Вожак стада неожиданно перестал убегать, развернулся назад, бешено заревел и понёсся на загонщиков.
Лесные и степные коты никогда не бросались на дичь крупнее себя. Они впервые видели загонную охоту. Они привыкли, чуть что, убегать и прятаться. Вот и тут прыснули в разные стороны, когда огромный олень с тяжёлым кустом острых рогов повернул назад.
Дуга в этом месте распалась, один её участок исчез. Перед рогачом вместо сплошной цепи загонщиков остались только двое скальных. Они не побежали, ведь олень был всего один. Большие коты запрыгали, грозно завыли. Вожак стада не испугался. Всё случилось так быстро, что никто не успел двоим скальным на помощь. Черноухому олень пробил копытом живот, а беззубого поднял на рога.
Большой рогач свободно умчался в степь, но при этом остался один. Он носился по холмам, отчаянно ревел, тщетно призывал своих бежать к нему. Стадо не осмелилось взять с него пример, прорваться через цепь охотников. Оно продолжало нестись туда, куда его гнали.
У обрыва олени заметались. Двоих лесных котов, что подбежали слишком близко, столкнули вниз. Третьему лесному песок попал в глаза, когда олень взрыл ногами землю, и этот кот сам упал в овраг.
Охотники теперь мчались за стадом по пятам, подпрыгивали на бегу, угрожающе выли. На упавших в овраг котов сверху посыпались рогачи, придавили их своими телами.
4.
— Мать моя — кошка! Что это?!
Амр ворочался на подстилке. Он всей кожей ощущал настойчивый взгляд, но окончательно проснулся от возгласа. Ро крепко спала, значит, не она на него смотрела. А кто?
Пристальное внимание ощущалось извне. Амр поднялся, вышел в коридор.
Возле выхода толпились подростки. Он подвинул их плечом, выглянул наружу.
Перед горной тропой сидел Ньяш в окружении пяти лесных девочек.
На него круглыми глазами смотрели из пещеры юные коты. Их Кхар тоже не взял на большую охоту. Подростки не только смотрели, они ещё насмехались.
— Это? Думаю, птенчик. Смотри, какой пуховый!
— Большой! Наверное, вку-у-усный!
— Смотри-смотри, девочки его охраняют! Это у них «тот, кого кормить»! Как у соседей-скальных! А когда они его съедят? Нам дадут куснуть?
— Не дадут, они жадные! Но мы очень хорошо попросим!
Юнцы резво ссыпались вниз, окружили гостей.
Амр торопливо полез следом. Сейчас тут будет драка, если подростков не разогнать. Зачем обижать белого и пушистого? Он никому не вредит.
Но пока скальный спускался, Ньяш разобрался сам, лесным девочкам даже драться не пришлось.
Когда Амр подошёл поближе, юные скальные уже прекратили сыпать издёвками, смирно расселись в кружок и слушали. Белый и пушистый что-то рассказывал им.
Да он же на них влияет, вдруг понял Амр. В воздухе беззвучно звенело знакомое: «Я приказываю!»
Шерсть встала дыбом, к горлу подступило гневное рычание. Подчинять себе детей?! Лишать их воли, заставлять незримой силой?!
Молодой скальный грозно двинулся вперёд.
«Меня бить нельзя, я хороший! Я приказываю вам — не трогать ни меня, ни моих девочек!»
Шерсть улеглась, рычание растаяло, так и не вырвавшись из горла. Белый и пушистый не подчинял чужих котят, просто внушал быть мирными именно к нему, это допустимо. Подростки вели себя недобро, насмехались, окружили, хотели подраться. Он защищался, как умел.
Юные скальные вскоре начали зевать и разбежались.
Амр подошёл.
— Хум отдыхает. Травы, какие знаю, могу и я показать. Например, такие, что растут прямо здесь, возле скал. Смотри, вот эта годится для…
Амр говорил долго.
Белый и пушистый ёрзал-ёрзал и, наконец, сказал:
— Не надо. Я не запоминаю таких вещей.
— Зачем же пришёл тогда? — рассердился скальный. Он что, зря тут столько времени болтал, когда его даже не собирались слушать?
— Да вот думал, что, может быть, переберусь в другую стаю, к вам. Ты добрый, я решил, что тут все такие. А они… Устал я. Их слишком много, моих сил не хватает. Вот если бы ты пошёл к нам и подсказывал…
— Ещё чего! — возмутился Амр. — Моя родная стая здесь, моё место здесь. Чем могу, помогу. Но уходить? Нет, нет и ещё раз нет. Даже не проси.
— Ладно, не буду.
Белый и пушистый посмотрел нечитаемым взглядом.
— А дальше уж как судьба повернётся.
У Ньяша были разные глаза, один голубой, как небо, а другой зелёный, точно молодая трава. И выражение этих странных глаз нельзя было понять.
Большой кот лунного цвета кивнул Амру, кивнул своим лесным девочкам.
И они ушли.
Амр посмотрел им вслед, покачал головой, полез обратно в пещеру.
5.
Часть добычи притащили в горные жилища — кошкам, котятам, старикам и юнцам, то есть, тем, кого Кхар не пустил на большую охоту.
Принесли черноухого и беззубого, мёртвых.
Амр выглянул из пещеры в коридор, вернулся и зло уставился в стену.
— Почему они сами не просмотрели для себя, почему глупо рисковали? Лишили племя двоих сильных охотников! Не видели, что ли?
У любого кота есть «второе зрение», но не у всех оно одинаково сильное.
— Может быть, видели, может быть, нет, — протянула Ро, задумчиво покусала собственный вибрисс, вздохнула.
— Тогда почему не послушали предупреждений?
— Думали, что обойдут. Думали, что мимо пронесёт. Короче, понадеялись на «авось».
Или вообще ни о чём не думали. Амр фыркнул со злости.
Мимо проёма прошуршала печальная группа — несколько стариков вынесли наружу двоих скальных, чтобы зарыть в каменной осыпи.
Когда кто-то из пожилых предчувствует свою смерть, то уходит, чтобы спрятаться. Это обычно, это правильно. Когда кто-то погибает неожиданно, то укрыться не успевает. Значит, надо ему помочь, спрятать тело…
Амр сел на подстилку, понуро сгорбился.
Он снова видел ленты для всех. Но что толку?
Его предупреждений не послушали.
Глава 17. Большая пирушка
1.
Амр проснулся и обнаружил, что сестра лежит головой у него на спине. Ро мерно урчала и обнимала брата лапами за шею.
— Ты стонал, — объяснила она, когда он открыл глаза.
— Я не стонал, — мрачно возразил он. — Я кричал там, во сне. Я видел, что меня снова никто не послушал.
— Сегодня большая пирушка с лесными. Ещё кто-то погибнет?
— Попробую предотвратить, — вздохнул он.
В коридоре раздался воинственный писк, в пещеру вкатились котята. Они играли в охоту, и самой подходящей добычей сочли повязку для ноги. Один котёнок вцепился зубками в конец кожаной ленты, поволок её, второй котёнок ухватил другой конец, тоже потащил. Они упёрлись лапками в пол и упрямо перетягивали повязку, каждый на себя. Когда взрослая кошка повернула голову, котята подпрыгнули и дружно убежали с добычей.
Ро зафыркала от смеха, посмотрела на брата, вскочила, побежала за котятами. Она нашла их в небольшой пещере.
Детям уже наскучила новая игрушка, они бросили её посреди пола, улеглись в обнимочку. Один котёнок захватил лапками голову другого и старательно умывал брата. Ро полюбовалась на их нежности, подобрала повязку и ушла.
— Ты идёшь? — спросили она угрюмого Амра.
— Видимо, да, — повёл плечами тот. — А ты?
— А я — нет. Хотя Кхар уже сказал, что кошки могут пойти, если захотят. А подросткам запретил, не то буйный молодняк обеих стай запросто драку затеет. Подростки жутко недовольны.
Фах, Вай и Хуш всё ещё спали, умаялись на охоте.
По коридору снова тянулась наружу вереница котов. Сегодня вождь ни на кого не рычал, все повскакали охотно.
В пещеру семейства заглянули Кхар и его помощник.
— А что это вы спите? Все взрослые идут на большую пирушку. И ты тоже! — вождь мотнул подбородком на Амра. — Тут не так уж далеко, как-нибудь доковыляешь. От тебя нужна твоя музыка, вон гудящий пень уже тащат, я велел. Предсказания для кого-нибудь есть?
— Есть, — мрачно сказал Амр и в упор посмотрел на старшего скального, что пришёл вместе с вождём.
Этот спокойный кот нравился Амру. Он никогда не пытался зацепить, вызвать на поединок, не бросал резких слов. Он вообще мало говорил.
— Не вступай в драку, кто бы что ни сказал и ни сделал! Другие разберутся. А ты вообще не выходи на поляну, держись под деревьями.
Старший скальный и тут промолчал. Он услышал, но вот прислушается ли?
— Я учту, — сказал Кхар. — На поляне всё равно места всем не хватит.
Двое котов ушли.
В пещеру прошествовала Май, пристально посмотрела на сонного Фаха.
— Ты идёшь?
— Разумеется. Зря, что ли, на охоте старался? Хоть поем в хорошей компании. А ты?
— И я, разумеется. Хорошая компания — это, конечно, охочие до чужого, лесные нахалки?
— Или лесные нахалы, — прищурился Фах.
— На что мне эти недомерки? — фыркнула Май. — Ревнуешь? Это хорошо. Тогда ты не возразишь против моей компании. Потому что я иду присматривать за тобой!
Они одарили друг друга долгим, весёлым, довольным взглядом. И удалились, плечо к плечу.
— Пойдём и мы? — Вай вскочил, гибко потянулся, толкнул Хуша.
— Как хорошо, что у нас нет таких заморочек! — зевнул тот. — Не надо выяснять, кто кого ревнует и почему!
Пока братья и Хуш охраняли Амра, им было не до женщин. Вай поссорился со своей кошкой и даже обрадовался этому. Его ведь, откровенно говоря, кошка поймала, а вовсе не он её. Хуш и подавно относился к связям с женщинами легко: есть — хорошо, нет — ну и ладно, для друга он забил на всё.
Коты вышли, оставив Ро дремать на подстилке.
В коридоре Амр оглянулся на другие пещеры.
— Что там за шум?
В полумраке каменного хода, прячась за выступами, по стеночке крался Кхи. За ним бежала пожилая кошка. Она близоруко щурилась, вертела головой. Заметила юного кота, бросилась к нему. Сын вождя понёсся зигзагами. Наскочил на Амра, отпрыгнул.
— Пусти! Не стой на дороге!
— Остановись! Вождь не велел! Почему ты не слушаешься? — кричала кошка.
Она, задыхаясь, добежала до братьев и пожаловалась.
— Кхар запретил идти на пирушку всем юнцам! А они бунтуют, вопят, что уже взрослые! Этот буянит больше всех, его кошка ушла со старшими на лесное сборище! Он ринулся на разведку. Если его отца тут уже нет, они все просто сбегут. Мы не сможем их удержать!
Молодой скальный нахмурился. Кхи смотрел на него упрямо, с вызовом.
— Раз ты взрослый, то у тебя должна быть ответственность. Ты же понимаешь, что подаёшь дурной пример? Если никто не будет слушаться вождя, то стая развалится, и все погибнут поодиночке, ты в том числе.
Кхи зыркнул исподлобья, подумал, развернулся и побрёл обратно.
— Какой ты умный! — восхитилась пожилая кошка.
— Это Хум говорил, я просто запомнил.
Амр вздохнул, глядя вслед юному сыну вождя. Если кошка ушла, никакие драки всё равно не спасут дело.
Трое молодых котов выбрались наружу и осмотрелись. Им пришлось долго выжидать, чтобы добраться до лесной тропинки.
Мимо скал протопали, одно за другим, три небольших стада чешуйчатых великанов.
2.
Лесные ждали, высунув языки.
У них было всё готово для большой пирушки, согласно древним обычаям. То есть, никаких лиственных тарелок, как у соседей-скальных, туши просто валялись на земле. Хмельные травы тоже никто не мешал с водой, их разложили по кучкам, и всё. У лесных соседей не было и «тех, кого кормить». Мьюр, подобно Кхару, предпочитал с таким делом не возиться. А главное, никаких светящихся грибов к мясу!
Выбрали самую большую поляну, но обе стаи всё равно не поместились, кому-то пришлось устроиться под деревьями. А ещё лесные не учли, на сколько долей разложить добычу, чтобы все удобно расселись, ели и разговаривали. Те, кому не хватило места, зарычали, замахнулись лапами. Подраться не торопились, просто делали угрожающий вид, добивались своего. Обоим вождям срочно пришлось мирить и рассаживать.
Наконец, все успокоились, разбрелись по поляне и зарослям вокруг неё. Кто-то присмотрел друга или подругу, познакомились, помурлыкали, убежали в кусты. Кхар не беспокоился за своих. Гордые горные кошки не уйдут в лесную стаю, ещё и котят принесут, будущих охотников и красавиц его племени. Коты тем более огорчений не доставят. Если только не подерутся.
Скальный вождь с довольным видом осматривал поляну. Охота удалась, добычи много. Теперь обе стаи вволю попируют, отпразднуют пополнение запасов, так сказать. Почему — так сказать? Да потому, что во время пирушки всё и съедят. Никаких запасов, скорей всего, не останется. Да и хранить их долго не получится. Но это не столь важно, как отношения с соседями.
Скальный вождь хвастал новинками, с удовольствием наблюдал изумление лесных.
Мьюр вытаращился на скорлупки для воды, что скальные принесли с собой. Река протекала далеко от поляны, но лесному вождю и в голову не пришло предусмотреть то, как утолять жажду без отрыва от еды.
Музыкальный пень и вовсе вызвал оторопь.
Лесные позабыли, как жевать и глотать, болтать и хвастать, ворчать и мурлыкать. Они круглыми глазами уставились на лохматый обломок дерева и на Амра, который размеренно цеплял щепки лапой.
Танцевать лесные, разумеется, не умели. Но слушали хорошо. Когда привыкли, конечно.
Амр играл и пел, пока не устал. Ему стало скучно, под его музыку никто не веселился, не подпевал, не скакал. Если вначале хотя бы слушали, то позже стали зевать, отвлекаться на еду, на разговоры, на заигрывание…
Молодой скальный тоже зевнул, оставил пень, побрёл вокруг поляны. Разговаривать не хотелось, знакомиться с кошками не хотелось. Ему казалось, что на него никто не обращает внимания. На самом деле, он сам ни к кому не подходил.
Он увидел недоеденную тушу, возле которой никого не было, устроился рядом на траве, нехотя оторвал и проглотил несколько кусков. Затем поднялся, снова углубился в заросли под деревьями.
Шёл, шёл, смотрел на луну и тихие кроны деревьев, осторожно огибал парочки под кустами. Решил вернуться к музыке, всё равно ему больше делать нечего в ожидании, когда эта нудная пирушка закончится. И тут услышал голоса Кхара и Хума. Ему стало любопытно, о чём они говорят. Он подобрался поближе, навострил уши.
Вождь жаловался травнику, что не всё обсудил с Мьюром, а лесной как увидел кошек, так махнул на всё лапой и побежал.
— Это не те друзья, — сказал Хум. — С ними лучше не связываться.
— Лучше плохие друзья, чем хорошие враги, — отрезал Кхар.
3.
Внезапно молодой скальный получил столько внимания, сколько даже не ожидал. Вокруг Амра и его пня столпились лесные красавицы.
— Ой, а что это такое?
— Ой, а как ты это придумал?
— Ой, а где ты так здорово играть научился?
Кошки казались глупее, чем были на самом деле. Они болтали чепуху, лишь бы что-то говорить, и понимать всё это следовало в переносном смысле. Ой, скорей обрати внимание! Ой, нет, не на неё, а на меня! Ой, ты такой сильный, умный, красивый, я тебя хочу!
Они не скрывали своих мыслей и желаний, каждая ярко светилась восхищением и вожделением. Но то, что они болтали, если как следует вникнуть, так это ж, мать моя — кошка…
Одна выдала самое потрясающее:
— Ой, откуда у тебя такой голос?
Амр оторопел, затем фыркнул.
— Как это — откуда? Я с ним родился!
Молодая кошечка лукаво сузила красивые глаза. Зелёные, яркие, точно ненужные камни. Самая смелая из лесных красавиц, она игриво изгибалась и откровенно тёрлась о бок скального всем своим крепким телом. Невысокая, коренастая, тем не менее, эта лесная была отлично сложена.
Кошка заметила впечатление, которое произвела на привлекательного мужчину, удовлетворённо прищурилась, кивнула на заросли.
— Пойдём?
Амр готов был замурлыкать, ринуться вслед за нею в лес. Тело требовало своего. Как ни обманывай себя, потребности никуда не денешь. Впрочем, отвращение тоже никуда не денешь. Эта красотка такая же, с расчётом в глазах и цепкими коготками, холодная хищница, высосет все силы и выбросит пустую шкурку за ненадобностью. Как тот цветочек с яркими лепестками, что насекомых ловит.
Большой кот ринулся в лес, только один и с рычанием.