Эти мысли немного привели меня в чувство: раз генератор запущен, он должен что-то питать, а судьба дала мне второй шанс, второе устройство, которому требовалась живительная энергия. Я вздохнул, окончательно приходя в себя, и встретился глазами с Фай:
— Ты права. Время угасать ещё не пришло. Пойдём, Файра, у нас ещё остались дела в этом мире.
Поднявшись с занесённого песком бетона, мы вышли на улицу. Макс с Рагнаром сидели у могилы, дожидаясь меня.
Петерсен подошёл ко мне и положил руку мне на крыло:
— Прими мои соболезнования, Фейд.
— Всё в порядке, Рагнар. Хочешь — верь, хочешь — нет, но… я не скорблю по ней. Умерло лишь её тело, в душе Лисса всегда будет со мной.
Я и вправду не чувствовал никакой горечи после общения с Фай. Отчаяние уступило место тоске, такой, которая бывает при долгой разлуке.
Петерсен был удивлён, но виду не подал и продолжил:
— Всё-таки последние почести нужно воздать. Макс, поможешь с салютом?
Тот, не говоря ни слова, вскинул карабин, и сталкеры дали три одиночных залпа в ночное небо. Затем Петерсен произнёс:
— Пока ты… отсутствовал, мы осмотрели пепелище. Почерк убийц нам неизвестен, остаётся только «Ютланд» со своими наёмниками. Видимо, они хотели взять Лиссу живой, чтобы выпытать что-нибудь о тебе, но та оказала вооружённое сопротивление, и они подорвали всё здание. У Лиссы было обезображено лицо — наверное, она спряталась от взрыва в яме, но её задело осколком.
— Ещё один повод для войны, — не удержался я. Всё-таки потрясение от смерти Лиссы добавило мне и недостатков: я становился циником. — Думаю, нам нужно уходить: не исключаю, у мерков есть дозорные в округе.
— Верно подмечено, уходим, — согласился Рагнар. Макс по-прежнему хранил молчание.
Перед отбытием я пару минут посидел у могилы. Что-то в сердце болезненно шевельнулось от воспоминаний, но скорбь ушла без остатка, уступив место стремлению сохранить то, что есть, а именно — Файру, которая подошла сзади и взглянула мне в глаза. Я накрыл её крылом и прошептал:
— Её я точно уберегу, Лисса. Обещаю.
Обитель Шумова находилась в получасе полёта на юго-восток от нас. Несмотря на то, что была середина ночи, Петерсен заверил меня, что предупредил энергетика, и поэтому тот бодрствует. Действительно, в домике оператора солнечной электростанции, окружённом со всех сторон полем батарей, горел свет.
Петерсен спрыгнул с моей спины и нашарил в рюкзаке какой-то небольшой свёрток. Он подошёл к двери дома и постучал:
— Андрей, открывай! Свои.
— Одну минуту, — донёсся из дома ответ. Что-то звякнуло, и хозяин дома открыл дверь. Рагнар обменялся с ним рукопожатием.
— И тебе привет, Спарк, — произнёс Петерсен, и свёрток из его рук тотчас же перекочевал в руки пушистого существа гуманоидного сложения, обосновавшегося на плече Шумова.
— Ну что, проходите, гости дорогие, — сказал энергетик, но тут же хлопнул себя по лбу: — Ах да, с вами же айны…
Он, обратив внимание на нас с Файрой, приветственно махнул рукой и подошёл, чтобы познакомиться.
— Доброй вам ночи. Моё имя Андрей Шумов, можно просто Андрей. А это мой добрый друг Спарк, тоже айн, кстати.
Шумов был среднего роста, чуть пониже Петерсена, обладал довольно спортивной комплекцией, короткими светлыми волосами и окладистой бородой. Когда Спарк спустился с его плеча, я смог разглядеть его поближе. Он, вне сомнения, был айн’лином: прямоходящий, ростом чуть больше метра, покрытый желтовато-белым мехом, с длинным хвостом и крупной головой, напоминавшей лисью, с голубыми миндалевидными глазами и подвижными треугольными ушами.
Приветствую, Старшие, — донёсся до моего сознания его ментальный голос. Айн’лины общались в основном телепатически.
— Моё имя Фейд, — я уже по привычке протянул Шумову переднюю лапу. Тот слегка опешил, но пожал её.
— Я долгое время пробыл в человеческом обществе, — пояснил я своё поведение.
— Меня Файра зовут, приятно познакомиться, — проявляя развитые коммуникативные навыки, представилась моя спутница.
— Взаимно. Что ж, перейдём к делу? Погода хорошая, так что можно и на улице поговорить. К чему вам тесниться в помещении?
Сталкеры присоединились к нам, и мы сели в круг на площадке перед домом, земля на которой была местами опалена — скорее всего, здесь приземлялся какой-то летательный аппарат.
— Так, Рагнар уже ввёл меня в курс дела. Осталось лишь подобрать пару деталей со склада, и я готов идти. Предлагаю выступать на рассвете. Пикап я проверил, думаю, к середине дня уже будем на месте.
— А почему бы вам не лететь на ком-то из нас? — предложил я. — Единственная проблема в том, что нас двое, а вас трое. Но время терять бы не хотелось, вы же знаете, что за нами охотятся? — Шумов утвердительно кивнул, и я спросил остальных:
— Макс, Рагнар, Фай? У вас есть идеи?
— Я не пойду с вами, — неожиданно угрюмо вымолвил Машинист. Глаза Рагнара округлились:
— С чего бы это?
— Не смейтесь, но… я любил Лиссу. Мы познакомились два года назад в Мохаве-Сити, даже немного пообщались. С тех пор я хотел снова встретиться с ней. Теперь она мертва, и… Мне нужно побыть одному.
— Лисса — моя знакомая, — пояснил я Шумову. — Недавно мы узнали, что она… погибла.
Затем я обратился ко всем:
— Я понимаю Макса. Если ему это необходимо, то зачем же заставлять человека страдать?
— Эх, Макс, не вовремя ты раскис, — вздохнул Рагнар. — Ладно, твоё право.
— Зачем тебе куда-то идти? — обратился к Машинисту Шумов. — Ты можешь пожить у меня, к тому же моему дому не помешал бы смотритель…
— Нет, я пойду в город, — отрезал сталкер.
— Хорошо. Но, если что, возвращайся, я помогу.
Спарк повёл себя решительнее, не ограничившись одним разговором: он что-то телепатически сказал Шумову, а затем, когда тот, помявшись, одобрил его план, подбежал к Максу и взглянул ему в глаза.
— Ты что… хочешь идти со мной? — удивлённо произнёс сталкер.
Спарк кивнул и взобрался ему на плечо.
— Ну… ладно, раз ты так хочешь, — сказал Машинист, проведя рукой по хвосту айн’лина.
— Раз мы с этим разобрались, предлагаю проголосовать за план: Фейд, Файра, я и Рагнар с утра отправляемся в «Север-А4», Макс и Спарк — в Мохаве-Сити, — поставил точку в обсуждении энергетик.
Соглашаясь, подняли руки все.
— Предлагаю поужинать и выспаться, — резюмировал Шумов, сходил в дом и вернулся с несколькими тарелками. Поев, мы с Фай устроились под сооружённым во дворе навесом, а люди со Спарком пошли в дом.
Заснул я, несмотря на дневные переживания, довольно быстро: не хотелось будить Файру из-за своей бессонницы.
Пару раз ночью я просыпался из-за кошмаров: моё воображение показывало мне в деталях сцену гибели Лиссы, несмотря на то, что я её не видел. Когда я проснулся во второй раз, я думал, что перебудил всех своим криком, который, как оказалось, я издавал лишь во сне.
Мне снился грузовик, везущий людей в чёрном, перестрелка, ответный огонь Лиссы и, в конце концов, взрыв, превративший тщательно восстановленную мастерскую в очередной осколок прошлого.
Когда я проснулся в первый раз, мной вновь охватила мутная пелена паники, такая же, какую я ощутил, когда впервые увидел, что дом Лиссы уничтожен. Лишь мысли о Фай заставили страх отступить, и остаток ночи я уже держался лучше.
Наутро мы проверили снаряжение, понадёжнее закрепили сёдла и, перекусив, стали собирать вещи.
— Господи, располнел-то без движения, — посетовал Андрей, пытаясь устроиться на спине Файры. Он никак не мог перекинуть ногу через седло. Причина была вовсе не в его комплекции, а в длине стремени, отрегулированного под длинную ногу Макса. Приметив это, я подмигнул Фай, и та, изловчившись, подтянула ремень зубами. Шумов тут же сел как влитой.
— А, так, значит, я не располнел, а привык долго спать, вот сейчас и не заметил промашку из сонливости, — рассмеялся энергетик, разряжая немного тягостную обстановку. — Спасибо, Фай.
Он погладил драконессу по шее, а Петерсен пошутил:
— Если цивилизация айнов возродится, то тебе с твоими умениями общаться с ними путь в дипломаты.
Я снова тихо порадовался, что Фай со мной, иначе я бы остро ощутил укол одиночества — с ней я мог считать, что наш народ не вымер окончательно.
Когда Петерсен дал сигнал отправляться, мы вновь расправили крылья и взмыли в небо, на этот раз слегка облачное. Я разглядел бредущего в сторону Мохаве-Сити Макса в компании со Спарком, который бежал рядом на своих четырёх.
— И что ему там понадобилось?.. — пробормотал Рагнар, сидевший у меня на спине. — Хорошо, что я уговорил его взять с собой спутниковый транслятор, — он похлопал по коробочке у себя на боку. — Он должен связаться с нами через пару дней, как закончит с делами. Мы же освободимся к тому времени, верно?
Я промолчал: последние события научили меня избегать опрометчивых суждений.
Путь на северо-восток был недолгим, так как был мне уже знаком, и вскоре мы вновь спустились в бункер «Севера-А4». Света, как и ожидалось, по-прежнему не было, и Шумов, вооружившись сумкой с запчастями и инструментами, углубился в ремонт. Я же зашёл в открытое административное помещение, смежное с генераторной комнатой.
Изучив содержимое шкафов, я набрёл на неплохую кладезь сведений о комплексе: во-первых, минимальный уровень допуска для возможности посетить комплекс равнялся 2+, что было знаком секретности объекта, ведь среднестатистические айны-гражданские обладали уровнем не выше 1+, лишь административные работники и учёные имели «двойку» и выше. Файра обладала как раз допуском уровня 2+, поэтому по «Северу-А4» мы могли перемещаться свободно. Во-вторых, оживив мини-компьютер с каким-то чудом не севшей батареей, я ознакомился с кипой отчётов о проделанной работе. В основном всё было зашифровано или защищено паролем, что лишь подтверждало мои догадки. Словом, рейд в комплекс уже сулил в результате что-то стоящее внимания.
В основном «Север-А4» использовался как экспериментальная лаборатория, производившая тесты разработанных оружейных систем. Этим объяснялась поспешность возведения комплекса, ведь оружием айны занялись лишь во время прибытия людей. Сейчас же наработки моих предков и создателей могли помочь в борьбе с «Ютланд», поэтому приоритетной задачей на рейд я поставил вскрытие склада, который находился на нижнем из двух уровней комплекса.
Прошло полчаса, и в холле вспыхнул свет. Шумов разобрался с генератором, и я вернулся к шлюзу, ведущему под землю.
Как только я приблизился к двери, активировалась идентификационная система. Просканировав меня с ног до головы, программа без лишних прелюдий разблокировала вход, и мы, включив фонари, начали спуск по бетонной спирали, подобной той, что вела в «Запад-7».
Резервная энергоцентраль самого комплекса, в отличие от «предбанника», ещё действовала, поэтому вскоре необходимость в фонариках отпала: пространство вокруг нас освещал неяркий, но достаточный для нормального обзора свет.
— И что же мы ищем? — произнёс Рагнар, как только мы спустились на первый уровень.
— Судя по данным с компьютера, который я нашёл в комнате рядом с генераторной, здесь должно находиться какое-то оружие. К тому же, возможно, уцелело хранилище данных по последним разработкам.
— Интересно было бы взглянуть, что айны могли противопоставить людям… Веди.
«Север-А4» сохранился намного лучше «Запада-7», будучи надёжно законсервированным. Следов разрухи не наблюдалось, мёртвых айнов тоже, была лишь частично повреждена энергосеть… что, возможно, и к лучшему: реакция охранных систем на присутствие людей могла бы быть весьма негативной.
Первый уровень комплекса особенной ценности не представлял — на нём располагались жилые помещения работников, секция администрации комплекса, столовая, склад продовольствия, словом, ничего ценного. Я уверенно двинулся к спуску на этаж ниже.
Второй уровень подземелья встретил нас почти кромешной тьмой — часть светильников не функционировала, поэтому вновь пришлось взяться за фонари. В десятке лабораторных комнат с компьютерными терминалами не было ничего полезного, кроме металла самих терминалов, давно уже не функционировавших. Картина за металлическими воротами в конце коридора произвела куда большее впечатление.
— У-у, — выдохнул Рагнар, когда нашему взору открылся огромный зал, гигантский полый цилиндр высотой метров пятьдесят, длиной в пятьсот и шириной в сто — словом, подземный стадион. Он был абсолютно пуст. Мы оказались на смотровой площадке в тридцати метрах над полом. Здесь свет, к счастью, был, иначе смотреть в чёрную бездну подарил бы не самые положительные эмоции.
— Как насчёт беглого осмотра, Фай? — спросил я, и та, уловив, к чему я клоню, расправила крылья. Мы сделали пару кругов, прежде чем сесть на пол. Кроме высоких ворот в противоположных концах зала, казалось, ничто не представляло интереса, но, когда я собрался возвращаться к людям, Файра неожиданно меня остановила:
— Взгляни, Фейд, здесь какой-то пульт.
В защищённой прозрачной полимерной перегородкой капсуле, рассчитанной на одного айна, находилась клавиатура с микрофоном и папка с инструкциями. Не раздумывая, я бегло просмотрел документацию.
— Это небольшой полигон для боевых испытаний, — сказал я Фай на родном языке. Я оказался слишком близко к неожиданно заработавшему микрофону, и мой голос, усиленный акустической системой, раздался по всему залу. Мы с Фай вздрогнули от неожиданности, и я поспешил успокоить наших спутников:
— Всё в порядке, просто микрофон ещё работает.
Петерсен перегнулся через поручни ограды балкона и крикнул нам:
— Чуть инфаркт не хватил!.. Давайте там поаккуратнее!
Усмехнувшись, я положил папку в карман седла — в ней могли оказаться сведения о проводимых в комплексе экспериментах — но сейчас на изучение её содержимого не было времени, и мы вернулись на балкон к людям.
— Что внизу интересного? — спросил Шумов.
— Пульт управления полигоном — здесь оружие испытывали — ну, и микрофон. Папку вот прихватили, вроде бы в ней инструкция и журнал экспериментов. Пойдём, на привале взгляну.
Полчаса пути, и мы набрели на то, что искали — хранилище экспериментального вооружения. Оно было защищено… допотопным кодовым замком с цифро-символьной клавиатурой, против которого моя «звезда» во лбу и права доступа были бессильны. Попасть внутрь могли только знающие пароль айны… которые вымерли. Ситуация была патовой.
— Дайте я взгляну, — предложил Шумов. — Кое-что смыслю в электронике, вдруг получится.
Он распаковал свой инструментарий и начал вскрывать лицевую пластину замка, а я углубился в чтение найденного журнала. Сведения были довольно занятными, но вместе с тем и настораживающими: образцы в «Севере-А4» не производили, а пересылали из других комплексов для отработки их в деле, так что склад мог оказаться и пустым… А взглянуть было бы на что: наплечные пушки с околосветовой скоростью полёта заряда, шагающие танки, беспилотные мини-бомбардировщики… Всё это тестировалось здесь, а значит, существовало не только в виде чертежей.
На одной из последних страниц я зацепился взглядом за надпись, сделанную стираемыми чернилами, почти выцветшую, но различимую надпись на языке айнов: «Надежда». Сложить два факта труда не составило, и, оторвавшись от чтения, я спросил:
— Андрей, замок уже разобран?
— Нет, только пластину снял. Знаешь, как открыть? — повернулся ко мне техник.
Я кивнул и, когда Шумов водворил клавиатуру на место, набрал на ней слово «Надежда». Замок со скрипом разблокировался, и дверь на склад приоткрылась.
— Не зря мы журнал подобрали, — произнёс я и сделал шаг в темноту, царившую в хранилище.
Я обвёл взглядом зал… Он был девственно пуст, несмотря на то, что его объём был сопоставим с пространством подземного полигона. «Результат рейда — один тощий журнал с чисто теоретическими сведениями… Закон подлости во всей красе», — с досадой подумал я и стал разворачиваться ко входу. Но уйти не успел: моё внимание привлекла крохотная искорка света в дальнем конце зала.