Топот ног приближался вместе с разъяренными криками, похоже, пациентки терялись по пути, заглядывая в палаты, запугивая других девушек и, что наиболее вероятно, нападая на них. От страха на глаза навернулись слезы, сердце бешено стучало по ребрам, голова кружилось, и хотелось сжаться калачиком.
Пусть это окажется страшным сном, пожалуйста…
Однако боль жгла колено, и у Лизы не оставалось иных вариантов, кроме как смириться с неизбежностью. Она оказалась в страшном месте, в клетке с хищниками, и чтобы выжить, необходимо собраться. Глубоко вдохнуть, сжать кулаки, заставить себя быть сильной.
Душераздирающий визг в мгновение ока разбил последние капли уверенности. Прильнув спиной к дивану, брюнетка, обездвиженная страхом, слушала истошные вопли, которые перебивал звуки борьбы, удары чем-то тяжелым о мягкое тело. Мозг отказывался работать, пытаясь затянуть сознание в глубины беспамятства, лишь бы не замечать царившего вокруг насилия. Лиза не могла пошевелить и пальцем, только слушать, как мир сходит с ума.
Прийти в себя девушку заставили забежавшие в комнату отдыха пациентки. Оцепенение как рукой сняло. Несмотря на страх, Лиза вновь чувствовала контроль над собой, ей хотелось верить, что она выживет, обязана выжить! Проглотив застрявший ком воздуха, она медленно подползла к краю дивана и выглянула из-за угла, чтобы разведать обстановку. Три женщины в серых пижамах шарили по шкафам, с грохотом вырывая полки и сбрасывая на пол вещи.
Постепенно дыхание приходило в норму, Лиза не без ужаса, но пыталась оценить ситуацию, где могла бы найти выход. Насколько ей подсказывала память, из комнаты отдыха вели три выхода – через один из них она попала сюда, в то время как остальные лежали друг напротив друга. Ближайший путь к отступлению находился в трех метрах – расстояние небольшое, но в сложившихся обстоятельствах оно казалось непреодолимым. Пусть на разум и отпустилось забвение, однако со спокойствием пришла и слабость. Ноги казались ватными, и тем не менее, не смея сдаваться, Лиза на полусогнутых двинулась к цели.
При каждом новом звуке она замирала: крики, льющиеся со стороны пункта охраны, не утихали. Лиза надеялась, что тьма скроет ее присутствие, движения, и ей удастся выбраться отсюда. Что вообще побудило женщин выйти из себя, превратиться в необузданных фурий?
Шаг за шагом девушка приближалась к дверям, за которыми лежал путь в столовую. Возможно, не лучшее решение – открывать дорогу для психически нестабильных женщин к ножам и вилкам, однако ей они также понадобятся. Проход запирали на огромную металлическую щеколду, прикоснувшись к которой, Лизы испытала не столько радость, сколько беспокойство. Если она потянет за нее, то станет эпицентром внимания из-за громкого скрежета.
Либо так, либо никак. Ну же, ты быстро бегаешь. Не даром же заняла восьмое место в соревнованиях по триатлону… Четыре года назад.
Только опасность набросилась на нее куда раньше – приближение врага брюнетка даже не услышала, только почувствовала, как ее грубо схватили за верх пижамы и оттолкнули назад. Воскликнув от неожиданности, девушка упала на спину, заметив перед собой незнакомую женщину с обритой головой. Она двинулась в наступление, не проронив ни слова.
Паника вновь завладела Лизой. Когда незнакомка подняла ее с земли, схватив за грудки, у девушки едва не случилась истерика, однако боль первого удара, обрушившегося на лицо, сбила спесь отчаяния. На кону стояло выживание.
Копошившиеся до этого в шкафах пациентки отвлеклись от дел, и с бодрым улюлюканьем подбадривали агрессора раздавить Лизу, как муравья. Девушка терпела удары, ощущая, как обжигающая боль разливалась по лицу и телу. Отбежав к стене, брюнетка постаралась собраться, отслеживать движения противницы и найти нечто, что могло бы послужить оружием. Пациентка загнала ее в угол и не давала дернуться хоть куда-то, убежать из ловушки. Она злорадно улыбалась, облизывая пересохшие губы, шепча:
– Убить их всех, убить их всех…
Кто бы мог подумать, что неудачное свидание обернется такими последствиями – погибнуть от рук сумасшедшей вдали от дома, взаперти в психиатрической больнице посреди глухого леса. От досады у Лизы вновь намокли глаза, она ощутила себя ребенком, брошенным на произвол судьбы, и не хотела оставаться одна. Но если она попробует ринуться вперед, пациентка разорвет ее в клочья.
В коридоре, ведущим к палатам, показались тени, а затем послышались и шаги, от звука которых у Лизы едва не остановилось сердце.
Я не хочу умирать… не хочу так умирать.
В комнату отдыха зашла очередная незнакомка, жаждущая крови – об этом свидетельствовал не то кусок арматуры, зажатый в руке, не то деревянная ножка стула, блестящая в крови. Становиться зрителем незваная гостья не собиралась, и, осмотревшись, подключилась к действу, только бросилась не на Лизу, а на стоящих поблизости пациенток.
Тяжелый удар арматуры моментально устранил одну из зрительниц, звук трескающейся черепной коробки заложил брюнетке уши, бросив в холодный пот. Но медлить и стоять, опьяненная страхом, она не собиралась. Воспользовавшись ситуацией, она оттолкнула бритоголовую обидчицу и бросилась к запертой двери. Пока позади царил хаос, она резким движением отперла засов и нырнула в темный коридор.
Звуки борьбы не утихали, а когда в спину ударил грохот выбитых с ноги створок, Лиза побежала еще быстрее. Пара долгих секунд, и она оказалась посреди просторной столовой, заставленной столами.
В нос тут же ударил запах горького жира и тушеной капусты, вызвав рвотные позывы, на которые девушка махнула рукой – меньшая из проблем. Подносы со столовыми приборами всегда убирали, поэтому Лиза бросилась на кухню, где, к несчастью, царила кромешная тьма. Задевая шкафчики и столы, она двигалась наощупь, пока следом за ней внутрь не вломилась преследовательница. Успев спрятаться за столом, стоящим посреди кухни, Лиза также не постеснялась прихватить сковороду – тяжелую, липкую от масла и гари. Но с чугуном в руках она ощущала себя намного спокойнее.
– Выходи, птичка… не прячься… Бесполезно.
Не на ту напала.
Постепенно к девушке возвращалась уверенность. Адреналин заполнил пустоту не только в теле, но и наполнил парами душу, заполнив пустое пятно. Выживание стало ключевой целью, и выбраться из этого ада для девушки теперь необходимость.
Шаг, второй.
Медленно наполнив легкие воздухом, слизав бусинки запекшейся на губах крови, Лиза крепче сжала сковороду и, поймав момент, выскочила из-за стола и с размаха ударила обидчицу. Звонкий треск, а вместе с ним и разъяренный вой свидетельствовали об успешной атаке, только задерживаться и ликовать девушка не решилась. Она бросилась к выходу, сметая по пути кастрюли и коробки, ничего не видя в темноте, кроме тонкого пятна света, бьющего из оконца в двери.
Покинув кухню, Лиза не успела вздохнуть с облегчением, едва не лишившись головы. С испуганным криком успев поднять сковородку, она защитилась от куска арматуры. По рукам пробежала неприятная вибрация, отчего пришлось крепче обхватить основание оружия. Обернувшись к новому противнику, брюнетка без труда узнала пациентку из сада с ожогами на лице; вид у нее был ничуть не лучше.
Лиза толком не успела испугаться, вылетевшая из кухни пациентка привлекла их внимание. В свете пары аварийных ламп мало что можно рассмотреть, однако сплющенный в чернеющий бугорок нос и рассеченная щека после встречи со сковородой не ускользнули от взгляда брюнетки. Ей стало дурно.
Но в отличие от нее, прибывшая девушка не сотряслась в приступе отвращения. Без раздумий она отступила от Лизы и замахнулась на пострадавшую, нанося удары до тех пор, пока голова обидчицы не превратилась в кашу из крови, мозгов и осколков черепа. Брызги оседали на светлом полу, гигантское тело не двигалось, пока незнакомка с усердием заканчивала дело. Ее тяжелое дыхание разносилось по кухне, и когда она обратила грузный взгляд карих глаз к Лизе, та без промедления выронила сковородку и подняла руки.
– Я не буду нападать, – отозвалась брюнетка, едва от страха не перейдя на родной язык.
Девушка долгое мгновение в задумчивости смотрела на нее, изучала, размышляла. Тряся куском арматуры, сплюнула на обезображенный труп и, убрав испачканные в крови волосы с лица, шумно выдохнула и спросила:
– Хочешь выжить?
Не найдя иного выхода, Лиза судорожно закивала.
– Тогда, птичка, ты мне поможешь.
– Помог… помогу в чем?
– Поможешь отыскать мою сестру.
====== ЧАСТЬ 1.6 LES VICTIMES. Six premieres heures ======
Комментарий к ЧАСТЬ 1.6
LES
VICTIMES
. Six premieres heures Музыкальная подборка:
Peter Gundry – .Goëtia.;
Peter Gundry – Blood Wars.
8 мая. 00:27
Франция, лечебница «CygneBlanc».
– Заперто.
– Возможно, оно и к лучшему.
Доносящиеся из блока А1 крики и вопли ничуть не прельщали Кристофа, ему казалось, словно он стоял на пороге обители зла. Обветшалые стены, овитые плющом и мраком, сдерживали зло, обитающее внутри, и мужчина постепенно терял смысл их пребывания здесь. Зачем они пошли сюда?
Илона подошла ближе к двери и слегка надавила на нее, однако створки не поддались. Пропуск также не помог проникнуть внутрь, поэтому они вдвоем стояли под моросящим дождем и не решались даже постучать.
– Что-то мне подсказывает, что лучше туда не соваться, – обронил Кристоф, отойдя от входа, чтобы попробовать рассмотреть хоть что-то в подсвеченных внутренним освещением окнах.
– У охранников есть пропуска, и блок А1 – единственное место, куда мы можем попасть, – спустившись с каменного крыльца, Илона сильнее закуталась в халат и медленным шагом двинулась вдоль здания. – В жилом корпусе для персонала нет охраны, а…
– Что?
Несмотря на полумрак, разгоняемый единственным уличным фонарем, установленным при входе, от мужчины не ускользнул испуг, обездвиживший девушку. Замерев с полуоткрытым ртом, она устремила взгляд ко второму этажу, позабыв о холоде, заползающем под одежду.
– Что случилось?
От дождя земля стала мягкой, Кристоф старался ступать по местам, где трава росла реже всего и не собирала влагу. Однако испачканная обувь оказалась наименьшей из проблем, когда он увидел, что привлекло внимание девушки. У него также едва не отвисла челюсть не то от удивления, не то от испуга при виде человека, чью шею пробили осколки стекла, словно кто-то пытался выбросить беднягу из окна, но тело встретило преграду в виде решетки. Кровь стекала по фасаду черными струями, постепенно смываясь усиливающимся дождем.
– Какого черта там происходит?..
Медсестра оставила вопрос без ответа, отвернулась, пытаясь высмотреть в темноте возможный путь. Кристоф же с трудом отвел взгляд от тела убитой женщины, слушая, как из глубин здания доносились крики и звуки возни.
– Здесь что-то не так.
– Серьезно? – Без язвительности, но в то же время, не удержавшись от сарказма, уточнил мужчина, обратив внимание к блондинке. – Типичный день в психушке.
– Я не про это, – стараясь избегать смотреть на труп, Илона часто дышала и не могла найти место рукам; от волнения она не восприняла колкость собеседника. – Если это блок А, то что же творится в блоках В и С?
Об этом юрист не думал, и даже не хотел задумываться, однако понятия не имел, как в мгновении ока десятки пациентов, разделенные расстоянием и стенами, слетели с катушек. Только догадка о вышедшем из-под контроля эксперименте доктора Нестора надоедливо крутилась на периферии сознания.
Он в отчаянии оглянулся назад, пытаясь рассмотреть за макушками деревьев административное здание или хотя бы жилой корпус персонала. Но тщетно, до первого им не добраться при всем желании, если только не брать штурмом каменную стену забора с колючей проволокой. Стоило бы вернуться и подождать близ жилого корпуса, однако грохот, раздавшийся поблизости, отмел у Кристофа желание возвращаться.
Стук повторился, и еще раз – устав блуждать по коридорам, пациентки рвались наружу, ударяясь о дверь, словно обезумевший скот.
– Они выберутся?
– Я бы не стала проверять наверняка, – подметила Илона.
Двери с магнитными вставками специально установили на подобный случай, но женщины бились о них с таким ожесточением, отчего Кристоф решил, что лучше не испытывать судьбу и отойти подальше.
– Самый оптимальный вариант, это пройти вдоль забора по решетчатой кишке и выбраться к лабораториям.
Указав по направлению двери, откуда они зашли на территорию блока «А1», Илона ожидала реакции мужчины, и тот не знал, с чего начать, поскольку «кишка», о которой упомянула девушка, тянулась вдоль всего комплекса, то есть затрагивала блоки «B1» и «C1».
– Ты предлагаешь идти в лаборатории мимо наиболее опасных зон, чтобы… что?
– Во-первых, территории огорожены решеткой, а пациенты заперты в блоках. Во-вторых, в лабораториях полно охраны, и, в-третьих, там есть выход.
– Выход есть и в двухстах метрах позади.
– За каменной стеной, а проход в жилые корпуса закрыт.
– Мне не нравится этот план, – признался Кристоф. – Мне вообще ничего не нравится в этой ситуации.
– Другие идеи?
Под стук ломящихся в дверь пациенток мужчина соображал с трудом, каждый удар отражался болью в сердце, нарастающим страхом, и надеяться на чудесное спасение не стоило.
– Во-первых, – вздохнул юрист, сняв кожаную куртку и накинув ее поверх плеч медсестры; девушка в растерянности одарила его смущенным взглядом. – Ты заболеешь, если будешь бегать под дождем в тонком халате. Надеюсь, ситуация позволяет перейти на «ты», если…
– Нет, я не против… и… я… да, спасибо, – улыбнулась Илона, пусть и нерешительно, но надев куртку, которая сидела на ней огромным мешком.
– Держись рядом и не геройствуй, – настоятельно рекомендовал Кристоф, – а то я и так боюсь, а на твоем фоне буду выглядеть еще хуже.
Он пытался приободрить ее, да и себя вдобавок, поскольку от мысли окунуться в самую глубь безумия у него сдавали нервы. Истерзанные поломанной психикой и терапией доктора Новака пациенты, получив шанс, будут уничтожать и вымещать гнев на любом, кто попадется им под руку. Если женщины, считавшиеся спокойными и не подверженными сильному психозу, принялись выбрасывать людей из окон, то какой ад творился в блоках с повышенной опасностью?
Это уже не говоря о мужском отделении… Лаборатории, эксперименты, черт! Зачем мы вообще туда идем, неужели?.. Стоп, погоди-ка.
На языке крутился острый вопрос, но глядя на безобидное лицо медсестры, видя ее чистый взгляд, он предпочел промолчать. Возможно, медперсонал и имел понятие о лабораторном комплексе, но откуда им знать о выходе, ведущем за пределы больницы? На планах ничего подобного Кристоф никогда не обнаруживал, отчего у него закралась тревожная мысль.
Ее поведение, испуганный вид, после чего начался этот кошмар. А теперь еще и выход у лабораторий… Она явно чего-то не договаривает. Падчерица доктора Новака, разве стоит удивляться?
Нет, прекрати. Не она здесь твой враг, в конце концов.
Ведь он прекрасно понимал, с какими людьми будет работать. Подписав контракт с Murkoff, Кристоф автоматически продал душу дьяволу, обязуясь не только защищать грязные секреты и манипуляции компании, но и похоронить совесть. Которая, к сожалению, время от времени вырывалась на волю.
Они побрели к забору, но не успели сделать и пары шагов, как застыли от пролетевшего над окрестностями затухающего гудения, за которым послышались тяжелые щелчки. Кристоф не знал наверняка, однако мог поклясться, что обзавелся парочкой седых волос. Звук размагнитившихся затворов моментально поглотил грохот распахнувшейся двери; на крыльцо, толкаясь и вопя, вывалился с десяток пациенток.
– Кто отключил электричество? – Срывающимся голосом прошептала Илона, в ужасе пятясь от женщин, которые пытались подняться на ноги или хотя бы избежать давки.
У юриста на языке вертелся тот же вопрос, только с изобилием ругательств. Ему хотелось закричать не только от ужаса, но и от досады, что добраться до лабораторий кратчайшим путем не удастся.