Оставался один-единственный туннель, в котором воняло сильнее и отвратительнее, чем на помойке. Прежде чем войти в коридор, путники надели противогазы. Ворон уже догадывался, кто поселился в этом туннеле, но надеялся разойтись мирно. Конечно, это бывало очень редко, но всё же бывало. Будь по-больше боезапаса, сталкер, не задумываясь, перебил бы всех мутантов, которых встретил бы в этом чёртовом подземелье, но на одного только кровососа они угрохали немало патронов. И это при том, что кровосос не обладает телекинезом.
Спустя полчаса безмолвного пути по туннелю, за время которого не произошло ничего интересного, сталкеры оказались у дверного проёма, за которым в темноте копошились в грудах грязного тряпья бюреры. Здесь уже от вони не спасали даже противогазы.
— Вот же засранцы… — прошипел себе под нос Ворон.
Фонарь он предусмотрительно погасил, чтобы не раздражать не любящих свет мутантов.
— Что ты собираешься делать? — тихо спросила Воля.
— Нужно попытаться пройти, ни на кого не наступив. Всех не перестреляем всё равно, а гранаты они обратно отфутболят.
— А если не выйдет? План «Б» есть?
— Нет. Но в таком случае всё просто: берём ножи и режем их к чертям собачьим.
— Не пойдёт. Телекинетикам эти ножи до одного места.
— Значит, на месте соорентируемся. А пока — винтовку на плечо, и след в след за мной.
Убрав оружие и всем своим видом выражая само дружелюбие, сталкеры двинулись между сидящими самками и детёнышами. Самцов-бюреров, к счастью, поблизости не обнаружилось — видимо, они искали пропитание и просто бесцельно бродили по туннелям. Кто их разберёт?
В качестве освещения, чтобы действительно ни на кого не наступить, послужил ярко сияющий «Лунный Свет». Когда-то Ворон собрал целую небольшую коллекцию артефактов, которые использовал в самых разных целях. Вот и теперь, вместо прямого назначения, сталкер освещал порождением «Электры» дорогу.
Бюреры провожали людей недовольными взглядами, но атаковать не пытались. Удачно добравшись до приоткрытой двери в конце комнаты, Ворон и Воля выскользнули в коридор.
— Честно говоря, я сам и не надеялся, что получится, но рискнуть стоило, — с облегчением вздохнул сталкер.
— В подобных ситуациях безрассудство нередко оказывается полезнее логики, — усмехнулась «монолитовка».
— Это да.
— И кровосос недавний… Давно придумал, что невидимого врага нужно слушать именно в темноте?
— Да не в этом дело. Задумка была другой. Когда кровосос входит в стэлс-режим, он закрывает глаза и ориентируется на слух. Но, погасив свет, не двигаясь и не дыша, мы стали для него незаметными. Ему пришлось открыть глаза, которые его и выдали.
— А обоняние?
— Ты знаешь, от нас уже так сыростью подземелий, а теперь ещё и бюрерами тянет, что никакое обоняние не поможет.
Туннель начал петлять и всё время сворачивать. Начали попадаться запертые, распахнутые и просто выбитые двери. Одно из холодных, давно покинутых помещений заинтересовало Ворона. Вдоль стен здесь стояла различная опаратура, а в дальнем конце комнаты находились хирургическое кресло с останками в нём забытого в спешке подопытного и железные столики на колёсиках, на которых покоились пыльные и ржавые инструменты. Две из пяти ламп дневного света под потолком тускло горели, то и дело мигая и норовя погаснуть, но продолжали светить. В Зоне пространство было прямо-таки пронизано электричеством, отчего работала техника и электрика, которой было уже несколько десятков лет.
Пока Ворон осматривал комнату с одного конца, от противоположной стены его окликнула Воля:
— Иди сюда, посмотри.
Заранее готовясь к чему угодно, сталкер приблизился к ней. У стены стоял ряд больших клеток. В половине из них лежали выбеленные временем кости разных мутантов. Другая половина пустовала. Но одна из клеток была буквально развороченна изнутри.
— Что могло так покорёжить железную решётку? — пробормотал Ворон, представляя ту тварь, которая могла сейчас бродить по коридорам.
— Я не знаю, Ворон, — Воля присела около клетки на корточки, разглядывая следы в пыли на полу, оставленные когтистыми лапами. — Но оно до сих пор здесь. То, что мы ещё с ним не встретились — просто чудо.
— Можно сделать один вывод: это лаборатория. И принадлежала она «О-Сознанию». Следовательно, то существо, которое было в этой клетке, вырвалось на свободу и отомстило своим создателям за поставленные над ним опыты.
— Верно. Удивительно, что никто из наших не пришёл им на помощь.
— Вариантов два. Или учёные не успели подать сигнал SOS, или «монолитовцы» опоздали и, уходя, заложили вход в подвале, чтобы монстр не вырвался из подземелья.
— А как же другие выходы?
— Посмотрим. Может, о них никто и вовсе не знал? Должны были «О-Сознание» предусмотреть всё и сделать чёрный ход. А то и несколько.
Покинув помещение и держа наготове оружие, сталкеры продолжили опасный путь по коридорам. Вскоре они смогли снять противогазы — сюда даже тупые бюреры не рисковали заходить. Все мутанты, живущие в подземельях, чуяли смертельную опасность именно в этой части лаборатории.
Ворон остановился у очередного поворота. Ему не понравились следы когтей на бетонных стенах и разводы высохшей крови. Видимо, учёные пытались бежать, а тварь нападала.
Растерзанный труп в клочьях когда-то белого халата лежал у стены в пяти метрах дальше. При одном взгляде на работу мутанта Ворон почувствовал, как к горлу подкатила тошнота. Воля моментально отвела взгляд в сторону.
Запустение и тишина, царящие в лаборатории, здорово действовали на нервы. Кроме того, по мере продвижения к центру подземелья, мертвецы попадались всё чаще. И неизменно в пыли виднелись следы всё той же твари.
Коридор вывел сталкеров в просторное круглое помещение, в центре которого лежала груда костей и грязного тряпья — лежка мутанта. Вдоль стен стояли компьютерные столы и ноутбуки, но ни один из них не работал. С потолка свешивалась паутина.
В противоположном конце комнаты находилась открытая дверь с кодовым замком. В темноте туннеля угадывалось шевеление, не предвещавшее ничего хорошего. Разом вскинув оружие, Ворон и Воля разошлись в стороны от прохода, чтобы никто не атаковал с тыла.
Из темноты в слабый свет единственной горящей лампы вышел мутант, который убил учёных. Это был приличных размеров детёныш электрохимеры — редкой и более опасной, чем обычная химера, твари.
Ворон полоснул очередью по монстру. Не издавая ни звука, тварь бросилась в атаку.
Электрохимера врезалась всеми четырьмя лапами в стену над головой пригнувшегося Ворона. Воля молниеносно вскинула LR-300 и выпустила по мутанту весь магазин. Тварь отскочила, приготовившись прыгнуть на нового противника. Девушка перезаряжала винтовку и не успевала отразить атаку.
Ворон несколько раз выстрелил в электрохимеру. Та снова отвлеклась на него, за что и поплатилась: Воля спустила курок своей винтовки. Поочерёдно открывая огонь и тем самым сбивая монстра с толку, сталкеры отступили к противоположным стенам.
Электрохимера метнулась в сторону. Но Ворон успел рассмотреть, с какой скоростью заживают раны, нанесённые раскалённым свинцом, на теле мутанта. Полученный только что опыт подсказал твари, что нужно разделаться с людьми поочерёдно, иначе её убьют.
Она за несколько секунд преодолела расстояние, отделявшее её от Ворона. Тот стрелял, но особого вреда пули твари не наносили.
Не обращая внимания на огонь Воли, мутант в прыжке сбил Ворона с ног и попытался впиться ему острыми клыками в горло, но тот выхватил из голеница ботинка остро заточенный нож и вонзил его в тело монстра. Электрохимера издала тихий свист, будто из шины выпустили воздух.
Горячая кровь брызнула на пол и лицо, а Ворон продолжал наносить удар за ударом.
— Стреляй! — крикнул он Воле.
— Нет, — твёрдо ответила та. Она не могла выстрелить в монстра, не рискуя при этом задеть Ворона.
— Воля, мать твою за ногу!
— Я не могу.
— Чёрт, Воля! Ты в кого-нибудь стреляла? Стреляла, готов поклясться! Ну так пришей ты уже эту тварь! Плевать, что меня можешь зацепить! Главное мерзость эту убить!
Ножевые ранения заживали на электрохимере быстрее, чем пулевые. Долго Ворон не сможет бить её ножом… А Воля всё не решалась открыть огонь.
Изловчившись, тварь вцепилась в руку сталкера мёртвой хваткой. Невыносимая боль почти мгновенно парализовала конечность. Нож выпал из вмиг ослабевших пальцев. Второй рукой Ворон пытался оторвать от себя мутанта, но тот не желал отпускать добычу.
— Блин, Воля! Стреляй! Хуже не будет!
«Монолитовка» прицелилась в электрохимеру и трижды выстрелила. Полыхнули электрические разряды.
========== Не от хорошей жизни ==========
— Ворон! — вскрикнула Воля, не решаясь подойти ближе, боясь того, что увидит.
Он не шевелился. Да, она пристрелила электрохимеру, но, похоже, смертельно задела сталкера. Сглотнув, она сделала несколько неуверенных шагов к неподвижному телу. Набравшись храбрости, она одним рывком преодолела расстояние в несколько метров и опустилась рядом с Вороном на колени.
Сталкер не подавал признаков жизни. По его комбезу растекались пятна крови двух цветов — алой, человеческой, и ещё более тёмной, принадлежавшей мёртвому мутанту. В свете фонаря лицо сталкера выглядело бледным, но наверняка понять что-либо было невозможно. Воля упорно отказывалась верить, что только что застрелила собственного спасителя да и вообще человека, которого могла бы считать другом.
Она сглотнула вставший в горле ком. «Не надо было его слушать…» — запоздало подумала она, сжимая пальцами его неподвижную ещё тёплую ладонь.
— Что, поверила? — совершенно неожиданно ухмыльнулся «труп».
— Ворон? Ты живой?! — Воля не смогла скрыть радости.
— Живой.
— Ты идиот! А… кровь? Откуда кровь?!
— Всего лишь плечо зацепила…
Ворон сел и пошевелил пальцами укушенной тварью руки. Боль немного ослабла, что внушало оптимизм. Пока сталкер возился с раной от зубов мутанта и колол себе антидот (на всякий случай), Воля принялась обрабатывать и перевязывать раненое плечо.
— Сразу нужно было стрелять в эту тварь, — Ворон кивнул на труп электрохимеры, ещё искрившийся разрядами. — И как только из зверя сделали такое?
— Я не знаю. Нам ещё повезло, что это не взрослая электрохимера.
— А если бы химера не перебила персонал сейчас бы мы с тобой оказались в одной из многочисленных лабораторий «О-Сознания»!
— И что?
— Как «что»?! Ты считаешь, они бы нас отпустили?
— Да. Мой отец — один из них. Я бы договорилась как-нибудь. Теперь ты понимаешь, почему Харону понадобилось меня вытаскивать из этой переделки?
— О как… Но тогда почему же ты — «монолитовка»? Могла бы с «О-Сознанием» работать!
— Не захотела. Мне не нравится карпеть над докладам, ставить опыты над живыми существами… Если бы я просто ушла — я бы стала врагом своему отцу. Поэтому я подалась в «Монолит». Вроде и не сталкер, но и не учёный.
— Сектант.
— Это не от меня зависит. По крайней мере, дискомфорта я не испытываю.
— И давно ты на Харона работаешь?
— Несколько лет. Отец привёз меня сюда, когда мать умерла. Мне тогда было шестнадцать. До восемнадцати он не выпускал меня одну из лаборатории, только в сопровождении «монолитовцев». Именно среди, как ты говоришь, «сектантов» я нашла настоящих друзей, которых у меня небыло на Большой Земле — была только подруга, которая любила слетничать за моей спиной. Потом я заявила папе, что не намерена чахнуть в подземелье. Он договорился с Хароном, чтобы тот взял меня секретарём или поваром. И как ты думаешь, секретарь я?
— Нет.
— Именно. Причин две: во-первых, Харону секретарь не нужен, как и повар. Во-вторых, мне это не по душе. Но когда папа наведывается ко мне, мы все усердно делаем вид, что всё именно так, как он сказал. На самом деле я командир элитного отряда. Альфа тоже состоит именно в этом отряде. Он пришёл через три года после меня. Харон назначил его мне в ученики. Кстати, папа об этом не знает. Он-то до сих пор считает меня секретарём, мирно сидящим в ДК «Энергетик» в компании «монолитовцев», — Воля усмехнулась.
Теперь для Ворона многое прояснилось. Он понял и как девушка вообще оказалась в «Монолите», и почему её нужно было спасти, и по какой причине Харон направил с его группой именно Альфу. А если бы Воля погибла, как бы лидер «Монолита» объяснялся с её папаней? Фанатики-то «О-Сознанию» служат, в то же время веря в таинственный Исполнитель Желаний, находящийся под Саркофагом.
— А ты зачем пришёл в Зону? — вдруг спросила Воля.
— Ну… Тут такое дело… Короче, на Большой Земле мне житья не будет. Я не хочу бомжевать, скитаться, потому что меня милиция ищет. Батя — «долговец», мать вообще непонятно где. Сбежала с каким-то богатым хмырём…
— А за что тебя ищут, если не секрет?
— Не секрет. Человека убил. Девушку от маньяка защищал, а у него пистолет оказался… Благо, всегда нож с собой носил… В общем, прирезал я его. На следующий же день оказалось, что та девушка сама же пошла и в милицию заявление подала… В благодарность, блин… Мне пришлось выложить всё отцу, ну, он и провёл меня через Периметр, но в «Долг» я не пошёл. Одиночкой остался.
— Да, не от хорошей жизни вы все сюда лезете.
— А как ты думала? Нет, есть, конечно, придурки, которым острых ощущений хочется. Но если проводник погибает, долго не живут и туристы.
Они ещё немного посидели в молчании. Взглянув на тело электрохимеры, «монолитовка» заметила:
— Надо будет Харону сказать, чтобы папе передал, мол, братья зачистили лабораторию. Теперь люди снова смогут здесь работать.
— Слушай, а когда мы отсюда выберемся и приведём тебя на базу, меня и мою группу не расстреляют к чёртовой бабушке?
— Нет. Вам не придётся никуда меня вести. Для этого Харон послал Альфу. А вы сможете уйти из Припяти. На Радаре вам дадут проход.
— Если Альфа и мои ребята ещё живы…
— Не надо об этом думать. Выберемся — тогда. А если что, я и сама могу дойти. Мне-то точно ничего не грозит со стороны братьев. Бандитов я не боюсь… Мутанты? А что мутанты? Отстреляюсь. Ворон… А ты не хочешь остаться?
— В смысле?
— Вступить в ряды «Монолита».
— Я подумаю.
Это небыло отговоркой — Ворон действительно собирался над этим подумать. Но всё таки… не тянуло его как-то к фанатикам. Тем более, что он не был до конца уверен, что Воля сейчас не заманивает его в ловушку. Хотя зачем бы ей это? Впрочем, мало ли, какой у неё приказ… А приказ она не нарушит — в «Монолите» строгая дисциплина.
Ещё немного посидев, они поднялись с пыльного пола и побрели в темноту туннеля. Подземная лаборатория уже успела Ворону основательно надоесть. Хотелось по-скорее её покинуть. А по пути можно и предложение Воли обдумать.
Благодаря уже покойной электрохимере, других мутантов в довольно широком радиусе небыло. Но они вполне могли забрести сюда теперь, когда опасности больше не существовало. Поэтому надо было поторапливаться.
Они шли часа три, прежде чем первый тушкан прошмыгнул у них под ногами. По-одиночке эти мелкие твари не опасны, но когда они собираются в большие стаи — спасайся кто может. Однако наличие тушканов указывало на близость выхода. Или контролёра, который завёл бы мутантов вглубь лаборатории.
К счастью, псионика в подземелье не оказалось. Зато в конце одного из коридоров было немного светлее, чем везде. Подойдя ближе, сталкеры оказались у крутого склона из осыпавшихся фрагментов кирпичей и бетона, пыли и земли. С трудом забравшись на вершину, Ворон втянул за собой Волю.
Они оказались в одной из квартир на первом этаже. Судя по полке с обувью и входной двери, это была прихожая. Из-за мрака рассмотреть что-либо ещё было затруднительно.
Пройдя в спальню, сталкеры выбрались на улицу через окно. В разрыве вечных туч с неба светила луна, но низкое небо Зоны не казалось больше давящим после низких потолков лаборатории.