- Уйдите, - рассержено прошипел Паллад, с трудом удерживая извивающегося под ним Лиона. Молодой лорд был силен, но безумие наделило его силой еще большей, неподконтрольной, разрушительной. Казалось невероятным, что магу вообще удается усидеть на этой горе железных мышц, - Приступ... скоро пройдет...
Я протянула руку и положила ладонь на лоб Лиона чуть повыше медальона. Не знаю, почему я так сделала. За маской злобы и звериной ярости я по-прежнему видела красивого молодого мужчину, открытого и честного, сознательно не способного ни на насилие, ни на предательство. Он явно болен или даже безумен, но ведь это все равно Лион? Паллад резко выругался, но занятый борьбой, оттолкнуть меня не успел.
- Лион, - тихо позвала я. Мой жест и слова заставили мужчину замереть. Его голова медленно повернулась, глаза оторвались от нависшего сверху Паллада и уставились на меня. И тогда мороз продрал меня по коже, ибо в этих глазах не было ничего от прежнего Лиона - пустые, ледяные, темные озера.
- Ты..., - с ужасающим удовлетворением губы выплюнули звуки и растянулись в похабной ухмылке, - Когда я разделаюсь с ним, ты будешь моей...
Я одернула руку как от раскаленной головни и отшатнулась. Но внезапно глаза Лиона будто подернулись дымкой, несколько раз моргнули и закатились, тело обмякло, голова безвольно повернулась на бок, из полуоткрытого рта потекла струйка слюны...
- Я же просил, - устало проговорил Паллад, бессильно опираясь на руки и расстроено покачивая головой, - ...просил держаться подальше. Леди, почему Вы такая упрямая?
- Что с ним? - испуг проходил, но мое тело внезапно стала колотить крупная дрожь, и я обхватила себя руками, - Это не болезнь.
- ...теперь эта тварь будет пытаться добраться и до Вас, - Паллад хмуро смотрел, продолжая качать головой.
- Это плохо? - спросила я, тщательно скрывая испуг в голосе.
- Да, леди Оливия, плохо, - маг встал, взял полупустую баклагу с водой, несколькими жадными глотками осушил ее и повернулся ко мне, утирая рот тыльной стороной ладони, - теперь тварь станет охотиться за Вами, а не за мной. Я маг и способен удерживать ее, когда она пытается овладеть телом Лиона, но в Вас она не встретит ни малейшего сопротивления. Скорее наоборот.
- Но зачем ей охотиться за мной? - пролепетала я, понимая, что мое самообладание тает на глазах, - И что это за тварь?
Паллад присел у почти потухших углей костра, добавил сушняка, подождал, пока займется огонь и только тогда повернулся ко мне.
- Леди, я всеми силами старался избавить Вас от этого...
А вот такого тона я не терплю, с детства не терплю.
- Я не виню ни Вас, ни кого бы то ни было, - разозлилась я, - Довольно уличать меня в глупости, теперь это не поможет. Лучше объясните толком, что мне грозит и что я должна делать.
Паллад улыбнулся одними уголками губ, но разговор повел не сразу.
- Лион считал, что разгадал чужую тайну, но там была ловушка. Никто не смог бы избежать той ловушки, а потому исход был неизбежен. Лиона захватил... айш, иффиш, по-вашему, злой дух.
Если маг ожидал, что я с криком брошусь вон, начну рыдать и топать ногами, то он ошибся. Конечно, неверно было бы утверждать и обратное, что подобное заявление никак меня не задело. Иффиши были злобными существами, именами которых обычно пугали непослушных детей. А столкнуться с ними хотя бы опосредованно значило куда хуже, чем просто умереть. Не бояться их мог только умалишенный, сражаться с ними - еще больший безумец. Все мои подспудные страхи о том, что ждет меня в покоренном Ла-Ренейдой Лаките, померкли перед ужасом преследования иффишем. Но я была дочерью своего отца. Ощущать страх - это одно, а показывать его - совсем другое. Я тряхнула головой, сжала губы и с вызовом посмотрела прямо в глаза Палладу.
- Лиона не так-то легко сломить, - хмуро продолжил маг, - Он сопротивляется. Пока нам удается удерживать иффиша, и приступы вроде того, что Вы видели, редкость. Но бесконечно так продолжаться не будет.
- Иффиш станет сильнее?
- Куда уж сильнее, - буркнул Паллад, - Нет, Лион станет слабеть. Иффиш будет подтачивать волю Лиона изнутри, изводить его страхом, насылать видения. Пока Лион сопротивляется и остается самим собой, иффиш не может им управлять, не может поработить его. Но в конце концов даже камень сдается, если на него бесконечно капать водой. Это только вопрос времени.
- Как он может жить с этим? - внутренне содрогнувшись, тихо проговорила я.
- Он будет жить и бороться, пока это возможно, - жестко ответил Паллад, - Лион попал в ловушку, расставленную не на него, и это не его война, у него нет ни опыта, ни сил, ни оружия. Однако Лион оказался куда крепче, чем я ожидал.
- Страх толкает людей на страшные поступки. Если кто-то узнает то, что только что узнала я, Лион обречен. Его убьют и очень жестоко убьют, Вы это понимаете?
- Даже лучше, чем Вы.
- Есть выход?
- Возможно.
В этот раз пауза длилась куда дольше. Вызвав столб веселых искр, Паллад молча снял с огня котелок с горячим травяном отваром, разлил жидкость по кружкам, протянул одну мне. В нос ударил терпкий аромат почти забытого к зиме чабреца, на языке остался легкий привкус меда и беззаботного лета...
- Пока Лион жив, иффиш находится взаперти. Пока воля Лиона способна его удерживать, он никому не сможет причинить зла. А мертвый Лион - открытая темница. Ни мертвое тело, ни камень, ни железо удержать иффиша не могут. Вот об этом-то "все" не знают, об этом знают лишь единицы. Если Лиона убьют, иффиш выйдет на свободу так же легко, как в распахнутую настежь дверь. Те, кто нас преследуют, понимают это.
- Значит, Лиона убивать они не собираются...
- Они хотят контролировать иффиша. Им нужен живой и невредимый Лион с тем, что находится внутри него.
- И Вы не можете этого допустить.
Я не спрашивала. Это и так было понятно. Но Паллад все же медленно кивнул.
- Где-то рядом с Лакитом есть место, достаточно прочное, чтобы удержать иффиша, если заточить его там. Туда мы и направляемся.
- Что это за место? И кто эти люди?
Паллад заколебался.
- Не кажется ли Вам, что время для недомолвок прошло? - нахмурилась я.
- Леди Оливия, не мне Вам объяснять: чем меньше Вы знаете, тем меньшей опасности будете подвергаться. Я и так сказал Вам много больше того, что необходимо для Вашего спокойствия. Через несколько дней мы расстанемся и Вы постараетесь забыть все то, о чем я только что рассказал. Лион способен сдерживать иффиша, пока бодрствует, контроль иногда теряется только во сне. Но я буду следить за ним, уверяю Вас. Однако и Вас прошу держаться настороже. Как только почувствуете, что Лион странно ведет себя, уходите из поля его зрения. Прячьтесь, скрывайтесь, но не давайте возможности иффишу видеть Вас.
- Почему? Вы же сказали, что Лион его сдерживает и никому опасность не угрожает?
- Пока Лион в сознании и я рядом - так и есть. Но я не могу предугадать, что может лишить Лиона воли или сознания. Он не пьет вина, не ест ничего, что может его отравить, но кто может исключить случайное падение камня с горы и удар по голове? Мог ли я предугадать, что прохождение магической ловушки рядом с Саванным озером ослабит Лиона? Нет. Вы всего-навсего дотронулись до Лиона - и из-за своего дара нарушили его магическую защиту. Но теперь я научен. Я слежу за ним.
- Погодите, но я ведь касалась его раньше, в лечебнице, когда перевязывала его раны. Ничего ведь не случилось!
Паллад пожал плечами:
- Возможно, из-за магии Хосакка Лион ослаб сильнее, чем я ожидал. Или иффиш внезапно окреп. Не знаю. Раньше приступы были редкими, теперь все чаще. И будут потом. Иффиш будет пытаться сломить волю Лиона, а сам Лион начнет безумствовать. Вы видели, чем это грозит - Лион будет не в себе, его силы возрастут, и с каждым разом справляться с ним будет труднее. Я маг, я вооружен, я понимаю, что мне угрожает, я знаю, как справиться с ним. Но для Вас он опасен, особенно после того, как он ощутил Ваше присутствие. Иффиш слишком опасен, леди Оливия, чтобы искушать судьбу. Он слишком чужероден, чтобы бы мы знали о всех его уловках и хитрости.
Поодаль застонал и заворочался Лион. Я было вскочила, чтобы помочь, но Паллад предостерегающе коснулся моей руки, останавливая.
- Я никому не причинил вреда? - глухо спросил Лион, неуклюже садясь. В неярком свете костра он выглядел обессиленным и разбитым, но не сдавшимся: мрачно оглядевшись по сторонам, он с чувством поцеловал талисман, зажатый в кулаке, и попытался встать.
- Нет, - коротко ответил Паллад, не оборачиваясь. Лион, так и не поднявшись, упал, заваливаясь на бок и нервно дрыгая ногой, потом медленно встал на четвереньки, сморщившись, помотал головой, отгоняя тошноту... Случайно заметил, что я на него смотрю.
- Не надо, - раздраженно буркнул в ответ, - Не смотрите.
Несколько минут прошли в полном молчании. Паллад поправил догорающий огонь, передал мне плащ, который я сбросила, спеша к Лиону, переложил седельную сумку, которую обычно клал под голову...
- Я напугал Вас, леди Оливия, - хриплый голос, казалось, принадлежал кому-то другому, а не Лиону, но это был он. С трудом взяв дрожащими пальцами из рук Паллада кружку с питьем, он опустошил ее несколькими жадными глотками и только после этого повернулся ко мне. Этот Лион был мне незнаком: изможденное лицо, запавшие глаза, плотно сжатые побелевшие губы, но я вдруг поняла, что это и есть настоящий Лион - крепкий и цельный, как неограненный алмаз.
- Да, напугал, - сожалеюще повторил он еще раз, вглядываясь в мое лицо, - Это была плохая идея - ехать с нами. Вам стоило выбрать себе спутников получше, Оливия.
- Нет, Лион, - улыбнулась я, - О лучших спутниках я и мечтать не могла. Что-то мне подсказывает, что все будет хорошо.
Лион недоверчиво хмыкнул, но хмурый голос Паллада резко оборвал разговор:
- Что-то мне подсказывает, что вам обоим пора спать.
- А ты?
- А еще посижу. Покараулю... на всякий случай.
Утром мы спустились по восточному склону горы и по краю миновали длинный язык ледника. Его странная зеленоватая синева, разрезанная уходящими куда-то вглубь трещинами, пугала, я старалась отводить взгляд и не смотреть вниз, но опасность притягивала магнитом. Достаточно было одного неверного движения, как кусок рыхлого льда мог оборваться под нашими ногами и ухнуть куда-нибудь вниз, но нам повезло обойти ледник стороной, лишь по краю задев его - снегопадов больше не было, и единственная тропинка вниз, на которую мы так надеялись, была видна, как ладони.
Дорога оказалась трудной и волнительной. Пусть я считала себя привычной к горным прогулкам, но в поводья вцепилась клещом, ногами сильно сжала бока мула, смотрела только вперед, игнорируя темные провалы расщелин и слишком близкий край пропасти. Мул шел лениво и равнодушно, мерно перебирая крепкими мохнатыми ногами и ничуть не обращая внимание на нервное существо, взгромоздившееся на его спину.
Вскоре выглянуло солнце, и пусть оно не столько помогало, сколько затрудняло путь - отраженный от снега свет слепил нам глаза, хорошая погода радовала. После нелегкого ночного разговора заметно растаял и лед в наших отношениях.
Лион время от времени продолжал терзаться чувством вины, украдкой посматривал на меня, когда думал, что я этого не вижу, но я не выказывала никаких признаков тревоги или страха, и постепенно он успокоился. Паллад следил за дорогой и на нас внимания не обращал. А я просто радовалась. С каждым часом приближения к Лакиту я все чаще задавалась вопросом, а что, собственно, буду делать, куда пойду, где буду искать оставшихся верными мне (если таковые есть) людей, и эти мысли все труднее становилось отгонять, однако пока я могла позволить себе не тревожиться, а просто ехать, любоваться строгой красотой окружающих скал и дивным переливом сиреневых теней на снегу, отстраненно слушать осторожный перестук копыт мулов и редкий негромкий разговор моих спутников.
Время от времени Паллад тревожно оборачивался, вслушивался в одному ему понятные звуки, но опасениями делиться не спешил. Да и мы не торопились спрашивать - плохие вести, как водится, и не хочешь, а узнаешь.
Так мы миновали пользующееся дурной славой каменное плато, перерезанное опасными расщелинами, и спустились вниз, в лес. Там, среди вековых сосен наша узкая горная тропинка соединялась с довольно широкой наезжаной дорогой и терялась среди толстых темных стволов. Нам предстояло спуститься еще ниже, миновать дубраву (верхушки дубов, до сих пор покрытые пожелтевшей листвой, виднелись чуть ли не под нами), одинокую скалу, торчащую впереди как предупреждающий указательный палец... А дальше я ничего не могла разглядеть, кроме сплошного ковра леса, кое-где перерезанного темными нитками рек и ручьев. И стоя перед спуском в долину, на широком каменном возвышении, я понимала: чтобы пересечь ее, понадобиться не один день. Что ждет нас там? Какие опасности подстерегают? И тут же одергивала себя: какие бы они ни были, эти опасности, я должна быть готова ко всему. Я знала, на что иду.
Смеркалось. Долина внизу медленно опускалась в сумерки. За тревогами и беспокойством незаметно прошел еще один день пути. Не так я себе представляла дорогу домой...
- Пожалуй, свернем, - вдруг негромко проговорил Паллад совсем рядом со мной. Я вздрогнула. Еще несколько дней назад спокойный тон его речи показался бы мне бесстрастным или даже безучастным. Но это было несколько дней назад, а сегодня я научилась слушать моих спутников не только ушами, видеть не только глазами.
- Что-то случилось? - сразу же обеспокоенно спросил Лион. Мы выехали из соснового бора, в котором каждое движение видно издалека, как на ладони, и остановились перед узким горлышком сужающихся с двух сторон скал. Дорога ныряла в него, спускалась вниз, чтобы опять вольно раскинуться далеко среди дубов и запетлять, как ей вздумается. Обойти узкое горлышко было непросто - слева и справа от него голые скалы довольно резко обрывались вниз, но если идти осторожно и умеючи, правый спуск можно было бы одолеть.
Паллад медленно покачал головой.
- Если бы я готовил ловушку, - с сомнением сказал он, - то устроил бы ее здесь. Если люди Вашего дяди, леди, все еще идут за Вами, они постараются обойти Хосакк именно с этой стороны. И если они опередили нас, то будут дожидаться здесь - другой дороги, ведущей с Саванного озера, нет.
- Если опередили? Я думала, идя через Хосакк, мы выиграем время.
- Не совсем так, - уклончиво ответил Паллад, - В эту пору года проход через Блэнрехтские ледники практически всегда закрыт.
- Тогда я не понимаю.
Он не отвел взгляд.
- Я сказал "если", леди, - серые глаза откровенно предостерегали от излишних вопросов, - "Если нас опередили", а это вполне возможно, учитывая, с какой скоростью мы спустились с Хосакка. Ведь если бы Вы не ехали с закрытыми глазами, а хотя бы иногда их открывали, чтобы посмотреть, куда ступает Ваш мул, мне не пришлось бы тянуть его за собой и раз за разом останавливаться...
Я громко фыркнула:
- Это было всего один лишь раз!
- Правда? - ехидно поинтересовался Паллад.
Я не успела даже восхититься умело переведенным в другую сторону разговором и придумать способ выпытать то, что маг пытался от меня скрыть (пусть у него нюх на опасность, зато у меня - на тайны, этого-то не отнять), только шум сзади заставил резко развернуться да так и застыть, внимательно вслушиваясь в звуки приближающегося топота копыт. Погоня? В полутьме спускающегося зимнего вечера трудно было разглядеть, что это, но пару секунд спустя мы уже мчались вниз по дороге, выискивая по пути подходящее укрытие. Сложность была в том, что спрятаться сейчас мы могли только среди деревьев внизу, а быстро спуститься в темноте к дубраве, не рискуя сломать ноги на скалах, можно было только по дороге.
- А если впереди ловушка? - крикнул Лион позади меня.
- Тогда она захлопнется! - резко ответил Паллад, оборачиваясь, - Как только на нас нападут, держитесь вместе!
Темные зубы скал стремительно приближались, лента дороги едва была видна. Создавалось жутковатое впечатление широко распахнутого щербатого рта, замершего в сладостном предвкушении глупой добычи, самой лезущей в пасть; предчувствие опасности так сильно кольнуло меня, что я чуть было не остановилась. В подтверждение этому где-то недалеко впереди блеснул огонь, тусклый и неяркий, но не успела я предупреждающе крикнуть, как мул подо мной неожиданно споткнулся, а Лион сзади глухо охнул. Я упала на землю, рядом со мной брякнулся Лион, по его лбу стекала кровь, а глаза были закрыты. Лошади со ржанием ускакали.