Неизвестно сколько дней провела, не желая никого видеть. День сменял ночь, время бежало по строго установленному режиму, а я будто не замечала этого. Мне было все равно, что происходит вокруг, я не ощущала звуков, не помнила, когда в последний раз что-то ела, пила. Я заняла место на диване, чтобы бесцельно пялиться в потолок. Единственный вопрос, который бесконечно вертелся в уме: «Почему?» никак не давал покоя, к тому же ответа на него так и не находилось.
Больно было находиться среди вещей, которые хранили на себе отпечаток благополучной жизни. Запах маминых духов, папин пиджак на вешалке, пара ботинок у порога и многое другое приводило в неистовое чувство отчаяния и страданий. Впервые в жизни я оказалась перед лицом непоправимого горя и поняла, что не готова мириться с таким положением.
Взяв себя в руки, тем обстоятельством, что вряд ли маме понравилось, как я превращаюсь в ноющую размазню, я решила двигаться дальше. Вспомнила, как мы мечтали о счастливом будущем, ставили цели, к достижению которых я стремилась.
– Вставай! – проговорила вслух самой себе, – пора навести порядок.
Действительно, квартира была не в лучшем виде: кругом пыль, разбросанные вещи. Не до уборки было в последнее время.
Я разобрала посуду, перемыла тарелки и расставила их по местам, полила цветы. Тут в руки попал семейный альбом, лежавший открытым на столе. Каждая фотография как маленький кусочек ярких событий, калейдоскопом сменяющих друг друга. От альбома шло удивительное тепло, словно родители находились где-то рядом.
Полистала, только для того, чтобы разбередить свежую рану. Горечь утраты вновь дала о себе знать и отозвалась колкой болью в сердце. Я вытерла ладонью слезу, застывшую на щеке, закрыла альбом и приготовилась спрятать его подальше, но не тут то было. Из него в руки вывалился конверт без адресата. «Нельзя читать чужие письма!» – предупреждал внутренний голос, когда я уже открыла его.
Листок в клеточку из школьной тетради, помещенный внутри, содержал краткое сообщение:
«Ульяна Григорьевна – бабушка по материнской линии…
У меня дыхание перехватило от радостной новости. Оказывается, у меня имелась родственница, хоть и проживающая за тысячу километров отсюда. За всю свою сознательную жизнь я не видела ни одного близкого родственника, который бы появлялся на пороге дома или хотя бы иногда давал о себе знать. У всех одноклассников бабушки и дедушки являлись неотъемлемыми атрибутами воспитания, я же была лишена подобной радости, поскольку знала, что старшие представители семьи отошли в мир иной. Родители при этом, никогда не распространялись на данную тему и не вносили ясности. Сейчас появился шанс обрести новую родню, пусть незнакомую, но от этого не менее желанную: «Я не одинока!» За последнее время, это единственное обстоятельство вселило в меня надежду, позволило обрести смысл существования.
Дальнейшие действия не подлежат логическому объяснению, впрочем, я порой поступала слишком импульсивно, руководствуясь сиюминутными порывами. Вместо того чтобы вернуться к учебе и приступить к сдаче сессии, я купила билет и отправилась на поиски бабушки. В семнадцать часов заняла верхнюю полку плацкартного вагона, а в восемь-сорок утра уже стояла на платформе вокзала нужного города.
Город был прекрасен. Некое сочетание современности с вкраплениями элементов прошлых эпох. Гости, понаехавшие из других мест, стремились прогуляться по набережной, чтобы увидеть во всей красе великую реку. У меня в планах изучение достопримечательностей не значилось, потому что путешествие еще не закончилось. Нужно было проследовать до деревни, указанной в письме, но когда я обратилась к кассиру с просьбой продать билет, она удивилась:
– Милочка, нет такого направления!
– Не может быть!
Я предъявила письмо как доказательство. Кассирша минуту поразмышляла, после чего пригласила на помощь коллегу постарше. Та, поправивши профессорские очки, сообразила на удивление очень быстро:
– Как же, помню! Двадцать лет назад все жители этой деревеньки разъехались в разные стороны. Сейчас там остались только разрушенные дома непригодные для проживания да старый погост, который давно никто не посещал.
– Так я могу…
– Непонятно, что вы задумали, но не стоит туда ехать.
– Почему?
– Места гиблые, да и поговаривают, что прежде там люди пропадали.
– Мало ли что говорят!
– Настырная, – кассирша покачала головой, как бы в осуждение, – все же ответь, что такой симпатичной девушке там понадобилось?
– Научный интерес.
– Хоть бы попутчика взяла!
Мне стала докучать излишняя забота совершенно незнакомой женщины, прилипчивой, как банный лист. Сделав глубокий вдох, я вновь произнесла:
– Один билет, пожалуйста!
– Последний раз предупреждаю, – не унималась сердобольная, – в той деревне колдовство древнее живет.
«Ага! Баба Яга и Кощей Бессмертный!» – про себя пошутила я.
Впрочем, я пропустила мимо ушей эти нелепые сведения, посчитав их «полетом» фантазии впечатлительной дамочки. Что бы она ни говорила, я твердо решила идти до конца.
Билет получила до близлежащего поселка в двух часах езды. Старенький автобус, видавший сотни тысяч километров, весело подскакивал на кочках давно не ремонтированной трассы. Ухабам не было конца и создавалось впечатление, что автобус двигается по шпалам железной дороги. От жуткой тряски в животе было тошно. К неприятным физическим ощущениям добавлялся эффект внутренней дрожи, ухудшающий общее состояние. К концу путешествия и вовсе наступила паника. Огня в масло подливали постоянно болтающие тетки, рассказывающие жуткие истории.
– Слыхала ли? – начала одна из них.
– Вся округа гудит! – поддерживала вторая, в предвкушении разведать подробности.
– Вчера возле колодца, где Васька повесился, привидение видели. Вроде как облачко, но с руками, ногами, а глазищи – два красных фонаря.
– Брешут!
– Вот те крест!
– А еще говорят…
Мне уже хотелось было закрыть уши, чтобы не слушать этот бред, но тетки не унимались, и пришлось слушать до конца.
– В округе волк объявился. Голодный, злой. С починка дед пропал, не иначе хищник загрыз.
– Не ровен час на людей охотиться начнет!
– Стоит ему только кровушки отведать, не отбиться будет. Деда-то почитай неделю ищут, да только и косточек не осталось!
– Людоед – одним словом! – всплеснула руками впечатлительная слушательница.
– Ты гляди, в темноте по деревне не шастай, а то со спины схватит, да и в лес утащит!
– Не буду!
– А еще случай вышел, – наводила смуту все та же сплетница, – на болоте третьего дня свет видели. Митрич, тот, что с краю живет, НЛО видел.
– Чего видел? – переспросила одна из теток.
– Тарелку летающую, а там этих, как их…
– Пришельцев? – помогла собеседница.
– Нет. Лунатиков с десяток не меньше.
– Врет твой Митрич.
– Не обижай! Он человек серьезный. Раз сказал, значит так и есть! Они его чуть с собой не забрали, еле отбился.
Невероятные истории, по всей видимости, добавляли остроты в обыденную сельскую жизнь, находящуюся в стадии разрухи. Об истинном положении дел современной деревни я не имела понятия. Перед глазами возникали картины всеобщей запущенности. Мелькающие за окном населенные пункты, целиком состоящие из ветхих бревенчатых домов, наводили тоску. Почти каждый второй дом был нежилым, разваленным от времени и ненужности.
Поселок, в котором довелось выйти на остановке, мало отличался от остальных. Возле единственного общественного места – магазина с облезлой вывеской «Сельпо» пенсионеры ждали прибытия автолавки с хлебом. Я подошла, чтобы спросить, куда мне двигаться дальше:
– Не подскажете… – начала я беседу, надеясь на радушие.
– Чего тебе? – грубо ответила полная женщина, даже не обернувшись.
– Как добраться до Климовки?
– Сумасшедшая какая-то! – ответила тетка.
Все же мне удалось выведать, что до деревни нужно идти пешком не меньше пяти километров. По весенней слякотной земле это расстояние покажется бесконечно долгим. В городе давно уж сухо, и жители перебрались в удобную легкую обувь, а здесь стоило бы иметь резиновые сапоги, чтобы не промочить ноги. Мои крепкие ботинки на шнурках служившие верой и правдой второй сезон, к сожалению, сдались под натиском распутицы и промокли насквозь, хотя я не проделала и половины пути.
Шаг за шагом преодолевала путь среди заросших бурьяном полей. По обе стороны от колеи старой дороги вымахала густая непролазная поросль березняка. Порой становилось жутко, ведь я осознавала, что все дальше отдаляюсь от жилых домов и направляюсь навстречу опасностям. Вокруг ни одного живого существа. Самые малые шорохи пугали так, что «душа уходила пятки», но словно по заданной траектории, я ступала вперед. Конечно, в голову лезли страшные мысли о жутких диких тварях поджидающих за каждым деревом, чтобы сожрать на обед. Возможно, это были волки или медведи, оголодавшие за суровую зиму.
Вечерело. Весеннее яркое солнышко склонилось за горизонт, оставляя после себя кровавое зарево. Еще чуть-чуть и наступит пора, когда очертания деревьев превратятся в устрашающие тени. Перспектива заночевать под открытым небом не просто страшила, а доводила до ужаса. Повернуть назад я не могла, так как по подсчетам, проделала большую часть пути. Мысленно, ругая себя за отсутствие самосохранения, я продолжала верить, что достигну цели.
Вдруг, удача! Вдалеке замаячил робкий огонек. Оказалось – это пламя маленькой свечки в окне одинокого дома, словно маячок указывающий путь. Что бы там ни говорили, этот дом нежилым точно не назовешь: сказочная избушка в узорных деревянных наличниках с маленьким аккуратным крылечком выглядела довольно мило и дружелюбно, подобные рисуют на картинках в детских сказках. «Вот, я и на месте» – обрадовалась я, стуча в дверь.
Отворила симпатичная старушка:
– Умничка девочка! Без приглашения не входишь. Это хороший знак, родители тебя хорошо воспитали.
– Добрый вечер, бабушка! Не знаете, жива ли Ульяна Григорьевна, которая в здешней деревне раньше жила?
– А, что мне сделается? Скриплю помаленьку – одна на весь простор.
– Бабушка! – воскликнула я, стараясь скрыть слезы.
– Не волнуйся Рита, я ждала тебя. Верила, что найдешь. Порода у нас такая – до конца все доводить. Бывало мамке твоей, что в голову взбредет, так ничем не выбьешь!
– Вы знаете мое имя?
– А как же! Добро пожаловать, внученька!
Она раскрыла объятия и крепко прижала меня к груди.
– Проходи! Будь как дома!
Я проследовала вслед за гостеприимной хозяйкой. На сердце стало спокойно от ощущения уюта. Посреди избы находилась большая печка, излучающая приятное тепло, которое я сразу же почувствовала, стоило дотронуться до беленых кирпичей. Удивительно, на сколько обстановка вокруг напоминала исконные традиции прошлого века: всевозможные вышивки и кружева украшали старинную мебель, поверхность пола застелена домоткаными половичками, кухонная утварь, расположенная на полках, состояла сплошь из чугунов и кринок, в углу стоял ухват, до сего времени не виденный мной воочию. Убранство дома радовало глаз и вызывало неподдельный интерес, ведь мне не доводилось ранее видеть нечто подобное. Общая гармония нарушалась одним странным дополнением, показавшимся мне лишним – это веревочки под потолком, с обилием букетов разнообразных сухих трав.
– Освоилась? – поинтересовалась бабушка.
Я ответила с улыбкой:
– Вполне…
– Не стесняйся, если что! Будь проще. Я сама такая – камня за пазухой не держу!
За окном сгущались сумерки, и домик погрузился в темноту. Я догадалась, что электричества нет, потому что свет шел от свечей, расставленных в разные углы дома. Без прочих разговоров, поужинали и расположились ко сну. «Завтра ждет удивительный день!» – подумала я, закрывая глаза.
– Доброй ночи! – проговорила бабушка, задувая свечи.
Глава 2
Первое, что увидела, открыв глаза – это яркий свет. Солнце взошло высоко, и маленький домик был обласкан лучами во все окна. Сладко потянулась. Так хорошо не высыпалась давно. С тех самых пор… Тягостные воспоминания настигли даже здесь.
Маленькая старушка хлопотала возле печи
– С днем рождения! – с улыбкой произнесла она.
Хотела вежливо поблагодарить за поздравление, но вместо этого лишь промычала, а слова застряли в горле. Наступила знаменательная дата, которую я мечтала отпраздновать в кругу семьи. Этот день должен был стать одним из самых счастливых в моей жизни. Плаксой я не была, но новая волна разочарования накрыла с головой, и слезы невольно потекли по щекам. Радужное настроение сменилось унынием.
Бабушка нахмурилась. Подумав немного и побренчав посудой, она поднесла кружечку ароматного чая. Травяной напиток поразил приятным цветочным вкусом, а следом пришло успокоение.
– Чудесный чай! – похвалила я.
– Немного ромашки, земляники и чуть-чуть звездной пыли.
– Странный рецепт.
– Полегчало, милая? – поинтересовалась бабушка, переводя тему.
– Спасибо! Вы волшебница!
– Правильно думаешь, но это после. Давай лучше именины праздновать будем. Звезды как раз сошлись.
– Куда? – удивилась я.
– В линию твоего будущего.
– Вы говорите загадками.
– Пусть так. После поймешь, что от судьбы не убежать.
– Так я…
– Слишком спешишь, – перебила бабушка, – и задаешь много вопросов. Впрочем, ты имеешь на это право, но все по порядку, а пока за стол.
Хлопотунья постаралась на славу. Праздничный стол ломился от обилия блюд, а главным украшением стал чудесный каравай со свежей земляникой, что было удивительным в это время года, когда ягод по всей округе не отыщешь. Перед трапезой старушка предложила выпить вина. Я запротестовала, так как плохо относились к пьяницам и воспитывалась в семье, где алкоголь не употребляли вовсе. Возражений старушка не приняла:
– Возьми бокал! – громко скомандовала она.
Я еще чуть-чуть поартачилась.
– Никогда не пробовала? – догадалась бабушка.
– Никогда.
– Все когда-то совершается впервые.
– Разве капельку, – сдалась я.
Вино оказалось сладким и вкусным, напоминающим вишневый компот. Чувства опьянения не случилось, лишь приятное расслабление.
– Очки не нужны, снимай, – услышала бабушкин голос,– подарок в честь именин.
Я подчинилась. Глаза чудесным образом воспринимали окружающий мир: все стало, четким, заиграло новыми красками. Это было поистине волшебно и произвело ошеломляющее впечатление.
– Как это возможно?
– Немного колдовства, – отозвалась бабушка.
– Это шутка?
– Я не клоун, чтобы фокусы показывать, – рассердилась старушка, поджимая губы.
– Извините, если обидела!
– Я не сержусь, отходчивая. Погляди дом, а я пока с печкой управлюсь.
Появилась возможность изучить внутреннее убранство домика. Особое внимание привлек алтарь в парадном углу. Однажды в фильме про сверхъестественное я видела подобный, являющийся атрибутом ведьмовского обихода. На нем так же выставлены свечи, чаши. Тут же среди обилия свитков и невиданных камней лежал длинный нож с черной резной рукояткой. Такой применяют, когда совершают обряд жертвоприношения. Мне даже показалось, что на нем есть пятна бурого цвета, бывшие когда-то кровью. Жуткая догадка о том, что бабушка занимается магией, стал неприятным открытием. Вдруг я явилась сюда, чтобы стать обреченной? Пусть я являлась убежденным скептиком, не верившим в чушь подобного рода, в сложившейся ситуации не имелось разумных объяснений.
Обычно, когда представляют себе деревенских старушек, рисуют образ молящихся богобоязненных людей. Здесь икон, к сожалению не обнаруживалось, кроме того отсутствовал сам иконостас, где их можно расположить.
Вопросы сплошным потоком понеслись в голове: хотелось понять, почему бабушка столько времени не давала о себе знать, почему живет в заброшенной деревне, почему ее дом наполнен странными предметами, а главное, какая роль во всем этом уготована ей самой. Странно, но страха я не испытывала, только жгучее любопытство. Словно угадывая мысли, бабушка опередила:
– Я расскажу, внученька, но без спешки. Нужно сначала узнать тебя, а потом и обрушивать всю правду.
– Я проделала долгий путь ради этого!
– Вдруг эта правда нанесет тебе вред. Я не могу рисковать!