Краснолюд не просто так оказался во Флотзаме, равно как и Лютик, только каждый преследовал собственную цель. Хивай может сколько угодно отпираться, но доставить меня к Йорвету просто обязан и безотлагательно — слишком многое было поставлено на карту.
У самого трактира мы с чародейкой разделились. Трисс увидела, что вещи Шеалы собираются выносить, и решила сначала наведаться туда. Видимо, ей было, что сказать коллеге по цеху. И разговор был бы не из приятных, если судить по лицу нашей магички. Я же влетела в трактир в поисках Золтана Хивая. Обозначенный краснолюд был обнаружен в компании ведьмака и еще пяти смутно знакомых личностей. Я сразу деловито отправилась к нему и тоном, не требующим возражений, заявила:
— Все вон, кроме Геральта. Золтан, дорогуша… Нам надо поговорить.
Ведьмак и краснолюд переглянулись. Обычно от женщин, выдающих подобные фразу, ожидают объявление о беременности или, хотя бы, признания в любви. Впрочем-то, что скажу я, можно считать чем-то из этой оперы. Если краснолюд отведет меня куда нужно — я его расцелую в обе щеки. Когда мы остались втроем, я, не собираясь ходить вокруг да около (во мне проснулась прямолинейная барышня, которая видела цель и шла к ней), сразу же сообщила:
— Мне срочно нужен Йорвет, — ведьмак вытаращил глаза, стремительно приобретавшие размер блюдец, а Хивай, ни капли не удивленный, спокойно спросил:
-Солнце, с чего ты решила, что я знаю, где он?
— Золтан, — меня немного задело такое отношение к своей персоне. А еще друг называется! — Мы ведь давно знакомы. Буквально, спим вместе, под одной крышей. Отведи меня к нему прямо сейчас. Есть информация, которая ему нужна. Это очень важно!
— Солнце, я ….
— Аника, что случилось? Где вы были? Где Трисс? — тревожно спросил Геральт.
— На тюремной барке, по дороге расскажу, — я снова повернулась к Золтану и принялась трясти за плечи, в надежде, что так до друга лучше дойдет. Вдруг нейроны от вибраций зашевелятся, проснутся ноцицепторы и мозг включится. — Он в опасности, мы должны его предупредить! А еще я нашла ведьмака, Убийцу Королей, и без Йорвета мы не разберемся.
Краснолюд посмотрел на меня крайне ошеломленным взглядом, потом, видимо, решал, насколько я сошла с ума. Со стороны я и правда выгляжу немного умалишенной — взъерошенная, как воробей, кидаюсь на друга и несу какой-то не вполне понятный, бессвязный бред. Наконец, Золтан встал и, двигаясь к выходу, позвал:
— Идем за мной.
Геральт не собирался бросать меня одну на растерзание злобным грызунам. Он пошел с нами, при этом взгляд его говорил, что меня никто в этом вопросе не спрашивает.
На выходе из трактира нас остановила Трисс. Они долго беседовали с ведьмаком в сторонке, вызывая недовольство краснолюда, бурчавшего что-то про личное время, которое он тратит на самоубийцу-девушку и дурного ведьмака, который не может усмирить обеих своих баб.
Я, пока было время, пыталась представить в голове, как пройдет наш диалог с лидером белок. При любом раскладе в конце переговоров мозг выдавал картинку, где я лежу на земле, а из моей спины торчит парочка стрел. Такой исход не очень устраивал, поэтому я успокаивала себя тем, что если он добился управления отрядом — значит шарики за ролики окончательно не заехали, а тараканы в мозгу не вполне одичали, и может быть, с ним можно иметь дело.
Ведьмак вернулся меньше, чем через полчаса, задумчивый и сердитый. Мы продолжили путь
— Трисс мне все рассказала, — обратился ко мне Геральт. — Ты уверена, что это правильный выбор?
Я пожала плечами. Я вообще ни в чем не уверена — я просто полагаюсь на интуицию. А она говорит брать быка за рога, в смысле, эльфа за уши и вытрясти из него все, что касается местонахождения Лето. Краснолюд шел очень быстро, я едва за ним поспевала, поэтому предпочитала не тратить время на глупые вопросы. Я на них не отвечаю, я их задаю.
— Еще Трисс просила сорвать розу памяти, если мы окажемся там, где они растут, — почти похвастался ведьмак. — Говорит, что с ее помощью можно вернуть мне память.
— Потом поболтаете, — нервно забасил Золтан, затравленно оглядываясь. — Почти пришли.
Мы вышли на какую-то полянку, обросшую со всех сторон густым лесом и кустарником. Под воздействием солнца зелень на поляне приобрела изумрудный оттенок. Трава была сильно вытоптана — здесь не так давно была довольно большая группа людей. С южной стороны возвышался небольшой муравейник, вокруг которого копошились его обитатели. Птицы пели на разные голоса, ничего не предвещало беды. Растительность вокруг была слишком уж непроходимой — прекрасное место для засады.
— Пришли, — выдохнул Золтан, окидывая взглядом лужайку. — Тут я с ними и встречался.
— Знаю, — кивнул Геральт, оглядываясь: — Целятся в нас из луков.
Мне бы уже привыкнуть, что эльфы — любители посидеть в кустах, изображая из себя мастеров маскировки, но меня все же пробрала нервная дрожь. Я чихнула. Не так-то легко сохранять уверенность в своей правоте, когда знаешь, что можешь просто не донести до адресата свой рассказ. А вдруг дурные эльфы меня запомнили, и теперь «случайно» соскользнувшая рука не оборвет жизнь в таком молодом возрасте. Трисс с нами нет и выставить барьер из бабочек некому, а других проверенных способов, кроме быстрого бега и большого вагона удачи для спасения своей персоны как-то не приходили в голову.
— Не, Геральт. Я знаю, что ты у нас чуткий, как журавль, но все-таки не загибай, — с сомнением сказал краснолюд. Он сладко потянулся и собрался присесть на землю, но Белый Волк удержал его за руку:
— Скажи пароль, — терпеливо проговорил ведьмак.
— Кому? — изумился краснолюд. Он искренне не понимал, что Геральт с такими делами не шутит. Я видела, что ведьмак напряжен и готов в любой момент ринуться в атаку. Я уже и сама подготовила какой-никакой путь к отступлению — в отличие от Золтана, я другу доверяла. Уверена, что Геральт уже даже посчитал затаившихся врагов и примерно сориентировался насчет их местоположения.
— Быстрее, они нервничают, — Геральт старался придать своему голосу уверенность. Он встал так, словно пытался прикрыть меня своей спиной. Я прижалась к белоголовому, пытаясь унять собственную дрожь.
Напряжение затянулось. Фиг с ними, пусть они нервничают. Я вот уже не нервничаю. Я психую. Столкнувшись с эльфами нос к носу, затея уже не казалась такой уж логически правильной. Даже наоборот. Вредящей моему, и без того хрупкому, здоровью.
— Кьеркегор! — громко и демонстративно закричал Золтан, спугнув какую-то птичку. Из-за дерева вышли эльфы-дозорные и сразу направились к нам. Геральт и правда всё рассчитал — получалось, что между остроухими и мной находилось тело ведьмака, который решил сработать живым щитом. Благородно, черт подери, только бесполезно. Если что-то случится с Белым Волком — я далеко не убегу и наши тела навсегда обретут покой рядом.
Предводитель группы эльфов уже издалека ответил Золтану:
— Не вопи! Что вам нужно?
Да так, мимо проходили, решили в гости заглянуть, печеньки принесли, накрывай поляну. Будем веселиться. Устроим грандиозную вечеринку, которую запомнят потомки. Даже в Вызиме и Нильфгаарде услышат наше «пати-хард».
— Отзыв? — подозрительно сощурил глаза Золтан. Он тоже был не лыком шит и не очень доверял этим эльфам.
— Хайдеггер, — эльф сделал недовольную гримасу. — Я задал вопрос.
Кажется, настала моя очередь нести чушь в массы. Я собрала всю свою мужественность в кулак. Даже небо, даже Один завидуют моей храбрости. Я — бесстрашна, как Зена, Королева Воинов. Я — храбра, как все гриффиндорцы, вместе взятые. Я — умна, как… ладно, не очень-то я и умная. Иначе, для чего я сюда пришла? Набрав побольше воздуха в грудь, я произнесла:
— Отведи нас к Йорвету, — мой собственный голос прозвучал неожиданно спокойно. Я даже сама себе поразилась — такого еще не случалось. Я могла неожиданно закричать, могла сказать слишком тихо, но что бы спокойно — это нет. Правда, особенно удивляться не было времени, потому что мне задали вполне логичный вопрос, к которому я была готова:
— Зачем?
— Если бы я хотела поговорить с тобой, то не стала бы прибегать к таким сложностям.
— А Йорвет не хочет с тобой разговаривать, — нагло заявил эльф. Его спутники противно захихикали. Тоже мне, тролль 80 lvlʼа, сатирик доморощенный. Йорвет — барышня кисейная, что бы за него держал ответ какой-то напыщенный эльф? Я решила немного его урезонить, возразив:
— Захочет, если узнает предмет нашего разговора.
— Можешь передать мне, — эльф сложил руки, смотря сверху вниз. Рост ему это позволял, положение тоже. Правда, он явно был молод и неопытен. Даже мне это было видно, а глаз-то отнюдь не наметанный. Скорее всего, его недавно поставили командовать дозорными, и он возразил себя Царем Небесным. — Идите отсюда, пока целы.
Хивай хрипло заржал, демонстрируя собственное пренебрежение. Думаю, насчет этого бравого парня он был того же мнения. Сделав выражение лица, в стиле: «мальчик, дал бы ты взрослым уже поговорить», он произнес, давясь собственным смехом:
— Вы что, нас пугать вздумали?
Геральт огляделся, решив внести свою лепту в запугивание несносных сопляков. Хотя эльфы не стареют и до конца жизни выглядят, в худшем случае, лет на тридцать — половое созревание у них проходит примерно в том же возрасте, что и у людей, так что стоящий перед нами парень едва ли был старше меня. А значит, для ведьмака он считался неопытной мелюзгой, которая слишком много о себе воображает. Белый Волк проговорил:
— На деревьях еще четверо. Я слышу их дыхание. Один из них болен или нанюхался фисштеха. Дышит он странно.
— Как? Откуда? — удивился командир дозорных, не веря собственным остреньким ушам.
— Ха, ну, съели, эльфьи петушки? — Золтан окончательно расхохотался, держась за живот. Я тоже улыбнулась — такие причуды вполне в духе Белого Волка. Порой публика забывает, что ведьмаков готовили, как убийц чудовищ, а люди и нелюди куда более медленные и шумные создания. Тем более не имеющие реального боевого опыта. Геральт явно их удивил. Отряд ровного счета не ожидал и теперь с нескрываемым восхищением разглядывали моего седого друга.
— Мы просто хотим поговорить с Йорветом, — я решила напомнить всем присутствующим, что мы здесь не «понтов для», а по серьезному делу, которое не терпит отлагательств.
— Ждите на поляне, — в приказном порядке сообщил эльф. — Краснолюд, ты знаешь где. А мы передадим Йорвету.
— Поляну? — обратилась я к Золтану, недоумевая: — А мы сейчас, где были? Не на поляне, что ли?
— Это другая… я знаю это место. Ух, не нравится мне все это, — проворчал краснолюд. Мне тоже не нравилось. Мне вообще сейчас ничего не нравилось, кроме своей комнаты.
Мы стали углубляться в лес, и без того трудно проходимый. Золтан уверено нас вел какими-то, ему одному известными, тропками, внезапно возникавшими между колючими кустами и старыми, трухлявыми пеньками, диаметром с колесо Белаза. Даже животные, если такие вообще попадались, выглядели так, словно кинутся на нас в любой момент, эдакие зайчики-зомби.
Конечно, это может быть только мое воображение, но я уверена, что белочка, которая недавно прошмыгнула, имела громадные острые зубы, а еще, носом чую, она разносит всякую заразу своей слюной.
Ведьмак с тревогой вглядывался в деревья, прислушиваясь к каждому шороху. Только, в отличие от меня, его пугала возможная новая засада, подобная той, что встречала нас перед Флотзамом. Я видела, как ведьмак, при внешней непроницаемости на лице, очень напряжен и как бы невзначай, взял в руку одну из своих бомб.
Путь был недолгим, но неприятным. Пришлось даже залезть на скалу и побегать по хлипкому деревянному мосту, который страдальчески скрипел и молил богов о пенсии.
От влажности вспотела шея и медальон с кусочком души начинал бесить, жутко мешая, натирая кожу. Он словно потяжелел на пару сотен грамм — с непривычки я даже думала его сдернуть и засунуть в карман. Но едва коснувшись его, я почувствовала тепло в сердце — как если бы кто-то невидимый пытался успокоить, утешить и оказать поддержку. Это было впервые — раньше он не проявлял таких свойств. Я сбавила шаг и посмотрела на него — замок окрасился в бронзовый цвет и облупился, демонстрируя обычное, чуть ржавое, железо. Но я, как завороженная, держала его в руке. Он как приемник, через который кто-то очень далекий пытался передать мне чувство спокойствия и защищенности.
Золтан остановился и перед нами предстала новая картина: широкая, почти без растительности, площадка, окаймленная с трех сторон скалами, по которой лениво, словно обожравшись большой мухи, передвигался некий… краб-паук. Да, пожалуй. Так и опишем этот странный выкидыш Матери-Природы. На спине у монстра был большой хитиновый панцирь, утолщённый спереди и не очень крепкий по бокам. Периодически чудовище исчезало на глазах и, проползая пару метров (а это можно было заметить по проминающейся под его массой траве), снова появлялось, представая пред нами всё в новых и новых ракурсах.
— Это свиномордие рыщет внизу, — на всякий случай Золтан показал этой штуке кулак. Создание на оскорбление никак не отреагировало. Очевидно, оно было не очень болтливым и вступать в полемику не спешило. — Что будем делать?
— Давно я не дрался с главоглазами, — почти ностальгически присвистнул ведьмак. Боже. У этой штуки есть название. Главоглаз. Обалдеть. Геральт достал свой меч и стал смазывать маслом от инсектоидов. Его настроение, похоже, окончательно испортилось. Сначала кейран, потом вот это чудо-чудное, диво-дивное. По-любому, друг мечтал только о хорошем выходном где-нибудь на берегу моря, подальше отсюда.
— А я, рвать его, мать его, никогда. И об этом не жалею, — Золтан разделял настроение ведьмака, извлекая свой верный топор. Он всегда был не дурак подраться, но… главоглаз как-то не вдохновлял. Я хотела добавить что-то подобное, дабы выразить свои чувства по поводу происходящего, но ощутила кризис жанра и лишь почесала переносицу. Я бы спокойно прожила остаток своих дней, если бы даже не догадывалась о существовании такого чудила.
— Ждите здесь, — попросил Геральт, спрыгивая на полянку. Существо, заприметив ведьмака, не спеша, почти лениво подвигалось навстречу. Может оно не догадывалось, что перед ним легендарный Белый Волк и поэтому не трепетало, не спасалось в панике? Кто знает, что они вообще думают о ведьмаках?
— Я тебе что, хер обвисший? — краснолюд двинулся за другом.
Я вздохнула. Мальчики такие мальчики. То письками меряются, то храбростью. Опять же, всегда поражала фантазия Золтана — сколько эпитетов можно придумать, используя в качестве сравнения мужской орган?
Снизу развернулся не шуточный бой. Поочередно применяя знаки и грубую силу, Геральт пытался забить главоглаза, с флангов его поддерживал Золтан, который, в свою очередь, проявил немалую прыть и хорошо изворачивался.
Главоглаз тоже неплохо набирал скорость и практически всегда шел на открытый таран, стараясь не позволить седоголовому атаковать сбоку. Белый Волк, зная, что панцирь сзади не такой крепкий, в любом случае умудрялся оказываться с тылов противника, нанося последовательные удары. Краб-паук разворачивался с хорошей скоростью для такой туши и, пару раз, судя по звуку, все-таки достал ведьмака, который уже не на шутку разозлился и вошел во вкус.
Жертва несчастной любви крабообразных с пауками, похоже, даже сама не осознала, как Геральт окончил её жизненный путь прицельным попаданием острия меча в глазницу. Главоглаз задергался и упал на землю, раскинув четыре пары лап в разные стороны.
Пока я болела за наших, не услышала, как сзади подкрались эльфы. Обернуться тоже не успела — меня схватили за локоть и грубо потащили, собирая моим телом все самые колючие кусты и острые камни. Не надо быть экстрасенсом, чтобы догадаться, кто это был.
Меня, почти как какую-то плюшевую игрушку, проволокли прямо через заросли на центр поляны и бросили на землю. Йорвет не искал легких путей и галантного кавалера из себя не строил. Ведьмак бросился ко мне, помогая подняться, Золтан тоже приблизился молниеносно, вставая спина к спине с Геральтом — нас окружили весьма воинственно настроенные эльфы. Пара десятков луков было направлено на нас, готовые прибить в любой момент. Я попыталась прикинуться мимо проходящей белочкой и юркнула между спинами друзей.