И уж точно не даст ей биться с орками. Особенно сейчас, когда она стала такой незнакомой и оттого еще более желанной.
— Уже нет времени, — Дан улыбнулась, запрокидывая голову ему на плечо и подставляясь под поцелуи. — Пора на позиции.
— Конечно, — шепнул Иорвет, задевая зубами ее ухо и снова находя губами артерию. Обнял Даэнис одной рукой за пояс, чтобы не упала, другой медленно провел по ее боку, груди, горлу, нащупал ток крови. Надавить сразу тремя пальцами так, чтобы перекрыть поступление крови, выдержать семнадцать секунд, еще две контрольные — и отпустить.
Даэнис дернулась несколько раз, но бесполезно, он был сильнее почти всех мужчин в своем отряде, что уж говорить о ней, и потеряла сознание. Иорвет развернул ее к себе, проверил, как она дышит, подхватил, донес до пещер, где прятались женщины и дети, и передал с рук на руки Эовин.
— Нет, не ранена. Свяжи ее, пока не очнулась, а то попадешь под горячую руку, — посоветовал он. — Кстати, она тоже принцесса, вам будет что обсудить. Как отвратительные мужчины не дают вам умирать, уверен, она проснется в не меньшей ярости, чем ты сейчас.
— Ей тоже приказали? — Эовин бережно уложила эльфийку на одеяло, с тревогой замечая следы пальцев у нее на горле.
— Как раз наоборот, у нее приказ сражаться, — Иорвет сверкнул острыми зубами и исчез.
***
Иорвет стоял на стене под косыми струями ночного дождя и смотрел вниз на кипящее море орков. Поднимающаяся снизу вонь настигала даже его, он и думать не хотел, что с теми, кто на земле, а не на стене. Снизу послышался рев, резкие звуки команд, и Иорвет увидел выстраивающийся живой коридор.
— Йорвет, Леголас! — крикнул Арагорн и указал мечом, даже слова не нужны. Иорвет поднял лук, прицелился, выдохнул — и стрела со свистом унеслась в темноту. Он же попал.
Попал, но орк продолжил двигаться, пусть и несколько медленнее.
— Стреляй! — послышался отчаянный крик Арагорна.
Иорвет вспомнил слова Даэнис о двух стрелах, наложил на тетиву сразу, уже более резко и нервно: прицел, свист, полет… Орк продолжил бег.
— Стреляй!
На лице Иорвета проступил пот, он снова достал две стрелы сразу, прицел, свист — снизу раздается разочарованный рев. Орк убит, лежит в грязи, факел выпал из руки. Дело сделано. Но кто-то из живого коридора хватает факел и кидает его под стену. Взрыв. Иорвета откинуло назад, на стену, он приподнял голову, оглушенный, и в тот же миг стрела вонзилась ему в бок, тюкнула о митриловую кольчугу и застряла в нескольких слоях одежды, которые он надел сверху. Если бы он оказался в старой кольчуге, стрела пришлась бы прямо на вырез, который он сам углубил, поступившись безопасностью ради подвижности рук. «Дан», нежно подумал он, прежде чем оттолкнуться руками от камня, на котором распластался, и броситься в атаку, сталкивая вниз лестницу, по которой на стену полезли орки.
Арагорн, как и обещал, отвел лихолесских воинов в самое безопасное место, но кто мог предвидеть, что именно там завяжется самая настоящая рубка, в которой эльфы-лучники точно будут уступать тренированному на ближний бой Урукхаю. Леголас оказался там, чтобы видеть самое худшее: эльфы его народа погибали, практически не нанося урон противнику.
— Берите их ятаганы! — крикнул он и кинул одному из эльфов в руки тяжелый изенгардский клинок. Это его воины, он должен их возглавить — Леголас даже не сразу понял, что эльфы позади него идут на смерть «за короля». Какой король, он же только принц.
Когда Тауриэль увидела его, она сперва подумала, что зрение ее обманывает: на фланге, где были лучники, сражался сам король Трандуил в сияющих митриловых доспехах, спасших его в прошлой битве против Саурона: даже оружие властелина тьмы не добралось до тогда еще принца Трандуила. Правда, после удара принцем он пробыл несколько минут: король Орофер бросился на помощь сыну и погиб.
Леголас увидел замахнувшегося орка, который стоял как раз напротив лестницы, и со всей силы ударил его ногой в живот так, что тот кувырком полетел вниз, скидывая лезущих на стену.
Эредин за время битвы прочувствовал все прелести седла орка: варг лез по стенам, по скалам, но, сидя в седле, можно было не опасаться выпасть. Черный рыцарь в рогатом шлеме верхом на варге, размахивающий эльфийскими мечами ставил в ступор Урукхай только первые несколько появлений, потом орки уже поняли, что к чему. Варг набрасывался с ревом, сметая всех на своем пути, и Эредин в принципе только уворачивался от летящих в него стрел. Бывший владелец варга заботливо заковал его в броню, и теперь Эредин только и успевал, что мысленно благодарить изенгардских кузнецов.
Передышка наступила также внезапно, как и атака после прорыва. Замок держался, но на внешней стене орки разгуливали как по своей земле. Эредин прямо верхом на варге въехал в один из удерживаемых роханцами секторов крепости.
— Как насчет того, чтобы подорвать стену? — поинтересовался он, добравшись до короля.
— Ты с ума сошел? — обернулся к нему Теоден.
— Ничуть, — спокойно возразил Эредин. — Вон там, под скалой, укрытые от дождя, стоят еще две… не знаю, как назвать, две штуки, которыми подрывали стену. Орки взорвут так и замок, когда смогут. Я предлагаю взорвать их сейчас и обрушить оркам на голову скалу и часть стены.
— Крепость будет не восстановить, — заметил Теоден.
— А так ее будет некому восстанавливать, — пожал плечами Эредин.
Леголас, слышавший этот разговор, нашел в общей сумятице Гимли и оттащил его в сторону.
— Скажи, ты можешь сделать так, чтобы моя стрела горела под дождем?
— Взрыв-заряды? — ответил Гимли. — Конечно. Сера нужна. Но вообще по-старинке окуни в масло тряпку, обвяжи стрелу, поджигай и стреляй, в чем проблема?
— Она отклонится от цели, — болезненно сморщился Леголас. — Мне надо буквально попасть в горлышко бутылки.
— Возьми стрелу потяжелее.
— Лук не выдержит. Хотя… — Леголас исчез также быстро, как и появился, а в следующий миг Гимли увидел его, свесившегося со стены. Эльф натягивал тетиву отменно отвратительного на вид лука, и стрела у него в руках пылала. Стрела чиркнула по воздуху в сторону скал, в которых Гимли вообще ничего не различал, и гном догадался быстрее, чем увидел, одним прыжком подлетел к Леголасу и успел схватить его за руку. Взрыв прогремел такой силы, что содрогнулась земля: Эредин ошибся, и сосудов с взрывающейся смесью было гораздо больше двух. Скала поползла вниз, неумолимая и смертоносная. Гимли, проехав несколько метров по стене, не понимал, что именно держит его в сознании, пока не осознал, что это делает одна мысль: если он разожмет пальцы, эльф рухнет с восьмиметровой высоты. Он без сознания, внизу орки, никакой митрил его не спасет.
Гимли невероятным усилием вытащил его на стену и сел в облаке густой каменной пыли, понимая, что сейчас орки очнутся и настигнут их, пошарил вокруг, но не нашел ничего, хоть отдаленно напоминающего его секиру, и тогда снял с пояса Леголаса эльфийский меч и встал перед ним, готовясь защищать до последней капли крови.
И так кончится вражда, подумал он, не оглядываясь на Леголаса, многовековая вражда между эльфами и гномами. Об этом напишут песни и сложат легенды, только вот они сами не услышат их. Не самая плохая смерть — бок о бок с эльфом.
Он успел зарубить лишь одного: Арагорн, разбежавшись, перелетел через разлом одного их переходов, забрался наверх и встал рядом с ним.
— Человек, гном и эльф, — хмыкнул Гимли. — Красивая получится песнь.
— Сам оценишь, — сквозь зубы проговорил Арагорн, понимая, что гном-то имеет в виду похоронную песнь, и осознавая что шансов нет. Леголас, очнувшись, попытался сесть и застонал, снова упав: кровь текла у него из носа и рта. Арагорн, от пыли едва видевший, крепче сжал рукоять меча, и вдруг услышал шаги, обернулся, замахнулся в пыльную пустоту, готовясь разить на звук, но его остановило негромкое:
— Саурон, вперед.
Варг перелетел через них и приземлился, судя по визгу и крикам, прямо на орков. Эредин вздернул Леголаса в вертикальное положение, толкнул перед собой.
— Идите, — крикнул он Гимли и Арагорну. — Тут можно пройти. Пока можно.
Они пробрались по тонкому каменному перешейку, Эредин все оборачивался, и губы его кривились.
— Я Саурона на смерть отправил, — наконец сказал он. — Жалко. Его ж сразу прикончили.
Уже после битвы, когда Гэндальф привел Эомера и свежее подкрепление, а все орки были перебиты и разбежались, Эредин нашел своего варга: тот лежал под стеной с перебитым позвоночником и оторванной задней лапой, но когда увидел бывшего хозяина, бросившего его, огрызнулся и попытался дернуться и укусить его. Эредин снес ему голову своим мечом и поскорее ушел. Все кончилось. Пока кончилось.
***
— Ты! Ты самый отвратительный эльф из всех! Как ты смел так поступить? Видеть тебя больше не хочу никогда! И я тебя не люблю!
Иорвет стоял перед поредевшими рядами лихолесских лучников, и принцесса распекала его на чем свет стоит, перемежая два эльфийских языка. Очнувшись в пещерах, она закатила такую сцену, что Эовин не раз вспомнила предложение Иорвета ее связать. Даэнис не знала, что делать: она могла бы взять силы тех, кто рядом с ней, все равно они не сражаются, но понятия не имела, как выбраться к сражающимся, оружия у нее нет, доспехов тоже, открывать врагам расположение пещер нельзя…
— Как я здесь очутилась? — сквозь зубы спросила она у Эовин, немного успокоившись.
— Тебя принес эльф… — она замялась.
— Одноглазый, — уточнила Дан, дождалась кивка. — Я так и знала. С-с-скотина.
— Он сказал, ты принцесса, — Эовин села рядом с эльфийкой. — Ужасно владеть оружием и не мочь сражаться только потому, что ты женщина.
— Причем здесь это, — махнула рукой Даэнис. — Король Трандуил назначил меня командующей, но я попалась как… как dh’oine! Да он бы в жизни не вел себя так, если бы ему не было что-то нужно!
Она вспомнила, как Иорвет с минуту искал на ее шее основной кровоток с дотошностью лекаря, потом прижал пальцами несильно, проверяя — а она растеклась в его руках, поверив в нежность! — и чуть не взвыла от досады. Ну все, в его интересах умереть страшной смертью, потому что Урукхай покажется ему лучшим вариантом, чем она в гневе.
Леголас сидел на ступеньках, умиленно наблюдая за происходящим. Тауриэль стояла в ряду с прочими эльфами Лихолесья и едва сдерживала смех. Она с ужасом думала по дороге, что же это будет под командованием неопытной принцессы, но прямо перед атакой на позициях лихолесских эльфов появился Иорвет, мокрый и веселый, заявил, что принцессе нездоровится, вручил Тауриэль ее доспехи и лук и, ухмыляясь как дьявол, удалился, напевая песню о висельнике, чьим преступлением были лишь острые уши, но глупые dh’oine не знали, что никакой он не эльф, а просто глупый человек, погубивший много aen seidhe, которому белки ради забавы в плену надрезали уши и заживили их так, чтоб те казались острыми. Значения слов никто из эльфов не понял, кроме не по-королевски хрюкнувшего от смеха Эредина, но Тауриэль сомневалась, что в его песне что-то благопристойное.
— Ты закончила? — коротко спросил Иорвет, когда Даэнис устала, но заново набрала воздуха в грудь, чтоб продолжить.
— Нет!
— Тогда позови меня, когда закончишь, — он шагнул в сторону. — А то я сражался, видишь ли, в отличие от некоторых, и немного устал.
— Стоять, — прошипела Дан. — Я приказываю тебе.
Иорвет несколько секунд постоял спиной к ней, потом повернулся.
— Приказываешь? — недобро прищурился он, быстро подошел к ней и взвалил на плечо. Лучники мгновенно ощетинились стрелами, но Тауриэль подняла руку, давая отбой.
— И почему бы не стрелять? — спросил Леголас.
— У меня слабость к членам королевской семьи, которые нарушают правила, — улыбнулась Тауриэль, подходя к нему и садясь рядом на засыпанные пылью ступеньки. — Я так рада, что вы живы, принц.
«Только бы не сказал снова о том, что любит, — мысленно взмолилась Тауриэль, глядя на красивое лицо так похожего на отца принца. — Только бы не снова! Он все испортит!»
Леголас посмотрел на нее искоса, потом улыбнулся в ответ.
— Как принцессе живется в Лихолесье?
— Она счастлива, — повела плечом Тауриэль. Он ничего не сказал ей, ничем не дал понять, что продолжает любить, и теперь она о его молчании жалела и корила себя за это. — Мы общались только в походе. Ваш отец рад ее присутствию.
— Передай моему отцу, что я тоже рад, что у меня есть сестра. После войны я прибуду в Лихолесье, если… если он будет рад видеть меня там. Прибуду с гостем, который спас мне жизнь, уверенный, что это будет стоить его собственной.
***
— Куда ты волочишь принцессу? — поинтересовался Эредин, появляясь на лестнице и преграждая путь Иорвету.
— Вершить суд, — отозвался тот сквозь зубы. Даэнис была легкой, но сам он устал неожиданно сильнее, чем ему казалось сначала. — Уйди с дороги.
— Даэнис, ты хочешь, чтобы он тебя отпустил? — спросил Эредин, догадавшийся, что причина ссоры лежит в том, что Иорвет не позволил Дан участвовать в битве. Как король и отец — как же странно так думать — он был совершенно с ним согласен, но и злость Даэнис понимал.
— Да! — Даэнис, выкрикнув это, ударила Иорвета по спине.
— Отпусти принцессу, — сразу сказал он, со вздохом доставая из ножен меч. Иорвет, который все еще воспринимал это как шутку, замер: Эредин с оружием никогда не шутил. — Я не стану повторять.
— С чего вдруг такая забота? — окрысился Иорвет, спуская Дан с плеча, но отталкивая себе за спину: мало ли что взбрело в голову этому контуженному. Эредин с лязгом вогнал меч обратно в ножны. — Какое тебе дело до нее? Ревнуешь? — он скривил губы. — Только вот не пойму, меня или ее? Дан, конечно, красива, но ты так смотрел на Трандуила, что меня терзают смутные сомнения.
— Скажи ему, — Даэнис вдруг взяла Иорвета за руку, словно они только что не поссорились. Эредин смерил Иорвета насмешливым взглядом.
— Уверена, Даэнис? На его месте я бы догадался сразу, но спишем на плохое зрение.
— Ты можешь просто сказать? — Иорвет до боли сжал пальцы Дан, давая ей понять, что он рассержен на нее за какие-то тайны. — Какие бы ни были причины у Геральта хотеть тебя прикончить, сейчас лично у меня добавилась еще одна.
— Даэнис — принцесса Лихолесья по праву крови ее матери, но она не была бы принцессой, не будь она королевской крови со стороны обоих родителей, — объяснил Эредин и ухмыльнулся. — Как моя дочь Даэнис наследует титул принцессы Ольх и Южного Лихолесья, когда я его получу, конечно.
— То есть… — Иорвет, ничем не показав своего изумления, повернулся к Дан. — Твоя мать появилась в нашем мире не из этого мира, а из мира Ольх?
— Она не говорила, не называла так, — Даэнис положила руку Иорвету на плечо, думая, что тот может вывернуться, но он был настолько поражен, что даже этого не сделал.
— И давно вы оба знаете?!
— Мне Элронд сказал, — сразу ответила Дан. — Он видел в зеркале Галадриэль… свадьбу. Его и моей мамы.
— А ты?
— Догадываться начал, когда увидел, — хмыкнул Эредин. — Трудно не узнать собственные черты, — он притянул Дан к себе и мазнул губами по ее подбородку, потом развернул ее к Иорвету, и тот изумился тому, что не замечал их сходства раньше. Стоя рядом с Трандуилом, Даэнис походила на него сильнее, чем Леголас, но теперь, когда король Ольх приблизил свое лицо к ее, было невозможно не заметить, что у нее губы, как у Эредина, его же, пусть и немного смягченные, скулы, разлет черных бровей. Дан попыталась вырваться из жестких рук, но Эредин сжал ее сильнее, обнял так, что она вся вспыхнула — никто ее так не касается, не должен, не смеет! Это же ее… отец, да, каким бы ни был, он не должен так делать. Даэнис завырывалась всерьез, но Эредин отпустил ее, когда она сама перестала выкручиваться, явно давая понять, что ее собственные желания для него ничего не значат. Иорвет отмер, когда Даэнис вцепилась ему в локоть, и подтолкнул ее в спину, заставив быстро пройти мимо Эредина. Тот проводил их взглядом. Дан несколько раз обернулась, но они быстро свернули, и Эредин не стал следовать за ними.