Братец — полная моя противоположность, как по полу, так и по характеру. Внешне мы тоже не особо были похожи. Лицом я походила на отца, он — на мать. Цвет волос у меня был даже светлее, чем у Емитсу, а у Тсуны почти как у Наны. Зато у Тсуны шевелюра стоячая и густая, как у отца, а у меня — тонкие, совсем не пышные волосы.
После того злополучного дня что-то точно в нём изменилось. Причём не в лучшую сторону. Он стал очень неуклюжим, то есть выходя за пределы нормы: мог запросто наступить на свою же ногу, запутаться в ногах, сбить что-то на пути, в конце концов, даже упасть с лестницы. Как будто он потерял ориентацию в пространстве или два разных человека брались за руль управления. У меня, как всегда, были подозрения… Но я не уверена, связана ли затуманенность сознания, которую я тогда почувствовала, с изменившимся поведением или всё дело в явно полном запечатывании.
Нана вычитала где-то, как исправить врождённую неуклюжесть, а когда занятия дома не помогли, стала водить его куда-то.
Когда Тсуне стукнуло четыре года, встал вопрос, отдавать ли его в садик. Узнала я об этом сама, когда заинтересовалась кучей брошюрок и визиток, внезапно заполонивших дом. Тут-то и встала передо мной дилемма.
С одной стороны, мне постоянно скучно, и оттого всё свободное время я трачу на весьма вяло идущее обучение. С другой — в детском саду вряд ли можно будет заняться чем-то интересным. Но если я не буду выбираться из дома чаще, я, скорей всего, свихнусь в четырех стенах. Решающим аргументом стало то, что в детском саду я смогу притереться с детьми и влиться в школьный коллектив будет легче.
Так я думала… Конечно, мне придётся подождать ещё один год.
Уговорить всё ещё сомневающуюся Нану, которая тряслась над детьми под гнётом материнского инстинкта, не составило особых усилий, надо было лишь долго капать на мозги – она такой напор не выдерживала.
И вот, пришёл мой черёд выбраться в большой мир.
Всё началось вполне терпимо. Надев на нас белые футболки с эмблемой садика на спине, оранжевые шорты и такие же оранжевые панамки, Нана взяла за руки меня и Тсуну и отвела в садик, передав в руки других взрослых.
Первый день прошёл вполне сносно. Нас разделили на маленькие группы по шесть человек и дали каждой группе своё обозначение. Я попала в группу имени вишни. Через время, как я знала, нас перемешают, и эмблема тоже изменится.
Настало время познакомиться с группой. Воспитательница, назначенная присматривать за «Вишнями», представила нас остальным, а затем попросила назваться всем. И тут нас познакомили с распорядком дня: вначале игры в помещении, затем час на урок с перерывами, прогулка на улице, обед и сон, после чего опять игры.
В процессе, как я потом поняла, многие группы выгуливали вместе.
Следуя расписанию, нас оставили в помещении и выдали огромную коробку игрушек. Дети послушно взялись играть, а я застыла столбом. Картина, представшая перед взором, заставила меня осознать всю глубину… Один мальчик, Кента, ковырялся в носу и елозил игрушкой — жертвой абстракции — по полу, второй ползал, словно не научившийся ходить, при этом катая машинку: по полу, по всем поверхностям, по одногодкам. Две девочки уже раздирали огромную яркую куклу, которую обнаружили в коробке. От недостатка словарного запаса, не иначе, они ограничивались грозными «у» и «моё». В завершение одна девочка дергала меня за футболку:
— Эй, эй, поиграй со мной в мячик. Эй, эй!
Кажется, мой глаз не перестал дёргаться, даже когда я перекинула пустую коробку и забралась под неё. Мне требовалось срочное успокоение. Слава всем богам, что с утра некоторое время было потрачено на знакомство, поэтому я быстро дождалась обеда.
После обеда в той же комнате игр расстелили футоны и предложили нам на них спать. Не такие уж толстые матрасы — это ещё ничего. Вот обеденный сон — это проблема! Я уже как с полгода не спала днем. Организм перестал требовать этого слишком сильно. Но я нашла выход. Я баловалась со своей силой, концентрируя её в разных областях тела. Это можно назвать тренировкой, ведь я уже успела заметить прогресс. А ещё, пока остальные дули в обе дырки, я собиралась с силами, чтобы пережить остаток дня.
Уже спустя пару дней я достигла единения с вселенной. Причём даже без чтения эзотерики.
Мне всего лишь надо было забраться куда повыше или подальше от остальных и наблюдать за играми детишек, как подобает взрослому — снисходительно. Когда я всё переоценила для себя, стало проще на всё смотреть. Состояние внутреннего равновесия позволяло сохранить психическое состояние в норме. Боюсь, в ином случае у меня бы быстро шарики за ролики поехали.
Единственной проблемой оказался Тсуна, с группой которого нас частенько объединяли. А он у нас слишком домашний и привязанный к своим мальчик. Выручила воспитательница, которая как раз умела справляться с такими проблемами, но иногда я всё же вынуждена была спускаться до обычных смертных… то есть детишек и изображать бурное участие в играх. Это утомляло зверски, но увы, японское общество требовало объединения с окружающей группой и познания духа коллективизма. Эх, не стать мне, видимо, Королём Шаманов…
Абстрагироваться от происходящего было хорошей идеей. Тараканы, правда, не поддержали: они-то предлагали устроить мини-апокалипсис и даже возглавить его. А теперь они маялись от скуки. Правда, недолго. В садике были полки с учебной литературой. На коротких уроках воспитатель пыталась в игровой форме нас с ними познакомить. С одной из этих простеньких книжек я и засиживалась в уголке.
Через пару месяцев группы перемешали, и группу детишек на год старше вместе с Тсуной объединяли теперь с другими ребятами во время прогулок. Я вздохнула спокойнее: теперь ни у кого нет права меня отвлекать.
В целом книжки эти, конечно, не для моего склада ума, но здесь есть необходимая информация для прокачки языка. У меня и так его уровень выше, чем у одногодок, но уж равняться на них я не собираюсь.
В новой группе была другая воспитательница, и её всерьёз взволновала моя отстраненность от коллектива. Это было проблемой, а мне лишние проблемы были не нужны.
— Кира-чан, почему ты не играешь с другими?
Я чуть сменила угол, чтобы выглянуть из-за воспитательницы и осмотреть примитивные организмы, занятые бессмысленными занятиями.
— Я занята, — вернулась в обратное положение.
— Но ведь всё время рассматривать картинки скучно!
Я окинула её взглядом, прикидывая, чем можно её убедить, и стала перечислять:
— Сегодня я съехала с горки, перелезла по лестнице и просидела в песочнице полчаса. С игрушками мне не так интересно играть. К тому же я не картинки рассматриваю, а читаю.
— О, так давай сегодня перед тем, как все будут ложиться спать, ты почитаешь нам всем?
Бли-и-ин. Ну ладно, медленно, но я уже могу прочесть простенькие предложения. Сказки тут не совсем и сказки, а скорее перечисление похождений персонажа, состоящее из коротких предложений.
Эта неожиданная идея оказалась хорошей практикой. Теперь я не только заучивала иероглифы и их произношение, но и повторяла всё вслух, что в свою очередь повышало запоминаемость.
— Эй ты, я хочу покататься на качелях.
Я подняла взгляд и, продолжая раскачиваться, посмотрела на говорившего. Двое моих новых одногруппников, кажется, Деичи и Иоши.
— Отстань, — коротко бросила я.
— Эй, я хочу покататься! — повторил Деичи ещё более настойчиво.
— И что с того?
— Дай мне покататься!
Блин, это, похоже, «хотелкин».
— Отвали.
— Слезь!
— А то что? — с интересом приподняла я бровь.
— А то… а то я твою книжку порву!
Я хмыкнула и… спрыгнула с качелей. Такие финты я проворачивала с остальными детьми ещё в далёком настоящем детстве. А вот здесь это не было так распространено и даже строго запрещалось.
Мальчишки уставились на меня круглыми глазами, а я подошла на расстояние вытянутой руки к «хотелкину» и по совместительству самому драчливому и спокойно констатировала:
— В нос дам.
— Не дашь, — подключился к интеллектуальной беседе его друг. — Ты девчонка и ни с кем не дружишь!
— Мне нет необходимости.
Когда Даичи ухватился за книгу в моих руках, я, не стесняясь, пнула его по ноге и забрала её обратно. В ответ Иоши толкнул меня в плечо так, что я едва не упала. Обычно дети, которых задирали мальчишки, заливались слезами, но тут рыдать никто не собирался. Я в ответ замахнулась книжкой по лицу. Получилась этакая увесистая пощёчина. Не тратя больше времени, я отправилась к лестнице, где собиралась найти тихое местечко…
Дрались дети в саду частенько, хотя это и драками назвать сложно. Силёнок мало, ловкости и контроля тела почти нет, я уже молчу про работу головой.
На драку, к счастью, никто не наябедничал, иначе тут бы началось такое!... Хотя Нана довольно спокойная, проблем бы всё равно не было.
Заняв свои любимые качели, словно Наруто, я в кои-то веки оторвалась от книги и дала глазам отдохнуть. В данный момент я могла наблюдать не только за своей группой. Но самое интересное творилось как раз перед моим носом: рыжую девочку из другой группы, Киоко, притесняли мои недавние знакомцы. Киоко самая скромная и тихая в группе, мямля, конечно, но в таком возрасте простительно.
— Что происходит? — полюбопытствовала я, подойдя к ним из-за спины.
Они синхронно обернулись на голос.
— Акира, иди на качели.
Я внимательно посмотрела в наивно-глуповатые глазки, отчего Даичи замялся.
— Даичи, Иоши, можете идти на качели, я уже не хочу кататься.
— Я тоже не хочу!
— А ты пойдёшь, — с нажимом произнесла я. — Понял?
В таком возрасте дети легко поддаются давлению, что я иногда практиковала. В таких вот случаях.
— А вот и пойду!
Я с усмешкой проследила, как они удаляются в указанном направлении.
— С-спасибо, Акира-чан, — сказала тихо рыжеволосая девочка и попыталась изобразить поклон.
— Всегда пожалуйста.
Этот случай я забыла быстро. Ровно до того момента, пока через ограду через несколько дней не перелез сероволосый мальчик постарше и не понёсся в мою сторону. Он схватил меня за плечи и проорал прямо в лицо:
— Это ведь ты?! Это ты?
— Что — я? — уточнила, прикидывая, куда бить, если что.
— Это ты подруга моей сестры Киоко? Ты её защищаешь, пока меня нет рядом?
— Э-э-э.
— Ни-сан! — рыжеволосая девочка оказалась возле мальчишки. — Отпусти Акиру-чан, ты её пугаешь!
— Точно!
— Ничего он меня не пугает, – проворчала в свою очередь я.
— Ладно, я пошёл! Спасибо! — он так же быстро унёсся обратно на свою площадку.
Я сама не заметила, как создала себе удобоваримую атмосферу в текущей группе. А ведь всего лишь приструнила двоих задир. Когда группа в очередной раз через время сменилась, я вновь прибегла к той же тактике. Уж очень удобно было, когда тебя лишний раз не достают. А надо всего лишь создать немного пугающий образ.
Вскоре воспитательница показала нам фильм про «типичную Японию», где простенько рассказывали сказки о драконах, каком-то великом правителе и самураях. После чего выплыла неожиданная подлянка, называвшаяся — детский спектакль. В принципе, ничего такого не требовалось, но на роль дайме взяли именно меня. Я даже догадалась почему. Новая воспитательница быстро заметила, как детишки вокруг меня быстро становятся послушными и тихими.
Даичи и Иоши назначили драконами, Киоко — женой дайме, Масато — самураем и ещё одну девочку нарядили в пастуха, которого и будут гонять драконы. Всё бы ничего. Я ожидала всего от двух задир, в конце концов, даже от Киоко с её энергичным братцем, но не мальчишку, преследующего меня по пятам! Он ещё и над душой стоял!
— Масато, почему ты ходишь за мной?
— Я самурай и защищаю дайме, — вскинув горделиво подбородок, пояснили мне.
— От кого?
— От врагов?
— А где враги?
— Э-э-э. Везде!
Я вздохнула.
— Дайме сам справится со всем. Ему не нужен постоянный присмотр самурая. Иди защищай жену дайме.
Благополучно сплавив надоеду, я вернулась к записи иероглифов на песке.
Рановато я расслабилась. Даже после коротенького недоразумения, называемого спектаклем, надоеда не успокоился. Я как могла выкручивалась, но он продолжал воображать себя самураем. Даже палку-меч где-то постоянно добывал. Для этого ему необходим был объект защиты, который я как могла перекладывала, но этот проклятый знак возвращался обратно ко мне! Вот так, видимо, и сворачивают мозги.
В конце концов, на носу было очередное перемешивание, и я просто подождала его… Но Масато оказался вновь в моей группе. К тому же тут впервые произошло то, что я так долго подспудно ожидала.
— Отойди, глазастая! У тебя странные глаза!
— А у тебя странные уши.
— У меня нормальные уши!
— Как для гоблина. Мне виднее.
Мальчишка в обиде замахнулся, и я легко шагнула в сторону. Не успела я ответить, как Масато набросился и повалил Козеши. Разнимали воспитатели, но мальчишки знатно помутузили друг друга. Масато на следующий день вернулся на пост с сияющим лицом и таким же фингалом.
— Спасибо, — кивнула я, и он расцвёл.
Не знаю, что крутится в этой наивной головушке, но я, кажется, нашла, на кого можно спихнуть некоторую работёнку, а то взрослые более остро реагируют на дерущуюся девчонку, чем на мальчишку. Как будто я не должна уметь за себя постоять, в самом деле!
====== Глава 4 ======
Прошло чуть больше года в детском саду. Емитсу решил вновь вознаградить нас своим приездом. Последовала обычная программа приключений, но, слава Ками, мне удалось по большей части её избежать. Зато я с удивлением узнала, что отец записал Тсуну на дзюдо. Я не удивилась, что, как только отец уехал, Тсуна со слезами и истериками убедил Нану, что ему не надо ходить на дзюдо. Нана качала головой, сетовала, что этого хотел отец и месяц занятий уже оплачен. А я возьми и согласись походить некоторое время. Я слышала, что некоторые мальчишки в садике уже записаны в спортивные секции, поэтому справедливо опасалась возмездия.
Из-за начавшихся занятий дзюдо мне понадобилась утренняя зарядка. Состояние мышц и тела неважнецкое, и из-за этого я получала много синяков и ссадин на тренировках.
Утром я встала пораньше, выбралась из дома и направилась по мысленно составленному маршруту пробежки по кварталу, когда меня окликнули:
— Эй! А я тебя знаю! Ты подруга Киоко!
Это был старший брат Киоко. Как я знала от его сестры, он на год старше её, а так как ей шесть, то Рёхею уже семь, и он поступил в этом году в начальную школу. Это был маленький крепкий мальчишка с серым коротким ёжиком волос, упрямым незамутнённым взглядом и вечно широко открытыми глазами.
Не знаю, с чего он решил, будто мы с ней лучшие подруги. Мы с ней, конечно, часто пересекались в детском саду и во дворе, и из-за какого-никакого знакомства приходилось общаться.
— Ты тоже на пробежку?
— Да.
— Отлично! — он засветился лицом и предложил: — Давай со мной наперегонки.
— Я ещё разминаюсь.
— А как ты проводишь разминку? Что за упражнения?
Отвязаться от него оказалось не так уж просто. В итоге всю зарядку мы проделали вместе и потом ещё и пробежали наперегонки. Мне даже понравилось. Он подкинул несколько идей для разминки, которую делал сам, и бежать было гораздо полезнее и легче, когда равняешься на чей-то лучший результат.
Вернувшись с зарядки домой, я услышала, как Нана взялась за завтрак, и поскорей проскользнула на второй этаж к моей двери, где висела табличка «Комната Акиры». Её повесила Нана, когда всё же смогла переступить через свои материнские инстинкты и дать мне собственное помещение. Конечно, она могла вломиться сюда и всё ещё убирала комнату сама, но это был уже прогресс.
Мои опасения сбылись через неделю. Я невовремя зашла и застала Нану в коридоре с корзиной белья. Она меня тоже сразу увидела: