не успела понять, испугалась она или нет. Она просто встала ровно, поставив обе ступни на перрон, и инстинктивно отступила назад, от губительного края. И сразу же уперлась спиной во что – то твердое. Должно быть, это мужчина, и это был несомненно мужчина, и был тем человеком, чуть не уронил ее вниз.
Ника резко обернулась, чтобы отчитать наглеца и совершенно забыла о том, что именно он ее и спас.
-Вы не могли бы поаккуратнее? – воскликнула она, натыкаясь взглядом на глаза темно – карего цвета.
-Простите, что? – мужчина был не менее растерян и только стоял, хлопая своими чертовски привлекательными глазами.
-Вы чуть не скинули меня вниз, - Ника скривила губы в усмешке, поражаясь своей реакции на этот образчик мужественности и.… грубой сексуальности.
-Извините, - ответил мужчина, и даже опустил глаза.
Неужели он один из каких – нибудь нерадивых хлюпиков или, хуже того, один из представителей нетрадиционной ориентации? Но этого не может быть! Невозможно излучать такой сексуальный животный магнетизм и принадлежать к сексуальному меньшинству! Это просто несправедливо.
-Ничего страшного, - все так же ответила Ника и только сейчас заметила, как вокруг них уже собралась толпа. Часы показывали, что электричка задерживается и ее нет пять с лишним минут, а между тем, толпа вокруг них все росла. Причем в остальных местах перрон был почти пуст. Да что же это за невезение?
Новый поток ветра вырвался из тоннеля, вот только теперь он возвещал о том, что подъезжает электричка.
Ника снова повернулась в сторону рельсов, на этот раз предусмотрительно стоя за желтой линией. Она почти забыла о незнакомце, вот только чувствовала на себе его взгляд, отчего ей становилось не по себе. Ей не было неприятно, просто чувствовалось какое – то неудобство и все. Наконец, электричка подъехала и остановилась так, что двери оказались как раз подле Ники. Едва они раскрылись, как Ника шагнула вперед, и что – то сразу толкнуло ее в спину и почти что донесло до противоположных дверей. Прежде, чем Нике удалось обернуться, она увидела, как по обеим сторонам от нее установилась пара крепких мужских рук, с красивой формы кистями. Она только успела оценить длину и изящную форму пальцев, когда повернулась, чтобы посмотреть на их обладателя и возмутиться его близостью. И тут же наткнулась на пару глаз темно – карего цвета. Тот парень, что чуть не столкнул ее вниз, под электропоезд, а после вытащил обратно, стоял в неприличной близости от нее и смотрел в ее глаза каким – то странно обожающим взглядом. Ника взглянула в глубинку его карих глаз, опустила взгляд ниже, чуть задержавшись на твердом контуре его красиво очерченных губ, и снова поднялась к глазам. Вагон был полон. Даже странно, откуда взялись все эти люди? Ника посмотрела вправо и влево, оглядывая сильные руки мужчины, расставленные по сторонам от ее тела, но ничего не сказала. Она еще успеет возмутиться тем, как он беспардонно нарушил ее личное пространство.
-Авиталь, я здесь, - Габриэль подошел к кирпичной стене небольшого магазинчика и посмотрел на красивую девушку – блондинку в светлом сарафане, которая стояла возле него. – Я сделал все, что ты просила, и даже проверил: Билл сел в тот же вагон, что и Вероника.
-И мой фокус с толпой тоже удался. Сейчас они едут, прижавшись друг к дружке и все выглядит так, будто это случайность, - к стене подошел Давид и оглядел свое временное тело. – А мне нравится быть благообразным мужчиной, это очень претит моей истинной природе, - рассмеялся он.
Авиталь покачала головой.
-Давид, ты неисправим, мы здесь вовсе не за тем, чтобы наслаждаться нашим временным земным пристанищем. Если все прошло гладко, мы пока можем возвращаться.
Авиталь раскрыла крылья, через мгновение становясь невидимой, и взлетела вверх. Следом за ней покинул землю Габриэль, а самым последним поднялся вверх Давид. Он еще постоял на земле, помедлив некоторое время, глубоко вздохнул, оглядывая витрины магазинов, находящиеся напротив, и стал невидимым, расправляя белоснежные крылья и отрываясь от земли. Ему очень хотелось остаться рядом с Биллом чуть дольше, чтобы понаблюдать за земной жизнью друга, но как сказала ему до этого Авиталь, такая возможность у них у всех еще обязательно будет.
========== Глава 3 ==========
Биллу снился сон. И это было одновременно странно, пугающе и очень приятно. Он никогда не видел снов, потому что никогда не спал, но именно сейчас он понял, что спит. И понял, что он видит сон – сразу же цветной и красочный, такой редко дано видеть простым людям. Ему совершенно не хотелось открывать глаза и возвращаться в реальность, тем более, что он не знал, какова будет эта реальность. Проснется ли он снова на небе или уже будет на земле. И эта передышка между двумя реальностями – земной и небесной – была нужна ему.
Очередным потрясением на пути возвращения в реальность стало то, что он чувствовал свое тело. Он, конечно, чувствовал его будучи ангелом, но сейчас все было по – другому. Билл чувствовал себя тяжелее, что ли, скованнее, он чувствовал себя в физических рамках, если можно было так выразиться. Ангел и до этого становился человеком, принимая его облик, но даже тогда он оставался ангелом, а сейчас, несомненно, он был человеком.
Билл с трудом приоткрыл глаза и сразу же крепко зажмурился, потому что их нестерпимо резало от яркого солнечного света. Он очнулся в больнице, тут же вспоминая о том, как Авиталь показывала ему трех мужчин. Один из них был в больнице, и звали его, кажется, Олегом. Только вот вся боль, которую чувствовал Олег и передалась сейчас Биллу. Он не знал, что такое физическая боль, а сейчас она обрушилась на него, порабощая сознание, делая его своим пленником. Тело Олега, а теперь Билл мог называть его своим телом, после автокатастрофы было в целости и сохранности, только ужасно, отвратительно, жестоко болела голова. Билл понял, что это состояние и есть боль, потому что он видел не раз, как люди стонали и кричали от нее. И сейчас ему тоже хотелось застонать, как будто он мог этим облегчить свое состояние. В палату вошла медсестра, которая тут же кинулась к нему, увидев, что он очнулся. Потом вбежали еще люди, суетились, что – то делали, а Билл лежал, безучастный ко всему.
Так началась его земная жизнь, жизнь в облике человека, которая и посеяла в нем первые крохи чисто человеческого ощущения – сомнения в правильности выбора. И от этого сомнения Биллу было жутко. Потому что он понимал, что он свой выбор уже сделал и пути назад у него не будет.
Сколько прошло времени, с тех пор, как Билл очнулся в больнице, он не знал. Он еще не привык исчислять время так, как это делали люди, не привык спать и просыпаться, когда уже прошло довольно времени по человеческим меркам. Он вообще чувствовал себя так, будто заново родился, хотя и не помнил, как он появился ангелом, настолько давно это было. Билл не знал, что он будет делать дальше, будучи человеком, но единственное, что он выяснил, это то, что у Олега было много родственников, которые очень рады его выздоровлению, и что ему есть куда пойти после больницы. Как и предполагала Авиталь, Олега действительно считали «медицинским чудом», и когда он выздоровел, мужчину выписали домой с диагнозом: «частичная потеря памяти».
В тот день, когда он снова увидел Веронику, отвратительное чувство безысходности и ощущения того, что он сделал неверный выбор, охватили Билла целиком. Повинуясь какому – то внутреннему чутью, он спустился в метро, чтобы добраться до дома, оставив машину возле места своей работы. Ему еще нужно было привыкнуть к тому, что теперь до конца его жизни ему придется передвигаться медленно, как это умели делать только люди, но это была плата за то, что людские тела несовершенны и опасно подвергать их воздействию больших скоростей.
Билл стоял на перроне, глядя перед собой бездумным взглядом и размышляя о том, что же ему теперь делать. Кажется, его разочарование от получения человеческого тела превысило всю радость от того, что он может быть с Вероникой. Неужели, это и есть плата за желаемое? Неужели у него всегда глубоко внутри будет жить сомнение, а не было ли ему лучше тогда, когда он безнадежно любил Нику, живя на небе? Он настолько глубоко ушел в свои мысли, что не сразу заметил, как прямо перед ним встала девушка, одетая в легкий светлый коротенький плащик. Он узнал ее сразу же, ей даже не нужно поворачиваться к нему лицом. Это была Вероника, та, которую он так заждал увидеть, та, к которой так мечтал хотя бы прикоснуться. Она стояла перед им, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, и по ней можно было сказать, что она куда – то торопится. Билл только сейчас осознал, что задержал дыхание, настолько внезапной была эта случайная встреча. Новое чувство пришло к ангелу – он понял, что растерян, что не знает, что ему делать дальше. Как подойти к ней? Как обратиться?
Девушка шагнула почти к самому краю перрона, стала падать вниз. Биллу удалось спасти ее в самый последний момент, он рванулся вперед, делая огромный нечеловеческий шаг, и, перехватив ее руку, чуть повыше локтя, дернул вверх, а вот ее реакции он совершенно не ожидал.
Вероника обернулась к нему, и в глазах ее отразился праведный гнев. Кажется, она решила, что он столкнул ее вниз, а потом вытащил обратно, но ему было все равно на ее гнев, - он прикасался, держал в объятиях ту, о которой мечтал. Нахлынувшая толпа буквально внесла их с Вероникой в вагон, и Биллу оставалось только расставить руки по сторонам от тела девушки и не дать людям прижать ее к дверям. Она обернулась к нему, пробежала глазами по его лицу, изучая его внешность, как будто решала, нравится он ей или нет, а Билл стоял, не шевелясь, просто наслаждался ее близостью. Так они проехали несколько остановок. Ника теперь просто стояла, иногда поглядывая на Билла, и ангел порой замечал на ее губах усмешку, которую она поспешно прятала.
-Мне тут выходить, - Билл весь сжался, но не от этих слов, а оттого, как они были произнесены. Для этого девушка поднялась на цыпочки и, почти прикоснувшись к уху мужчины губами, обдала его горячим дыханием, и он услышал ее шепот.
-Мне тоже, - только и смогла выдавить она из себя, отчаянно краснея и чувствуя, как от ее такой абсолютной близости с его телом начинают происходить какие – то странные изменения. По нему прошла волна возбуждения, совершенно не вяжущаяся с его восхищением этой женщины. Он поклонялся ей, считал идеалом, и его низменные инстинкты убивали всю чистоту его чувства.
Билл убрал руки, лежащие на двери вагона, но все еще стоял и смотрел на Веронику. Девушка хихикнула и отвернулась, делая вид, что ее не интересует стоящий перед ней мужчина. Они подъехали к конечной станции, и Билл повернулся к дверям лицом, но все равно не мог преодолеть соблазн обернуться и посмотреть на Нику.
На эскалаторе тоже ехали рядом, и ангел любовался девушкой, потому что, как он ни старался, казалось, что невозможно отвести от нее взгляд, а вот Ника, похоже, то ли начинала терять терпение, то ли ей уже хотелось просто доехать до выхода из метро и больше не видеть Билла. Ангела огорчала эта реакция, но он справедливо решил, что навряд ли Вероника могла сразу же влюбиться в него и стать его навеки, хоть он и желал этого всем сердцем.
Они вышли из метро, и Билл пошел следом за девушкой, которая неспешно шла вдоль домов, но иногда оборачивалась и смотрела на него, будто бы знала, что он идет за ней, а ангелу вдруг стало безумно важно не отпустить ее, не потерять из виду. Потому что он совершенно не предполагал, где ее искать, а тут сама судьба столкнула их в метро.
-Вы что, преследуете меня?
Вероника обернулась и, повернувшись к Биллу, сложила руки на груди. Ангел от такой реакции даже растерялся, опустил глаза вниз и густо покраснел, чем вызвал новый смешок Ники.
-Нет, просто хочу проводить вас, - промямлил он, не поднимая глаз.
-Разве по мне видно, что я нуждаюсь в провожатых? – девушка склонила голову набок, изучая мужчину из полуприкрытых век. Вся эта ситуация с внезапным стеснительным поклонником начинала ее искренне забавлять.
-Нет, я просто… – Ангел замялся, не зная, как объяснить ей свое присутствие рядом, ведь не скажешь же: «Я ангел и я вас люблю, позвольте быть рядом». – Я Билл… Олег, - неловко закончил он свою речь.
Вероника хихикнула.
-Раз Олег, два Олег, три Олег, - поддразнила она его, не отвечая на его попытку познакомиться, - Вы знаете Биллолег, меня совершенно не интересует перспектива, когда за мной ходят незнакомые мне мужчины, поэтому прошу вас больше меня не преследовать.
Она повернулась и снова неспешно зашагала по тротуару, а Билл постоял некоторое время, прежде, чем снова пойти за ней.
-Давайте познакомимся. – Тихо проговорил он, догоняя Веронику и приноравливаясь к ее шагу, - Я Олег.
Ника снова рассмеялась, но ничего не ответила. Она шла рядом с ним, такая близкая и далекая, такая желанная и такая чужая, а ангел только наслаждался ее близостью, умоляя время не бежать вперед так быстро.
-Можно сказать, что вы меня проводили, - обернулась к нему Ника, снова рассмеявшись и бросив на ангела шаловливый взгляд.
Она чуть помедлила, вновь пробежавшись по его лицу долгим изучающим взглядом и, внезапно посерьезнев, спросила:
-А мы с вами не могли раньше встречаться?
Билл вскинул на нее глаза, а потом опустил их и опять густо покраснел. Неужели, она его помнит, что они уже встречались? Но это немыслимо, ведь то была совершенно короткая, ничем не примечательная встреча.
-Навряд ли, я вас вижу в первый раз, - соврал Билл. Кажется, он учился нормальным человеческим вещам, - врать, не договаривать, изворачиваться.
-Ладно, - кивнула Ника, удовлетворившись его ответом. – Всего хорошего, - и, развернувшись, побежала в сторону подъезда.
То, что испытал Билл, когда она ушла, было сложно обозначить словами. Это была пустота, тяжелым грузом легшая на его разочарование от получения физического тела. А еще растерянность. Растерянность от того, что он не знал, что же ему делать дальше. Он постоял некоторое время рядом с ее подъездом, а потом тяжело вздохнул и направился в сторону своего дома. Если бы он только знал, что быть человеком настолько трудно!
-А если бы он знал, что быть человеком настолько трудно, то он бы отказался от этой возможности? – задумчиво проговорил Габриэль, глядя, как Билл потерянно бредет по тротуару.
Авиталь провела рукой и видение исчезло.
-Не думаю, Габ, - раздался тихий голос Дава, - Для него Вероника – это все.
-Давид прав, - откликнулась Авиталь, которая смотрела куда – то вдаль, - На Билла сейчас обрушился весь поток человеческих эмоций и чувств, немудрено, что он растерян.
Она накрутила светлый локон на палец и отпустила его, - К тому же, Билл слишком возвышенно относится к Веронике, а ведь она обычная земная девушка и только он сам должен это понять.
-Почему не сказать ему об этом? – задумчиво проговорил Габ.
-потому что идти путем ошибок, - это удел людей. Потому что, если сейчас ты скажешь ему, что Вероника не идеал, то он будет зол, он станет злиться на то, что ты хочешь указать ему ее недостатки, а для Билла в Веронике нет недостатков. Пусть он сам поймет, что она неидеальна и пусть сам решит, любит ли он ее не идеальность.
-Но ведь это не по – ангельски! – воскликнул Габриэль, а Авиталь устало улыбнулась и растрепала волосы на его голове.
-А кто сказал, что мы должны поступать с Биллом по – ангельски? Он теперь человек, и это был его выбор. Так что и мы будем поступать с ним по его новым меркам.
-Ну, а как же наша помощь? – протянул Давид, кажется, понимая, к чему ведет Авиталь.
-Наша помощь, это наша помощь, - Авиталь развернулась и неспешно пошла к воротам на второй уровень, - Пусть она будет нашей маленькой тайной для Билла.