— Привет!
Девчонка спускается, открыто улыбаясь Кэрол. Тут до Пелетье наконец доходит. Ничего Дэрил не знает и ничего не понял. Он притащил в Александрию спасение-от-Спасителей, а сам даже не знает этого! Кэрол было открывает рот чтобы все выложить как на духу, но тут она замечает взгляд Диксона и рот ее закрывается. Дэрил смотрит на девушку так, как никто и никогда на Кэрол не смотрел. Ни Эд не смотрел, ни тот же Дэрил. И не посмотрит никогда, потому что… Да потому что он влюблён! Это понятно Кэрол, но пока ещё не очень ясно для Рокси и Дэрила. Черт его возьми! Рука Пелетье, так и не дойдя до испачканного кровью оленёнка ножа на поясе, погружается в карман куртки, сжимает там бумажку. Коротко остриженными ногтями она пытается себя оцарапать чтобы не заорать от сердечной боли, и у неё это получается. Пелетье мило улыбается обоим и соглашается с тем, что сегодня им стоит отдохнуть. Выходит, так и не сказав главного: как она скучала по Дэрилу, как она боялась за него и как страдала. Как любит его, как … Да к черту все! Спина ее мокра от выступившего пота, а лицо горит. Оленёнок кажется теперь в сто раз тяжелее, да и уже не такой ценной добычей. Она дотаскивает его до дома, слишком раздавленная чтобы брести до склада и встречаться с Оливией. Кэрол бросает добычу на полу, совершенно не заботясь о том что с нее натечёт, и скинув куртку проходит в спальню. Дома однотипные, так что спальня Кэрол это почти что спальня Дэрила. Вот только Дэрил там уже не один. Они трахались, потом девчонка ушла мыться, а он уснул? Кэрол неожиданно влепляет себе пощёчину. Эда рядом давненько уж нет, а привычка осталась на всю жизнь. Она бьет ещё и ещё, представляя как ее Дэрил прижимается горячим телом к этой девушке. В изнеможении Пелетье скатывается с кровати, ее ногти оставляют красные дорожки на щеках.
***
Следующим днём, на общем сборище выживших в Александрии Рокси представляют. Она смущена всеобщим вниманием, но у неё есть пресс-атташе — Дэрил. Он отвечает на все вопросы, встав так, что девушка остаётся немного позади него. Словно он ее от чего-то неосознанно оберегает. Сам никогда перед народом не выступал, презирал такое, а тут… Пелетье нещадно мучает суставы пальцев на руках, вопросов не задаёт. Внимательно в наступившей тишине слушает историю Роксаны, но не верит ей ни на грамм. Сучка врет. Она врет. Этот голосок создан для лжи. Или для того, чтобы издавать похотливые стоны, когда в неё входит мужчина. Рокси потеряла сестру в первые же дни апокалипсиса? Ложь! Не так давно потеряла мать, а затем отец не умер, но пропал и она осталась совсем одна? Ложь! «Случайно» встретилась с Дэрилом? Ещё одна ложь! Почему же ты не скажешь им, зачем тебя разыскивают Спасители? Чем-то ты им нагадила? Или была хорошей подстилкой кому-то важному и он соскучился по тебе?
Пелетье лишь чудом удержалась от изобличительной речи. А Дэрил то, дурак, ведётся! Следопыт, почти параноик и ведётся! Сучка прямо вертеть им может если захочет. А рано или поздно она захочет. Но ведь потом наиграется и бросит его, разобьёт сердце. Такие, как она, непостоянны. Непостоянны, похотливы и мерзки. И лживы! Лживы большими буквами.
Все расходятся после собрания. Рокси, как это ни странно, жить остаётся одна, в последнем свободном доме, не с Диксоном, хотя, понятно, воображение уже увело Кэрол в далекие дали их романтического времяпрепровождения. Ничего такого, но это временно. Дай только день, неделю. Ну, месяц от силы, и Дэрил падет перед ней на колени и будет часто лазать туда, откуда вылез хер кого-то из Спасителей. Он, может и был не таким, но Пелетье ясно видит что он стал другим. Стал с Рокси. Полторы недели они были вместе. Полторы гребанных недели…
***
Кэрол опускает серую футболку и отходит от зеркала. Что он там нашел, что она потеряла? Пелетье не молода, конечно, но ведь у Рокси на месте сисек почти ничего нет, однако кое-кого это совсем не волнует. Ведь не только она видит этот дурацкий влюблённо-преданный взгляд Дэрила Диксона, когда в помещении или на улице ему встречается эта девушка? Кэрол отодвигает ящик высоконького старинного комода и разглаживает пальцами скомканную бумажку. Лицо Рокси на ней выглядит ещё детским, фото было сделано много лет назад. Девушка чуть смущенно улыбается одними краешками губ. Бумажка, которую Кэрол держит в руках смята, но даже так она все равно узнала бы ее. «Спасители (вы знаете кто мы) ищем девушку… зеленые глаза и (дальше все стерто дождем)…. Роксана… доставить туда-то (координаты нужного района). Вот и все, но и этого вполне достаточно. Вот оно, их спасение. Если бы ты только мог понять, Дэрил! Кэрол вновь мнёт бумажку, а потом, поразмыслив, пихает ее обратно в карман и выходит за дверь.
========== Часть 5 ==========
Stay, at night, forever mine
You’re the one I can’t deny.*
Кэрол ещё никогда не видела Дэрила таким взволнованным. Она помнит его совсем слабым, это после того, как Андреа чуть не отстрелила ему голову. Помнит его сильным при всех нападениях ходячих, и на ферме Гринов, и позже, но всегда помнит сильным. А вот откровенно волнующимся его она ещё никогда не видала. Дэрил не смотрит в глаза, сплевывает, вновь берет в руки травинку, суёт в рот, вновь выбрасывает. Они сидят на уютной веранде Кэрол, заставленной по периметру длинными горшками. В горшках цветы, на них постоянно то опускаются, то взлетают пчёлы. Последние полчаса Дэрил пытается ей что-то невразумительно втолковать про Рокси и про Спасителей. А ей хочется закричать: — неужели ты так слеп, парень! Почему ты так слеп?! Хотя Кэрол знает ответ. Слеп и влюблён — сейчас для Диксона это одно и тоже. Его, возможно, первая влюбленность, точно первая любовь и… гигантское разочарование в жизни этого одиночки. Оно не заставит себя долго ждать. Едва Кэрол выдаст девку Спасителям — тут то оно все и закончится. Кэрол недоуменно улыбается — она прослушала на чем остановился собеседник и поэтому не знает, что ему ответить.
— Что, прости? Я сегодня почти совсем не спала и немного того… — трясет пальцем, — дремлю на ходу.
Дэрил молчит. Он, понятно, Кэрол тоже тысячу лет знает, но рот словно на замок закрыли, все время пытался, пытался спросить ее кое о чем, но так и не сподобился. Дэрил взволнован, сильно волнуется не только из-за того, что Рокси ему сказала. А сказала она недавно примерно следующее: я скоро ухожу. И он не знает что делать, чтобы не позволить этому случится. Он не может ее просто запереть в поселении. Нет, не может. Возможно остановят ее слова, он надеется. Кое-какие, тайные, не-про-из-но-си-мы-е, во всяком случае для него пока. Вот он и мается, а когда Рокси ему сказала про своё решение, он ей тогда, вроде, вообще ничего не ответил. Он был прямо поражен, застыл, только посмотрел так, что у девушки сердце сжалось и кивнув, продолжил делать то, что делал — перья подрубал для стрел. А потом кааак прошел себе по пальцу лезвием. И долго помнил ее выражение лица когда она его рану заматывала. И волосы ей кровью запачкал. Когда она его вылечила, то удостоверилась, что все в порядке и потом ушла. Опять одна. Сбежала.
Для Дэрила то, что может существовать человек не ищущий общества себе подобных, а бегущий от него, была не новость. Будь он сам одиночкой, он бы выжил, и ничуть не опечалился, проживи всю жизнь до конца не встретив никого из людей, уничтожая зомби и добывая себе пропитание. Может завёл бы себе пса. Но судьба сложилась так, что он — неотъемлемая часть группы Рика, и это накладывало на него определенные обязательства пока они были в пути, пока не добрались до Александрии. Он многое взял от Граймса, переродился и стал тем, кем стал. И Дэрил был благодарен за все, прошлого не переиграть. Да, в последнее время было трудно — сначала проливные дожди, а потом чертова жара погубили почти весь урожай в трёх поселениях, но они как-нибудь сдюжат, на крайний случай можно будет сесть на дороге и, рыдая, подманить собак. Дэрил улыбнулся этому не особо-то и приятному воспоминанию, прижимая порезанный палец к другим, целым. Для него, и всех членов их группы, все эти случаи были тем важным, что объединяло этих, непохожих в общем-то людей. Эти случаи скрепляли людей, превращая их в непробиваемую стену, сплоченную, единую группу, которым ничего не страшно. Он гордился тем, что когда-то стал частью этой группы. И лишь изредка Дэрил испытывал нечто вроде душевного одиночества, пустоты, но ничего менять не хотел, сильно опасаясь утраты той доли свободы, что была возможна в сложившихся обстоятельствах. Нет, это не для него, говорил он сам себе и верил в это. А сейчас, встретив девушку, что спокойно могла лежать одна на крыше в месте, отдаленном на тысячи миль от выживших, и загорать, пока внизу проходили толпы мертвецов, он был поражён ей. Она заинтриговала его своей схожестью с ним. И Дэрил неосторожно позволил себе восхититься Рокси: ее смелостью, умением постоять за себя, ее спокойствием в любых обстоятельствах и железной выдержкой, не зная, что за этим могло произойти дальше. На его жизненном пути ему ещё не встретился человек, подобный ему, не считая Кэрол, но та не смогла поразить его воображение. На счёт Бет он немного сомневался, но искорки между ними не проскочило, и Дэрил, никогда не ведавший ласки и любви, так и не сделал первого шага; а Бэт, поклявшись больше не плакать, смелая снаружи, но выжженная изнутри, не смогла положить начало чему-то большему чем дружеская привязанность и взаимное уважение. Поэтому Дэрил Диксон и не мог знать, что последует за простым восхищением человеком противоположного с ним пола. Что оставалось в итоге — так это остановить Рокси, сказав то, что людям приличествует говорить в таких случаях. Что Рик сказал Лори когда-то, Гленн — Мэгги, и что может даже Карл скажет диковатой Энид. Аарон будет с ума сходить, расхваливая младенцев, ясно; Гленн похлопает по плечу. Рик кивнёт и пожмёт руку. Короче, шум поднимется неимоверный, скажи он хоть кому-нибудь, пока ничего ещё не известно. Ещё бы, он, одиночка-по-жизни и вдруг такое! И вот Дэрил пришёл за помощью к той, кто единственная могла держать рот на замке. А Кэрол смотрит в сторону и ест что-то, от чего он отказался, какая уж тут еда, когда у него уже почти руки трясутся, а в груди поселился кто-то, не удовлетворяющийся обычной пищей, все время там ворочающийся, и замирающий только при виде Рокси. Даже приедь Спасители сейчас к их воротам, Дэрил бы вышел и попросил бы их подождать, вот так, ему нужно, действительно нужно узнать как сказать девушке о том, что с ним происходит, и узнать в ответ, не происходят ли с ней такие же вещи, а то будет глупо.
— Рокси… по мне так она что-то скрывает, что-то недоговаривает. Где ее предыдущая группа, что с ними случилось, откуда она пришла? Мы о ней вообще ничего не знаем. — Кэрол мнется, но продолжает, — может, если ей нужно уйти, у неё кто-то есть?
— Нет, — Дэрил махнул головой так рьяно, что Кэрол удивленно уставилась на него.
— Нет, никого у неё нет больше. Она бы сказала.
— Может же она что-то скрывать, или она святая, по-твоему? — Кэрол чешет ухо, смотрит по сторонам, везде пусто, нет никого на улице. Сказать ему или нет? Сказать или не стоит? Ревность хорошая штука, но сумеет ли Кэрол правильно ей управлять? Нет, не стоит, думает она, жуёт снова, пожимает плечами. — Я бы не стала никого задерживать, если ему надо идти. Свобода, посмотри вокруг, никаких ограничений. И идти некуда.
Есть куда. Дэрил вспомнил вдруг про амбар, в который однажды Аарона привели связанным, где они пережидали бурю. Хороший, добротный дом, и места много, и он в лесу, а значит много добычи. Он хороший охотник, с мясом у них проблем не будет, а кое-что они даже могут менять в Александрии и река там есть, а Рокси умеет хорошо рыбачить. Видел, пока был в дороге с ней… Дэрил тут ошарашено смотрит на Кэрол, боясь того, что мог сказать все это вслух. Но нет, ничего такого не произошло. Все так живо перед его глазами промелькнуло. Вот он, выход! Если ей так хочется уйти, они уйдут вместе. И скажет он, все ей скажет, лучше уж сразу узнать, чем мучаться вот так.
— Ладно. — Он встаёт и идёт прочь по подъездной дорожке от дома Пелетье.
***
Он все ещё не спит, сидит на перилах, курит, уставившись в ночную тьму. Дэрил не вполне понимает, почему Рокси сказала что ей не место в поселении. Думает это из-за него, и может, немного из-за Спасителей. Видимо она их и боялась тогда, перед тем как они залезли в старый шкаф. Спасители — черт бы их побрал, появились когда его и Рокси в Александрии не было, и уже успели стали неразрешимой проблемой. Девушка их страшно боится. Ее ведет инстинкт выживания, кто против? Рик уже намекнул на войну, намекнул не официально пока, не на совете. Но уж если Рик говорит, то он все хорошо взвесил, все за и против. Видимо, войне быть.
Дэрил жалеет, что и спросить не может что у неё за счёты с этим отродьем. Помнит хорошо взгляд, каким Рокси его одарила когда он попытался дознаться впервые. Дэрил трёт переносицу, тушит сигарету и отшвыривает ее от себя. Пора бы идти в дом. Он спрыгивает, поднимает валяющуюся на полу жилетку, и замирает. Кто-то шагает к нему по траве от центральной дороги. Не крадётся, идёт открыто, и заметив его силуэт на крыльце, останавливается. Рокси, закутавшаяся, машет ему рукой. Дэрил столбенеет, сглатывает слюну и пытается выдавить из себя что-либо, звучащее не глупо и, по возможности, дружелюбно.
***
Рокси сказала ему пару дней назад что покидает Александрию. Ее нахождение среди жителей было опасным для них, останься она там, ведь прознай Спасители про то, что они ее приняли, здесь все взлетит на воздух. А они когда-нибудь да узнают. Не имела права она навлекать гнев Спасителей на безвинных людей. Ни сказать никому из них не могла, такое точно не проститься. Пусть Дэрил останется в таком же неведении, как и остальные… Не только про ее прошлое, но и про ее чувства… Рокси сжала челюсть. Забавно, но для неё теперь не остается человека ближе на этом вновь рожденном постапокалиптическом свете. Она его никогда не подставит. Поэтому просто уйдет подальше отсюда, вспоминая вечерами как они ели с ним белок, как он рассказал ей о том, что подтирался ядовитым плющом, ведь они тогда от смеха чуть не умерли. Как однажды он выловил в реке что-то мерзко-белое, жутко гордясь собой притащил это к их стоянке, но ее так скрючило от вида этого существа, что мужчина поспешно это унёс. Больше Рокси ему своё снаряжение для ловли рыбы не доверяла, занимаясь этим сама, оставив ему охоту. Как здорово было лежать рядом перед сном, грея ноги на костровых камнях, слушая ночных птиц, и видеть звезды когда им не приходилось ночевать в лесах. Как при переходе через реку они долго искали брод, и не найдя его, форсировали реку и приняли бой с мертвецами, вдвоём против пятерых, а потом она чуть ногу себе не вывихнула, оскользнувшись, и если бы не Дэрил… Рокси вздыхает и одевается в тёплые новые вещи, приводящие ее в восторг. Последний раз она одевала новье на базе Спасителей, а это было уже очень давно, и помнить она об этом не хочет. Касается рукой двери, медлит, но потом все же выходит. Ее на улицу гонит какое-то чувство смутной тревоги, как будто ветер что-то сказал, но она не услышала и вышла посмотреть и послушать, не повториться ли это.
***
Сумерки опустились на мирный городок, крики детей стали стихать. Рокси шла бесцельно, не замечая куда несут ее ноги, и остановилась только когда поняла что подошла к дому Дэрила. Глупо было бы убегать или делать вид что не заметила его, сидящего на перилах. Она немного боялась встречи с ним, из-за того, что в последний раз он ее почти напугал, таким Диксон ей показался чужим, а ведь она думала что несколько его изучила. Он тогда так странно на неё смотрел, и Рокси почувствовала себя немного глупо, рассказав ему о том, что собирается уйти. По его виду выходило что ему это и вовсе все равно. Хорошо, наверно, что они добрались до поселения достаточно скоро. Проведи они в дороге ещё какое-то время и Рокси поняла бы, что по уши влюбилась и уйти не сможет. Сегодня, во всяком случае пока она бродила, то чувствовала себя сильной, но лишь до того момента, пока Дэрила не увидела. Тут тени ее прошлого вновь показались на горизонте ее новой жизни. Горло сжалось от тоски и безысходности. Вот он стоит, вот она. Подойти, поговорить? Если он сейчас уйдёт в дом, просто махнув ей, она все поймет. Поймёт и исчезнет. Глаза темные, одна рука сминает другую руку, а рот все также закрыт. Ни слова не слышно от него, но он и не уходит. Рокси поднимается, садится на пол. В месте, где обычно бывает прислонена его голова на перилах — темнеет след от грязных волос, но сейчас они чистые, все также небрежны. Сейчас он босой, с кончиков брюк сняты зажимы, снята жилетка. Дэрил в своей темной рубашке, ему постирала и выгладила ее Кэрол.
Кэрол странная женщина, и это ещё одна из преград между Диксоном и ей. Кэрол опасна, Рокси это видит, она пока затаилась, выжидает. Может Дэрил любил эту женщину? Может у них было что-то серьезное? У неё ответов нет, если у них что-то и было, то это прошло, со стороны мужчины, во всяком случае. Да, впрочем, кто Рокси такая, чтобы пытаться разобраться в их отношениях. Она скоро покинет это место, оставив все как есть.
Дэрил смотрит на девушку, сидящую у его ног. Все так же молчит, мнётся. Вокруг ни души, стрекочут сверчки в некошеной траве за домом. Очень тепло и тихо, уже совсем темно. Дэрил шарит рукой по карманам, вытаскивает сигарету, он сам ее свернул, много таких сделал сегодня, закуривает. Рокси сто лет не курила, отец против был. Когда-то давно. Тени ее прошлого уже закрыли пол горизонта. Они темнее ночи. Папа… Сердце сжимается при воспоминании, она тянется к сигарете, и Диксон отдаёт ей свою, доставая себе ещё. Табак крепкий, голова начинает кружиться.
— Ух ты! Это легально? — оба фыркают.
— Просто не говори Граймсу.
Рокси смотрит на Дэрила удивленно.
— Он бывший коп, никто не сказал?
Она мотает головой, в ночи красная точка от сигареты двигается. Чтобы лучше видеть Дэрил вступает в дом и зажигает свет за дверью. Теперь ему видно и ее волосы, отброшенные со лба и заправленные за уши, и ногти, очень короткие — сжали подобие фильтра в его домашних заготовках, и джинсы, и стоптанные кеды — она их так и не сменила, хотя на правом уже вторично расходится шов, она уже чинила их в том городе. Дэрил садится на перила совсем рядом с ней, сигарета заканчивается. Долго сидят так, потом Рокси прерывает молчание, говоря очень тихо.