Юрий родился в маленьком провинциальном городке Закраевске, и поначалу в его жизни не находилось места ничему примечательному. Даже несмотря на то, что на дворе было начало двадцать первого века, обстановка, которая его окружала, соответствовала скорее второй половине века двадцатого, насколько он знал о ней по книгам и по рассказам родителей. Смирись юноша со своей судьбой, он так и остался бы на всю жизнь в своём городке, и судьба Юрия сложилась бы совершенно по-иному.
Но молодой человек не собирался прозябать в провинции, ведь у него была мечта. Ещё ребёнком Юрий стал грезить о небе, о полётах, о космосе… После окончания школы он покинул родной дом и направился в Москву, где смог поступить в лётное училище. И дальнейшая его судьба складывалась весьма успешно: Карташова зачислили в состав Воздушно-Космических сил Российской Федерации; его карьера пошла во всех смыслах на взлёт.
Молодого лётчика заметили представители космической отрасли и пригласили в ряды космонавтов. Это была большая честь ― тема исследования космоса вообще все последние годы являлась доминирующей в жизни страны. Конечно, Юрий согласился, а супруга его поддержала. Они с детьми переехали жить сюда, в городок Звёздинск рядом с космодромом «Северный».
К тридцати годам Юрий Карташов совершил уже несколько полётов, в том числе на самых современных, опытных образцах ракет. А теперь вот ему представилась возможность прославиться на всю страну и совершить нечто по-настоящему грандиозное.
Ольга же в отличие от своего мужа являлась столичной барышней. Она родилась в интеллигентной семье. Отец ― учёный-физик, член РАН, а мать ― искусствовед, получившая признание в музейных кругах не только в России. Сама Ольга выбрала профессию дизайнера интерьеров и также весьма преуспела в своём деле. У неё был младший брат.
Они с Юрием познакомились на одной вечеринке в компании общих друзей. Такие разные люди, но, говорят, противоположности притягиваются. Примерно через два года состоялась свадьба, а затем и дети родились. Ольга чувствовала себя счастливой в браке и не жалела о том, что переехала за тысячи километров от родного дома вслед за супругом. Оба были молоды, ещё не до конца утратили наивность и оптимизм, и будущее рисовалось им в радужных тонах.
Конечно же волнение перед такой ответственной и важной миссией чувствовалось, но Юрий и Ольга верили, что всё будет хорошо, ведь полёт организуют профессионалы своего дела, а Россия занимает ведущие позиции в деле освоение космоса. Они были благодарны государству за те возможности, которые у них имелись, и за ту честь, которая им оказана.
Матвей и Вика рассказали про свои увлечения, про занятия в детском саду и дополнительных секциях и кружках, про друзей и про любимицу семьи Комету. Их живые, без ложной скромности и недомолвок рассказы буквально растрогали всех присутствующих. Нужный образ был создан, и журналисты благополучно, наконец, покинули жилище Карташовых.
А тем временем дата полёта всё приближалась. Примерно за неделю до этого Юрий полностью перебрался на космодром и уже жил там безвылазно, общаясь с женой и детьми только по видеосвязи. Нужно ли говорить, что он по ним очень скучал? Особенно, зная, что впереди ему предстоит примерно год отлучки, учитывая полёт до Марса и обратно, а также время нахождения там. Юрию оставалось лишь надеяться, что он не сойдёт с ума.
Накануне старта молодого человека в очередной раз пригласил к себе в кабинет Валентин Андреевич. Юрий увидел, что он волнуется не меньше него. Оно и понятно: ведь именно Макаров отвечал за общую организацию полёта и в случае чего, с него первого будут спрашивать.
― Ну как ты, Юра? ― спросил он, когда мужчины сели друг напротив друга.
― Волнуюсь, конечно, но настрой бодрый и оптимистический.
— Это хорошо. Но всё будет в порядке. Конструкторы обещают, что с ракетой и прочим оборудованием проблем быть не должно.
― Целый год вдали от дома — это тяжело… ― вздохнул Юрий.
― Понимаю, ― с грустной улыбкой сказал Макаров. ― Но у вас будет регулярная видеосвязь. Мы не дадим тебе заскучать! ― он хлопнул парня по плечу.
Карташов кивнул. Они попрощались, и он отправился спать. Однако по дороге в комнату к нему подошли люди из медицинского блока и сказали, что нужно ещё раз сдать кровь на анализ. Юрия это немного удивило, ведь он уже несколько раз за последнюю неделю проходил подобные процедуры. Однако спорить не стал, и они направились в лабораторию. Потом он вернулся к себе и довольно быстро уснул.
Утро 12 апреля 2031 года выдалось сухим и солнечным. Такая погода как бы сама собой настраивала на оптимизм и вызывала подъём настроения у всех присутствовавших на космодроме. А их было немало. Проводить Юрия Карташова в исторический полёт собрались помимо всего персонала «Северного» ещё и многочисленные журналисты, жители Звёздинска, в первую очередь друзья и знакомые семьи Карташовых, а также руководство страны, окружённое внушительным кольцом охраны. По сложившейся традиции сюда прибыли и иерархи православной церкви, которые демонстративно освятили ракету, а затем охотно раздавали интервью.
Среди почти двух с половиной сотен гостей присутствовали, конечно же, родители Юрия, Ольга с детьми, а также её мать с отцом и брат. Их тоже активно атаковали расспросами журналисты. Сильно волновавшуюся за мужа Ольгу это весьма раздражало, но в присутствии родных она себя сдерживала и как могла добросовестно отвечала на все вопросы.
Не меньше внимания было приковано и к самой ракете, уже стоявшей на стартовом столе и исполином нависавшей на всей людской массой. Это была действительно впечатляющая конструкция, воплощавшая в себе все самые последние достижения технической мысли, и практически полностью засекреченная.
Межпланетный экспедиционный комплекс, как это официально называлось, состоял из четырёх элементов. Первым из них был корабль, предназначенный для работы экипажа. Он назывался межпланетным орбитальным кораблём. Также в состав комплекса входил солнечный буксир, обеспечивающий перелёт по межпланетной траектории. При помощи взлётно-посадочного комплекса, пилот должен был совершить посадку на поверхность Марса и возвратиться обратно в корабль. Последней составляющей стал корабль возвращения к Земле. Общая масса всего этого инженерного чуда составляла более тысячи тонн.
На лётное поле въехала и остановилась неподалёку от ракеты машина ― небольшой микроавтобус, из которого под всеобщие аплодисменты вылез одетый в скафандр Юрий Карташов. Сквозь открытое забрало было хорошо видно его улыбающееся лицо. Юрий махал окружавшим его людям и некоторое время стоял, позируя фотографам. Несмотря на вспышки фотокамер и гул голосов он смог довольно быстро отыскать в толпе своих родных, которые, в свою очередь, активно махали ему в ответ.
Затем космонавт в окружении руководителя полётов Макарова и ещё нескольких человек технического персонала прошёл на временную трибуну, которую возвели на лётном поле специально для торжественной речи президента. Глава государства уже с распростёртыми объятиями встречал Юрия и горячо приветствовал его.
Следующие минут двадцать присутствующие слушали помпезные напутственные речи президента, председателя правительства, министра космоса Авдеева, а также патриарха РПЦ. Юрий лишь улыбался, кивал, благодарил. И вот, наконец, слово было предоставлено ему самому. Карташов был краток:
«Я испытываю большую гордость за нашу страну, которая смогла в короткий срок построить такую сложную и современную ракету, и благодарен за возможность, которая мне предоставлена. Я постараюсь не подвести Россию и достойно выполнить возложенную на меня миссию. А ещё я хочу сказать моим родным и любимым, ― молодой человек обратил взор туда, где стояли его жена и остальные близкие, ― что я буду по вам очень скучать. Но всегда в этом долгом полёте меня будет греть мысль о том дне, когда я вернусь, и мы увидимся вновь. Я вас очень люблю!»
Затем Юрий под очередной поток восторженных возгласов и аплодисментов прошёл к лифту, на котором поднялся наверх, в жилой модуль. В это время людей стали уводить от стартового стола на безопасное расстояние, а персонал космодрома и прибывшие чиновники направились в здание командного пункта.
― Приготовиться к запуску двигателей, ― объявил в микрофон Валентин Андреевич, а затем обратился персонально к Карташову, на которого смотрел в монитор: ― Удачи тебе, Юра!
― Спасибо, Валентин Андреевич! Всё будет хорошо! ― бодро отозвался молодой капитан, проверяя работу приборов и систем корабля.
Начался отсчёт, заработали мощнейшие ядерные двигатели. Юрий почувствовал вибрацию и гул всей конструкции. Они нарастали с каждым мгновением и, наконец, двигатели вышли на полную мощность, чтобы оторвать многотонную конструкцию от земли. Вместе с ускорением пришли и перегрузки, которые частично компенсировались специальной конструкцией скафандра.
А в это время маленькая Вика, которую Ольга держала на руках, следя за уходившей всё дальше в небо ракетой, вдруг радостно и звонко выкрикнула: «Ура!» За ней тут же подхватил Матвей, а вскоре уже и вся толпа наперебой кричала в искреннем порыве радости. Так продолжалось до тех пор, пока ракета не скрылась из виду, превратившись в маленькую яркую точку на голубом фоне. Она благополучно достигла орбиты Земли и продолжила своё путешествие.
― Ну вот, а вы боялись, Валентин Андреевич! ― вполголоса, чтобы не услышали остальные, произнёс полковник Службы государственной безопасности Лукин, стоявший рядом с Макаровым.
Тот обернулся и некоторое время смотрел на Леонида Васильевича, словно не зная, что ответить, а затем отвернулся. Чиновники, ещё некоторое время присутствовавшие на космодроме, стали разъезжаться, чем руководитель полётов был втайне очень рад: они только мешали, создавая вокруг себя постоянную суету и отвлекая техперсонал.
Макаров сосредоточился на работе и практически весь день ежеминутно следил за ходом движения ракеты. Несмотря на то, что полёт проходил нормально, о чём Юрий регулярно докладывал, волнение не оставляло руководителя полётов. «Надеюсь, что я ошибся, и вся миссия пройдёт успешно!» ― засыпая, подумал про себя Валентин Андреевич. Ночевать домой он не поехал, оставшись спать, как это периодически бывало, в своём кабинете на диване. Однако сон его был крепок, несмотря на все переживания ― сказалась крайняя усталость.
В отличие от Макарова Ольга Карташова почти не могла уснуть. Ей было неуютно и одиноко на широкой кровати, да и подавить волнение в себе женщина никак не могла. Единственным утешением стал для неё и детей короткий сеанс видеосвязи с Юрием.
А ракета тем временем стремительно неслась вперёд в холодном мраке космоса. Сверхмощные современные двигатели уносили её прочь, всё дальше от Земли. А впереди уже вовсю видна была Луна, нарастая с каждой минутой.
Видеонаблюдение, в том числе скрытое, за тем, что происходит на борту, велось непрерывно. Нахождение в одиночестве столь длительное время, да ещё и в условиях, когда вокруг тебя только космос, могло легко привести к развитию депрессии, апатии, которые, в свою очередь, способны были легко свести человека с ума. Поэтому контролю над жизнью Карташова уделялось самое пристальное внимание. В случае каких-либо отклонений в его поведении полёт предполагалось прервать, доступ к жизненно важным системам корабля был бы заблокирован, а сама ракета, по команде с Земли должна была бы изменить курс и возвратиться назад.
Однако никаких странностей в поведении космонавта наблюдавшие за ним сотрудники командного пункта не усматривали. Всё проходило нормально, без каких-либо сложностей и непредвиденных ситуаций. Как говорят специалисты, «в штатном режиме». Вообще, полёт был во многом автоматизирован и управлялся бортовым компьютером, а Юрию лишь приходилось время от времени проверять показания приборов и систем космического корабля. Остальное же время он мог полностью посвящать подготовке к пребыванию на Марсе, физическим упражнениям, сну, чтению, приёму пищи и удовлетворению бытовых потребностей в просторном жилом отсеке корабля.
Но опасения Макарова оказались не напрасны. Уже вскоре после того, как корабль преодолел Луну, начались проблемы: бортовой компьютер сообщил о потере давления в жилом модуле, что могло быть вызвано трещиной в обшивке. Необходимо было срочно проверить её состояние. Юрий, которого готовили к разным нештатным ситуациям, срочно облачился в скафандр. Параллельно с Земли была дана команда остановить двигатели (такая возможность также была заложена в корабле). Как только это было сделано, капитан Карташов приступил к выходу в открытый космос.
В помещении командного пункта все, затаив дыхание, наблюдали за его действиями. Какое-то время ушло на стабилизацию давления между герметичными перекрытиями, а затем Юрий, наконец, оказался за пределами корабля. Он аккуратно шаг за шагом стал исследовать обшивку. Встроенная в шлем скафандра камера высокого разрешения позволяла Макарову и остальным как бы видеть всё его глазами.
Через четверть часа трещина нашлась. Небольшая, но представляющая смертельную опасность для жизни космонавта. Если ничего не предпринимать, то она могла бы разрастись и привести к полной разгерметизации. Встал вопрос о починке на месте или же сворачивании миссии и возвращении Юрия на Землю.
Сообщили в Москву. В Кремле стали настаивать на первом варианте, и Макарову скрепя сердце пришлось подчиниться. Юрий вернулся в жилой модуль за оборудованием, необходимым для ремонта, а потом приступил к заданию. Через несколько минут связь с ним оборвалась…
========== Глава IV ==========
Когда Юрий вновь пришёл в сознание, то обнаружил себя в палате медицинского блока. Он был весь опутан проводами и катетерами, а на экране монитора слева от койки бежала кривая его пульса и выводились другие параметры. У мужчины было странное ощущение: он совершенно не понимал, как тут оказался.
Зашла медсестра проверить его состояние. Увидев, что он открыл глаза, женщина удивилась и в то же время обрадовалась.
― Что происходит? ― задал Юрий вопрос и сам не узнал свой голос. Таким он казался слабым.
― Лежите спокойно! Вам пока нельзя двигаться! ― вместо ответа безапелляционным тоном произнесла медсестра.
Она тут же метнулась к видеофону и сообщила врачу, что пациент пришёл в себя и уже может говорить.
― Пожалуйста, скажите мне, что случилось! ― вновь призвал Юрий.
― Ну, ладно… ― немного поколебавшись, произнесла медсестра. ― Произошла какая-то авария там, в космосе, я точно не знаю, и вы едва не погибли. Но система спасения сработала отлично, и вас экстренно возвратили обратно на Землю.
― Авария?.. Не помню… ничего не помню… ― молодой человек силился восстановить в памяти картины и ощущения, о которых сказала женщина, но безуспешно.
― Ничего, это вполне объяснимо, учитывая, что вы несколько дней провели в коме, ― сказала женщина. ― Память должна восстановиться в течение нескольких дней. Главное, что жизненно важные функции организма не нарушены. Вы будете жить, Юрий!
Минуты не прошло, как в палату буквально вбежали другие медики, в том числе лечащий Юрия врач. Они стали суетиться вокруг, снимать различные показания, оттеснив медсестру в сторону.
В какой-то момент Карташов увидел Валентина Андреевича, который стоял за стеклянной перегородкой и с тревогой смотрел на него. По его лицу Юрий понял, что произошло что-то действительно серьёзное. Очевидно, что экспедиция на Марс не состоялась.
Наконец, суета вокруг него прекратилась, и некоторое время Юрий даже находился в палате один. Он хоть и был подключён к различному медицинскому оборудованию, но чувствовал себя вполне сносно. Однако память всё также не возвращалась. Через несколько минут вошёл Макаров. Руководитель полётов присел рядом с кроватью и напряжённо стал смотреть на Карташова.
― Что случилось, Валентин Андреевич? Мне сказали, какая-то авария…
― Да, Юра, неполадка обнаружилась уже в процессе полёта, к сожалению, слишком поздно. Ракета как раз преодолела Луну, когда приборы подали сигнал о разгерметизации в одном из отсеков, и тебе пришлось заняться выяснением её причин, а также посильным устранением неполадки. Довольно быстро стало понятно, что без выхода в открытый космос не обойтись. Спустя примерно шесть минут связь с тобой внезапно прервалась, и мы даже подумали, что больше уже тебя не увидим, но, по счастью, всё обошлось. Благодаря сработавшей аварийной системе спасения ты выжил, да и корабль удалось возвратить назад.