Спустя примерно полчаса пошёл мокрый снег, таявший, стоило ему коснуться асфальта. Одновременно с этим мы подошли к туннелю, ведущему на Янтарь.
— Проходим по одному. Здесь есть тропа. Смотри и запоминай, как она выглядит, — с этими словами Оцелот бросил в горячее марево болт. Мгновенно взметнулся сноп пламени, а за ним по цепной реакции — ещё несколько.
Я прищурилась, глядя на ослепительно полыхающие «Жарки». Между ними действительно можно было пройти.
Как только огонь погас, Оцелот медленным шагом двинулся между аномалиями. Похоже, он ориентировался по памяти: детектор на «Жарки» никак не реагировал.
Он уже собирался сделать шаг из-под моста на вроде бы свободное от аномалий пространство, как что-то подсказало мне: нельзя.
— Стой! — крикнула я.
Наёмник мгновенно замер и оглянулся. В его взгляде ясно читался вопрос, мол, «что не так?».
— Пройди левее, — присмотревшись, сказала я.
— Слева аномалия, а впереди чисто, — возразил тот.
— Это иллюзия! Чёрт возьми, Оцелот, если бы я хотела тебя убить — уже давно застрелила бы. Ещё тогда, на крыше.
Оцелот колебался. С одной стороны, он сомневался из-за реалистичности иллюзии, а с другой — был склонен доверять мне хотя бы частично.
— Ну? Решай. Или иди вперёд и гордо сдохни в «Жарке», не послушав совет, или обойди. Разве это так трудно?
Напарник неуверенно шагнул влево. Ничего не произошло. Тогда он осторожно вышел из-под моста — живой и здоровый. В следующий миг позади раздался рёв кровососа. Я оглянулась, но различила только ярко-оранжевые светящиеся глаза. Ступила на невидимую тропу. Воздух вокруг дрожал и был раскалён до предела.
Полагаясь только на собственное шестое чувство, я довольно быстро миновала мост.
— Ты чувствуешь аномалии? — удивился Оцелот. — А, ну да, сталкерша ведь. Так что ты там про иллюзию говорила?
— Смотри, — я обернулась и бросила болт туда, куда минутой ранее собирался ступить наёмник. Вновь сработали «Жарки», испепелив сунувшегося было следом мутанта.
— Как узнала об этом?
— Интуиция.
Наставник одобрительно хмыкнул. Мы пошли по дороге в сторону Янтаря. Я ещё раз бросила взгляд на мост, точнее, на «Жарки» под ним. Высокотемпературное пламя больше не горело.
Через некоторое время впереди показалась долина с бункером учёных и болотом в центре. Завод «Янтарь» возвышался мрачной громадой у самого края крутого склона. Когда-то эта долина, мимо которой тянулась дорога, была озером, однако теперь от него мало что осталось.
Мы свернули по дороге в сторону завода.
— Как пойдём? — спросила я.
— По краю Рыжего леса в Лиманск, оттуда — в Припять. На обратном пути двинем через Радар, Милитари и Бар. Как показывает практика, сталкерские суеверия регулярно сбываются, включая правило «по своим следам возвращаться нельзя».
— Не думала, что наёмники считаются с повериями одиночек.
— Считаются, но далеко не все. Нас меньшинство.
В следующую секунду раздался звук выстрела.
========== Глава 6. Путь в Припять: часть II ==========
Пуля вышибла щепки из дерева позади. Видимо, расстояние было слишком велико, чтобы стрелять точнее. Мы одновременно бросились в разные стороны, хватаясь за оружие.
Неизвестный стрелок выстрелил вновь, на этот раз — длинной очередью, наискосок. Оцелот исчез из поля зрения на склоне, уводящем в долину. Я отскочила под прикрытие «Птичьей Карусели». Судя по тому, что враг вновь промахнулся, это был не человек. Точнее — уже не человек.
Зомби вышел из-за придорожного дерева, шатаясь и стреляя на ходу. Впрочем, это продлилось не долго: Оцелот на мгновение показался над вершиной склона, короткой очередью разнёс зомби голову и вновь исчез. Наверное, со своей позиции приближающююся толпу мертвецов он заметил несколько раньше, чем монстры вышли на дорогу. Но и те его тоже увидели, если, конечно, они вообще могли видеть.
Они накрыли нас шквальным огнём. Я не высовывалась из-за аномалии, отклоняющей все пули, а Оцелот, судя по отметке на КПК, спустился ближе ко дну долины. Пока зомбированные не истратят все патроны — расправиться с ними не выйдет.
Ходячие трупы неумолимо приближались. Некоторые попадали в аномалии, другие спотыкались и падали, но вновь вставали и шли. Перезаряжать оружие они не умели, поэтому очень скоро у оставшихся зомби опустели магазины. Как только вместо выстрелов зазвучали бесполезные щелчки, Оцелот вышел на дорогу и жестом показал мне: «подствольник», после чего зарядил гранатомёт. Я отошла от аномалии и последовала его примеру. Теперь осталось лишь подпустить зомби поближе, поскольку прицельно стрелять из подствольника очень неудобно.
— Огонь, — приказал наставник, как только зомбированные подошли на достаточное расстояние.
Мы разом нажали на спусковые кручки подствольных гранатомётов. Две гранаты М203 разнесли остатки группы мертвецов.
— Ненавижу зомбарей, — процедил сквозь зубы Оцелот.
— Есть вообще хоть кто-нибудь, кого ты не ненавидишь? — насмешливо полюбопытствовала я.
— Другие наёмники, «Свобода», — подумав ответил он.
— А как же бандиты?
— Бандиты? А что бандиты? Скоты, каких поискать. Особенно их нынешний бугор-отморозок.
— Всё ясно. По принципу: «все козлы, кроме нас».
— Не все, — поправил наёмник. — Про фрименов я, кажется, говорил. Времена, когда Синдикат и «Свобода» воевали, давно прошли.
Мы зашагали дальше по дороге, даже не пытаясь найти в кровавом месеве, в которое превратились зомби, что-нибудь ценное. Спустя пару минут я нарушила молчание:
— Не расскажешь о Войне группировок?
— Расскажу. Как на мой взгляд, тогда было даже хуже, чем сейчас. Считай, все против всех, кроме одиночек, хотя и те часто сцеплялись с бандюками. «Свобода» с «Долгом» тогда здорово поредели благодаря совместным усилиям. Тогда в Тёмной долине не бандиты обретались, а «свободовцы», и управлял ими не Лукаш, а Чехов. «Долг» сидел на Агропроме, там, где раньше НИИ был, а теперь вояки обосновались. Сталкеры и бандиты всё никак не могли Свалку поделить. Но если основные силы первых находились на Кордоне и всё том же Агропроме, то вторые шастали, где угодно. Хотя и их «штаб» располагался в депо на Свалке. На Милитари вояки тогда обосновались, но недолго они там сидели — их «Монолит» со «Свободой» выбили. А потом «Свобода» очистила Армейские склады от фанатиков.
— Они что, вместе работали? — удивилась я.
— Нет, конечно. Разве с «монолитовцами» можно договориться? Сначала сектанты вояк на их базу загнали, потом появились «свободовцы» и добили остатки.
— А ты сам застал те времена?
— Да. Не знал ещё, что меня ждёт в Зоне. Тогда я ещё не задумывался об этом, дураком был… — он говорил без капли ностальгии в голосе, будто ему не нравилось, как он провёл свою молодость. Хотя, может, так оно и было. — Твой отец участвовал в Войне группировок. Он не рассказывал?
— Нет. Мать, получается, тоже уже находилась в Зоне? — предположила я.
— В смысле? — недопонял наёмник.
— Я и сама долго об этом ничего не знала. Только, что они с отцом познакомились в Зоне. Думаю, мать тоже когда-то вступила в Синдикат.
— М-да… Ну и семейка… — хохотнул Оцелот. — Яблоко от яблони не далеко падает. Мать и отец — наёмники, так почему бы не пойти по их стопам, да?
— Я не хочу об этом говорить, — поморщилась я.
Вспоминать, за какие заслуги мне пришлось срочно бежать с Большой Земли, не хотелось. А уж тем более рассказывать об этом напарнику или кому-то ещё. По крайней мере, пока.
Вдруг наёмник поднял руку со сжатыми в кулак пальцами. Я остановилась, вопросительно глядя на товарища. Тот внимательно вглядывался в здания завода.
— Что? — едва слышно спросила я, но наставник отрицательно помотал головой, мол, «помолчи».
За забором раздалось уханье, которое могло принадлежать только одному мутанту. Обо всей опасности этих тварей я знала по наблюдениям на Дикой территории. Двое снорков с лёгкостью прикончили какого-то вольного сталкера, вооружённого до зубов. С крыши стройки это было отлично видно.
На ДЖФ отобразились несколько красных точек. Не сговариваясь, мы встали спина к спине. В следующий миг первые трое снорков перепрыгнули через бетонное ограждение завода. За ними следовали остальные члены стаи.
Не медля ни секунды, мы открыли огонь. Снорки окружали, но это им мало помогало: они в любом случае попадали в поле зрения и, следовательно, в сектор обстрела. Пули не подпускали мутантов близко, но совершенно ясно было, что боезапаса на них придётся истратить много, да и не долго мы сможем их сдерживать.
Снорк прыгнул на меня. Я отшвырнула его короткой очередью, однако за это время другой мутант подобрался достаточно близко. Мощная подсечка сбила меня с ног, но оказавшийся слишком близко монстр в противогазе тут же поплатился жизнью — я врезалась ему прикладом по голове и добила парой выстрелов.
Земля вздрогнула. Снорки на мгновение замерли, повернув головы на север, а в следующее мгновение драпанули обратно на завод.
Небо стремительно окрашивалось в кровавый цвет, приковывая взгляд. В голове звучали голоса, бормочущие и кричащие что-то неразборчивое. Внезапно появилась апатия. Не хотелось вообще ничего делать, только стоять на месте и ждать… чего-то. Я не впервый раз испытывала это чувство, вызываемое даже у бывалых сталкеров приближающимся Выбросом.
— Уходим! — прикринул Оцелот, но я никак не отреагировала. Зло сплюнув, он за руку потянул меня вниз по склону.
Я пришла в себя, только когда мы спустились в долину, а землю сотряс новый толчок. Несколько минут жизни выпали из памяти, словно очнулась после потери сознания. Оцелот умудрялся одновременно поглядывать по сторонам, практически силой тянуть меня за собой и сверяться с картой в КПК. Я высвободила запястье из цепких пальцев наёмника и легко поравнялась с ним.
— Прошло? — не отвлекаясь и стараясь не сбивать дыхание, спросил он.
— Вроде как. Спасибо, что не бросил.
Вновь задрожала земля. Как раз в этот момент мы добрались до бетонного тоннеля, тянущегося под насыпью, на которой пролегала трасса. Я позволила себе расслабиться, только сидя ближе к центру тоннеля рядом с Оцелотом, который по-прежнему что-то делал на карманном компьютере. Но ненадолго.
Последнее сотрясение земли — и начался Выброс. Голова будто разрывалась от адской боли. Даже наёмник, провёдший в Зоне не один год, прикрыл глаза и сжал пальцами виски. И это были лишь отголоски того пси-излучения, что неистово бушевало сейчас на поверхности.
Из глубин памяти всплывали моменты моей жизни, совершенно несвязанные между собой, и обрывки некогда услышанных фраз. Галлюцинации. Нормальное для Выброса явление.
***
Часы в КПК показывали три часа дня, когда мы, наконец, выбрались из тоннеля. Совсем рядом раздавались выстрелы, слышны были азартные выкрики «долговцев» и мычание зомби. Похоже, «защитники мира от Зоны» развлекались зачисткой местности. Так что лучше в этом квадрате, да и вообще на Янтаре, не задерживаться.
Уже поднимаясь по склону, Оцелот оглянулся и настороженно спросил:
— Ты КПК выключила?
— Нет. А что? — не поняла я.
— Так выключи! Быстро!
Недоумевая, что же не так, я отключила наладонник, но было поздно. Впереди появились «должники», пока не замечающие нас благодаря придорожной растительности.
— Куда он делся? — бормотал один из четверых.
— Что-то не так? — уточнил, видимо, командир квада.
— Я потерял сигнал. Наёмник где-то поблизости и, скорее всего, не один.
Пока было время, мы бесшумно залегли. Если повезёт — не заметят. Не повезёт — придётся принять бой.
— Думаю, он уже знает о нас, — подал голос третий член отряда. — Поэтому КПК отключил.
Оцелот напрягся, не сводя взгляда с «должников». Те прошли мимо, не заметив нас. Напарник направил оружие им в спины и хладнокровно расстрелял представителей ненавистной группировки. Четыре молниеносных выстрела в голову, последовавших один за другим, — четыре трупа. Никто из четверых даже не успел среагировать.
Хуже всего — стрелять в спину уходящему врагу. Крайне недостойный поступок, но кто говорит о чести, доблести и высоких моральных принципах?..
— Это подло, — прокомментировала я действия напарника и добавила: — Хотя… Наёмник — он наёмник и есть.
— Кто бы говорил, — криво ухмыльнулся Оцелот. — А теперь уходим.
Против этого я возражать не стала. Мы снова вышли на дорогу и двинулись по направлению к Рыжему лесу. «Ну и сволочь же ты, — мысленно высказывала я, но вслух не проронила ни слова: не хотелось испытывать судьбу и проверять, как на это отреагирует наставник. — С кем я связалась… Урод. Такой же урод, как многие здесь, в этой проклятой Зоне.»
— Что, «должников» жалко? — как ни в чём не бывало, насмешливо поинтересовался наёмник.
— Нет, — почти честно ответила я. Почти — потому что в некоторой степени им сочувствовала.
— Привыкай. Это тёмная сторона жизни, — похоже, я недооценила проницательность напарника. — Здесь, в Зоне, всё просто: или ты, или тебя.
С этим высказыванием можно было только согласиться. Но вместо этого я с вызовом спросила:
— А что мешает мне прямо сейчас тебя пристрелить?
— Ты этого не сделаешь, — Оцелот на мгновение оглянулся, но тут же вновь вернулся к прежнему занятию: проверке дороги. Однако я успела заметить какую-то недобрую улыбку на его лице. Кажется, он вообще не умел нормально улыбаться.
— Почему же?
— Ну, во-первых, представь, что тебя после этого ждёт: ты и дня не протянешь, потому что наши враги долго не живут. Во-вторых, ты не заставишь себя это сделать без веской на то причины.
Оцелот был совершенно прав. Теперь уже поздняк метаться: трудно убить человека, который спас тебе жизнь. Зато вот на Кордоне ещё можно было попытаться, но результат был бы заведомо проигрышным. Без соответствующей подготовки тягаться с опытным наёмником, когда тебя и так ранили, — чистое самоубийство. В такой ситуации его можно взять только изподтишка, но не когда он может (и сделает это) метнуть очередной нож, на этот раз не промазав.
***
Изуродованные неведомой силой, — изогнутые под неестественным углом, а порой и закрученные штопором, — голые деревья возвышались над землёй, устланной красно-коричневым ковром облетевшей листвы. Среди этих памятников тёплым временам года рыжели чахлые ели. Вот уж точно говорят — зимой и летом одним цветом.
Деревья вплотную подступали к кирпичной ограде, отделяющей наиболее опасное пространство. Ворота, через которые можно было попасть в Рыжий лес, поскрипывали на ветру и были приветливо приоткрыты, точно приглашали войти в таинственный заповедник, из которого мало кто возвращался живым.
Мы брели по дороге, ведущей в Лиманск. Что удивительно, мутантов поблизости не было. Единственной преградой на пути служили аномалии, но и они на трассе попадались редко.
— Что будем с ренегатами делать? — решила заранее узнать я, чтобы позже не наломать дров.
— Попробуем договориться. Если не выйдет — то же, что и всегда, — сказал Оцелот. Похоже, он продумал план до мелочей.
Но в Зоне ничего никогда не идёт так, как запланировано. На то она и Зона.
Совсем рядом раздались грозное рычание слепых псов да протяжный «мяв» кота. Эти мутанты никогда не охотятся вместе, если только поблизости нет псионика, способного удерживать их — контролёра или Излома.
Мы одновременно взяли оружие наизготовку и приготовились встретить тварей как подобает. Те не заставили себя долго ждать: из-за поворота выбежали слепыши и кошки. Вместе с ними бежал даже один кабан. Значит, где-то действительно засел контролёр.
Оцелот в считанные секунды оценил ситуацию. Такую толпу мутантов не сдержать в два ствола. Мало того, что стая кошек опасна сама по себе, слепые псы дополняют их боевую мощь, а кабан способен буквально втоптать человека в землю.
— Отходим, — приказал наставник и попятился к воротам, неприцельно постреливая в монстров.
Выполняя приказ, я на ходу бросила гранату под лапы бегущим зверям, однако те вдруг сменили маршрут, из-за чего взрыв задел их вскользь.