Дэвид Дрейк
Большое путешествие
Перевод с английского Белоголова А.Б.
* * *
Эдит Минчо ждала, пока ее друг и работодатель, сэр Хакон Несслер, четырнадцатый Граф Грейтгап, выйдет из посадочного люка шаттла на грунт «Надежды». Он споткнулся. Граф был хорошим космонавтом, настолько хорошим, что его тело приспособилось к ритмичным колебаниям искусственной гравитации во время пятидневного путешествия на борту потрепанного шаттла, и столь же потрепанного материнского корабля.
— Уфф! — произнес он. Сдвоенный звук напомнил Минчо, что они все еще держали в ушах подключенные интеркомы, которые были нужны, чтобы говорить друг с другом через шум маленького грузового судна. Она вынула свой наушник из левого слухового прохода и вернула его в защитный футляр.
«Надежда» мало что могла сказать о себе, как о планете, но, по крайней мере, ее гравитация оставалась на постоянном уровне. Быстрая адаптация графа теперь обманывала его, хотя Минчо знала, что через несколько часов он придет в норму. Уже не в первый раз она завидовала высокому юноше. Она была всего лишь на двадцать лет старше своего ученика, всего лишь миг для общества с древней историей, но иногда он заставлял ее чувствовать себя старой.
Минчо высадилась с чуть большим достоинством, чем багаж, который команда начала выбрасывать через люк, как только она его открыла. Она не была хорошим космонавтом, ни при каких раскладах воображения, и почти любого бы тошнило от условий на борту таких кораблей, как «Эрл Грейтгап»…
Минчо заставила себя остановиться, напомнив себе, что ее работодатель решил путешествовать хотя бы частично инкогнито. Его восшествие в титул отца было столь же недавним, сколь и неожиданным, и в местах, столь же подверженных беззаконию, как это, было обычным благоразумием казаться не более способным к выкупу, чем это необходимо. Это обстоятельство чрезвычайно раздражало его камердинера, и не было никакого смысла скрывать, что он, по крайней мере, богат. Но признание принадлежности к аристократии, казалось, делало его еще более привлекательным в качестве потенциального источника дохода, и поэтому он путешествовал как простой сэр Хакон Несслер.
— «И лучший способ поддержать это, сделать так, чтобы его попутчики помнили его официальное имя», — подумала Минчо. Она мысленно встряхнулась, взяла из растущей кучи сумок маленький чемоданчик, в котором лежали ее персональный компьютер и дневник, и повернулась, чтобы осмотреть окрестности.
У нее перехватило дыхание. На далеком горизонте мерцала линия из шести хрустальных пилонов. Они были точно такими, как описал их Кальприадес в своем обзоре Миров Альфаны, написанном пятьсот лет назад и все еще наиболее полном труде об исчезнувших доисторических звездных путешественниках. Если головокружение и желудок, на успокоение которых уйдет несколько дней, были ценой, необходимой для того, чтобы увидеть остатки цивилизации Альфаны воочию, то Минчо охотно заплатит за это.
Посадочное поле представляло собой обычную грязь, почерневшую от протекшей смазки там, где садящиеся суда вбивали в грунт ее обширные пятна. Присутствовало еще с полдюжины судов, большинство из которых были грузовыми тендерами для внутрисистемных грузовых перевозок без парусов Варшавского. В дальнем конце поля стоял большой катер с потертыми намеками на позолоту. Дюжина мужчин и женщин в мешковатых серых мундирах появились из тени катера, и направилась к Несслеру и Минчо.
Столица планеты «Надежда» и Отделение по Связям с Лигой находились здесь, в Куперсбурге. С поля все, что Минчо могла видеть в смысле цивилизации, были дома, крытые тяжелым пластиком в километре к северу.
Остальная часть команды Несслера ждала высадки, пока экипаж шаттла не свалил багаж в большую кучу. Бересфорд, личный слуга Несслера, был скорее зеленым, чем румяным; Ровальд, техник записи, выглядела так, словно ее выкопали после недели похорон. Минчо подташнивало, но, по крайней мере, она могла сказать себе, что путешествует лучше этих двоих.
Несслер вытаращил свои глаза, чтобы рассмотреть Шесть Пилонов. Кальприадес утверждал, что башни когда-то были соединены мостом из тончайшего хрусталя, но с такого расстояния никаких признаков этого моста не было видно. Пилоны стояли посреди равнины без видимых причин для своего существования.
— Надежда! — пробормотал Бересфорд. Это был коренастый невысокий человек, на сорок лет старше своего хозяина и зависимый от Несслеров Грейтгап, как и все его предки мужского пола, жившие в этом поселении. — Здесь чертовски мало того, что я могу увидеть.
— Первоначально она называлась Саламис, но Тевтонский Орден переименовал ее в Хаупт, когда сделал своей столицей, — объяснила Минчо. — Произношение пришло в упадок вместе со всем остальным, что связано с Орденом. Постепенно Хаупт превратилось в Хоуп, то есть в «Надежду».
— И это тоже хорошо, — сказал Несслер, со щелчком закрывая свой фотоприемник. Ему было двадцать два стандартных года, и у него был хороший ум, а также яростный энтузиазм по отношению к тому, что он делал. Когда он проявил интерес своего учителя к Альфанам, этот энтузиазм превратился для них обоих в путешествие по Альфанским мирам. По их возвращении сэр Хакон вступит в управление одним из самых больших личных состояний системы Мантикоры, а также в один из ее старейших титулов. — Настоящий узел гадюк, этот участок. Хотя...
Он перевел взгляд на лачуги Куперсбурга с пластиковыми крышами и поиграл с фотоприемником, но открывать его не стал. — Я бы не сказал, что членство в Лиге сделало много для любого из миров, которые мы посетили в этом регионе.
Ровальд нашла ящики с ее оборудованием, но у нее не было, ни сил, ни энтузиазма, чтобы поднять их из кучи. Она была хрупкой женщиной, по крайней мере, возраста Бересфорда, с интуитивным пониманием электронных схем, но без претензий.
Со здоровьем Ровальд все было в порядке, но события показали, что ее психика недостаточно устойчива к тяготам путешествия здесь, на краю колонизированной вселенной. Минчо боялась, что скоро им придется отослать техника домой, и не было ни малейшего шанса, что они найдут кого-нибудь, столь же хорошего специалиста, чтобы заменить ее.
— Двенадцатый регион стал захолустьем с тех пор, как исчезли Альфаны, — согласилась Минчо. — Лига использует его как свалку для персонала, который мог бы причинить реальный вред, если бы они были где-то важны.
Бересфорд сплюнул. — А эта песочница — точно нет, — сказал он.
Планета Саламис получила одну из первых колоний с экипажами кораблей нового поколения. После недолгого пребывания под названием Гаупт при Тевтонском Ордене в начале периода Варшавского — «расцвет» был слишком позитивным термином, чтобы описать эру, в течение которой эти психопатические жестокие люди правили четырьмя соседними звездными системами — планета опустилась почти до варварства, прежде чем ее вновь открыли.
Как «Надежда», она присоединилась к Солнечной Лиге в надежде, что это поможет ее улучшению, но ничего особо не изменилось. «Надежда» не обладала уникальными минеральными или сельскохозяйственными ресурсами. Почва и климат позволяли выращивать стандартные для Земли культуры с орошением грунтовыми водами, поэтому Надежда содержала небольшие шахты и производственные комплексы в соседних системах. Весь этот регион был на редкость лишен туннельных переходов, и поскольку он находился на краю заселенной людьми сферы, не было даже шанса сделать промежуточную остановку за счет торговли.
Цивилизация Альфанов была единственной причиной, по которой кто-либо из развитых миров интересовался Надеждой, и трудности путешествия в этот регион означали, что такой интерес обычно оставался отдаленным. Никто не знал, как выглядели Альфаны; даже название было придумано Кальприадесом, потому что он считал их первой расой в галактике Млечный Путь, способной к звездным полетам.
Альфаны построили в кристаллах, по меньшей мере, на десятках миров, известных людям, огромные парящие структуры, которые сохранились только в виде разрушенных останков. Лава, разлившаяся над Альфанским городом на Тессероу, была датирована 100000 лет до Переселения. Насколько древнее могли быть руины, можно было только догадываться.
Помимо своей структуры, Альфаны оставили кристаллы размером с орех, которые образовывали голограммы в воздухе над ними при воздействии переменного тока. Кальприадес утверждал, что кристаллы были книгами, и большинство ученых, последовавших за ним, согласились с этим. Немногие из найденных до сих пор кристаллов были целыми, и их формы менялись в зависимости от частоты и интенсивности приложенного тока.
Чтобы расшифровать образцы, ученый сначала должен был определить правильный ввод, и на этот счет существовало столько же теорий, сколько и ученых. Кристаллы могли быть книгами, но они давали не больше информации об Альфанах, чем сверкающие скелеты Альфанских городов.
Экипаж шаттла грузового корабля «Клипспрингер», состоящий из четырех человек, начал уходить. Они закрепили свое судно, проведя тяжелую цепь вокруг люка и через скобу, приваренную к корпусу, а затем заперев ее на висячий замок. И все же они искоса поглядывали на людей, ковыляющих от катера.
— Капитан Кейдж? Несслер резко окликнул хозяина, который сопровождал их. — Можем ли мы ожидать прибытия портовых чиновников в ближайшее время?
— Нет, вы должны сами обратиться к представителю Лиги, — пробормотал Кейдж. Он набил рот жевательным табаком, как только шаттл коснулся земли, и ему было куда сплюнуть. — Здесь есть торговец по имени Сингх, который присматривает за такими группами, как вы, из Внутренних Миров. Я скажу ему, что на поле прибыли представители Мантикоры, и он пошлет кого-нибудь за вами.
— Черт бы побрал такое дело, — пробормотал Бересфорд, уперев руки в бока и глядя на людей, подошедших от катера. — А вы кто? — спросил он у приземистой мрачной женщины, шедшей впереди.
— Пожалуйста, добрый господин, — сказала она. — Вы можете дать нам поесть? Мы очень голодны.
— Ладно, вот вам план действий! — сказал Бересфорд. — Сэр Хакон мог бы купить всю эту планету, если бы захотел. Если вы заберете этот багаж и доставите его к мистеру Сингху, еда будет вам обеспечена. Он хлопнул в ладоши. — Но поспешите!
— Одну минуту, Бересфорд, — сказал Несслер, нахмурившись. — Мадам, вы служите в Лиге?
Женщина похлопала себя по глазам, ушам и, наконец, по губам обеими руками в жесте смиреной покорности. — Добрый сэр, — сказала она, — я старшина Ройстон. Мы астронавты Мелунгеона с корабля «Полковник Араби». Пожалуйста, мы понесем ваши вещи. Мистер Сингх — хороший человек. Он часто дает нам пищу.
— Вы потерпели кораблекрушение? — спросил Несслер с растущим недоумением.
Великое Герцогство Мелунгеон лежало на галактическом юге Солнечной Лиги. Мелунгеон был редким туристическим местом для богатых Мантикорцев, особенно тех, кто любил охотиться на диких животных в условиях, где все удобства были доступны тем, кто мог заплатить за них, но из всего, что Минчо слышала, это было скорее экзотическое, чем действительно цивилизованное место.
Старшина начала повторять свое приветствие. Минчо схватила ее за руку, чтобы предотвратить унижение, которое она находила жутким.
— Нет, Добрый Сэр, — сказала Ройстон с озабоченным видом, чтобы убедиться, что Несслер не собирается ее ударить. — Корабль на орбите. Мы останемся с катером, пока остальная команда будет что-то копать для Лорда Орлоффа, но еды для нас нет.
Несслер поморщился. — Да, хорошо, — сказал он. — Отнесите наш багаж мистеру Сингху, и я прослежу, чтобы вас накормили.
Бросив взгляд на Минчо, чтобы убедиться, что они вместе, Несслер отправился в Куперсбург своей обычной длинноногой походкой. Минчо легко поспевала за ним, хотя ей приходилось делать три шага, в то время как Несслер делал два. Она шла по жизни с неистовой энергией, которая контрастировала с кажущейся непринужденностью ее ученика, но оба они сумели достичь своих целей.
— Я надеялся увидеть здесь ворчунов, — сказал Несслер. — Кальприадес уверял, что они были обычны на «Надежде». Конечно, прошло пятьсот лет...
— Относительно, конечно, — рассудительно поправила Минчо. — Я не ожидала, что найду их рядом с посадочной площадкой. Похоже, им не нравятся запахи нефти, а такие маленькие суденышки, — она указала пальцем на поле позади них, — всегда пропускают масло и гидравлическую жидкость.
Несслер вздохнул. — Пожалуй, — неохотно согласился он. — И я не думаю, что они действительно могут быть Альфанцами, как бы мне ни хотелось в это верить.
Ворчуны были чешуйчатыми, зарывающимися в землю травоядными животными с весом взрослых особей около тридцати килограммов. Они были найдены на большинстве миров с остатками Альфанской материи — и наоборот. Ворчуны были мягкосердечны и довольно медлительны, без средств защиты. То, что они смогли выжить, объяснялось тем, что ни на одной планете, где обитали ворчуны, не осталось хищников крупнее таксы. Это не было случайностью, потому что во многих случаях ископаемые летописи упоминали крупных хищников.
Кальприадес принял как символ веры, что ворчуны сами были потомками его Альфанов. Другие ученые, почти все, кто посещал миры Альфанов, верили, что ворчуны были домашними животными или даже пищевыми животными, а не самими Альфанами.
Минчо держалась непредубежденно, пока сама не увидела этих существ в первый раз. Если ворчуны были потомками путешествующих по звездам строителей кристаллических форм, то процесс нравственного упадка продолжался гораздо дольше, чем сто тысяч лет.
Несслер оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что остальные сопровождающие лица находятся позади них. Дюжина Мелунгеонцев флегматично топала с багажом, в то время как Ройстон выкрикивала ритм шага.
Ровальд была в самом конце шеренги. Техник все еще выглядела бледной, но ей удалось улыбнуться, когда Несслер крикнул ей в качестве поощрения: — Мы почти дошли.
— Мы проведем здесь немного времени, на «Надежде», — тихо сказал Несслер, обращаясь к Минчо. — Но если она не встанет на ноги, боюсь, мне придется устроить ее возвращение домой.
Бересфорд подбежал к Несслеру и Минчо, размахивая руками в такт шагам. — Просто позор, как обращаются с этими беднягами, — сказал он, поравнявшись с ними. — Ройстон говорит, что лорд Орлофф, то есть их капитан, бросил их на произвол судьбы, и они уже полгода не получают жалованья. Они просили милостыню. Вы можете себе это представить? Что это за флот, который заставляет своих космолетчиков попрошайничать на такой грязной планете, как эта?
— Флот? — удивленно спросил Несслер. — Разве «Полковник Араби» — Мелунгеонский военный корабль?
Бересфорд быстро кивнул. — Это, безусловно, так, — сказал он. — Легкий крейсер, хотя я не знаю, что это значит, и откуда они взялись. Ройстон говорит, что капитан — большой любитель всяких диковинок, и он приехал сюда, чтобы перевезти Альфанское здание в музей Герцога на Теллико.
Минчо от удивления оступилась. — Взять здание? — сказала она. — Боже Всемогущий! Несомненно, они не смогут этого сделать?
Бересфорд пожал плечами. — Она говорит, что Орлофф заставил большую часть команды обкапывать одну из башен, видимых на горизонте, — сказал он. Он ткнул пальцем в сторону Шести Пилонов. — Они не привезли никакого оборудования, просто купили здесь лопаты и кирки, потому, что это все, что можно заполучить на «Надежде».
Он пренебрежительно сплюнул в летящую пыль. — Какая-то экспедиция, а? Орлофф звучит для меня как тупоголовая колючка, несмотря на то, что перед его именем стоит слово «лорд».
— Бересфорд, следите за своим языком, — сказал Несслер с необычной для него резкостью. — Люди могут быть джентльменами, даже если они не из системы Мантикоры.
— Конечно, могут, сэр, — ответил слуга упавшим голосом. Он покачал головой. — Прошу прощения.
— Не могу поверить, что кто-то попытается сдвинуть один из пилонов, — пробормотала Минчо. — И отправить в Теллико, конечно же.
—Не совсем в галактический научный центр, не так ли? — сказал Несслер тоном неодобрения. — В Мелунгеоне дворянство отдается прихотям, я бы так сказал. Возможно, весьма прискорбно, что у лорда Орлоффа, похоже, есть прихоть к артефактам Альфаны.