Все произошедшее для Геральта было еще большей неожиданностью, чем для всех остальных. До этого дня он воспринимал всю информацию о Кольце сквозь призму некоторого недоверия. Теперь же он осознал, насколько все серьезно.
Открыв глаза рано утром, Цири заметила направленный на нее встревоженный взгляд и с удовольствием прижалась к поспешившему ее обнять Геральту.
– Я переживал за тебя, моя девочка, – Геральт погладил ее по волосам. – Будь осторожна, этот мир, как и наш, небезопасен.
Девушка улыбнулась и потерлась носом о его небритую щеку. Она постаралась выкинуть из сознания воспоминания о сковавшем ее ужасе, о выворачивающей наизнанку боли, об удушающих тисках злой воли. Все это осталось во вчерашнем дне, а наступившее утро было солнечным, рядом с ней был Геральт, и казалось, что все плохое уже позади.
Цири чувствовала себя прекрасно, она ощущала непонятную, прямо-таки волшебную легкость во всем теле.
«Наверное, еще действуют зелья, которыми меня вчера поили», – недолго думая, решила она.
После завтрака ведьмачка вместе с хоббитами отправилась гулять по саду, мысленно дав себе слово больше ничего не хватать и не попадать ни в какие истории. Хоть она и не чувствовала физического недомогания после происшедшего, этот эпизод сильно напугал ее.
После недолгой прогулки она вместе с хоббитами расположилась в красивой беседке, такой ажурной и светлой, что издалека конструкция казалась чуть ли не хрустальной. Позже к ним присоединился Гимли, а затем невдалеке появились и Леголас с Боромиром. Эльф и человек затеяли соревнование в стрельбе из лука, и теперь сидевшие в беседке невольные зрители с удовольствием наблюдали за ходом поединка. Цири знала наперед, что точнее эльфа не выстрелишь, поэтому заранее искренне сочувствовала Боромиру.
Леголас нарисовал на тонком деревце мишень, и теперь они по очереди стреляли в нее из лука. Мишень находилась далеко, и искусству стрелков можно было лишь позавидовать.
Пока что предсказуемо побеждал Леголас: он стрелял точно в цель, а Боромир хоть и редко, но промахивался. Гондорцу стало жарко, он снял верхнюю одежду, теперь тонкая ткань рубашки позволяла рассмотреть его тренированное тело. Леголасу одежда не мешала, он стрелял, не напрягаясь, а грация его движений просто восхищала.
Геральт присоединился к компании, когда та уже в полном составе сидела в беседке. Мерри с Пиппином пели задорную песню и танцевали, остальные же, сидя полукругом, улыбались и хлопали в ладоши, подбадривая веселых хоббитов. Геральт сел рядом с Цириллой, которая выдохнула облачко дыма и закашлялась.
Гимли взял трубку из ее рук.
– Ты так никогда не научишься, – проворчал он. – Вот, смотри!
Гном глубоко вдохнул дым и выпустил одинаковые ровные колечки. Он снова протянул ей трубку. Прежде чем Цири успела затянуться, к ней наклонился Геральт.
– Сейчас же отдай эту гадость, – тихо сказал он ей на ухо.
– Это еще почему? – изумилась девушка.
– Девушка с трубкой смотрится отвратительно. Кроме того, от тебя табаком будет пахнуть.
– Я только хотела научиться кольца пускать, – обиделась Цири.
– Сейчас же верни Гимли трубку, – настаивал ведьмак.
Цири протянула трубку гному, Гимли молча ее взял и поднес ко рту.
– Да пожалуйста, – она махнула рукой и примирительно улыбнулась. – Я не буду спорить с тобой из-за такого пустяка. Гори она синим пламенем.…
В следующий миг из трубки вылетел сноп голубых искр, опалив гному бороду и брови.
– Какого хрена! – заорал Гимли, туша бороду руками.
К счастью, борода пострадала не сильно, но выглядел Гимли очень недовольно. Его взгляд требовательно уперся в девушку. Цири выглядела не менее удивленной, чем он, и только развела руками.
– Прости, пожалуйста, я не хотела, – виновато сказала она. – Я не знаю, как это получилось, может, ко мне возвращается магия?
Это было невероятно, Цири боялась разрешить себе в это верить, но в то же время она чувствовала себя переполненным сосудом, из которого энергия готова вылиться через край. На кончиках пальцев снова появилось давно забытое покалывание.
Фродо и Сэм, заметив происходящее, встали со своих мест и подошли поближе.
– А ты попробуй что-нибудь наколдовать, – сказал Сэм, которому с момента прихода в Ривенделл страсть как хотелось увидеть какое-нибудь волшебство.
Цири подняла с земли желтый лист и что-то шепнула, через мгновение он преобразовался в большую мохнатую гусеницу.
– Получилось! – восторженно прошептал хоббит.
– Нет, не получилось. Я хотела превратить лист в бабочку, – сказала Цири и стряхнула насекомое.
Несмотря на эту неудачу, она улыбалась во весь рот.
– Геральт, ко мне возвращается магия!
Геральт был искренне рад и очень надеялся, что она не ошиблась. В этот раз уже Фродо взял в руки опавший лист и протянул его на ладони.
– Попробуй еще раз, – сказал он.
Девушка провела рукой над его ладонью, снова прошептав заклинание. На этот раз ничего не произошло, в руке он по-прежнему держал лист.
– Не расстраивайся, – поспешил успокоить ее Геральт. – Ты столько времени не колдовала, еще получится.
Цири повернулась к нему, и коснулась пятна на его плаще – оно сразу же исчезло.
– Странно, – рассмеялась она. – То получается, то нет.
Девушка чувствовала невероятную радость, ведь она думала, что магические способности никогда не вернутся. Она помнила обещание мага помочь ей, но сомневалась, что это возможно.
– Тебе нужно поговорить с Гендальфом, – сказал Геральт, поднимаясь со скамейки. – Пойди, поищи его.
Цири нашла Гендальфа на берегу реки, он сидел на вырезанной в камне скамье и читал книгу, изредка отрывая взгляд от текста, чтобы задумчиво посмотреть куда-то вдаль. Он выслушал ее рассказ без удивления.
– В экстремальных условиях, когда ты подверглась смертельной опасности, твоя магия смела искусственно созданный тобой барьер и проявилась. Когда я обещал тебе помочь вернуть магические способности, то рассчитывал на нечто подобное. Мне пришлось бы воздействовать на тебя с помощью магии, создать опасную для тебя ситуацию, – Гендальф поймал ее ошеломленный взгляд и продолжил, – разумеется, в этом случае все было бы под моим контролем, и результат был бы вполне предсказуемым.
Гендальф тронул ее прохладные руки и согрел их в больших теплых ладонях.
– Ты чувствуешь легкое покалывание в кончиках пальцев? – спросил волшебник.
Цири кивнула.
– Так и должно быть. Скоро у тебя появится ощущение сродни опьянению – ты слишком долго сдерживала поток Силы, некоторое время магия будет переполнять тебя, поэтому будь осторожнее, обращай внимание на свои поступки и чувства. Через несколько дней все придет в норму. Мне жаль, что все произошло именно так, если бы я воздействовал на тебя как задумал, все произошло бы гораздо безболезненнее. Да и Кольцо подействовало так странно… не нравится мне это.
– А как должно было подействовать? – полюбопытствовала ведьмачка.
– Никак. Человек, который надевает кольцо, исчезает, а ты чуть не погибла просто взяв его в руки, – сказал Гендальф. – Хотя чему я удивляюсь, наши знания о нем весьма поверхностны, а существ, прикасавшихся к нему совсем уж немного. Исилдур, Диагол, Горлум, Бильбо и Фродо. А если еще учесть, что четверо последних не люди.…В записи, оставленной Исилдуром о Кольце, которую я нашел в Минас–Тирите, сказано, что оно обожгло ему руку.
Они сидели некоторое время молча, думая каждый о своем. Тишину нарушила Цири.
– В том, что это ненавистное кольцо до сих пор не уничтожено, виноваты сами эльфы, – заявила она.
На лице мага появилось недоумение.
– Разве ты не слышала историю Кольца? Ты же присутствовала на Совете. Кольцо оставил себе Исилдур, несмотря на то что эльфы настаивали на его уничтожении.
Цири посмотрела ему в глаза и сказала:
– Вот именно. Недостаточно они настаивали! Они позволили ему уйти вместе с Кольцом, позволили, зная, какая в нем опасность. Что значит одна жизнь, пусть даже жизнь великого воина, по сравнению с судьбой всего мира?! Вот оно, эльфийское благоразумие!
Ведьмачка с трудом подавила вспышку гнева: в конце концов, это не ее мир и не ей за него переживать.
Гендальф прекрасно понимал, что из-за магического всплеска ей с трудом удавалось контролировать свои эмоции, возможно в других обстоятельствах она не сказала бы об этом вслух.
Тем не менее его сильно огорчили ее слова.
– А что бы сделала на их месте ты? – брови волшебника сошлись на переносице. – О, я вижу ответ в твоих глазах и скажу тебе вот что: сделать подобный выбор совсем не так просто, как тебе сейчас кажется, и я никому не пожелаю подобного испытания, но судьба часто наказывает тех, кто говорит подобные вещи.
Гендальф глянул на девушку и сердито сверкнул глазами.
– Подумай над этим.
– И много в вашем мире чудовищ? – интересовался Боромир, прогуливаясь с Геральтом по берегу реки.
– Пока достаточно, но с каждым годом их становится все меньше, – ответил ведьмак.
Боромир, услышав нотки сожаления в его голосе, решил, что ему показалось.
– Расскажи, с какими чудовищами тебе приходилось сражаться? – сказал он.
– Василиски, виверны, скрекки, жряки, гловоглазы, в общем, много их всяких, до утра перечислять можно, – ответил Геральт.– Я разговаривал с Арагорном, судя по его рассказам, здесь тоже чудовища есть, хоть и не в таком количестве, как у нас. При Сопряжении Сфер нечисть во все миры успела просочиться, только куда-то больше, а куда-то меньше.
– Да, наверное, есть, из перечисленных тобой о василисках слышал. Ну и какие же из чудовищ самые опасные?
– Ну вот хоть бы и упомянутый тобой василиск… – сказал Геральт.
– Убивает взглядом, да? – перебил его Боромир.
– Выдумки все это, – рассмеялся ведьмак. – Этот гад опасен тем, что его яд убивает мгновенно. Есть чудовища, опасные для воинов по большей части тем, что их обычным мечом не убьешь – серебряный нужен. Гуль, например: это отвратительное существо в основном на кладбищах живет, в некрополях, в подземельях. Есть еще более крупная разновидность гулей – грайвер, он трупным ядом заражает.
Выгоднее, конечно, василиска убить: мне и за то, что его прикончил, заплатят, и шкуру продать можно: сейчас в моде туфли из кожи этой твари.
Боромир резко остановился и повернулся к собеседнику.
– Что значит «заплатят»? Ты убиваешь чудовищ за деньги? – теперь в его глазах читалось недоверие с примесью отвращения.
– А что ты хотел, чтобы я платил? Так сказать, за «редкое удовольствие» убить чудовище? – съехидничал Геральт. – Это мое ремесло, мне же на что-то жить нужно.
Губы Боромира сомкнулись в тонкую, суровую линию, и некоторое время он шел молча.
– Ты мог наняться на службу к королю, – наконец сказал он.
– А кто в таком случае на страшилищ охотиться будет? Может, странствующие рыцари? – спросил Геральт.
– Если в вашем мире так много чудовищ, короли не могут не понимать серьезность положения: мудрый правитель должен взять отряд подобных тебе воинов на дотацию, чтобы было кому защищать народ от всякой нечисти. Негоже, когда крестьяне отдают свои скудные, заработанные трудом и потом деньги за твою защиту, – поморщился воин.
– Плевать им на народ. Алчные короли не станут заботиться о том, что в какой-то деревне появилось чудовище, им проще делать вид, что их вообще не существует: по крайней мере до тех пор, пока какая-нибудь гадость не заведется в их дворцовом фонтане или не поселится на их любимой клумбе, – рассмеялся Геральт. – И на службу я к ним не пойду: я не собираюсь сложить свою голову в войне, цель которой – захватить богатые минералами земли или отвоевать выход к морю. Я предпочитаю держать нейтралитет и помогать людям избавиться от опасности. В мире много чудовищ, с которыми обычному воину справиться не под силу, поэтому нужны ведьмаки. А что за мою помощь платить нужно, так это справедливо, я считаю.
С этого момента разговор не клеился. Боромир шел, нахмурившись, и на все попытки завязать беседу отвечал односложно. Как только на обратном пути показались жилые строения, он нашел повод покинуть собеседника. Геральт понял, что начавшаяся дружба не состоится.
Жаль.
====== Глава 5 ======
Пришло время отправляться в поход. Гостеприимные эльфы провожали отважных путников в опасную дорогу. Когда проститься с Арагорном вышла Арвен, все мужчины посмотрели в его сторону со смесью зависти и уважения. О красоте этой эльфийки ходили легенды, хотя даже они не могли ее описать в достаточной степени. Но не только прекрасная Арвен приковала к себе взгляды. Чуть поодаль застыл дивной красоты единорог, он стоял неподвижно и был похож на изящную статую, вырезанную из мрамора умелой рукой мастера. Лишь живые глаза и развевающаяся на ветру белоснежная грива рассеивали иллюзию нереальности. Цирилла подошла к гордому созданию, погладила по шее и что-то шепнула, после чего сказочный зверь исчез у всех на глазах.
Все приготовления были завершены, собравшиеся в этот нелегкий путь стояли перед крыльцом эльфийского дворца и слушали напутственную речь Элронда.
Когда все прощальные слова были сказаны, путники покинули светлую обитель. Было решено совершать переходы по ночам, а отдых устраивать в дневное время, чтобы привлекать как можно меньше внимания. Отряд вел Гендальф, что не могло не отразиться на настроении гондорского главнокомандующего, хотя поводов для раздражения и без того хватало с лихвой. Погода была хмурая, дул ледяной, пронизывающий до костей ветер. Никто из вышедших в поход и не ожидал легкой прогулки, но действительность оказалась еще более суровой, чем все предположения. К утру у всех ныли ноги, настроение было паршивое, недовольно урчали привыкшие к обильной и вкусной пище желудки. На привале, опасаясь недобрых глаз, костер разводить не стали, поэтому еда была неразогретой. Несмотря на сильный холод, путники провалились в сон, как только легли на землю.
Так повторялось несколько дней подряд, пока погода не сменила гнев на милость, подарив уставшим путникам безветренные ночи. Настроение у всех немного улучшилось, путешественники начали разговаривать более охотно, стараясь подбодрить друг друга.
Путники привычно жевали «завтрак» на заходе солнца, наслаждаясь моментом отдыха перед долгим ночным переходом. Цири ела хлеб с сыром, отказавшись от куска вяленого мяса.
– Что, худеешь? – пошутил над ней Сэм. – Так ты скоро ноги протянешь.
– Мне такое мясо не нравится, – поморщилась она.
– Ешь давай, не принцесса. Нравится – не нравится… – передразнил ее Пиппин.
– А вот и принцесса, – на полном серьезе заявила Цири.
В ее сторону сразу же устремилось несколько любопытных взглядов. Геральт вмешался в разговор, когда она начала перечислять свои титулы и владения.
– Хватит врать, – поспешно сказал он.
Цири удивленно заморгала, опешив от такой несправедливости.
– А вы тоже хороши, уши развесили, – продолжил Геральт, обращаясь к хоббитам. – Из крестьян она.
Цири собралась что-то возразить, но Геральт не дал ей такой возможности.
– Рот закрой, – грубо сказал он, давая понять, что разговор окончен.
Девушка, не привыкшая к такому обращению со стороны Геральта, чуть не задохнулась от обиды. Она поджала губы, сверля ведьмака сердитым взглядом, но промолчала.
Боромир, слышавший этот разговор, усмехнулся и закатил глаза. Ему стало по-человечески жаль выставившую себя на посмешище девушку.
– Не расстраивайся, – решил он ее подбодрить. – Принцессой тебе, может, и не стать, но заняться чем-нибудь путным у тебя есть все шансы, было бы желание.
Сказав это, он бросил косой взгляд на Геральта и продолжил:
– Если захочешь, найдем тебе место при дворе в Гондоре. А как стану наместником, может, и титул какой пожалую, – последнее он добавил больше для того, чтобы посмотреть на реакцию Арагорна.
Арагорн, как человек мудрый, сделал вид, что вообще ничего не слышал, и продолжил обсуждать с Фродо превосходный табак из Шира. Цири же перевела на гондорца тяжелый, полный негодования взгляд.