День пролетел быстро, а вечером я при полном параде пошла на свидание. Время было уже семь, но подходя к воротам кладбища, я никого не увидела. Опаздывает? Неприятное открытие, я не любила непунктуальных мужчин. А еще через минуту меня ожидал совсем неприятный сюрприз. На моих глазах из домика рядом вышел сторож, закрыл ворота и запер их на замок. Я подошла ко входу и прочитала на табличке, что в 19:00 кладбище закрывается.
У меня комок подкатил к горлу – свидания не будет. Развел меня парень. А я тоже, дура! Поверила… Но в этот момент за спиной раздалось тихое:
–Добрый вечер.
За оградой кладбища стоял Вадим. При свете солнца я смогла, наконец-то, его хорошо рассмотреть. Он был высок, широк в плечах. Темные волосы, вьющиеся непослушными вихрами, карие глаза. Он был очень симпатичный. И он мне очень нравился. Но не могла же я, вот так сразу, ему это показать. Я отвернулась и демонстративно надула губы
–Недобрый. Мы будем общаться через ограду? Ты знал, что в семь кладбище закрывают?
–Знал. Извини, что не предупредил тебя. А с оградой вопрос решается просто. Пойдем.
И он пошел вперед, а я за ним. И буквально через две минуты мы подошли к лазу в заборе.
–Забирайся.
Вадим весело мне подмигнул, но меня неприятно удивило то, что он не подал мне руки, когда я пробиралась через пролом. И вот я оказалась за оградой кладбища.
–Ну что, пойдем гулять? Я покажу тебе все самое интересное. А интересного тут много.
И мы пошли. Вадим много и увлекательно рассказывал о людях, погребенных тут, и реальные истории, и легенды. Я слушала его рассказы и любовалась им. Какой он все-таки ладный, приятный. Так и хотелось взять его под руку, прижаться к его плечу. Но все мои попытки прикоснуться к его руке Вадим аккуратно сводил на нет. В какой-то момент мне стало обидно. В конце концов, я что? Уродина?! От меня плохо пахнет? Что он шарахается? Сам же встречу назначил!
– Я устала. Я хочу присесть где-нибудь.
–Хорошо. Вон замечательная лавочка у памятника. Давай там отдохнем.
–А я не хочу сидеть у могилы– мне очень хотелось задеть Вадима – я хочу сесть на обычную скамейку.
И я демонстративно пошла к центральной аллее. Я не часто входила на наше кладбище со стороны главного входа, но, к сожалению, даже несмотря на свой юный возраст, на нескольких похоронах мне уже пришлось здесь побывать, и воспоминания подсказывали, что на аллее должны быть лавочки.
–Ира, не надо туда ходить. Там нет ничего интересно. Я знаю тут места, где можно сесть. Подожди.
–А я хочу туда!
Я быстро зашагала вперед, уже не оглядываясь на Вадима. Мне хотелось, чтоб он за мной побегал, чтоб поуговаривал меня. Я выбралась на широкую главную аллею, Вадим шел за мной.
–Ира, пожалуйста, не надо туда ходить…
Как-то грустно он это говорит. Уж не перестаралась ли я со своей обидой? Я обернулась к Вадиму и в этот момент почувствовала, как земля уходит у меня из-под ног.
Слева от дороги я увидела большой памятник из коричневого гранита. На нем в полный рост был изображен… Вадим, а рядом с этим памятником стоял реальный живой Вадим и грустно улыбался. У меня закружилась голова, я не могла понять, что происходит. Но как?! Я подбежала к памятнику и прочла на нем «Шувалов Вадим Антонович. Сердце разрывает боль утраты, слезы катятся из глаз. Спи, дорогой наш сыночек. От мамы и папы».
–Вадим, я не понимаю… Тебя похоронили?! Что происходит?!
Я потянулась к нему, чтоб взять его за руку, но он отстранился.
–Не надо ко мне прикасаться. Тебе это не понравится…
Он сказал это очень тихо и грустно. А я наконец поняла, КТО стоит передо мной! И закричала…
Я кричала изо всех сил и никак не могла остановиться. Мой мозг отказывался понимать, что передо мной стоит покойник. Вадим меня не останавливал и не пытался успокоить. Он просто грустно смотрел и ждал, пока я выкричу весь свой страх. Наконец я замолчала. Паника сменилась пониманием, что отсюда надо бежать и бежать очень быстро. Я не знала, что за существо стоит передо мной, но была уверена, что ничего хорошего оно мне не желает.
Я выдохнула последний крик, вытерла лоб от холодного пота и сделала шаг назад.
–Ну, я пойду… хорошо? Я все поняла. Спасибо за познавательные экскурсии, но мне пора.
Я сделала еще два шага назад.
–А если я попрошу тебя остаться? А если я скажу, что мне нужна твоя помощь? Не бойся, я не причиню тебе вреда.
–Откуда бы мне это знать? Я вообще не представляю, что ты такое! И зачем меня тут выгуливаешь. Может это у вас так принято, выгуливать свой обед, чтоб вкуснее был.
–Ир, ну ты же умная девушка, а говоришь какую-то чушь. В конце концов, если бы я хотел тебя съесть, мог бы это прошлой ночью сделать. Зачем едой рисковать? А вдруг ты не пришла бы сегодня.
–Возможно, ты и прав, но все равно. Я не хочу иметь с тобой ничего общего. И вообще! Мне пора домой.
Я гордо развернулась в сторону ворот, чтобы уйти.
–Ну, чтож… иди. Спасибо за вечер. Думаю, мы больше не увидимся. Так? Но я хочу, чтоб ты знала, ты очень привлекательная девушка, мне было очень легко и приятно с тобой общаться. И мне жаль, что мы не были знакомы, когда ты еще могла взять меня за руку…
В его голосе было столько боли, что уйти стало просто невозможно. Мой мозг кричал мне, что все это – коварный план упыря, который сейчас выпьет мою кровь и закусит печенью. Но мое сердце говорило, что этот парень, может, и мертвый, но самый добрый, самый симпатичный и самый обаятельный из всех, кого я встречала в своей жизни. И я осталась.
Я подошла к памятнику Вадима, села рядом на лавочку. Теперь я вспомнила, что несколько раз уже разглядывала этот памятник, когда бывала тут, и делала это именно потому, что юноша, изображенный на нем, казался мне очень симпатичным, и было ужасно жаль, что он уже умер. А еще я вспомнила, как один раз видела на этой могиле пожилую женщину в черной одежде. И лицо у этой женщины тоже было черным… от горя. Она сидела рядом с памятником и медленно укладывала вокруг него розы из огромного букета. Тогда я подумала, что это, наверное, мама умершего парня и мне стало ее невероятно жалко. Было страшно смотреть на ее горе, огромное, как букет роз, который она принесла для своего сына.
–Ну, рассказывай…
–Что рассказывать?
–Что с тобой случилось и чем я могу тебе помочь.
Вадим поднял на меня глаза. Мне показалось, что в них даже стояли слезы.
–Господи… решилась. Ира, милая, родная, помоги мне, пожалуйста. Мне надо отсюда выйти.
–Выйти? Иди. Тебя не пускают что ли?
–Не пускают! Я сам виноват, дурак набитый… я пока живой был, очень увлекался всякой мистикой. И покойниками тоже. Я это кладбище обошел все, вдоль и поперек. Все пытался вызвать кого-нибудь умершего. И, кажется, у меня это получилось в итоге, или я сам себе придумал. Не важно! Но мне стало казаться, что в квартире присутствует какая-то тень, что предметы сами падают, двери сами открываются. Я испугался этого и стал уже искать защиты от покойных. Идиот… Я выписывал всевозможные магические знаки, которые должны были защитить меня от мертвецов и всякой нечисти, в особую тетрадь, и эту тетрадь последнее время постоянно таскал с собой. Моя мама не знала, что там записано, просто видела, что я с ней не расстаюсь. А когда я умер, она мне ее в гроб положила. Вроде как, важная вещь была для меня… Я думаю, что дело в этой тетради. Что-то такое я туда вписал, что теперь меня держит на кладбище и не дает выйти.
–А зачем тебе отсюда выходить?
–Девушек симпатичных есть – попытался пошутить Вадим – мне надо к маме, очень. Она скучает без меня, ей плохо, она болеет. Я слышу, как она меня зовет, как плачет, а дойти до нее не могу. Это очень тяжело. Ты даже не можешь себе представить, как. Если бы я мог быть рядом с мамой, ей бы не было так больно, она не тосковала бы так сильно. Раз в неделю она приходит ко мне сюда, и тогда ей становится легче, но не может же она сидеть тут вечно.
–А она тебя так же видит и слышит, как я?
–Нет. Я проверял, не видит и не слышит. Меня вообще за десять лет мало кто слышал или видел. И даже те немногие сразу убегали… ты одна осталась – в голосе Вадима послышалась благодарность.
Десять лет? Я взглянула за даты на могиле. Точно, Вадим умер десять лет назад. А когда это случилось, был всего-то на год старше меня сегодняшней. Да уж, невеселыми были его годы здесь.
–А отчего ты умер? Если я что-то не то спрашиваю…
–Не страшно. Я понимаю, что тебе интересно. Друг убил. Ну, как убил, он не хотел. Мы просто с ним сцепились, он меня толкнул, и я неудачно упал.
–Ты злишься на него?
–Нет. Если совсем честно, то я сам виноват. Подкалывал его, подкалывал, ну он и не выдержал.
–Его посадили?
–Нет. Он с друзьями все обставил так, будто меня ограбили и убили.
–И тебе совсем – совсем не обидно?
–Не обидно. Это был несчастный случай и виноват я сам, за что обижаться?
–Как жаль… Ты такой симпатичный был. Ну и сейчас тоже симпатичный.
Я смутилась и замолчала. Обычно я не говорю молодым людям, что они симпатичные. Вадим заметил мое смущение и перевел разговор на другую тему.
–Если ты не против, пойдем к лазу и ты попробуешь меня вывести.
–Пойдем.
Мы молча дошли до пролома в заборе, через который я входила.
–И что мне теперь делать?
–Я не знаю… Попробуй взять меня за руку.
Он протянул мне руку. Я попробовала к ней прикоснуться, но почувствовала только холод. Я хватала рукой ледяной воздух, вот и все, а руку Вадима я взять не могла.
–Не получается. Может, есть еще способ?
–Не уверен. Давай я попробую…
И Вадим взял за руку меня. Я почувствовала, что мороз захватил мою ладонь, как будто я сунула руку в сугроб. Вадим улыбнулся
–Ты теплая. Попробуй меня вывести.
И я полезла в пролом. Когда я оказалась по другую сторону кладбищенской ограды, то оглянулась.
Вадим вышел с кладбища. Он стоял и удивленно оглядывался вокруг.
–Получилось… Получилось!!! Спасибо тебе, Ириш, ты такое для меня сделала… Спасибо!
Он попытался меня, кажется, обнять, но у него ничего не вышло, руки прошли сквозь меня, а меня опять обдало холодом.
–Не получается. Странно… Ладно, Ириш, я побегу домой, хорошо? Я не знаю, смогу ли теперь тебя навестить. Я вообще не знаю, что дальше со мной будет. Но ты можешь приходить ко мне в любой момент. Ты… ты самая лучшая. Самая – самая! Я тебя никогда не забуду. Мне очень жаль, что мы не были знакомы, когда был живым. Прости, если чем-то тебя обидел…
И он убежал. А я осталась стоять, словно оглушенная. Мысли разбегались в разные стороны, информации было слишком много, чтобы переварить ее сразу. Я сделала шаг вперед, а потом села прям на асфальт и заплакала. Я ревела и даже сама себе не могла объяснить, в чем причина моих слез. Меня напугали? Конечно. Я испытала шок? Да. Но дело было не в этом. Просто мне было очень горько оттого, что мой роман с Вадимом, похоже, уже закончился, так и не начавшись. А этот парень все еще мне нравился…
Неделю я ждала появления Вадима. Я сама выдумывала себе дела и проблемы, для решения которых надо было идти мимо кладбища. Я проходила рядом с погостом, вглядываясь в территорию за оградой, но знакомый силуэт не появлялся. Я ложилась спать причесанной и накрашенной в надежде на появление Вадима ночью (меньше надо «Сумерки» смотреть). Но никто не приходил. Через неделю мое терпение лопнуло, и я сама решила пойти к знакомой могиле. Всю дорогу я готовила обличающую речь о черной неблагодарности по отношению ко мне, прекрасной и великодушной. Я, значит, его вывела, а он? Подлец и негодяй! Уже у кладбища мой взгляд упал на палатку с цветами. Я купила 4 розы (хватит с него) и вышла на знакомую широкую аллею, холодея от волнения.
Еще издалека я увидела, что у могилы Вадима стоит пожилой мужчина. Было заметно, что он сильно погружен в свои мысли, даже что-то беззвучно шепчет, глядя на памятник. Я подошла к нему ближе и пригляделась. Несомненно, это был отец Вадима, сходство бросалось в глаза сразу. Я стояла в нерешительности, не зная, надо ли здороваться, стоит ли заводить разговор. А что я скажу? «Добрый день, а я тут неделю назад вашего сына вывела с кладбища. Вы случайно не знаете, где он теперь?». Глупость какая-то… И тут блуждающий взгляд мужчины остановился на мне и стал осмысленным. Он посмотрел на розы в моих руках и произнес:
–Простите, вы знали мою жену?
Жену? Какую жену? Тут же Вадим… Я взглянула на могильный холм и только тут обратила внимание, что он вскопан и рядом с памятником в землю воткнута черная табличка «Шувалова Эльза Васильевна». Когда?! Пять дней назад. Этого не может быть! Он что? Он свою мать забрал с собой?! И виновата в этом я, это я его вывела… Но я не знала!!! У меня все поплыло перед глазами. Я чувствовала себя мерзкой убийцей. По щекам предательски покатились слезы. Я подошла к могиле, положила розы к черной табличке и прошептала: «Простите…»
–Вы плачете? Не расстраивайтесь так. Она ушла счастливой.
–Счастливой? – я боялась поверить своим ушам. Вдруг я не так сильно виновата.
–Да, счастливой. После того, как погиб наш сын, она так и не оправилась. На кладбище поселилась практически. Все говорила «Я в гости к Вадюше хожу, там он есть, а дома его нет». Чернеть начала, высохла вся… а какая красивая была до этого кошмара. Я и к врачам ее водил, и к бабкам и к священнику – ничего не помогало. Все ее мысли были только о сыне, вся жизнь для него, хоть он уже в могилу лег. А за два дня до ее смерти я просыпаюсь утром, а она сидит счастливая, улыбается, говорит «Вадюша ночью приходил, говорил со мной. Сказал, что он теперь всегда рядом будет» и светится аж от радости. А на следующий день говорит «Ты прости меня, Антон, очень я скучаю по Вадюше. Уговорила я его, заберет он меня сегодня. А ты к нам не торопись. Увидимся еще». Я-то думал, это она шутит, просто радуется, что ей наконец-то сын приснился. А она на следующее утро не проснулась… Видно правда, забрал ее Вадим. У них всегда отношения были особые, душа в душу всю жизнь. Вы простите, что я вам все это рассказываю. Вам неинтересно, наверное.
–Нет, что вы, очень интересно. Вы думаете, она правда рада была…ну, что ушла к Вадиму?
–Очень рада. Как она жила после его смерти, так и не жила, считай. Чем так страдать, лучше уж… к нему. Мне и больно от того, что ее не стало, но и светло внутри как-то. Как подумаю, что она больше не плачет, что теперь она с Вадей, легко становится. Он о ней позаботится не хуже меня, а может и лучше.
Мужчина улыбнулся, и мне стало легче. Может я все-таки доброе дело сделала, может я не убийца, может правда, бедной матери лучше там, с сыном, чем здесь без него. Я вспомнила женщину в черным, укладывающую розы на могилу. Покойтесь с миром, Эльза Васильевна, больше у вас нет повода плакать.
–Извините, а откуда вы знали мою жену? – мужчина смотрел на меня с интересом.
–Я ее не знала, я знала вашего сына.
На лице мужчины отразилось сомнение, я поняла, что сейчас мне начнут задавать вопросы, на которые у меня нет ответов. Я попрощалась и быстро пошла к выходу с кладбища.
С тех пор, как со мной произошла эта история, прошло полгода. И за эти шесть месяцев я ни разу не побывала на кладбище, и Вадим не появлялся больше в моей жизни ни во сне, ни наяву. И можно было бы забыть это странное приключение, если бы ни одно обстоятельство – я не смогла перестать думать о Вадиме. После знакомства с ним мне стали не интересны другие мужчины. Я пробовала встречаться через силу с симпатичными ребятами, но быстро поняла, что меня от этих ненужных отношений только тошнит. Да и юноши не приходили в восторг, когда я начинала называть их Вадим. Я прекратила попытки наладить свою личную жизнь. И затосковала…
Моя подруга Полина, видя, что со мной происходит что-то неладное, однажды затащила меня к себе в гости и напоила. И когда хмель взял верх над осторожностью, захлебываясь слезами, я рассказала Поле всю свою историю, от начала до конца.