— Но Карин не знает… Всех нюансов, — обдумывая кандидатуру дочери, Орочимару смотрел на веселящихся близнецов, которые уже освободили качели и начали играть в догонялки с детьми постарше.
Он и Цунаде не рассказал «всех нюансов», впрочем, та и сама не хотела их знать. Он заверил, что обойдётся без человеческих жертв, и это полностью устроило чету Сенджу, которые хотели возродить свой клан. И не просто клан — они желали, чтобы у их детей мог пробудиться мокутон — элемент Дерева, который был доступен лишь Первому Хокаге и удачному эксперименту с клетками Шодая — Тензо. Цунаде уже подготовила почву в совете дзёнинов, сообщив, что собирается возродить свой клан с помощью искусственного оплодотворения и нескольких суррогатных матерей, которые, по легенде, «находились в других селениях», и их местонахождение держалось в секрете.
Орочимару не знал, сколько яйцеклеток погибнет в результате столь сложного «скрещивания». По расчётам, потери могли составлять до девяноста пяти процентов. Поэтому полтора года Цунаде, используя Ин-фуин, препараты и медицинские навыки собирала и «усыпляла» в яичниках свои фолликулы, которые должны были созреть одновременно. По предварительным оценкам и диагностике — около ста пятидесяти — ста шестидесяти яйцеклеток должно появиться вследствие «мега-овуляции».
Тем самым, даже при самом худшем раскладе они смогут создать как минимум троих детей с клетками Хаширамы, Цунаде и Джирайи.
В будущих детей клана Сенджу Орочимару планировал внедрить то же, что и в пятерых своих «внуков» — частицу своего сознания, и об этом Цунаде даже не догадывалась.
Впрочем, этот эксперимент не был до конца подтверждён. Самые младшие Учиха были обычными детьми и не проявляли признаков пробуждения «наследственной памяти», которую Орочимару ввёл в их тела в эмбриональный период при помощи проклятой печати. Мозг ребёнка должен сформироваться, прежде чем частица сознания «проснётся», об этом говорили и предварительные прогнозы, и биометрические наблюдения. Эти мальчишки вообще были очень развиты и тянулись за ребятами постарше. В три года мозговая активность Шо и Кенджи достигла требуемого уровня. Но за прошедших полгода «подсознание» не пробудилось. Орочимару не отчаивался и думал, что, по крайней мере, он, как минимум, смог дать своё продолжение и породниться с великим кланом.
Сейчас ему представился шанс породниться и со вторым. А если «наследственная память» всё же проснётся, то это будет просто замечательно. Перспективы в случае успеха, которые видел он, потрясали воображение.
— Так что насчёт Карин? — тихо спросила Цунаде.
— Я введу её в курс дела. Ей можно верить, — ответил Орочимару. — Будь готова, завтра прими все лекарства и не напрягайся. Послезавтра начнём операцию.
*
— Ты хотел меня видеть, отоо-сан? — в домашнюю лабораторию заглянула Карин.
Орочимару посмотрел на свою родную дочь, с лёгкой ностальгией подумав, что та всё больше становится похожей на мать — Узумаки Кури, которую он помнил из своей молодости. Те же длинные алые волосы, которые Карин заплетала в широкую косу немного набок, красивая фигура. Вот только Кури не носила очков, которые делали лицо его пятнадцатилетней дочери серьёзней. Та бледная тень, которую он встретил в Стране Травы несколько лет назад, неприятно поразила Орочимару. Остриженные волосы, нездоровая худоба, даже тёмные глаза Кури выцвели от болезни.
Прихоть природы: гены Узумаки, которые обладали огромными резервами чакры, соединённые с его ДНК, дали способность к «стихийному исцелению». Сейчас его дочь достигла уровня ирьёнина А-ранга. Карин обуздала свою «стихийность» и смогла направлять её по своему усмотрению, не растрачивая «сырую» чакру, тем самым догнала Кабуто, который когда-то её обучал. Несмотря на талант, А-ранг был «потолком» для его старшего приёмного сына, так же, как для Учиха Мины «потолком» в ирьёдзюцу был В-ранг, до которого та, кстати, ещё не добралась.
Орочимару всегда остро чувствовал источники чакры у шиноби, их сформированность и направленность. Он видел потенциал даже в маленьких детях и мог спрогнозировать их дальнейшее развитие, культивируя в своих приёмных сыновьях, дочерях и остальных детях клана определённые навыки. Благодаря его работе все стали ещё сильнее. В Нацуми он разглядел искры прекрасного канчинина, у Саске заметил предрасположенность к батто* и пару месяцев назад начал серьёзно обучать того практике меча, у Наруто пробудился редкий даже для Узумаки Дар чувствовать саму суть фуиндзюцу. Карин же имела все шансы сравниться и превзойти свою наставницу — великую Сенджу Цунаде.
Орочимару определённо гордился всеми своими детьми.
— Да, мне и Цунаде понадобится твоя помощь в несколько деликатном вопросе, — кивнул он, обдумывая, что сказать, и, в конце концов, решил, что Карин достаточно взрослая, чтобы понять всё. — Садись, разговор будет долгим.
По мере повествования дочь смотрела всё с большим удивлением, которое буквально читалось в её глазах.
— Так значит, Шо, Кенджи, Има, Ёши и Такеши на самом деле мои сводные братья и сёстры? — спросила Карин, когда Орочимару перевёл дух.
— Ну да… Но родственная связь довольно специфическая. Если учесть, что как бы матери не было, или матерью выступал я при замещении своей ДНК в яйцеклетках, не знаю… Намного проще быть их дедушкой.
— То есть отцовство Итачи или Шисуи точно не установлено?
— Его, в принципе, можно уточнить, но я не вижу смысла, к тому же они довольно близкие родственники, и их ДНК во многом схожа, — пожал Орочимару плечами, удивляясь тому, что Карин обратила внимание на этот момент, даже не особо удивившись факту отцовства-материнства, а это, с точки зрения медицины, должно было заинтересовать больше.
— Отоо-сан, значит Такеши не сын Гурэн, и у них с Итачи… — посмотрев на залившуюся румянцем Карин, которая кусала губу, Орочимару понял, в чём дело.
— Ты все эти вопросы решишь с Гурэн и с Итачи, — вздохнул он, снова вспомнив о Кури и своей молодости. — А сейчас я расскажу тебе подробно, что надо будет делать.
— Хорошо! — Карин просияла ничуть не хуже своего блондинистого братца. — Я всё сделаю, отоо-сан, можешь на меня рассчитывать!
Комментарий к Часть 1. Глава 6. Посвящение в тайны
* Батто — практика меча.
========== Часть 1. Глава 7. Возвращение с миссии ==========
— Так что за проверка будет у моего брата и Наруто, сенпай? — спросил Итачи у Хатаке Какаши, в компании которого возвращался в деревню с миссии.
— Два колокольчика, — покосившись правым глазом, ответил бывший командир.
Левый глаз Какаши был прикрыт хитаем, но Итачи знал, что под протектором с символом Листа спрятан всегда активированный шаринган. Когда ещё был жив старый клан, Учиха весьма неодобрительно смотрели на носителя их приживлённого додзюцу.
Шаринган подарил Какаши новые возможности. Не только распознавать мельчайшие движения врагов и повторять техники, за что Хатаке и прозвали «Копирующим ниндзя», но и тем, что к развитым ранее «земле», «воде» и «молнии» добавилась четвёртая стихия — огня. Само додзюцу Учиха было тесно связано с огненными техниками на генном уровне, поэтому все представители клана, даже самые слабые, уже в шесть-восемь лет могли выполнять «катон-но-дзюцу» до D-ранга включительно.
Остальные клановые шиноби чаще всего овладевали начальными стихиями годам к тринадцати-пятнадцати, а бесклановые, не имеющие особых предрасположенностей, — и того дольше.
Но Какаши, развивший в себе столько стихий, сам по себе был гением клана Хатаке, несмотря на то, что на данный момент остался последним его представителем в Конохе. Итачи помнил, что однажды сенпай говорил о том, что часть его клана может быть в Мамору — поселении шиноби, на границе со Страной Травы — считай — Страной Земли. Но после смерти своего отца Какаши оборвал все связи с кланом и не стремился найти родичей. Это было время жестоких войн, в котором погибло множество таких маленьких и разобщённых кланов, как Хатаке.
Поглощённый своими страданиями по поводу потери друзей: Обито и Рин — а после определённый на «Тёмную сторону» АНБУ Какаши был довольно замкнут и необщителен. Пожалуй, лишь с Итачи, Тензо и приставучим Майто Гаем у Копирующего шиноби и были относительно приятельские отношения.
Нынешняя общая миссия дала Итачи возможность по-новому оценить будущего сенсея команды своего младшего брата и Наруто. Основными из четырёх стихий Какаши были «молния» и «земля», тот спокойно использовал техники В-ранга, даже продемонстрировал «райкири буншин» — клона из молнии, который тянул на «А». Использование водных элементов досталось самому Итачи, а несколько кривоватых «цветов феникса», выданных Какаши, позволили спросить бывшего сенпая про его стадию развития огненных дзюцу.
Оказалось, что в этом Саске уже превзошёл будущего наставника. У Какаши получалось делать максимум С-ранговые техники и то — только с излишней затратой чакры. В арсенале Саске уже были уверенные «С» и парочка техник В-ранга. Неплохо для двенадцатилетнего пацана, у которого через неделю выпуск из Академии.
Впрочем, если учитывать их с Наруто комбо-атаку стихиями ветра и огня, то вдвоём они могут «дать жару» на А-ранг.
Итачи хмыкнул, вспомнив, как для тренировки парней ему пришлось выбираться с ними в сторону Таби на Восточную пустошь, в которой были гектары выжженной земли и сухих деревьев. Ходили слухи, что именно с Восточной пустоши началось сражение Мадары и Хаширамы, которое чуть ли не «повернуло реки вспять» и перенеслось до Долины Завершения. Страшно подумать о поле боя между двумя шиноби длиной около пятисот километров и шириной около восьмидесяти. Но если учесть размеры биджуу и способности обоих основателей Конохи, то становится удивительным уже то, что они не размахнулись на половину континента, а «танцевали» на таком «крохотном пятачке».
— Саске и Наруто очень хороши в командной работе, — сказал Итачи. — Я слышал про ваш тест, сенпай. Вы берегите себя, — добавил он иронично. — А то у парней за плечами не просто шесть лет Академии, они с восьми лет прошли вместе множество разных передряг, защищая спины друг другу. Не расслабляйтесь на своём тесте. Тем более, что в их команду включили канчинина из клана Хьюга. Вам не спрятаться, не скрыться будет.
— И когда ты стал таким ехидным, Итачи-кун? Был таким хорошим мальчиком, тихим, молчаливым, — пробубнил Какаши.
Итачи только улыбнулся.
— Так это когда было-то? Не сравнивайте меня с одиннадцатилетним пареньком из АНБУ, который пытался не уронить честь своего клана перед взрослыми шиноби. Мне почти восемнадцать, и я сам — глава клана, — шутливо заметил он.
— Мма… Я думал, что глава клана у вас Шисуи-кун, — с удивлением посмотрел на него Какаши.
— Шисуи — старейшина, он вместе с Орочимару-саном представляет нашу семью на совете дзёнинов, — пояснил Итачи.
Он читал старые донесения о резне в клане Учиха и о том, что Какаши опознал в виновнике Учиха Обито. Итачи было интересно, как изменилось отношение бывшего сенпая к «мёртвому другу», поэтому он продолжил.
— И знаете, Какаши-сан, глава клана иногда должен принимать тяжёлые решения. Когда мы поймали того, кто убил наши семьи… Наших родных и близких, матерей, отцов, братьев и сестёр, я лично исполнил смертельный приговор отступника клана, который сделал это.
— Хокаге сказала мне, что Учиха Обито был убит два года назад, — глухо сказал Какаши. — Я долго не мог поверить, что мой друг способен на такое. Он… В нём было столько веры, он верил в мир и товарищеские отношения. В дружбу… После той ночи, — Итачи кивнул, давая знать Хатаке, что понял о какой ночи идёт речь. — После той ночи всё изменилось. Если раньше была пустота, то после — непонимание и неверие. Он предал свои идеалы, предал деревню, свой клан, меня… Я не знаю, почему…
— Могу рассказать. Но вряд ли вам станет от этого легче, сенпай, — тихо сказал Итачи, и Какаши резко остановился и остался на ветке за ним.
— Ты… Знаешь? — в лесной тишине шёпот Какаши показался несколько безумным. — Откуда?
— Считайте, что перед приговором преступник покаялся в своих грехах, — не моргнув и глазом, соврал Итачи. — Так что я знаю «историю Обито». Хочешь её услышать, Какаши?
— Надо передохнуть, — отмер бывший сенпай. — Сделаем привал.
До Конохи оставалось всего несколько часов пути, но Итачи кивнул, соглашаясь, что подобный разговор лучше вести вдали от чужих ушей.
*
Какаши молчал, остекленевшим взглядом уставившись в одну точку. Итачи не мешал ему осмысливать свой рассказ.
Какаши больше интересовали личные отношения, да и не собирался Итачи делиться большей частью информации с бывшим сенпаем, поэтому «со слов Обито» скупо и схематично поведал, как после своей «гибели» тот попал к умирающему Учиха Мадаре. Мадара спас своего соклановца, при этом внушил тому несколько нехороших идей. Обито хотел вернуться в Коноху, но был слишком слаб. Получил новую половину тела, созданную из клеток Первого Хокаге. После того, как относительно выздоровел, поспешил к друзьям и увидел, как Какаши убивает Нохара Рин — девочку из их команды, которую Обито очень сильно любил. Убил ниндзя Тумана, которые пытались захватить Рин, и не смог убить Какаши. Но возненавидел его очень сильно за то, что тот не сдержал своего обещания «заботиться о Рин, когда его не станет». Путь ненависти привёл Обито в «Акацуки», парень мстил Конохе и своему клану: выпустил Лиса, убил своего сенсея Намикадзе Минато с его женой Узумаки Кушиной, а через восемь лет напал на клан Учиха и убил всех.
— Как я уже сказал ранее, эта информация не даёт ничего нового, только, возможно, разбередит старые раны, сенпай, — спустя ещё полчаса давящего молчания подал голос Итачи. — Пора возвращаться.
— Да, — отмер Какаши. — Пора возвращаться. Спасибо, что рассказал мне это. Просто так всё стало намного понятнее.
— Твоего друга не стало в тот момент, когда он увидел смерть своей любимой, — тихо сказал Итачи.
— Думаю, что в тот момент не стало и меня, — прикрыл глаз Какаши и помотал головой, словно отгоняя воспоминания.
— После гибели клана я тоже думал, что для меня всё кончено, — ответил Итачи. — Но думаю, что Хокаге не зря пытались дать тебе работу с детьми. Ты видишь только смерти, в которых хочешь спрятать смерти своих друзей, но ничего не получается. Они только напоминают о страшных моментах в жизни, верно?
— Да, — подтвердил догадку Какаши.
— Пора отпустить прошлое, — Итачи запрыгнул на ветку. — И я знаю ещё кое-что… Перед своей смертью Обито простил тебя. Так что ты тоже должен простить себя.
*
— Итачи вернулся! — встретил гомон сестёр и братьев. — Онии-сан вернулся!
Итачи поздоровался, улыбнулся всем и отправился в купальню. После такой продолжительной миссии хотелось отдохнуть, поесть и увидеть Карин, чтобы рассказать о том, что он придумал для сплочения команды своих будущих воспитанников. Ещё оставалось нанести визит вежливости в клан Абураме и официально представиться главе клана. С Абураме Шиби Итачи был знаком по собраниям дзёнинов, но теперь его статус изменился, и нужно узнать как можно больше о сыне Шиби-сана.
— Нии-сан, тебе помочь? Могу потереть тебе спину, — в купальню заглянул Саске. Иногда младшему братишке хотелось побыть и пообщаться с Итачи наедине, поэтому после его миссий они ходили в онсэн вместе.
— Хочешь тоже помыться? — спросил Итачи, подумав, что если ему потрут спину, то это будет не так уж и плохо. За две прошедших недели он изрядно вымотался и, наконец, мог расслабиться.
— Нет, я только недавно… Просто хотел побыть с тобой, — смутился младший брат. — Ты же был на миссии с нашим будущим сенсеем с Наруто? Он будет учить меня техникам молнии?
— Думаю, Хатаке Какаши сначала захочет посмотреть, на что ваша команда способна в боевых условиях, — уклончиво ответил Итачи. — Лучше расскажи, что нового в деревне. Может, что-то любопытное произошло, пока меня не было? — перевёл он тему.