Мархэн уже слышала гул толпы, и чьи-то крики, и потому сразу же обеспокоено спросила:
— Что стряслось?
— Там, девушка свалилась с дерева, — затараторил он. — Что-то с лодыжкой.
— Минуточку, — женщина закрыла перед ним дверь, и через несколько минут, вышла с кожаной сумкой, перекинутой через плечо.
Пока он бегал за травницей, Хильду уже успели перенести в дом, и уложить на кровать. На пороге он встретился с Кайем. Тот злобно хлопнул дверью, и гневно оглядел парня, перед тем как уйти.
Хильда лежала на соломенном тюфяке в своей небольшой комнатушке. Иаков на момент остановился, глядя на нее. Вся в поту, она тихо плакала и тяжело дышала. У ее головы сидела мать, успокаивающее, гладя ее по голове. Бьорн стоял в углу, насупившись, он шагал из стороны в сторону.
Мархэн тут же подбежала к девушке. Пошарив у себя в сумке, она достала небольшую фляжку с белой жидкостью. Открыв ее, она поднесла это ко рту девушки.
— Выпей, тебе станет легче, — девушка покорно сделала несколько больших глотков.
Травница тем временем принялась осматривать ногу. Лодыжка распухла, но немного двигать ее Хильда могла, хоть это и доставляло ужасную боль. Мархэн аккуратно касалась пальцами от стопы до голеностопа, спрашивая:
— Здесь больно? Сильно? А здесь, — девушка временами вскрикивала, а порой просто кивала. Наконец травница достала бинты, и очередную флягу. — Принесите мне миску, небольшую, — Астрид тот час же вернулась с небольшой глубокой тарелкой.
Мархэн туда часть жидкости и стала смачивать бинты. Затем женщина достала небольшую баночку с бледно-зеленой мазью.
— Это из мяты, перетертых каштанов, скороцели и семян спорыньи, — сказала она, постепенно смазывая разбухшую ногу Хильды. — Они охладят лодыжку, а компресс, из бинтов пропитанный в мятной воде поможет снять воспаление и сильнее впитаться мази, — женщина аккуратно обматывала бинты вокруг ее лодыжки. — Тебе повезло, что ты ногу не сломала. Здесь только ушиб. Недельки через четыре, сможешь стоять на ногах.
Когда она закончила, Хильда, наконец, уснула под действием макового молока. Мархэн раздавала какие-то указания Астрид.
— Мази у меня немного осталось, — говорила она, надевая плащ. — Вам хватит только недели на две. Я пойду в лес, достану нужные ингредиенты, и приготовлю еще.
***
До захода было еще далеко. Иаков отбивал молотом раскаленный меч. Мышцы на руках ныли при каждом движении, а глаза слипались от усталости. Балдер тоже казался не столь бодрым. Порой он промахивался, а порой его удары были весьма рассеянными.
К полудню, небо затянуло тонкой серой пеленой, и поднялся ветер. Иаков весь день провел в раздумьях. Сначала о побеге, затем о Хильде. “Девушки играют в “поцелуй ведьмы”, когда хотят найти себе жениха. До этого Хильда не играла в эту игру”.
Балдер с тяжким вздохом бросил молоток.
— Пойду, погляжу, как там снаружи, — парень молча кивнул и принялся доделывать работу кузнеца. Свой меч ему осталось только отполировать и заострить.
Снаружи донесся ропот копыт и голоса людей. Иаков отложил щит, и осторожно вышел вслед за Балдером.
Неподалеку от кузни образовалась небольшая толпа людей. Иаков подбирался ближе, но люди заграждали ему вид. Женщины плакали, скрыв лица на груди у мужей. С самого краю стоял и Балдер с любопытством, выглядывающий сверху.
— Ох, Фрея, помилуй, пощади нас, — причитала одна женщина, воздавая ладони к небу.
Мольбы слышались отовсюду, и юношу обуяла тревога.
Наконец, он пробрался к центру событий. Бьорн, Вигге, Ивар и Торнвальд стояли с мрачными лицами. В руках и Ивара была окровавленная кожаная сумка. Иаков заметил, что они во всеоружии. Нильфгаард напал? Чудища? Он не знал, что и думать. Вильфред повел рукой, прекращая всякие причитания и речи среди людей. На минуту его взгляд обратился к Иакову. Неужто его осудят за какое-то преступление?
— Тише, — начал он. — То, что произошло не редкий случай. Но в лес отныне ступать опасно, и пусть это станет отменным уроком для всех.
— Но дайте хоть взглянуть на нее, — взмолилась одна из женщин.
Вильфред обернулся назад, и мужчины позади, расступились. Раемунд вывез тележку перед людьми. Внутри лежало изодранное женское тело. Иакова начало мутить, и он едва не вырвал. Только по некоторым очертаниям, он узнал в несчастной травницу.
Из ее живота вываливались внутренности, над которыми уже летали мухи. Левая рука была оторвана, а половина головы и вовсе отсутствовала.
— Приготовьте костер, — приказал Вильфред.
Староста побрел в свой дом. Несколько человек взялись выполнять поручение. Иаков стоял в немом оцепенении.
— Что случилось? — спросил он у Балдера.
— Волки подрали. Нынче год голодный, теперь они еще свирепее.
Иакову показалось это странным. Труп не был обглоданным, да и с каких это пор волки ломают головы. Но своими сомнениями делиться не стал.
К вечеру все собрались на похороны. Они разожгли небольшой костер, неподалеку от деревни, на чистой полянке. Иаков стал между Иваром и Вигге. Останки собрали и водрузили на кучу хвороста.
— Почему ее сжигают, а не закопают в землю? — поинтересовался он.
Вигге и Ивар переглянулись. Вигге пожал плечами:
— Чтобы падаль не привлекала трупоедов, — заметил он. — Нынче их много, а ведьмака каждый раз нанимать из-за каких-то трупоедов, так это уж простите. Вы на Большой земле любите рыть могилы, и для умерших, и для себя самих, — проговорил он со странною улыбкой на устах. Но глаза его были полны печали, и устремлены на Бьорна, что стоял неподалеку. Черноволосый мужчина был мрачен, как всегда.
Дарвен, крупный юноша двадцати лет с туповатым и некрасивым лицом, зажег хворост. Ульве Безумный начал свою проповедь.
— Узри же, богиня над богами, мы отдаем тебе слугу твою покорную, — голос его то поднимался, то вновь становился тихим. Ульве начал плясать у костра, словно шаман, протягивая каждое слово их молитвы.
— А, кто это сделал? — Иаков на миг встретился глазами с Иваром. Он уже пожалел, что спросил. Он чужак, ему не скажут правды.
— В пламени очищенную, отдаем ее тебе на услужение. О, матерь наша, упокой мертвых и защити живых!
Ивар и Вигге переглянулись.
— Мы нашли ее уже изодранную. Волки, — спокойно ответил Ивар.
— След был один, — тут же признался Вигге, — и огромен, как и в тот раз. Ничего, узнаем, что за тварь! Далин поехал в Рогни. Говорят, там ведьмак остановился. Пора бы нам уже освободить лесопилку, а то видимо скоро она нам понадобиться… и не только из-за черных.
Иаков ничего не ответил, лишь вновь бросил взгляд на Бьорна. Тот был мрачен. Рядом стоял Вильфред и, что-то говорил Бьорну. Иаков обратил свой взор к пламени, что уже почти пожрало останки умершей. Его тошнило от запаха паленой плоти.
Женщины стояли в немом оцепенении. Слез больше никто не лил. Иаков стоял, даже не понимая, что он чувствует. Еще днем она была жива, и лечила травму Хильды, а теперь от нее остался только пепел.
Ночь была темна. Столб дыма вздымался в небо. Лицо Ульве Безумного исказила страшная улыбка, освещаемая светом огня. Зловещий смех раздался среди ночи, вызывая у Иакова волну мурашек.
========== Раннейген ==========
Она отправилась в путь в первый же день. По совету друида она достала одежду, коня и карту. Только от последнего ей было мало проку, ориентироваться она умела лишь в пространстве. Странные рисунки, и надписи были ей непонятны.
Солнце уже было в зените, она ехала верхом на своей гнедой кобылке. Порой девушка пыталась пойти на ногах, но постоянно падала, и оставила эту затею. Она все никак не могла удержать равновесие, и порой старался помочь себе, взмахивая несуществующими крыльями. Свыкаться с телом человека было тяжело.
Капризная, так она назвала свою лошадь, сначала не давалась ей, видимо чувствуя остатки ускользающей сущности девушки. Держаться в седле тоже было довольно странно. За день она ужасно натерла ляжки и ягодицы.
Раннейген брела по пустой дороге уже второй день. Вокруг были только горы да леса. Она еще раз развернула карту сидя в седле, кое-как различив, что едет на северо-запад. Вчера вечером она ехала мимо красивой цветочной долины с огромным дубом по центру. Там сновали люди в темных и старых рясах. Старец тоже ушел туда, пожелав ей удачи напоследок.
Она взглянула налево, где ее взору открывались две не слишком высокие горы, между которыми располагалось укрытое деревьями ущелье. Верхушки были покрыты снегом, и теперь казались ей такими недосягаемыми. Раньше она могла только взмахнуть крыльями, и вмиг оказаться так же высоко. Но теперь все что она могла, это лишь неуклюже ступать двумя ногами. Девица грустно вздохнула.
Все это время дорога была пуста. Изредка перед ней выскакивал, какой-то заяц, случайно выбежавший из леса. Покой, что ее окружал, нарушал лишь слабый щебет птиц, и завывания холодного ветра. Ранни почувствовала одиночество. Раньше она всегда была со своей стаей, они были ее родней, сестрами. Но теперь она в одиночку брела по пустой дороге.
Она всматривалась вперед. Неподалеку, средь верхушек деревьев, она различила высокие разрушенные стены старинного замка. На миг ей показалось, что это было бы отличным укрытием, но идти туда она не решилась. Вместо этого она повернула в сторону небольшой полянки, и слезла с лошади.
За утро она съела только корочку хлеба с кусочком сала. Она села на траву и стала шарить в своей дорожной сумке. Для Капризной, девушка достала зеленое яблочко, а для себя нашла пирожок с мясом и луком. Ранни подошла к своей лошадке, и та вновь забрыкалась, но почуяв запах угощения успокоилась.
Девушка ласково потрепала кобылку за переднюю гривку, что спадала на ее маленькие черные глаза, которые все еще глядели на нее с недоверием. Капризная вдруг заржала, и Раннейген испуганно обернулась.
На обочине стояла такая же гнедая лошадь, а на ней восседал седовласый мужчина с одним мечом за спиной. Другой был в ножнах, привязанных к седлу. Раннейген напряглась. Ее сестры говорили про таких, ведьмаки. Нелюди, что убывают таких как она за деньги. Но ведь она больше не сирена, значит бояться нечего?
— Одинокой девушке опасно останавливаться возле замка с чудищами, — мужчина спустился с коня, и стал, неподалеку скрестив руки на груди и смерив ее подозрительным взглядом. Его молочные волосы были перехвачены тонкой повязкой на лбу.
— Чудищами? — испуганно повторила она, нервно оглядываясь по сторонам.
— Не бойся, — мужчина сделал несколько шагов вперед. Весь в доспехах, и с шрамами на лице. Он присел на траву, то же сделала и она, не отрывая от него своего взгляда. Он выглядел ужасно уставшим. На белом лице, были заметны синие жилки, а зрачки были узкими. Минуту погодя он достал из своего рюкзака флягу со странной оранжевой жидкостью. Она заметила на его кольчуге засохшую кровь. — Я Геральт, из Ривии.
— А я Раннейген, — наивно ответила она. — Вы голодны? — она начала шарить в сумке в поисках чего-нибудь съестного. — У меня есть хлеб, и два пирожка с мясом, — она протянула ему один, невинно хлопая глазами.
Мужчина пристально смотрел на нее, и почему-то коснулся рукой своего медальона в форме головы волка. Он помотал головой.
— Спасибо, но нет. Как ты здесь оказалась?
Ранни растерялась на мгновенье. Она вспомнила слова старика, и его наставление никому не доверять.
— Я искала деревню, но видимо заблудилась. Мне кажется, я прохожу здесь уже в третий раз.
Незнакомец, недоверчиво прищурил глаза, но если у него и были какие-то сомнения насчет этой истории, выказывать он их не стал. Он немного обошел ее, пронизывая недоверчивым взглядом желтых глаз.
— Меня схватили злые люди, я от них сбежала, — выпалила она в страхе. Взгляд мужчины немного смягчился.
— Знаю, видел неподалеку шайку разбойников. У них в плену еще остались две девушки и трое крестьян, — Раннейген от испуга расширились глаза. Он ее поймал, или проверяет? Сердце так сильно забилось, что ей на несколько секунда аж уши заложило. — Не переживай, их больше нет. Здесь неподалеку есть деревня. Я могу отвезти тебя туда, а там уже пристроишься, как-нибудь, — он стоял со скрещенными на груди руками, вперив в нее пристальный взгляд. Она сначала засомневалась, но деваться было некуда.
Они проехали мимо замка, и резко повернули направо. Дорога ложилась меж горами и холмами, укрытыми маленькими розовыми цветочками и высокой травой. Деревьев было немного, и в основном сосны и ели.
Ехали они не слишком долго, и к обеду, были уже в небольшой деревушке. С востока поселок закрывали две небольшие горы и озеро. Деревня была довольно мала. Раннейген насчитала девять небольших домиков.
Девушка с интересом разглядывала местность. В озере купались две обнаженные девицы. От полной наготы их отделяли лишь трусики. Раннейген очень удивилась. На ее наготу друид обрушился сердитыми наставлениями, а здесь девушки спокойно себе купаются, словно русалки.
С правой стороны озера была небольшая деревянная дорожка, по которой туда сюда ходили двое мужчины в броне, и временами глазели на купальщиц. Геральт пришпорил коня, и она не зная, куда ей податься, решила пойти за ним. Перед тем, как направиться в корчму, мужчина снял голову, какого-то чудища.
— Что это за чудное место? — с восторгом спросила она.
— Это деревня Рогни, — ответил он.
Они зашли в таверну, и у Раннейген закружилась голова от стольких запахов. На вертеле жарилась свинина, а из печи доносился сладкий яблочный запах. Люди сидели по четверо за широкими длинными столами, и за едой и выпивкой, громко разговаривали.
Раннейген было сначала страшно. На дне морском тихо, и нет запахов, кроме крови и плоти. Люди временами глазели на нее и ее спутника, отчего ей стало еще страшнее.
Геральт подошел к двум мужчинам, что сидели за столом в углу.
— Сделано, — он кинул на стол голову чудовища, с виду напоминавшего большого ящера.
Один мужчина закрутил свой ус.
— Точно?
— Точно.
Второй, отпил из своей деревянной кружки, и глянул на Геральта горящими глазами.
— Мастер ведьмак? Тот самый? Геральт из Ривии, да? — ведьмак кивнул. — Святая Фрея, как же я рад, что вас встретил, я думал, вы не появитесь, — мужчина схватил его за руку и активно затряс. Геральт оставался невозмутим. Люди часто бывали, дружелюбны к нему только когда нужно было убить стрыгу, или залезть в кучу дерьма, ради риггера. Но стоило ему выполнить заказ, так они тут же старались, то цену сбить, то обмануть, а чаще всего просто плевали под ноги и гнали вон.
— Что случилось?
— Я Далин, из деревни Бландаре. Ох, мастер ведьмак, горе у нас-то стряслось. Рядом с нашей деревней была лесопилка, но потом там появилось, какое-то чудище. Убило всех лесорубов! — Мужчина закрыл лицо ладонями, устало выдохнув. Ранни успела заметить, сколь устало он выглядел. Видимо он не спал всю ночь.
— Что ж я помогу, но не задаром.
— Это-то ясно. Давайте сойдемся на двухстах кронах, а там может, еще добавим, если уж тварь какая страшная.
— Я согласен за двести двадцать, — ведьмак скрестил руки на груди. Далин сначала засомневался, а затем махнул рукой.
— Ай, ладно, идет, — в знак соглашения они пожали друг другу руки.
— В деревню поедем вместе, — сказал Геральт, садясь рядам с ним за стол. — Но мы бы сперва не отказались поесть.
Ранни в подтверждение кивнула, и села рядом со вторым мужчиной. Им принесли мясной пирог, лимонно-грушевые булочки и яблочный сидр. Девушка уплетала с все с большим аппетитом. Еда была очень вкусной. Она удивилась тому, сколь разнообразных вкусов существует в мире, помимо сырой человеческой плоти.
Мужчину, с которым она сидела, звали Гуннар, он был старостой в этой деревне. Гуннар был рослым мужчиной. Рыжая борода с легкой проседью, веснушчатое лицо, глядевшее на мир ярко-голубыми спокойными глазами. За спиной у него висел топор, а на поясе кинжал.
Раннейген с интересом разглядывала своих собеседников. У Далина волосы были густыми и каштановыми, а глаза темно-синие с сеточкой небольших морщинок вокруг. Ей больше всего понравились бы его глаза, но в них виднелась трусость.