— Comment, monsieur? Алар пожал плечами. — Je ne parle pas l’anglais. Veuillez, madame, voulez-vous traduire?
Женщина искусственно рассмеялась и повернулась к канцлеру. — Бедняжка не понимает, что все это значит. Он будет танцевать этот танец со мной. Я заберу у него маску. И вам действительно следует быть осторожнее, генерал Турмонд.
Она заговорила еще до того, как они отошли достаточно далеко. — Я сомневаюсь, что вы сможете сбежать сейчас, — поспешно сказала она. — Но лучше всего будет сделать именно то, что я скажу. Немедленно снимите маску.
Он так и сделал, и положил ее в карман пиджака. Она осторожно маневрировала им, так чтобы он отвернулся от группы канцлера.
Он обнял ее одной рукой, и они медленно закружились по комнате. То, что она была так близко, а ее тело постоянно касалось его, вновь пробудило мучительный синдром воспоминаний о балконе — только теперь он удвоился, и еще раз усилился.
Он был не намного выше ее, и его ноздри однажды зарылись в тонкие черные волосы возле ее виска. Даже их запах был раздражающе знакомым. Знал ли он эту женщину когда-нибудь в своем призрачном прошлом? Сказать было невозможно. Она не подала и намека на признание.
— Что бы вы ни задумали, — нервно сказал он, — сделайте это быстро. Когда мы от них отходили, Симацу начал говорить Хейз-Гонту, что я говорю по-английски. Это все, что нужно Турмонду.
Они прошли сквозь толпу и оказались в затененной галерее фонтанов.
— Я не могу идти дальше, Алар, — быстро сказала женщина. — В конце этого коридора находится мусоропровод. Он сбросит вас в одну из мусоросжигательных ям в недрах дворца. Мусоросжигатели могут быть включены в любой момент, но вам придется рискнуть. Вы найдете друзей в большом подвале, примыкающем к мусоросжигателям. Вы боитесь?
— Немного. Но кто эти «друзья»?
— Воры. Они строят странный космический корабль.
— Т-двадцать-два? Но это имперский проект. Он охраняется с максимальной строгостью. Заместитель министра по космосу, Гейнс, отвечает за него лично.
— По коридору идут двое полицейских, — быстро возразила она. — Теперь они в вас уверены. Вам нужно бежать.
— Еще нет. Они думают, что я загнан в угол, и будут ждать подкрепления. А пока что насчет вас? Хейз-Гонту это не понравится. Его руки лежали у нее на плечах. Какое-то мгновение они, молча, смотрели друг на друга, связанные своими неизвестными и опасными чертами.
— Я его не боюсь. Это Шей, психолог. Он знает, как причинить боль людям, чтобы они сказали ему все, что он хочет знать. Иногда мне кажется, что он мучает только ради того, чтобы увидеть страдания. Он хочет купить меня, для этого, но Хейз-Гонт до сих пор не позволил ему прикоснуться ко мне. Что бы вы ни делали, избегайте Шея.
— Хорошо, я буду держаться от него подальше. Но почему вы делаете это для меня?
— Вы напоминаете мне кого-то, кого я знала раньше, — медленно ответила женщина. Она оглянулась назад. — Ради Бога, поторопитесь!
Его пальцы настойчиво сжали ее плечи. — Кто этот человек, которого я вам напоминаю? — резко крикнул он.
— Бегите!
Он должен был это сделать.
Через несколько секунд он уже был у люка, лихорадочно ощупывая его пальцами. Ручки не было. Позади него послышался топот ног. Ручки, конечно, не было — она была откинута внутрь.
Он нырнул в узкую черноту, и его закружило, пока он летел вниз. Если он на такой скорости врежется в груду чего-нибудь твердого, то наверняка сломает обе ноги. В самом акте попытки замедлить свой спуск, вывернув колени и локти, он ударился в темноте в массу чего-то грязного и податливого. Ничто не пострадало, кроме его гордости. Он вскочил на ноги еще до того, как поднялись облака пыли.
Темнота была полной, если не считать луча света с одной стороны мусоросжигателя, который был его тюрьмой. Очевидно, это был глазок оператора в загрузочной двери. Спотыкаясь, он подошел к глазку, моргнул и выглянул наружу.
Большая комната была пуста.
Он осторожно постучал в дверь и попробовал железную задвижку.
Она была заперта снаружи.
Вор вытер лоб рукавом, выхватил саблю и осторожно, действуя ей, как рычагом, попытался воздействовать на механизм замка, но он был слишком жестким.
Мягкий скрежет стали о сталь издевательски отозвался в узких пределах мусоросжигателя, когда он вставил оружие на место.
Он начал медленно ощупывать свою тюрьму, когда услышал шаги на бетонном полу снаружи.
Дверца печи открылась, и мимо его испуганных глаз проплыла масса пылающего мусора.
Дверь с лязгом захлопнулась как раз в тот момент, когда он прыгнул, чтобы погасить факел грудью.
Луч света исчез. Раб-уборщик, вероятно, всматривался в темноту и размышлял.
Вор услышал приглушенное ругательство, затем звук удаляющихся шагов. Он мгновенно оказался у двери.
Раб должен вернуться через минуту или две.
И он был прав. На этот раз тампон для зажигания был больше. Глазок долго не открывался, пока раб проверял, правильно ли горит заряд. Наконец, он ушел. Вор вынул острие сабли из заблокированного замка и осторожно открыл дверь. Холодный воздух ворвался в его обожженные легкие и на покрытое волдырями лицо.
Он мгновенно оказался на полу и заставил себя закрыть и снова запереть дверь. Драгоценные секунды ушли, но это могло бы задержать его преследователей, если бы им пришлось искать его в каждом мусоросжигателе.
Он исчез, как призрак, между выступами двух печей, направляясь к западному крылу и сказочному Т-двадцать-два.
Был ли выдающийся Гейнс действительно Вором? Если да, то означает ли это, что правительство Хейз-Гонта пронизано членами Общества?
Две вещи были очевидны. Волчья стая знала о нем очень много. Для них он был чем-то большим, чем просто Вор. А Общество Воров придавало его жизни невероятную ценность. Более того, Хейвен знал о нем не меньше, а то и больше, чем волчья стая. Ему нужно будет задать несколько неотложных вопросов, если он когда-нибудь снова увидит своего друга.
Он приоткрыл дверь в большой сводчатый зал на четверть дюйма и посмотрел вдоль внутренней стены. Ничто не двигалось. Издалека, ближе к центру камеры, он услышал шипение нуклеиновых сварщиков.
Очень тихо он проскользнул в дверь, и резко втянул воздух.
Даже в сумеречном свете Т-двадцать два мерцал бледно-голубой дымкой. Его гладкие отвесные бока вздымались в воздух на пятьдесят метров, но в горловине он был меньше трех метров в диаметре. Огромный лунный грузовой корабль мог бы вместить несколько сотен таких кораблей.
Но то, что беспокоило его, то, что захватило его разум и заглушило бешеный стук его сердца, было вот что — он видел Т-двадцать-два раньше — много лет назад.
Даже когда мешок с песком врезался ему в голову, и даже когда он тщетно пытался прийти в себя, он мог думать только о Т-двадцать-два, Т-двадцать-два — где — когда?
8 Открытие через мучения
— Он приходит в сознание, — хихикнул голос.
Алар приподнялся на одно колено и осмотрелся болящими глазами.
Он был в большой клетке из металлических прутьев, которая едва позволяла ему стоять. Клетка стояла в центре большой комнаты с каменными стенами. От всего вокруг исходил сырой, затхлый запах. Сырость, понял он дрожащими ноздрями, была кровью. В этих комнатах имперский психолог упражнялся в своем нечеловеческом искусстве.
— Доброе утро, Вор! — буркнул Шей, приподнимаясь и опускаясь на цыпочках.
Алар тщетно пытался сглотнуть, потом с трудом поднялся на ноги. Впервые в жизни он был благодарен судьбе за то, что совершенно выбился из сил. В последующие долгие часы он мог легко и часто падать в обморок.
— Мне говорили, — прощебетал Шей, — что при должной стимуляции вы можете продемонстрировать силы, ранее неизвестные человеческим существам, отсюда и железная клетка, в которой вы сейчас находитесь. Мы хотели бы видеть хорошее выступление, но без опасности для себя или риска потерять вас.
Алар молчал. Его протесты ни к чему не приведут. Кроме того, Шей не станет лучше, если узнает голос Вора, который совсем недавно ограбил его.
Психолог подошел ближе к клетке. — Боль — это чудесная вещь, знаете ли, — прошептал он нетерпеливо. Он закатал правый рукав. — Видите эти шрамы? Я держал там горячие ножи так долго, как только мог терпеть. Стимуляция — ах! Он восторженно вдохнул. — Но вы ведь скоро узнаете это, правда? Моя трудность в том, что я всегда убираю нож, прежде чем достигну максимальной стимуляции. Но с чьей-нибудь еще помощью я помогу вам... И он обаятельно улыбнулся. — Надеюсь, вы нас не разочаруете.
Алар почувствовал, как по его спине медленно поползло что-то холодное.
— А теперь, — продолжал психолог, — вы протянете руку и позволите помощнику сделать вам укол, или вы предпочитаете, чтобы мы раздавили вас между стенками клетки, чтобы сделать это? Всего лишь безобидная доза адреналина, чтобы вы не упали в обморок — надолго, надолго.
Ничего нельзя было поделать. И в каком-то смысле ему было даже любопытнее, чем Шею, что же будет дальше. Он вытянул руку в мрачном молчании, и игла попала в цель.
Зазвонил телефон. — Ответьте, — приказал Шей.
— Это сверху, — крикнул дежурный. — Они хотят знать, не видели ли вы мадам Хейз-Гонт.
— Скажи им, что нет.
Дополнительные слуги подкатили тяжелый сочлененный чемодан, открыли его и стали вынимать из него какие-то предметы, раскладывая их на столе. Третьи сдвигали стенки клетки вместе, расплющивая Вора, как бациллу между предметными стеклами микроскопа.
Алар смутно прислушивался к тому, как пот стекает с его подбородка на каменный пол, придавая безумное облигато вибрации подпитываемого адреналином сердца. Откуда-то сзади доносился запах раскаленного металла.
По крайней мере, Кейрис сбежала.
Наступили сумерки, и, поскольку боли больше не было, он на мгновение подумал, что умер. Затем он встал и удивленно огляделся. В этом мире он был единственным движущимся существом.
Он висел в пространстве рядом с безмолвной, извилистой колонной. Гравитация отсутствовала. Не было ни верха, ни низа, ни системы отсчета для направления, поэтому колонна не обязательно была вертикальной или горизонтальной. Он потер глаза. Физический контакт ладони с лицом казался реальным. Это был не сон. С ним случилось нечто такое, что потрясло его душу, чего он никак не мог понять. Здесь не было ни движения, ни звука, ничего, кроме колонны и глубокой нависшей тишины.
Он осторожно протянул руку, чтобы коснуться колонны. Она обладала странным текучим, гибким качеством, как изгибающийся луч света. И у нее была странная форма. Та часть, к которой он прикоснулся, представляла собой фланец с пятью ребрами, выступавший из центральной части колонны.
Если бы у него была мощная пила, подумал он, как просто было бы отпилить бесчисленные щупальца с кистями и пальцами. Слегка коснувшись фланца, он проплыл вокруг колонны на другую сторону, где обнаружил точно такое же расположение пяти ребер. Он озадаченно нахмурился. Дальше вокруг колонны виднелись похожие на ноги ребра.
Его глаза заблестели, когда он понял, что поперечное сечение этой колонны очень похоже на вертикальное сечение человеческого существа. Оглядевшись, он обнаружил, что колонна, казалось, тянется бесконечно.
Затем он несколько минут плыл вдоль нее в противоположном направлении, отмечая, что она постепенно уменьшается в поперечном сечении. Контур щеки был тоньше, кости более заметны. Очертания могли принадлежать тощему юноше. Еще дальше колонна была еще меньше, и, напрягая зрение, он подумал, что вдалеке может увидеть, что она сжимается до паутинки.
Вор поверил, что его жизнь зависит от разгадки этой тайны, но, как он, ни старался, ответ ускользал от него.
Он медленно вернулся и задумчиво изучал колонну примерно в том месте, где очутился, когда пришел в сознание. Он раздраженно сжал свои челюсти.
Возможно, внутренняя часть колонны содержала объяснение. Он медленно просунул в нее руку и с интересом отметил, что какая-то пластическая сила, казалось, втянула его пальцы. Как раз в часть колонны с пятью ребрами. Он засунул правую ногу. Это прошло идеально.
Он осторожно погрузил остальную часть своего тела в колонну.
А потом что-то огромное и стихийное схватило его и швырнуло…
— Он приходит в сознание, — хихикнул голос.
Алар присел на одно колено и осмотрелся больными глазами.
Голова у него шла кругом. Он был в центре клетки, а не раздавлен между стенками. На нем нигде не было крови, и каким-то образом рубашка и пиджак снова оказались на нем. Все — положение людей, стол, инструменты, было на тех же местах, что и тогда, когда он впервые очнулся в клетке бесконечное время назад, до укола и боли.
Неужели боль была всего лишь кошмаром, увенчанным тем странным эпизодом с колонной в форме человека? Было ли это просто иллюзорным дежавю в ожидании, что Шей будет подниматься и опускаться на цыпочках и бормотать…
— Доброе утро, Вор! — пробормотал Шей, приподнимаясь и опускаясь на цыпочках.
Алар почувствовал, как кровь отхлынула от его лица.
Одно он понял очень ясно. Совершенно непостижимым для него способом он на время покинул поток времени и вернулся в него в самом неподходящем месте. Он знал, что на этот раз его решимость поколеблется, что он заговорит и что его товарищи погибнут. И у него не было ни оружия, ни средств, чтобы предотвратить эту катастрофу, которая, в конце концов, обрушилась на него.
Разве что... — сердце его бешено забилось от радости, и он прислушался к своему спокойному ледяному голосу. — Я думаю, что вы очень скоро отпустите меня.
Шей покачал кудрявой головой с редким добродушием. — Это все испортит. Нет, я не отпущу вас надолго. Я бы даже сказал — никогда.
Губы Алара сжались в холодной уверенности, которую он совсем не чувствовал. Скорость была совершенно необходима. Он должен добиться своего, пока не зазвонил телефон. И все же он не должен казаться торопливым или встревоженным. Шей был уверен, что узнает его голос, но тут уж ничего не поделаешь.
Он скрестил руки на груди и прислонился к задней решетке. — Возможно, Общество Воров меня переоценивает, — коротко ответил он. — Как бы то ни было. Тем не менее, были приняты определенные меры предосторожности против моей поимки, и я должен предупредить вас, что если я не покину дворец в целости и сохранности в течение десяти минут, то труп мадам Хейз-Гонт будет доставлен канцлеру сегодня же вечером.
Шей нахмурился и задумчиво посмотрел на свою добычу. — «Этот голос... хм-м». Вы, конечно, лжете, просто пытаетесь выиграть время. Ее превосходительство все еще на танцполе. Ваше учащенное дыхание, суженные зрачки, сухой голос, все это указывает на преднамеренную ложь. Я даже не буду проверять это. А теперь, не могли бы вы протянуть руку, пожалуйста, для небольшой дозы адреналина?
А разве телефон не собирается позвонить?
Его неизменное спокойствие поразило его самого. — Очень хорошо, — пробормотал он, протягивая руку. — Мы, трое умрем вместе. Игла вонзилась внутрь и задела нерв. Лицо Алара слегка дернулось. Помощники начали сдвигать стенки клетки, расплющивая Вора как орла с распростертыми крыльями.
За спиной у него стоял сильный запах раскаленного металла. Голова у него начала кружиться. Что-то было не так. Но он знал, что упадет из-за сжимающих его прутьев решетки. Мокрые круги пота медленно расползались из подмышек его пиджака.
Два плотных слуги вкатили ящики с инструментами. Алар заставил себя небрежно посмотреть, как они открывают его и протягивают Шею клещи странной формы.
Дрожь тошноты подступила к горлу Алара, когда он вспомнил свои окровавленные руки без ногтей — вещи из... того времени.
— Знаете ли, — усмехнулся Шей, пристально глядя на Алара, — мне кажется, вы тот самый парень, который приходил ко мне несколько ночей назад.
Зазвонил телефон.
Шей рассеянно поднял голову. — Ответьте, — как во сне, приказал он.