— Если я, — ничто? – тихо и совершенно спокойно говорила палач. – То почему же вы так боитесь меня?
Мучительница придвинулась максимально близко к своей пленнице и приставила клинок к животу, в районе почек. А затем начала надавливать, лезвие проходило внутрь медленно, но неумолимо, пленница чувствовала, как острый кинжал слегка проворачивается из стороны в сторону, разрывая мышцы и внутренние органы, превращая почку в кашу.
— Ответь мне, Либби. Дай мне то, что я хочу, и ты уйдёшь быстро. Всё это прекратиться в мгновение, чем дольше ты терпишь, тем болезненнее будет уход, — мягкий и поучающий, лишённый эмоций голос гипнотизировал, просил, убеждал, что всё, что сейчас делается для блага всех.
Кинжал перестал проходить в тело, в кожу уперлась рукоятка, похитительница только скучающе посмотрела вниз и медленно вытащила окровавленный клинок. Посмотрев на него, та снова вытерла оружие всё тем же полотенцем. Полотенец здесь было много, она взяла его из грязной кучи, не хотела пачкать новые… А то стирать будет потом на одну вещь больше…
Уборщица из «Самсона» уже была на грани сознания, потеря крови сказывалась, да и болевой шок гасил сознание девушки. Мучительница молча смотрела на пленённую девушку. Было видно, та отчаянно хотела потерять сознание или вообще умереть, но не могла, не получалось, что-то не давало ей впасть в забытье.
Либби понимала, что её не обманывают, вся эта боль, кровь и спокойный уверенный голос будет постоянно. В конце концов, девушка сойдёт с ума, а вполне возможно и умрёт, но такие, как эта особа что пытала её, умели ждать, умели быть терпеливыми. Хуже того, что они могли «видеть» таких как Либби, а сородичи Либби не могли видеть этих палачей, этот кошмар для всех них, этих гончих псов, которых посылают сюда за ними.
Посмотрев на совершенно бесстрастное лицо, скрытое под капюшоном пальто, Либби заговорила:
— Нас вызвали сюда, — начала та, чем привлекла внимание своего палача. – Несколько человек из компании «Самсон». Я не знаю, какие должности те занимают, но именно они позвали нас. Именно они стали толчком во всём этом.
— Имена? – строго спросила похитительница.
— Я знаю только одно Генри Оливер, — говорила уборщица.
— Он уже один из вас?
— Нет, ещё нет. Мы не трогаем их, чтобы не быть всем в одном месте…
— Не кладёте все яйца в одну корзину… Молодцы, значит, хоть чему-то вас научило прошлое.
— Тебе всё равно не справиться. Всё равно не предотвратить неизбежное. И меня тебе просто так не «убрать» отсюда.
— Я знаю, поэтому я и прихватила всё с собой.
Палач подняла руку, и из-под ткани выскочило тонкое лезвие, тоже переливающееся серебристо-черным цветом. Оно было в разы тоньше, чем кинжал, Либби хотела было дернуться в сторону, но не могла. То, что её сковывало, так и не отпускало её.
— С Джином тогда вышла оказия, — извинялась мучительница, мягко откидывая голову Либби назад. – Кинжалом не слишком удобно это делать. Пришлось тогда повозиться, но на этот раз я подготовилась получше.
— Ты не сделаешь этого! – в панике хрипела девушка, видя, как её похитительница чуть привстаёт, наваливается на неё и направляет лезвие.
— Либби, я говорила, что я перестану тебя мучить! Но ты слишком сильно «вжилась» в тело. А за это приходиться платить…
Лезвие вошло под нижнее веко, снова крик, который мог бы заставить полопаться все стеклянные предметы, но палач не останавливалась. Осторожно вырезая правый глаз своей жертвы, и стараясь не повредить само глазное яблоко. Лезвие вычерчивало изогнутую линию, вырезая орган зрения, когда с нижним веком было закончено, настал черёд верхнего.
Глаз уже слегка шатался, его можно было бы вытащить и так, но нужно соблюсти процедуру. С верхним веком было закончено достаточно быстро, глаз был вынут и отложен на всё то же грязное полотенце, которым мучительница вытирала кинжал. Настал черёд левого глаза, всё так же медленно пошла процедура удаления глазного яблока, всё так же сильно кричала Либби, а раны стали не только пузыриться, но уже и дымиться, а затем и светиться красноватыми отблесками. Вынув и второй глаз, палач положила его рядом с первым. Достав из внутреннего кармана пальто какую-то склянку, она вылила на глаза содержимое, а затем начала шептать что-то на непонятном языке.
Либби начала дёргаться, как при судорогах, из пустых глазниц начал светить голубой свет, освещая всё помещение. Рот открылся в беззвучном крике о помощи. Слова всё произносились, вынутые глаза тоже засветились синим светом, а затем исчезли, превратившись в пыль. Тело Либби выгнулось, а затем яркая вспышка заволокла всё пространство прачечной.
Палач подошла уже к мёртвому телу, оглядела его и ушла. Следующая цель была определена, оставалось только набраться терпения.
========== Глава 8. Моя личная вендетта. ==========
Утро выдалось не слишком радостным, за окном сгустились облака, однако дождя не было, но температура поднялась. Видимо, лето решило сделать последний рывок перед тем, как осень окончательно вступит в свои права, только всё портил холодный ветер. Когда его не было, становилось жарко, как только он поднимался, становилось холодно. Мерзкая погода, поэтому и одежду приходилось подбирать с осторожностью, чтобы и не вспотеть, но и не замёрзнуть.
Агента Доу в это утро разбудила трель мобильного телефона. Вчера вечером он просто-напросто вырубился, когда лёг на кровать, недосыпание дало о себе знать очень явно. Выпитые три кружки кофе не помогли, организм требовал долгожданного отдыха, поскольку работал уже просто на пределе своих возможностей. Натан говорил себе, что ляжет всего на пять минут, закрыл глаза и хоп! Уже утро!
По телефону снова звонил Джеф, сказал, что у них очередная жертва, на этот раз в местной больнице. Быстро приведя себя в порядок, Натан одел темно-синюю рубашку и чёрный деловой костюм, поскольку было тепло не было смысла одеваться очень плотно. Перекусив буквально парой сандвичей и выпив крепкого чаю (кофе уже просто не лезло!), он поехал в больницу.
У входа в здание уже стояли полицейские, опрашивали посетителей и персонал. В общем, что снаружи, что внутри было полно народу, -служащие, посетители, врачи, репортёры… Все кого касалась или не касалась новость об очередном жутком убийстве.
Джеф Конван встретил федерала у входа в подвал, спустившись вниз и идя к прачечной, детектив спросил:
— Ты плотно позавтракал?
— Не особо, а что? – не понимая, куда клонит полицейский, спросил Натан.
— Это хорошо, потому что зрелище не для слабонервных!
Когда агент прошел в прачечную, то он понял, почему его спросили о завтраке. В теплом помещении был труп девушки лет двадцати восьми, он был в полусидячем положении, а пустые глазницы и перекошенное от криков лицо могло любого человека заставить побежать в туалет. Да ещё теплая атмосфера ускорила процесс разложения, и в помещении уже витал характерный запах.
У трупа уже сидел патологоанатом Карл и внимательно рассматривал тело, абсолютно бесстрастное лицо мужчины было напряжено, морщина на лбу указывала, что доктор максимально сосредоточен. В помещении во всю работали криминалисты, осматривали стиральные машины, фотографировали место преступления, проверяли на отпечатки пальцев и наличие других следов убийцы всё немаленькое помещение прачеxной… Доу только покачал головой, — они ничего не найдут.
— Присаживайтесь рядом, агент, — сказал вдруг Карл, не отрываясь от изучения ран. – Если, конечно не боитесь.
— Нет, не боюсь, — стараясь придать голосу твёрдости, говорил Натан, присаживаясь с другой стороны от трупа, и стараясь дышать ртом, чтобы не чувствовать запаха. – Что можете сказать, док?
— Убитая белая женщина, двадцати пяти, двадцати восьми лет. На теле присутствуют колотые и резаные раны, на голове, чуть выше лба, имеется внушительная гематома. Глаза вырезаны профессионально и чётко, кровотечение говорит о том, что жертва была жива во время этой процедуры…
— Всё как с Джином?! – задумчиво проговорил Джеф. – Похоже, ваш серийный маньяк переходит на новую стадию…
— Да, похоже… — размышляя, ответил на это Натан, осматривая руки и ноги жертвы. – Следы связывания есть, прижизненные? Или её развязали после смерти?
— Это я смогу сказать только после вскрытия, но синяки небольшие, — пояснял доктор. – Её связали либо не очень сильно, либо же достаточно профессионально, чтобы оставить как можно меньше следов…
— А этот след на шее? – спросил агент Доу.
— Определённо след от руки, девушку кто-то схватил и это точно случилось до того, как она отправилась на тот свет… Всё остальное вы узнаете после вскрытия, пока что я ничем не могу вам помочь, — резюмировал патологоанатом.
— Ладно, тогда увози тело. И проведи вскрытие как можно быстрее. Как только всё сделаешь, тут же звони нам, — отдал распоряжение Джеф.
Медикам дали добро на то, чтобы увезти труп, криминалисты всё равно уже сделали все снимки убитой, которые были необходимы, а Карл закончил осмотр.
— Кто нашел тело? – спросил Натан.
— Санитарка, она пришла с утра за сменой белья для коек, а тут такое… — тихо сказал Джеф. – Знаю только одно, убитая была в больничной рубашке, а это значит, что она была пациенткой больницы.
— Тогда я к охранникам, заодно попрошу видеозаписи. В котором часу она была убита?
— После полуночи, плюс-минус час.
— Хорошо, тогда вы заканчивайте здесь. Смена охранников, что дежурила ночью всё ещё в больнице?
— Да, их сейчас как раз допрашивают дежурные. Они на первом этаже, недалеко от входа, на двери табличка «Охрана», так что не ошибёшься.
Выйдя из подвала, агент ФБР сделал несколько глубоких вдохов-выдохов. Их убийца определённо идёт в гору, а они до сих пор не знают, кто он такой, чего ему нужно. А у полиции нет улик, ни следов, ни ДНК, ничего, что помогло бы хоть как-то выйти на убийцу. Натана это не просто бесило, он уже считал это дело своей личной дуэлью с противником. И кто первый сломается, тот и будет победителем.
Так, нужно собраться с мыслями и работать с тем, что есть, чем больше вопросов будет задано, тем больше ответов в итоге будет получено. Агент Доу не сомневался, что, в конце концов, найдутся объяснения всем этим загадкам и на все вопросы будут даны ответы. Самое главное, начать и вдумчиво идти по следу, если же давать волю эмоциям, то можно только навредить следствию.
Зайдя в комнату охраны, федерал увидел там троих угрюмых мужчин. Все они выглядели примерно одинаково, — высокие, мускулистые, коротко стриженные, возраста от тридцати до тридцати семи лет, одеты в одинаковую форму и имевшие одинаковый набор оружия, — резиновые дубинки, травматические пистолеты, мощные фонарики, наручники, рации, а так же связки ключей.
— Доброе утро, ребята, — поприветствовал их Натан.
— Если вы считаете это утро добрым, то я нет, — отозвался один из них, сидящий на стуле возле небольшого столика, лениво попивая кофе.
— Тогда может, ответите мне на пару вопросов?
— Мы уже всё рассказали вашим коллегам, — огрызнулся второй, самый молодой из них, стоявший возле двери. – Меня жена дома ждёт, я должен был уйти ещё час назад.
— Ну, простите, что полиция и ФБР старается делать свою работу по поимке серийного маньяка, который мешает спать всем людям в этом городе, — иронично «извинился» Натан. – Так ответите? Кто дежурил по этажам в период с одиннадцати до часу ночи.
— Я, — отозвался первый, – Бари Лоусен, начальник смены. Я заканчивал обход на третьем этаже около двенадцати, вызвал лифт, чтобы поехать вниз, к ребятам. Сел в кабинку, а потом лифт заклинило…
— Мы вызвали бригаду, они приехали через пять минут, ещё десять понадобилось, чтобы вытащить Бари из западни, — пояснил третий, что сидел за мониторами камер слежения.
— И никого постороннего не было на мониторах видеокамер? – спрашивал Натан, записывая показания в свой блокнот
— Честно говоря, — замялся самый младший.
— Говори уже… — дал добро Бари.
— Мы не особо смотрели. Понимаете, лифт здесь, — отдельная история. В прошлом году погиб врач именно в этом лифте. Произошла поломка и кабина чуть накренилась. Врач вёз какие-то бумаги в такой толстой, прочной папке. Когда кабина накренилась он упал, не удержался на ногах, выставил вперёд руки, но наткнулся на острый угол папки. Умер от потери крови, поскольку пока ехали лифтёры и открывали двери, бедняга просто истёк кровью…
— И вы подумали, что с начальником вашей смены случилось что-то подобное? – недоумевал агент ФБР.
— Он не отвечал по рации, камера выключилась, поскольку питание в лифте отключилась. Мы испугались и побежали на третий этаж и всё это время разговаривали с Бари через двери. Это местная легенда, если можно так сказать.
— Вы поднимались по пожарной лестнице? – уточнил Натан.
— Да, — отвечал тот, что сидел за мониторами.
— И никого не увидели?
— Здесь есть ещё одна лестница, но она только для персонала. Правда, каждый вечер её запирают на ключ, — подал голос Бари.
— Спасибо, нам понадобятся все записи вчерашнего вечера, — говорил агент Доу, убирая блокнот. – Передадите их криминалистам, а потом можете идти домой.
— Наконец-то, — огрызнулся Бари, отхлебнув ещё один глоток кофе.
Выйдя из кабинета охраны, он нос к носу столкнулся с Джефом.
— Ну как? Поговорил с охраной? – спросил детектив.
— Никто ничего не видел, никто ничего не знает! Но есть съёмки с видеокамеры, пусть криминалисты заберут их, а потом отпустите ребят домой, а то те и так злые как черти, — пояснил ФБР-вец.
— Хорошо, что-нибудь выяснил? – поинтересовался детектив.
— Да, около двенадцати часов начальник смены застрял в лифте. Ещё двое вызвали аварийную службу, а затем помчались к своему приятелю, — скучающе отвечал Натан.
— А чего они побежали к нему? Он что описаться там мог? – ухмылялся Джеф.
— Нет, они просто испугались, что их начальник помрёт там какой-нибудь «случайной» смертью…
— А байка о том, что в лифте умер врач… Слышал… Но что-нибудь существенное есть?
— Ребята поднимались по пожарной лестнице, никого не встретили. Но сказали, что здесь есть ещё одна, для персонала.
— Стоит проверить. Пойдём к главному врачу, спросим у него.
***
Главный врач нашелся только через полчаса, поскольку у него был обход, а так же осмотр операционной. Убийство убийством, но процедуры и операции нужно проводить вовремя, больные не могут ждать.
Доктору было уже за шестьдесят, но хирургом он был первоклассным: низкий, очень худой, всегда носил очки на носу, был совершенно лыс. Одевался неброско и не особо дорого, но деньги у него имелись, поскольку в больнице был хороший прейскурант на дополнительные платные услуги и операции.
— Чем могу помочь? – спросил главный врач, когда отдал все необходимые распоряжения медсестре.
— Доктор Хант, я полагаю? – спросил Натан.
— Да, это я, — утвердительно ответил мистер Хант.
— Я агент Натан Доу, а это детектив Джеф Конван. У нас есть к вам пару вопросов, — представился агент и представил детектива.
— Задавайте, только быстро, у меня операция через двадцать минут, — поторопил их доктор Хант.
— Скажите, охрана сказала, что у вас есть служебная лестница, — начал Натан. – Это так?
— Да, но она исключительно для докторов и медсестёр, лифт часто занят, а по пожарной лестнице особо не побегаешь, — ухмыльнулся престарелый доктор.
— А вы запираете лестницу или же она постоянно бывает открыта? – спрашивал Джеф.
— Нет, она закрыта всегда, у докторов есть ключи. Лестницу открывают только они и при необходимости. Да и потом, я перед уходом сам лично проверяю, заперта ли дверь, — говорил Хант.
— Можно нам взглянуть? – поинтересовался Натан.
— Пройдёмте, — сказал тот, тяжело вздохнув, видать на операцию доктору Ханту придётся опоздать.
Но на его счастье дверь к служебной лестнице была недалеко. Она была закрыта, взявшись за ручку, мистер Хант уже хотел было откланяться, сказав, что полицейские только зря тратят время уважаемого врача, но тут дверь отворилась.