– Мне и вам есть что предложить, прекрасная арда Колдуин. В знак моего особого расположения я готов поведать, что стало со шхуной «Стрела Зари», отправившейся в свое последнее плавание семнадцать лет назад.
Вилла побледнела. Румянец сошел с ее лица, губы вытянулись в тонкую полоску, а в глазах заблестели непрошенные слезы. Меня же накрыло зверское желание убить Червяка, выволочь его на Изнанку и там сожрать, а требуху оставить падальщикам на десерт.
– Тише, месмер, – Тирхис вскинул руки, верно истолковав мой порыв. – Говорю же, я лишь торговец. Информация, власть, положение – все, что хотите. Денег я не беру. Услуга за услугу. Но прежде всего, я предлагаю тебе… вам, приключение. Вы испытаете то, что дано пережить немногим.
Я взглянул на растерянную онейромантку. Она кусала губы и выглядела так, словно готова броситься в омут неизвестности с головой.
Клеймо на щеке зачесалось. Я и так по уши в дерьме, незачем впутывать в это Виллу еще больше. Она ему ничего не должна и не будет, а я так и быть разберусь с его должницей и тогда пусть расскажет все о «Стреле Зари». Если только это не хитрая уловка. Всем давно известно, что шхуна, на которой чета Колдуинов отправилась по срочному поручению в Колдир, попала в шторм и разбилась о скалы. К берегам островов прибило лишь часть кормы, но тел так и не нашли.
– Расскажешь, что случилось с кораблем за помощь в одном деле?
– Все как на духу, – он приложил ладонь к груди, согнулся в шутливом поклоне, но в глазах читался коварный расчет. Тирхис, как плотоядный паук, обматывал паутину-удавку вокруг моей шеи. Петля затягивалась сильнее, отрезая все пути к отступлению.
– Габриэль, нет, – умоляюще простонала Вилла. Решительность сменилась опасением.
– Мы отойдем на минутку.
Я подхватил онейромантку под руку и завел за дерево. И только тогда заметил, что вокруг подозрительно тихо. Больше не вспыхивали гирлянды со стороны лабиринта, никто не смеялся и музыка не играла. Даже вечерняя прохлада стала вязкой, как ежевичный сироп ардары Потс. Так бывает только за завесой, но мы не пересекали границы. Посмотрел на свои пальцы, поперебирал ими в воздухе. Ни когтей, ни жесткой шкуры. Чувствовал себя при этом крайне глупо. Но можно подумать, что время просто замерло. Если такое вообще возможно. А где-то на периферии сознания, заел странный и пугающий мотив стишка. Зачитай его кто-то в этой тишине…
Он ликом прекрасен, сладок речами,
Лишь во взгляде бездонном,
Отразятся все ваши желания…
– Дрейк, ты меня слышишь?
Я вздрогнул и выпалил:
– Ручаюсь, что это он послал тебе сон обо мне.
– Но такое просто невозможно.
От нее исходило искреннее недоумение и страх. Я всегда остро ощущал эмоции Виллы. Живые, искрящиеся и такие теплые. Как же мне не хватало ее рядом. Я даже позабыл, как привязан к ней. К этой удивительной хрупкости, ложащейся невыносимо ярким контрастом на несносный характер. К цвету спелой вишни, порой расцветающим румянцем на щеках, к учащенно бьющейся на шее венке, к васильковой синеве глаз, что оборачивается омутом, полным древнего непознанного колдовства, и губам – мягким и таким податливым…
Я сглотнул ком, посмотрел поверх рыжей макушки. Тирхис важно вышагивал возле скамьи, заложив руки за спину. С виду просто оборванец. Как его пропустили на территорию дворца?
– Я видел его на Изнанке, он выглядит… обычно. Понимаешь?
Она мотнула головой.
Я и сам ни дрыхга не понимал.
– Габриэль, послушай, ты не должен вестись на его уловки.
– Видишь клеймо? – я подставил щеку, словно для оплеухи. – Фергюс сказал, что это нечто вроде магической сделки. Там в склепе Тирхис предложил свою помощь и у меня не было выбора, пришлось соглашаться. Не знаю, как он это провернул. Прости, что притащил тебя сюда. Я разберусь с его поручением и выведаю, что ему известно о шхуне. Иди на праздник, позже увидимся.
– Ну уж нет, Дрейк. Теперь это действительно касается и меня. Я останусь, должен же кто-то тут мыслить здраво.
Удержаться от улыбки не получилось. Я немного наклонился, украдкой вдыхая тонкое сплетение черемухи, шалфея и какой-то незнакомой волшебы. Намотал на палец медный локон, упиваясь ее смятением, на которое душным облаком ложилось влечение.
– Значит, вместе? Как в старые добрые времена?
– И не надейся!
Удивительно, как она не попыталась отдавить мне ногу. Ей явно этого хотелось. Вилла перекинула волосы через плечо, и вышла из-за дерева. Огонь воплоти.
– Рассказывай про свою должницу, – грозно потребовала онейромантка, замерев напротив Тирхиса.
Он лишь этого и ждал.
– Помню я тот день. Стоял суровый месяц льда, пурга мела несколько дней. Она пришла ко мне, плакалась на тяжелую судьбу, своих врагов и завистников. Она попросила о помощи и по доброте душевной я не смог отказать. Благодаря мне ее жизнь круто изменилась. Она уже расплатилась со мной однажды, но срок нашего второго договора истек и теперь она прогоняет меня и более того, ищет силы противостоять. Я связан словом и не могу ничего сделать, только наблюдать. Но той ночью на кладбище, мне пришло озарение. Я давно слежу за тобой, Дрейк. Месмер – сын чародейки и… кем был твой отец?
– Сколько должна тебе эта женщина? – спросил я, пропуская его последние слова мимо ушей. Вилла права, нельзя вестись на уловки.
– Я человек чести, мне не пристало говорить о таких вещах.
– Раз уж я вмешиваюсь, то должен знать все подробности.
– Я не даю денег под проценты. За кого ты меня принимаешь, месмер? Эта чародейка должна мне нечто куда более ценное, чем горсть золотых монет.
– Раз ты такой могущественный, почему сам не разберешься с ней?
– По нашему договору, прежде должны быть исполнены три последних желания. Но я не могу их исполнить, лишь найти подходящего….
– Мальчика на побегушках?
– Союзника.
– Дрыхг с тобой, так и быть. Только убери эту дрянь с моего лица.
– Разумеется, как только ты выполнишь всё, что от тебя требуется.
– И чего ты от меня ждешь? – Вилла пихнула меня локтем и пришлось поправиться: – От нас?
– Давайте для начала навестим мою клиентку, а там и поговорим.
Глава пятая,
в которой Эльза фон Эрмс загадывает желания
Вилла Колдуин
Гостей было чуть больше, чем необходимо для славной гулянки и не менее славного погрома. Больше всего народу толпилось у столов с угощениями и напитками. Самозабвенно играли музыканты, чарующе пел прибывший вместе с послами бард.
Дамы подходили, слушали высокопарные стихи, ложащиеся на музыку, вздыхали томно, строили глазки, игриво прикрываясь веерами. И каждая держалась с королевской статью, не меньше, блистая украшениями и пышными нарядами. Туфли, каблуки, корсеты и многослойные юбки – в это нельзя нарядиться без посторонней помощи, в этом сложно свободно двигаться, а ноги потом сводит от этих высоких каблуков. Но все же не признавать красоту таких вещей – обман.
Мне стало несколько неуютно в своем простом платье. Я нервно поправляла воротник и рукава, приглаживала непослушные волосы, выбившиеся из прически.
Тут же показывали магические трюки юные чародеи. Чародею из Ложи заниматься подобными вещами не солидно, а вот подмастерьям можно и позабавиться, в перерывах между зубрежкой рун и формул.
Благородные арды и ардары выпивали за союз с Колдиром, некоторые даже танцевали под песни барда. Отовсюду лился смех, велись возбужденные беседы. Я услышала, как обсуждали последнее убийство на кладбище.
– Этот убийца, кто бы он ни был, делает благое дело. Нынче, жуликов даже на площади не вешают, а они и рады. Посидят в клетке, да на свободу выходят. По улицам страшно ходить, – громким шепотом вещала светловолосая и краснолицая толстушка в синих шелках.
Ее собеседница чуть не подавилась маленьким бутербродом, когда мы прошли мимо.
– Обожаю подобные сборища, – Дрейк успел стянуть угощение со стола. – Столько не поддельных эмоций, – он подмигнул дамам и протянул мне канапе на шпажке.
Макнуть его головой в чашу с шипучим напитком, было моей несбыточной мечтой. Но даже из подобного недоразумения месмер вышел бы с достоинством, а каждая вторая арда поспешила бы одолжить ему платок, а заодно и всю себя.
– Не злись, не так уж плохо все складывается.
Может его сразу в фонтане утопить? И мне легче, и у Тирхиса весь интерес отпадет.
Пусть у Габриэля и не было выбора, там в склепе, но столь легкомысленное отношение к происходящему, заставляло меня беситься. Этот странный мужчина, выглядевший как бродяга, стелил уж очень мягко, а его речи не располагали к задушевным беседам. Когда Тирхис упомянул «Стрелу», я даже дышать перестала. Кто он такой? Что он вообще может знать?!
Трагедия, случившаяся с родителями, заставила рано повзрослеть. На меня – десятилетнюю девочку – легли все обязанности онейромантки. Я посещала собрания Ложи, дни напролет занималась с учителями, наставники сменялись один за другим. Со мной не нянчились, некому было даже просто в жилетку поплакаться. Единственным моим самостоятельным решением было пойти учиться к целителям Кадвана. Мне тогда только девятнадцать исполнилось. Совмещать сновидческую деятельность и познавать азы целительства удавалось с большим трудом. Тогда-то я впервые и познакомилась с Дрейком.
Я нахмурилась, мысли что лезли в голову, к делу совсем не относились.
На нас смотрели все, а босоногого мужчину, вышагивающего впереди, словно он король Рубинового города, даже не замечали. Я поежилась, не столько от всеобщего внимания, сколько от присутствия Тирхиса. Там под дубом, я будто снова перенеслась в тот сон. В мир, какой-то неправильной Изнанки, где зловеще тихо, а время застывает, подобно зеркальному отражению водопада, замершего внезапно из-за ударившей лютой стужи.
– Его клиентка живет во дворце? – с набитым ртом поинтересовался у меня Дрейк.
Мы миновали холл и прошли мимо стражников к лестнице с широкими пролетами, куда гостей не пускали. Я настороженно покосилась на гвардейца слева, а Габриэль помахал рукой у лица его напарника. Мы будто приведениями стали. Тирхис уже поднимался наверх и насвистывал какую-то заунывную мелодию.
Нам не оставалось ничего другого, как обменяться недоуменными взглядами и направиться следом. Так мы прошли в одну из малых зал. Там, в окружении молодых фрейлин проводила время…
– Эльза фон Эрмс? Чародейка и советница Антуанны?
Изумление Дрейка я полностью разделяла. Когда нас заметили, захотелось на Изнанку провалиться.
По случаю приема, чародейка облачилась в темно-зеленое атласное платье с черным корсетом. Вырез, не слишком скромный, но и не вольготный, обрамляли кружева и драгоценные агаты. Каштановые волосы, завитые в кудри, спускались на плечи. Советница императрицы выглядела молодо, но определить возраст чародея задача не из простых.
Эльза хлопнула в ладоши, девушки вспорхнули со своих мест и стайкой направились к противоположным дверям, шушукаясь и поглядывая в нашу сторону.
– Вилла, рада снова увидеть тебя, – она подошла, приобняла и прикоснулась щекой к моей щеке. – Только вот, я никак не ожидала, что ты придешь с этим поганым Червем, – интонациями в ее голосе, можно было лед крошить.
Я в недоумении покосилась на Дрейка. Он конечно знатный повеса, но назвать его червем… А потом советница взглянула на Тирхиса и все стало ясно. Наш новый знакомый действительно походил на земноводное: скользкое и изворотливое, при взгляде на которое испытываешь стойкое отвращение и желание уйти поскорее, дабы больше не встречаться.
– Так уж сложились обстоятельства, Эльза, – пробормотала несколько смущенно.
– Прискорбно. Только вряд ли все это простая случайность, – Эльза поджала карминовые губы и повернулась к мужчинам. – Тирхис, снова пришел оскорблять меня?
– Нет. Я пришел забрать то, что мне причитается.
– Опять? Ты же лучше меня знаешь, что должен…
– Найти того, кто исполнит три твоих желания. Да-да-да. Габриэль Дрейк, к твоим услугам.
– Мое почтение, благородная арда фон Эрмс, – природного обаяния и манер месмеру было не занимать. Лукавая полуулыбка, взгляд пронизывающий до мурашек, до дрожи в коленях…
– Я наслышана о вас, – улыбнулась чародейка, – вы старший помощник капитана Бойла. Как же так получилось, что человек охраняющий наш покой, стал орудием в руках этого?.. – Она снова поморщилась. – Впрочем, не важно.
– Отчего же? – весьма натурально удивился Тирхис. – Это очень интересная история. А я, как тебе известно, люблю хорошие истории, как и помогать тем, кто попал в беду.
– Напомни-ка, кто должен выполнить мои желания?
– Мой помощник – Габриэль.
– Так убирайся прочь, мерзкий Червь! Не желаю тебя видеть!
Эльза превосходно владела собой, но в присутствии этого человека ее выдержка трещала по швам. Я знала советницу холодной и надменной женщиной, чье благословение распространялось только на самых близких. И все же она никогда не снимала маску. Поэтому было непривычно видеть, как нечто темное и нервное разрушает ледяное спокойствие благородной чародейки.
Тирхис заулыбался, и в улыбке этой сквозила самая настоящая издевка, как и в глубоком поклоне. Он попятился и, не разгибаясь, покинул залу. Я почувствовала небывалое облегчение, едва этот мужчина исчез.
Дрейк задумчиво потер щеку.
– Вот и прекрасно, – Эльза сложила руки на пышной юбке и обратилась ко мне: – Вилла, милая, не сочти за грубость, но не могла бы ты составить компанию фрейлинам? Нам с Габриэлем нужно обсудить детали.
Как и всегда, мне не было места в делах Дрейка. А вот он лез в мою жизнь с заядлым упорством, переворачивал все с ног на голову, после чего исчезал, наигравшись вдоволь. Глупо было надеяться, что в этот раз все будет иначе.
– Конечно, арда фон Эрмс, – видят милостивые Боги, мне стоило немалых трудов сохранить лицо.
– Я прошу прощения, – месмер попытался вмешаться, но Эльза прервала его взмахом руки.
– Скупщик отметил тебя. Значит я буду говорить с тобой, Габриэль. Что ты станешь делать после и с кем сотрудничать, решать тебе. Меня не касается, что Червяк вам наобещал. Пока, я лишь прошу уважать мои желания.
Я поклонилась, выражая чародейки свое почтение, и вышла в распахнутые двери, за которыми совсем недавно скрылись фрейлины.
Быть может и нет никакой угрозы. Что такого Эльза может попросить у Дрейка? И как она может быть связана с убийствами преступников? Все это какие-то глупости, а Тирхис, кем бы он ни был, обычный манипулятор. У меня просто не было других объяснений.
Габриэль Дрейк
Я проводил Виллу взглядом, ощущая некоторое смятие. Свое или ее? Наше общее. Эльзу совсем не чувствовал. Глыба льда: неприступная и холодная, в чистом потоке головокружительной силы.
Не удержался и заглянул за Завесу.
Мы очутились в зале с выбитыми окнами, обвалившимся полом и обшарпанными стенами. Гобелены, золотая парча, тяжелая мебель из лучших пород дерева, скульптуры и растения в горшках – здесь не было ничего. В воздухе кружились хлопья пепла, через дыру в потолке проникал свет небесных тел и холодных звезд.
Эльза фон Эрмс стояла напротив. Выше меня. Иссиня-черные крылья, поднимались и опускались за спиной. Дорогая ткань платья расползлась, истлели кружева, а драгоценные камни потрескались, утратив блеск. Кожа серого оттенка, настолько тонкая, что проступали кости. Лицо с впалыми щеками и темными кругами под глазами. Маска смерти, старости… Чародейка была не молода, но я и представить себе не мог насколько.
– Я нравлюсь тебе такой, Габриэль?
Моргнул, возвращаясь обратно за черту.
– В нашем мире сложно отыскать красоту.
– Потому-то, ты так держишься за нее? – Эльза усмехнулась. – За онейромантку? Вилла красива и молода. Когда-то и я была такой же.