– И чья же в том вина?! – внезапно преобразившись, зарычала она.
– Майев…
Взгляд той, что стояла перед ним, неожиданно исполнился гнева и горечи. Нет, не на такую встречу надеялся он в дороге!
От этакой откровенной наивности Майев только покачала головой.
– Ты думаешь, я все забыла – пусть даже через столь долгое время? Ты опозорил нас! Ты был одним из первых, одним из вождей нашего народа! Тогда я так гордилась тобой… Мой младший братишка командует воинством ночных эльфов! Я наблюдала, как во время войны ты взрослел, как после гибели этого недоумка, Звездного Глаза, взял командование на себя и доказал всем до единого, что имя Песни Теней достойно всеобщего уважения!
– Ты просто не понимаешь…
– Это ты, похоже, не понимаешь и никогда не поймешь. Я вижу, ты никогда в жизни не понимал, что такое долг и преданность…
Заметив что-то на его лице, Майев осеклась. Только теперь Джерод почувствовал влагу, стекающую по левой щеке, и боль возле самого глаза. Коснувшись рукой влажной струйки, он осмотрел пальцы.
Кровь… Джерод не помнил, когда это случилось, однако решил, что пострадал во время столкновения с загадочным существом. И все же он не припоминал, чтоб зверь оцарапал его лицо…
– В опасной близости от глаза, – с неожиданной, хоть и едва различимой мягкостью в голосе заметила сестра, коснувшись пальцем больного места. – Ты споткнулся или поскользнулся по пути? Помнится мне, ты был более сведущ в охоте.
Только в этот момент Джероду стало ясно, что он еще не имел возможности рассказать ей о неожиданной встрече.
– Майев! Здесь, в лесу, кроме нас, есть кто-то еще! Таких я нигде не встречал. Я наткнулся на этого зверя как раз перед тем, как нагнал тебя. Быть может, он все еще поблизости…
Насмешливый тон исчез, как не бывало – за дело взялась Майев-воин:
– Это он тебя ранил? Как выглядел?
– Нет… скорее всего, я оцарапался о ветку после того, как столкнулся с этой тварью. На меня зверь не нападал! А как он выглядел… – Джерод собрался с мыслями. – Я не сумел как следует рассмотреть. Все произошло слишком быстро. Чем-то похож на волка… по-моему! Все, что мне бросилось в глаза – это когти, клыки да фигура, подобная нашим, только намного шире в…
– А-а, – протянула Майев, разом утратив к его рассказу всякий интерес. – Один из этих. Их бояться нечего. Они не посмеют навлечь на себя недовольство верховной жрицы или верховного друида Малфуриона.
Но Джерод поверить не мог, будто от того, что он видел, можно с этакой легкостью отмахнуться.
– «Они»? Значит, есть и еще? Которые свободно рыщут у самых границ Дарнаса?
– Забудь о них, брат. Он убежал, не так ли? И это все, что тебе нужно знать. Эти воргены – трусливые беззубые дармоеды! Никчемные паразиты, не сумевшие даже отстоять свой собственный дом.
– Что такое…
Но прежде, чем Джерод успел закончить, Майев двинулась прочь. Направилась она не прямиком в Дарнас, а по тропе, огибавшей столицу с востока. Пришлось Джероду поспешить за ней, чтоб не отстать.
– Делай, что говорят: забудь о них, – повторила она. – Кроме того, следить за порядком в столице – уж точно не твое дело. Всякое чувство долга ты отринул тысячи лет назад.
Укол угодил в цель. Джерод поморщился, но принялся защищаться:
– Майев, я отдал нашему народу сотни лет верности долгу и преданности…
– Сотни лет верности?! – Майев рассмеялась ему в лицо. – Да это же ничто! Джерод, я храню верность долгу защитницы расы ночных эльфов с тех пор, как стала жрицей Элуны, а после – Стражем, и по сей день! Я добровольно вызвалась надзирать за заключением Иллидана Ярости Бури, хотя это означало неразрывно связать с ним свою судьбу на тысячи лет! Я отправилась за ним в погоню, когда новые несчастья позволили ему сбежать! В его плену я перенесла пытки, но наконец-то получила шанс сделать то, что следовало сделать с самого начала… прикончить треклятого брата-близнеца верховного друида!
– Майев!..
Но Майев оттолкнула протянутую братом руку.
– Избавь меня от сочувствия! В отличие от тебя, я выбрала верность долгу. Порой это означало принимать решения, верность которых становится очевидной для остальных лишь много позже, но я ни об одном из них не жалею.
– Понимаю. Ты всегда была полна решимости поступать так, как считала лучшим для всех, как бы порой ни выглядела при этом со стороны. Вот эта твоя твердость всегда меня восхищала.
Черты лица сестры слегка утратили жесткость, во взгляде мелькнул едва уловимый намек на усталость.
– Я просто делаю, что до́лжно.
На сей раз Джерод не позволил ей отвести свою руку и опустил ладонь на плечо сестры, жалея, что нежному пожатию мешает доспех.
– Я очень скучал о тебе. Больше, чем обо всех прочих, кого оставил здесь.
– Генерал была бы вовсе не рада это слышать.
– Не надо шутить над этим. Хотя бы сейчас.
Майев потрепала его по плечу.
– Прости, виновата. Ты перенес ужасную утрату. Шаласир я помню. Обучалась в Сестринстве, неплохо владела искусством боя. Из нее вышла бы добрая Стражница.
Джероду сделалось неуютно.
– Мне нужно вернуться назад. Прости, Майев. Встретимся после…
– Да, после обо всем и поговорим. Беги. Мои соболезнования.
Секунду помедлив, Джерод отвернулся, чтобы уйти, однако назойливое чувство вины, нежелание оставлять разговор на полуслове, заставило его почти сразу же оглянуться.
Майев исчезла.
Бывший капитан стражи едва не окликнул ее, но тут же заколебался. Наморщив лоб, он пристально оглядел место, где только что стояла сестра, и двинулся дальше – назад, в Дарнас, к своей Шаласир.
В это время в другой части леса, окружавшего Дарнас, собрались другие ночные эльфы, одетые много элегантнее прочих. Казалось, каждого окружает аура врожденного, изначального превосходства над остальными. Их пышные одеяния так и сверкали многообразием ярких цветов.
Пусть и явные ночные эльфы, эти принадлежали к Высокорожденным, высшей касте среди старой аристократии. Однако долгие эксперименты с тайной магией привели Высокорожденных к тому, что после Войны Древних их начали сторониться собственные же собратья. Некогда их было много больше, но одни пали, служа надменной и злой королеве Азшаре, другие же позже приняли новую форму, обратившись в змееподобных морских чудовищ, называемых нагами.
В Дарнасе бежавших из Эльдре’Таласа (в эту эпоху известного большинству под куда более уместным названием Забытый город) магов и тех, кто уцелел вместе с ними, по-прежнему сторонились. Да, Высокорожденные упорно продолжали делать вид, будто ни от кого ни в чем не зависят, но на деле прекрасно понимали, насколько нуждаются в остальных. Однако сие обстоятельство ничуть не убавляло ни их высокомерия, ни желания продолжить исследования тайной магии, чего бы это ни стоило.
Сегодня их собралось два десятка – двадцать сильнейших. Возглавлял этих двадцатерых Вар’дин Небесный Искатель – маг многообещающий и амбициозный, возможный преемник главы Высокорожденных, верховного мага Мордента Вечерней Тени. Сейчас Вар’дин руководил их работой над заклинанием, творимым для испытания сил. В кругу, образованном магами, всклубились токи энергии, лица каждого озаряли не только их отсветы, но и глубочайшая увлеченность делом.
Повинуясь жесту Вар’дина, токи энергии сошлись, слившись в мощную, но компактную сферу. Новый жест – и сфера выпустила щупальца, вытянувшиеся в направлении четырех сторон света.
«Теперь мы готовы», – сказал Вар’дин остальным, пользуясь связью, созданной их заклинанием.
Высокорожденные, все как один, начертали в воздухе нужный знак. Щупальца прибавили в силе, за первыми четырьмя из сферы потянулись новые, а сама сфера быстро запульсировала, и…
Ужасающий порыв ветра пронесся над землей. Под его натиском Высокорожденные вскрикнули от изумления. Круг распался, но связь Вар’дин удержал. Столькое сделано, столько потрачено сил – нет, он вовсе не собирался позволять своим двадцатерым оплошать.
Тут над лесом раздался гул, поначалу принятый некоторыми за раскаты грома. Вар’дин поднял взгляд, но туч на небе не оказалось. Только вершины деревьев качались… буйно, куда сильнее, чем того требовал ветер. Они-то на самом деле и издавали этот оглушительный гул.
– Продолжайте работу! Не отвлекайтесь! – зарычал Вар’дин на некоторых из соратников, обеспокоенных неестественным поведением леса настолько, что заклинание оказалось под угрозой. Задавая тон, Вар’дин сосредоточился на деле и попытался увлечь за собой остальных.
Гул заглушил протяжный, душераздирающий скрип. Одно из ближайших деревьев склонилось к земле. Казалось, ветви его превратились в множество щупальцев какого-то кракена… и эти щупальца потянулись к стоявшим внизу Высокорожденным.
Скрип зазвучал со всех сторон. Теперь уже все деревья, окружавшие собравшихся, тянули к колдующим ветви.
Связь ослабла настолько, что Вар’дину не хватило воли ее удержать. Собранные энергии поблекли, щупальца растворились в воздухе, сфера сжалась, съежилась – и с жалким шипением исчезла.
Едва ее не стало, многие из Высокорожденных без сил опустились на землю. Вар’дин остался на ногах, стараясь не подавать виду, что это стоит ему немалых усилий. Крепко сжав зубы, он оглядел лес в поисках причины несчастья.
– Ведь я предельно ясно выразился насчет упражнений в ваших тайных искусствах! – загремело разом со всех сторон. – Это противоречит всем нашим договоренностям с верховным магом!
Один из остальных магов указал пальцем куда-то влево от Вар’дина. Кусты и ветви в том месте расступились, словно бы сами собой, пропуская вперед одинокого ночного эльфа, вооруженного только посохом.
– Верховный друид… – Кланяться Малфуриону Ярости Бури Вар’дин не стал, ограничившись почтительным кивком. – Не раз и не два я обращался к тебе с просьбой о незначительных изменениях в нашем соглашении, но удовлетворительного ответа так и не получил. Нам настоятельно необходима бо́льшая свобода действий: без должного применения наши силы придут в упадок и…
Малфурион подошел к Вар’дину и слегка приподнял посох. Вар’дин благоразумно умолк.
– Твоя просьба еще рассматривается Мордентом и мной, о чем тебе не раз сообщали, и причины тому, отчего на нее до сих пор нет ответа, тебе тоже известны! Репутация Высокорожденных навеки запятнана их прошлыми делами. Ты, как теро’шан верховного мага, должен бы это понимать. Вы, Высокорожденные, предпочли остаться в Эльдре’Таласе, обороняясь, прячась в своем особом городе, пока повсюду вокруг бушуют кровавые войны.
– Мы сражались за свой дом!
– Вы стояли без дела, пока королевский советник, Ксавий, руководил созданием портала, впустившего в наш мир Легион; вы молчали, когда королева Азшара предпочла собственному народу демонов; вы продолжали практиковаться в тайной магии, хотя эта самая магия и навлекла Легион на нас. Память об этих последних днях не стерлась в народе даже за тысячи лет. Добиться для вас права поселиться в Дарнасе – и то стоило немалых трудов…
– Мы пришли сюда благодаря твоим обещаниям, верховный друид! Мы пришли сюда, получив заверения, что вновь станем частью общества ночных эльфов, но в то же время нам дали понять, что мы останемся самими собой! Однако, как сам ты столь горячо заметил, нас продолжают третировать! Мы должны получить возможность открыто упражняться в своих искусствах, иначе все ваши посулы – и твои, и верховной жрицы – не стоят ни гроша!
Верховный друид шагнул ближе, остановившись лишь там, откуда мог бы дотянуться до Вар’дина рукой. Золотые глаза Малфуриона ослепительно засияли. Надменность Высокорожденных заметно поубавилась.
– Да, мы всеми силами стремимся вернуть Высокорожденных в наше общество, но подобные вещи не могут произойти и не произойдут за ночь, – негромко, но твердо отвечал Малфурион. – Этот процесс – из тех, что требуют времени… возможно, не одного года. Терпение, Вар’дин – вот добродетель, которую все мы должны взрастить в сердце. Если сумеем, победа за нами. Мордент понимает это.
Похоже, Вар’дин был с ним не согласен, однако кивнул. Малфурион обратился к прочим Высокорожденным:
– Ступайте к остальным и передайте им мои слова. И скажите, что мы с верховной жрицей Тирандой свои обещания держим.
Прочие заклинатели, не тратя времени даром, двинулись прочь. Силу и власть легендарного верховного друида весьма уважали даже Высокорожденные.
Задержался один лишь Вар’дин.
– Я не хотел оскорбить тебя, верховный друид. Я просто стремлюсь к лучшему для своих.
– Мы с Мордентом знаем, к чему ты стремишься.
С этим Малфурион вновь углубился в лес, ни разу не оглянувшись и не сказав Вар’дину больше ни слова.
Маг замер, провожая его взглядом, и шевельнулся лишь спустя долгое время после того, как Малфурион скрылся в зарослях. Миловидное лицо Вар’дина исказила злобная гримаса.
– Что ж, мы потерпим… до поры, – пробормотал он. – Только до поры.
Не прекращая зло скалиться, Высокорожденный последовал за товарищами. Охваченный яростью, он не обращал никакого внимания на окрестности. Для таких, как он, деревья были просто деревьями, а лес – всего-навсего множеством деревьев. Густой подлесок, мешавший идти, был лишь непомерно разросшейся травой, в которой он, кабы не хозяева, живо расчистил бы себе подобающий путь. Жившие ради тайных искусств, Высокорожденные привыкли к тому, что всё вокруг склоняется перед ними, а не наоборот, как те, кто построил Дарнас. Подобно многим Высокорожденным, Вар’дин уважал только силу. Верховный друид с верховной жрицей были сильны, посему Вар’дин и склонялся перед ними. А вот все остальные дарнасцы…
Тут нога мага зацепилась за что-то в траве, отчего он едва не споткнулся и остановился. Давно привыкший к лесному беспорядку, Вар’дин, не глядя, отпихнул помеху ногой и двинулся дальше. Он вывел своих в эти места только из-за их предполагаемой удаленности, а в остальном не испытывал к лесу ничего, кроме презрения. Теперь ему хотелось лишь одного: вернуться в относительно цивилизованное поселение, устроенное для себя Высокорожденными.
Потому-то рука, отброшенная в сторону пинком Вар’дина, рука мертвого Высокорожденного, до недавнего времени – одного из их отряда, на время осталась лежать в траве, вместе с телом хозяина, никем не замеченной.
6
Буря на море
Шторм налетел внезапно, откуда ни возьмись, застигнув флот из десяти огромных кораблей в считаных днях пути от порта, и быстро сделался одним из сквернейших на памяти капитана-орка. Загремел гром, небо озарилось бесконечной чередой молний, дождь хлынул, как из ведра, море взволновалось. Брилн выкрикивал приказы команде в попытках сохранить управление флагманом. Если кому со стороны покажется, будто он не в силах командовать в шторм, прочие капитаны примутся действовать по собственному разумению, и весь флот рискует скатиться в хаос. Ну, а этакое решение, да при том, что за груз в трюмах… хуже бедствия не придумаешь!
Подброшенный новой исполинской волной, корабль взмыл в воздух. Брилн ухватился за леер, когда судно тяжко ухнуло вниз. Тому, кто никогда не ходил по морям, и не понять, насколько вода в подобные минуты бывает похожа на камень! Корабль содрогнулся, обшивка зловеще затрещала.
Крик сверху заставил капитана поднять взгляд навстречу ливню – как раз вовремя, чтобы увидеть, как один из матросов, трудившихся над спутанными снастями, падает в море. Брилн крякнул, однако отправлять спасательную команду не стал. В такую бурю злосчастный мореход, считай, уже мертв, а командующему флотом было куда важнее уберечь от беды остальную команду и судно – да, не одно, а все. Брилн дал вождю клятву в том, что сумеет выполнить эту задачу.
Позади завопили, и капитан поспешил оглянуться. Орк-матрос отчаянно тыкал пальцем в сторону одного из кораблей, тащившихся следом. Протерев уцелевший глаз от дождевой воды, Брилн сощурился. Над указанным кораблем поднималось зарево.
Пожар.