En Orifanna evall a straede - I_NO 3 стр.


— Ты хочешь есть! Наверное, устала с очень дальней дороги, — девушка засуетилась у печи, поднимая и опуская крышки разных кастрюль и тарелок: — У меня есть суп и ватрушки. Или мы можем сходить в таверну.

— Я бы тут осталась, если ты не против, конечно. И отдохнула, — стараясь быть вежливой, отказалась я, голодными глазами уже пожирая булочки с творогом.

— Я сейчас, — Трисс создала какое-то заклинание и попыталась нагреть суп. — Прости, у меня служанка сегодня взяла выходной. Ты бы хоть письмо написала, что приедешь, Анна, я бы подготовилась. Не каждый день ко мне с других миров заглядывают! А я даже не припасла ничего на этот случай, – поставив передо мной слегка подгоревший, но вполне съедобный суп, свежий хлеб, сметану и ватрушки с травяной настойкой, отдающей розмарином и спиртом, магичка плюхнулась за стол и довольная собой, начала допрос с пристрастием: — Ну, как она там? Она вышла замуж? А детей родила?

Я подавилась супом, который резко встал поперек горла огромным картофельным комком, и мотая головой, кашляла и кряхтела, всеми силами показывая, что нельзя такие вещи вот так с разбегу спрашивать.

— А любимый у нее есть? – с надеждой спросила Трисс. – Тот, кто защищает её, любит, лелеет. Она ведь такая ранимая, такая беспомощная, моя девочка...

— Нету. Один Локи за всех. И за любимого, и за детей, и за домашнего питомца.

— Ах, Локи… Да, Геральт говорил… Он оберегает ее? Заботится о ней? — я утвердительно кивнула, не желая вдаваться в подробности наших взаимоотношений. Просто трикстер и правда очень меня опекает, но это выглядит со стороны как попытка отбить мне последнее желание делать что либо самостоятельно, без его строгой учетности и контроля. Чародейка радостно выдала: — Знаешь, на мой вкус он лучше Йорвета. Он пытался её спасти, отправил обратно домой и даже поставил защиту! А эльф этот… Ох, если он даже с простыми людьми так себя ведет, то как он, наверное, издевался над влюбленной человеческой девочкой! Ну, да ладно, о чем мы там говорили?

Наш разговор затянулся глубоко за полночь. Забавно было рассказывать о себе, как о человеке постороннем — заставляло задуматься о некоторых вещах, да и просто переосмыслить свои же действия, до этого не казавшиеся такими уж нелогичными. Чародейка то искренне радовалась успехам, то расстраивалась и сопереживала падениям по амплитуде жизни, активно задавая вопросы и участвуя в рассуждениях-анализах со всем участием, на которое только была способна.

Ночь опустилась на Верген незаметно…

Комментарий к Глава 1. Факты и домыслы. *Собираешься исправить это слово на “ампИр”? Да ла-а-адно.

_

Ампи́р — стиль позднего (высокого) классицизма в архитектуре и прикладном искусстве. Ампе́р — единица измерения силы электрического тока.

Эта шутка, как бы, не плохо выдает характер Аники. Ваш кэп.

**он же РУДН, Российский университет дружбы народов.

Тилль Ли́ндеманн — немецкий вокалист, автор текстов песен и фронтмен метал-групп Rammstein. Ду! Ду хаст! Ду хаст мищ-щ-щ! Ду хаст Вичеславович!

====== Глава 2. Утерянный контроль. ======

Нынче ночью я приходил к тебе,

но тебя не было дома,

и дома твоего не было в городе,

и города не было нигде на земле.

©Бесик Харанаули

Никогда не понимала девочек, мечтающих вернуться в Средневековье. По рассказам, оно, конечно, выглядит просто восхитительно: и драконы благородных принцесс охраняют, и рыцари в латных доспехах совершают подвиги во имя дамы сердца, и даже попадаются настоящие, с подтверждающими подлинность документами, принцы. А природа? Воздух чистый, бактерии, еще не искушенные антибиотиками, смело пей из каждой речки, рассекай себе по свету... И даже еда без хакуна-матата натрия! Но всегда есть одно “но”. Когда с утра лежишь на холодном полу, в остывшем за ночь каменном доме, покрытый всем, что могло бы тебя согреть, и все равно дрожащий от пробирающего до костей сквозняка, то осознаешь всю прелесть центрального отопления. Даже при условии, что Трисс любезно поделилась пуховой периной, утопила меня в куче подушек и, буквально с барского плеча, пожертвовала страдалице дорогое одеяло из невинно остриженного барана, холодрыга была нестерпимой.

Поежившись на своей лежанке, я попыталась забиться поглубже под одеяло и попробовать уснуть, но затею эту бросила почти сразу. Голову, как чипсы упаковку, уже начали заполнять хрустящие на утренней прохладе мысли, и примерно 90% пустого пространства. Итак, на данный момент мы имеем:

Последний раз Трисс видела ведьмака три месяца назад. Геральт был занят поисками любви, но не как абстрактного объекта воздыханий, а вполне конкретной личности. Он искал чародейку Йеннифер из Венгерберга, и до кучи, был в активном поиске своей милой приемной дочери — боевой лесбиянки Цириллы. Быстро сообразив, что интимные и любовные отношения ведьмака и Трисс не имеют ничего общего, а попытки наладить новые мосты больше напоминают сдохшего кота, которого за яйца тянут в сраное говно, рыжая магичка припомнила слухи о том, что коллега по цеху вроде как состоит на службе у нильфгаардского императора, о чем и сообщила Геральту, причем в самой непечатной форме. Белый Волк, не смотря на форму сказанного, обрадовался содержанию и отправился в указанном Трисс направлении, потому что лучше уехать на северо-запад, в бывшую Темерию, чем отправиться по действительно указанному адресу. Впрочем, я уверена, что для подруги движение “иди в задницу” и “Езжай в Вызиму” были было примерно в одну сторону.

Кроме того, до той же Трисс, как, впрочем, и до ее служанки-болтушки Лии, докатились слухи, что по дороге к своей черноволосой истеричке, Геральта все же настигла та самая пресловутая Дикая Охота, которую он так отчаянно побаивался. Раньше ведьмак с переменной успешностью убегал от их попыток достать до бывшего служащего своими цепкими скелетонскими ручонками, потому что и сам не мог точно понять – каким образом он умудрился так им нагадить, что шеф со старого “места работы”, чувак в тяжелом бронированном костюме-скелете, гонялся за Белым Волком с завидным упрямством еще с момента нашей с Геральтом встречи. Что это был за феномен, откуда появились эти всадники и что с ними делать, Геральт точно не помнил. Да и познакомились мы только благодаря тому, что сматываясь от преследователей, Белый Волк ощутимо приложился головой о что-то жесткое и потерял большую часть памяти, а тут как раз я с неба свалилась. Впрочем, не исключаю, что именно я стала причиной амнезии друга. Не каждый способен пережить такой шок, как знакомство с вашей покорной слугой без последствий.

И вот, спустя каких-то несколько лет, Красные Всадники его настигли. Точной информации, что дела обстоят именно так, не было. Источник – троюродный племянник сестры бабушки мужа кузины свояченицы Лии – утверждал, что видел своими глазами, как призрачные всадники на летучих конях утащили знаменитого ведьмака в небытие. Авторитетным информационным агентством его не назовешь, но других зацепок просто не было, да и сложив два на два, картина получалась вполне цельная.

То есть, с чего начать поиск, я знала и то — уже хорошо. Оставалось только провести следственный эксперимент и проверить зацепку. Ну, а как это сделать?

В ходе моих философских, в пол голоса, рассуждений проснулась Трисс. Потупив пару минут, магичка вспомнила о моем существовании, заставила меня переодеться во что-то, отдаленно напоминающее платье из легкого гипюра по новой местной моде, и, попросив не блуждать без нее по городу, умчалась на Совет. Из вечернего разговора я также выяснила, что подруга нынче трудится на благо Аэдирна, заняв освободившуюся вакансию придворной чародейки. О Филиппе здесь старались не вспоминать, но нет-нет, а проскальзывали слухи о том, что некогда всемогущая реданская ведьма умудрилась зомбировать саму Саскию. Теперь Трисс приходилось не только помогать отстраивать новое королевство всеобщего уравнения всех и вся, но и изо всех сил отбеливать обратно репутацию чародеек, и без того достаточно покрытую темными пятнами.

В принципе, у нового королевства, которое все вокруг активно строили на обломках старого-доброго Аэдирна, дела обстояли получше, чем у той же меня. Люди и Старшие Народы, готовые жить в новом обществе, где все равны, но нелюди “равнее”, стекались сюда, как мухи на варенье и каждый требовал себе кусок почета, уважения и возможность начать жить если не хорошо, то хотя бы не плохо. Поскольку образовываться новое государство начало именно с Вергена, то и столицу было решено перенести сюда, а значит и поток эмигрантов устремился в каменный город, да еще и дворянство переехало из Венгерберга, прихватив все свои дворы и люд. Места катастрофически стало не хватать, работы – тоже. Назначение “любимой женой”, простите, “Новой столицей” оказалось для Вергена слишком быстрым и опальным решением, которое отменить уже было нельзя. Чтоб вы могли представить, это как Москву перенести в Новосибирск — в принципе, осуществимо, но проблем от этого мероприятия будет на двести тонн чистых удобрений.

От Трисс же я узнала, что все два года моей земной жизни канули в беспросветную, глубокую и темную пиздень. Объяснить, почему? Потому что Локи все время с момента, как вернул меня на историческую родину, травил байки о том, как хорошо живется Саскии и Йорвету вместе. Вдвоем. Что они вполне себе счастливы друг с другом, и не сегодня-завтра удочерят парочку эльфяток, дракончиков, обзаведутся домом на берегу реки Дыфни и будут, держась за ручки, распевать вечером что-то в стиле: “Мы вдвоём, вокруг Солнца, на Земле день за днём, и под ярким самым, под дождем вдвоём, Все на свете вместе переживем и когда нибудь в один день умрем!*”

Но тут, как удар по почкам и моему, такому хрупкому, самолюбию, от Трисс приходит всего одна фраза, которая обрушила многострадальную душу куда-то в район пяточек: “САСКИЯ ВЫШЛА ЗАМУЖ ЗА СТЕННИСА”. И вот так, через постель и брак, стала королевой Аэдирна. Услышав это я даже поперхнулась чаем и негодованием. Как эта белокурая стерва вообще посмела променять верного ей Йорвета на какую-то там жалкую власть? Совсем уже с ума посходили эти девки! Настоящий мужик — не тот, кто отвоюет тебя у дракона, а тот, кто остается с тобой, когда дракон — это ты! Выдрать Аэдирнской деве волосы, чтоб умней была в следующий раз!

Что это тут так глупо пролетело? А, это же целых два года моей жизни! Они часто так пролетают.

Как бы там ни было, Меригольд теперь была королевской советницей. В Совет также вошли мои старые знакомые-краснолюды, вроде Шелдона Скаггса, Сесиля Бурдона, Ярпена Зигрина. Не обошлось, конечно, и без знати, самых древнейших родов, правящих Аэдирном еще до того, как моя пра-прабабушка узнала, что у нее будет внук. А главное, не обошлось и без… барабанная дробь… Йорвета! Ну, хоть тут не обделили. Хотя, конечно, это затея опасная и отдает каким-то странным запашком троллинга и сумасбродства. Эльфа, на секундочку, собираются казнить за все причиненное его отрядом добро, почти во всех цивилизованных странах, а плакаты с одноглазым лицом украшают стенды с надписью: «Их разыскивает полиция».

Здесь же, еще не пойманный фанатами типа Роше, но крайне упертый в своем идиотическом желании быть рядом со своей королевой, сын Старшей Крови отвечал за охрану границ и привлечение в страну других скояʼтаэлей. Оно и понятно — кто откажется от пары тысяч бойцов, которые настолько привыкли шататься по лесам, прыгать по болотам и терпеть неудобство ради туманных идеалов, что уже не вставая из кустов аэдирнской границы спокойно могли перестрелять неприятеля. По этому же поводу с нильфами была договоренность — черные кучами высылали провинившихся в каких-либо грехах или просто неудобных Францесске Финдебаир и Императору эльфов в Аэдирн, а тот, в свою очередь, должен был прикидываться буферной военной зоной, где черные могли спокойно торговать и проводить экономические сделки со своими политическими врагами. И, конечно, в случае чего, выступать на стороне Императора. Пока же Нильфгаард воевал с Реданией, а Саския, не очень-то доверяя новым союзникам, на всякий случай укрепляла оборону и муштровала свежеиспеченную разномастную армию.

Едва Трисс ушла на Совет, а Лия, без хозяйки, умчалась сплетничать по поводу меня со всем городом, на дом опустилась приятная тишина. Три бабы, не слишком-то доверяющие друг другу, создают крайне негативную энергетику и плохую погоду в одном помещении. Сейчас же, находясь в гордом одиночестве, я думала развалиться на кровати магички и просто отдохнуть.

— Ты похудела, — раздался рядом ехидный голос.

— Правда? А в каком месте?

— В черепе, — не меняя тона ответил Бог Обмана, прохаживаясь по спальне Трисс, как у себя дома. Если приглядеться, то его тело слегка, совсем капельку, просвечивает — вместо себя трикстер послал иллюзию, которой управляет за миллионы парсеков отсюда. Захотелось ударить друга по ноге, но я точно знаю, что это только попытка сотрясать воздух. Проекция просто исчезнет, а Локи даже ничего не почувствует.

— Локи, — стараясь быть серьезной, спросила я. — Зачем ты врал мне?

— О чем именно? — подходя к расшторенному окну, с любопытством спросил трикстер.

— О Йорвете и Саскии, — начала заводиться я. Интересно, а в чем он еще мне врет тогда? Вскочив с перины, в три шага я добралась до друга, пытаясь заглянуть в бесстыжие глаза, но получила только едкую насмешку.

— Что бы это изменило? Если бы я сказал правду? — Локи только пожал плечами. Гаденыш и правда не понимает, что натворил. Или понимает, что еще хуже.

— Многое! — голос мгновенно перешел на крик. — Локи! Как ты мог так со мной поступить?! — опальный принц Асгарда продолжал смотреть в окно, игнорируя гневные выкрики. – Локи! Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! Почему ты не сказал мне правду?

— Что бы это изменило? — чуть более раздраженно бросил трикстер. — Ты бы все бросила и побежала сюда? Зачем, дозволь спросить? Не лучше ли было оставить свою мимолетную влюбленность в прошлом? Вы были знакомы не больше месяца, а нытья было на целый год! — он замолчал, играя жвалками. — Хочу задать встречный вопрос, Анна. А почему ты не отправилась сюда, чтобы сама проверить мои рассказы?

— Ты говорил, что это невозможно, что…

— А когда понадобился человек, разбирающийся в местных особенностях, то я спокойно отправил тебя сюда, – закончил за меня Локи. Ну, если для него “спокойно” означает истерику на сорок минут и гневные крики “А я сказала: пойду!”, “А я сказал: не пойдешь!”, то я просто ничего не понимаю в диалогах и спорах. – Могла бы ты найти способ и вернуться без моего участия, как думаешь?

Наша перепалка выглядела так, будто бы трикстер просил меня не шуметь, а я не могла, потому что я — камыш. Но крыть было нечем. Аргумент, не пробиваемый, как пресс Чака Норриса победил все мои запланированные доводы разом. Так всегда. Локи душил истерики в зародыше. Да я и сама понимала, что все эти обвинения больше выглядят как самооправдание и не желание признавать очевидное. Но я ведь правда верила в любовь Йорвета и Саскии, и именно поэтому боялась вернуться. Во всяком случае, я утешаю себя этой мыслью.

— Успокойся, теперь у тебя есть шанс объясниться со своим... кхм...приятелем. Если захочешь, конечно, — огрызаясь, бросил Локи. — Но учти, есть дело важнее. Мир спасаем, как-никак. Узнала что-нибудь о ведьмаке?

Я кратко пересказала слухи, стараясь не поднимать взгляда с пола. Люблю, знаете, абстрактные рисунки на коврах. Если пытаться разгадать, какой смысл вкладывал автор в их создание, то можно примерно представить, какие у тебя психические отклонения.

— Дикая Охота, — пробормотал трикстер, прохаживаясь по комнате. — Одним выстрелом двух зайцев, верно? — я мотнула головой. — Это хорошо. Я надеюсь, этот город — Верген?

— Ну, да… — пробормотала я. — А можно отправить кого-нибудь проверить Дикую Охоту на предмет наличия ведьмака?

— У Асгарда не так много лазутчиков, чтобы растрачивать их на поиски одного бесполезного мужчины. А мир Ольх и вовсе находится в неизвестности, — отмахнулся Локи. — Если ты в Вергене, то попробуй найти могилу пророчицы Итлины. Ты знаешь, кто это такая?

Назад Дальше