Я сидел, напряженно соображая. Планы Татьяны, действительно, часто работали - синяков, правда, участникам наставляя, но работали. И если она придумала что-то, что может разрубить тот узел, который вокруг наших ангельских детей завязался, то я сам к Анатолию и в адъютанты, и в заместители, и в простые подручные попрошусь, лишь бы она это вспомнила.
- Завтра все подготовлю, - сказал я Стасу, жалея, что магазины ночью не работают. - К обеду.
- Марине отдашь, - опять насупился Стас. - Зачастил я к вам, уже даже мои коситься начинают. Да, и еще, - спохватился он, уже поднимаясь, - он просил тебя все время на связи быть, кто его знает, когда у него получится, если вообще получится.
Я едва утра дождался. В сбережения на летний отпуск залез, но купил Анатолию, зная его умение обращаться с техникой, три аккумулятора и новый телефон, помощнее и проще в управлении.
По дороге я позвонил Игорю и Марине. Марина с ходу начала метать молнии в адрес нашего сообщества, лишающего людей самого ценного в жизни. Игорь попросился переехать к нам.
- Зачем? - не успев подумать, ляпнул я.
- Чтобы его звонок случайно не пропустить! - даже не заметил он моей невольной грубости.
- Да я тебя подключу! - заверил я его. - У нас и спать-то негде.
- А если я вдруг выйду? - ударился он в откровенную панику. - А если он ночью позвонит? А если я звонок не услышу? Да я хоть в коридоре, хоть в кухне на полу устроюсь.
Впервые за последнее время встретив у него такой энтузиазм, я, конечно, согласился. Галя поворчала немного насчет «приличий», но тоже «полному сироте» отказать не смогла. Но его слова навели меня на мысль, что звонок действительно может раздаться в самый неподходящий момент, когда Галя дома будет - пришлось с Дарой и Аленкой договариваться, чтобы отвлекли мать, если понадобится.
Обошлось. Еще тогда у меня забрезжила мысль, что техника не только на земле проблему коммуникаций может блестяще решить.
Анатолий позвонил рано утром в воскресенье, когда в доме один я бодрствовал. Я толкнул Игоря, спавшего в кухне на раскладушке, но жестом велел ему подождать. Еще отношения опять начнут выяснять, а мне хотелось в первую очередь убедиться, что бремя ответственности с меня уже снято.
Увидев моего наставника - пышущего здоровьем и прямо излучающего сумасшедшую даже для него энергию - я тут же перевел разговор в аудио режим. Не хотелось мне, чтобы он увидел, как это бремя меня измотало. Слава Богу, хоть с Мариной мне удалось без конфронтации обойтись, подумал я, когда они сразу же принялись по привычке шпынять друг друга. Ее предложение, правда - вслед за Татьяной к нам переместиться - и меня в дрожь вогнало. Пришлось вмешаться, пока Анатолий в полный раж не вошел и не забыл, зачем звонит.
В общем, получил я свои инструкции. Детальные и беспрекословным тоном. И с Игорем ему минутного разговора хватило, чтобы парня отпустило. Вот странно - я, вроде бы, то же самое говорил, а слов в десять раз больше понадобилось.
- Вот видишь, - не удержался я после разговора, - я же говорил тебе, что все будет хорошо.
- Спасибо. - У него даже глаза засветились. - Я, наверно, домой поеду - прибраться нужно.
Ого, подумал я, ну, теперь я точно свободен, если часть инструкций даже без слов передалась. Вот она, сила техники!
Во время следующего нашего контакта инструкции получили все.
Сначала он позвонил мне. Сразу в аудио режиме. Только услышав его голос, я сразу понял, что на этот раз он не хочет, чтобы я его видел.
Восстановить память Татьяны ему не удалось. Не помогли ни найденные мной методики, ни воссоздание ситуаций, которые могли триггером послужить, ни его собственные импровизации. Более того, оказалось, что ей представили его как хранителя-неудачника, пытающегося выместить на ком-то злость за свой провал.
Вот это уже было самое настоящее свинство! Такие низкие методы раньше у меня только с темными ассоциировались. Что же она такое придумала, что наше непогрешимое по определению руководство к тактике противника прибегает? Я почувствовал азарт, помноженный на надежду обезопасить раз и навсегда будущее наших детей.
- Что делать? - спросил я. Слава Богу, теперь не мне, а ему решать.
- Я думаю, есть еще один шанс, - медленно проговорил он. - Возможно, последний. Но мне понадобится помощь. От всех. Ты знаешь, я всегда сам справлялся, но сейчас прошу вас всех помочь мне.
Я мог бы с ним поспорить насчет того, как он всегда сам справлялся, но очень уж мне от его слов не по себе стало. Просящий Анатолий - это вторая серия конца света, дважды перевернутого и вывернутого.
- Кого собирать? - перешел я к делу.
- Марину, в первую очередь, - снова сразил он меня наповал. - И Кису. И Стаса. Да, и Игоря. Только не собирать - пусть каждый у себя находится, ты всех подключишь. Разговор рискованный - я не думаю, чтобы ко всем наблюдение приставили, но если вместе соберетесь, вероятность того, что прослушают, выше.
- Больше никого? - уточнил я.
- А, да, Макса еще, - подумав, сказал он. - Там другое дело, но уже все сразу и решим.
- Хорошо, - сказал я. - Завтра подходит? Вечером?
- А утром никак? - спросил он в ответ.
- Так мы же все работаем! - фыркнул я.
- Забыл, - как-то странно произнес он. - Тогда вечером. И еще, - добавил он совсем не просительным тоном, - введи всех в курс дела заранее, чтобы я время не терял.
Мне сразу спокойнее стало.
На следующий день мы все же собрались все вместе у Игоря - по настоянию Стаса и под его гарантии безопасности. Анатолий опять, правда, начал с расшаркиваний. Марина ему прямо сказала, чтобы перестал прикидываться и переходил к делу. Я был с ней полностью согласен, ответив за день раз сто «Не знаю» на вопросы приглашенных.
- Хорошо, - услышали мы, наконец, голос оскорбленной добродетели. - Ситуация очень простая. Она забыла … всех, - он помолчал, и быстро добавил: - Хотя со мной какой-то пунктирный контакт остался. Но настолько слабый, что она его не осознает. Но я уверен, что она не может не вспомнить Игоря.
- Я готов! - заорал Игорь, вскакивая.
- Игорь! Сидеть! - рявкнули мы с Анатолием друг за другом.
- Вот это я вряд ли смогу, - решительно заявил Стас.
- А если ее сюда? На полчасика? - тут же подала голос Марина, пристально глядя на него. - Мы ее быстро в чувство приведем…
- Молчать! - как хлыстом хлестнуло из телефона Анатолия. - Может, мне сказать дадите? Я каждый день в эту стенку бьюсь круглосуточно.
Воцарилось молчание. Довольно обескураженное. Хотя Марина метнула в телефон убийственным взглядом, а Стас желваками заиграл. Игорь снова поник, а Макс явно наслаждался ситуацией. Я просто слушал.
- Никакие прямые методы на нее не подействуют, - выждав пару мгновений, продолжил Анатолий. - Похоже, ее к ним подготовили. Нужно сделать так, чтобы она сама вспомнила, без каких-либо подталкиваний. И я подумал… Это, собственно, и есть моя просьба к вам.
Молчание продолжалось. Теперь слушали все, и, похоже, затаив дыхание.
- Я прошу каждого из вас написать свои воспоминания о ней, - снова заговорил Анатолий. - Но только, чтобы в центре них был Игорь. Я ей их как-нибудь подсуну, думаю, не откажется - читать она всегда любила. А потом у меня одна надежда - на ее воображение.
- Хм, может и получиться, - задумчиво протянула Марина. - Мы со Светкой всегда смеялись, что книги с иллюстрациями Татьяне предлагать бесполезно - читать не будет.
- А к тебе, Марина, у меня двойная просьба, - подхватил Анатолий. - А может, и тройная. Сможешь организовать, чтобы и Света, и кто-то из Татьяниных родителей тоже написали?
- Смогу, - уверенно ответила она, и тут же добавила: - Но при одном условии.
- Каком? - воскликнуло на сей раз трио из Анатолия, Стаса и меня.
- Нет, пожалуй, двух, - прищурилась Марина. - Во-первых, ни одно слово не будет редактироваться.
- Хорошо, - немедленно согласился Анатолий.
- Во-вторых, - удивленно дернув бровью, продолжила Марина, - копии этих воспоминаний ты распространишь среди своих. Широко распространишь - хотя бы по экземпляру в каждый этот ваш отдел.
- Марина, у тебя совесть есть? - тихо спросил я.
- Есть! - сверкнула она на меня глазами. - В отличие от всех ваших небожителей. Которые за людей решают, как им жить, как долго и даже сколько раз. Которые таких, как он, - она кивнула в сторону Игоря, - изучают, как микробов в микроскопе, чтобы решить, жить ли им вообще или нет. И все исподтишка, все в тайне, даже друг от друга. Не будет этого больше!
- Хорошо, - раздалось, как гром среди ясного неба, из телефона Анатолия. - Я обещаю. Но только, если … нет, когда Татьяне поможет.
- Что ты обещаешь? - взвился Стас. - Что ты обещаешь, хотел бы я знать? Кто тебе все это передавать туда будет?
- Ну, вот ты и передашь, - невозмутимо вставила Марина свои очередные пять копеек.
- Передам, - с преувеличенной готовностью закивал Стас. - Один экземпляр. По частям. А на все отделы… Может, мне службу доставки у себя открыть? Или весь свой отряд в нее переименовать?
- С этим, пожалуй, я мог бы помочь, - вдруг произнес Макс. Вкрадчиво.
- Все, как по команде, онемели и повернулись к нему.
- Макс, подожди, - первым ожил телефон, - ты узнал-то, что я просил?
- Ничего, - коротко ответил Макс, - у нас такой тип не проходил.
Я открыл было рот, но Марина опять опередила меня.
- Как ты можешь помочь? - Она махнула рукой на вновь зашедшегося в кашле Стаса.
- С доставкой ваших мемуаров, - насмешливо ответил Макс, и добавил уже без улыбки: - Но у меня тоже есть условие.
- Понятно, - в сердцах бросил я, - тебя о совести можно не спрашивать.
- С их героем вы уже определились, - проигнорировал меня Макс, глядя почему-то на Стаса. - Это значит, что тему наблюдателей обойти не удастся. А вот с них я бы белоснежные покровы сорвал. Поэтому я тоже главу хочу написать. И без редактирования! - бросил он в сторону телефона.
Стас вдруг расплылся в широчайшей улыбке.
- Ну, ладно, к своим доставишь, а нам как передать? - перешел он к практической стороне дела.
- Вот только не нужно мне рассказывать, - вернулся Макс к насмешливому тону, - что у тебя сейчас никого в совместной с моими разработке нет. Присвоишь операции гриф особой важности, составишь график совещаний…
- А мне можно написать? - послышалось вдруг от Игоря, и все снова замолчали.
- Нет, Игорь, нельзя, - отозвался телефон. - Это должен быть рассказ о тебе, не от тебя. Ты помнишь, твоя мать мысли твои читать не умела - она должна тебя со стороны увидеть.
- У тебя другая задача будет, - быстро добавила Марина, когда Игорь снова ушел в себя. - За бабушкой проследишь, чтобы она свою часть не затягивала. И за Олегом - я думаю, ему мы тоже слово дадим. И вообще, - снова обратилась она к телефону, - давай, Анатолий, отключайся - мы сейчас очередность частей распределим.
- Это еще зачем? - вспомнил о своей естественной реакции на нее Анатолий.
- А затем, что я лучше знаю, как книги писать! - тоже взъерошилась Марина. - Это должна быть цельная история, а не набор рассказов. Вот детский сад, например, явно Светкин. И Анабель попросить нужно - Игорь с Дарой у нее целое лето прожили.
- Ладно, тебе виднее, - опять нашел на Анатолия приступ неслыханной покладистости. - Игорь, а ты гостям хоть чаю предложил?
- Да брось ты… - начал я.
- Нет уж! - Со мной, естественно, ни о какой покладистости у него и речи не было. - Игорь, вот тебе еще одна задача: поддержать традиции моего дома до моего возвращения. Так что сходи, пожалуйста, на кухню и поставь чайник.
Игорь вышел, с губами, сжатыми в тонкую ниточку. Марина уже взялась за ручку и набрасывала примерный план нашей будущей книги.
Мне, разумеется, достались периоды, когда мы с Анатолием всерьез ругались - похоже, Марина решила строго следовать указанию автора идеи насчет взгляда на Игоря со стороны.
Макс взялся описать период, когда чуть было не расстались Дара с Игорем и когда они узнали о нашей природе - вот эту часть и я бы с интересом почитал.
Со Стаса Марина взяла слово описать все его визиты к нам, а также все подробности принятия решения по той аварии - у меня мелькнула мысль, а не устал ли он от руководящей должности. Так, вроде, более простые способы избавиться от нее есть.
Вернулся Игорь - с чаем и улыбкой на губах. Вот почему у меня не получается, чтобы металл в голосе зазвенел и все тут же бегом бежали указания исполнять?
Уже собираясь уходить, я вдруг кое-что вспомнил.
- А о ком это Анатолий просил тебя узнать? - спросил я Макса, пока Марина со Стасом ругались из-за каких-то подробностей их последней перед аварии встречи, на включении которых в книгу Стас настаивал.
- Да возле Татьяны какой-то странный тип появился, - рассеянно ответил мне Макс, внимательно прислушиваясь к жаркому спору Марины и Стаса.
- Что за тип? - нахмурился я, вспомнив появление того же Макса, в облике неотразимого Дениса, которым мою Галю от меня отвлекали.
- Понятия не имею. - Макс явно пытался отделаться от меня, чтобы присоединиться к разговору Марины и Стаса. - Ни по нашей, ни по линии Стаса он не проходил.
- А что в нем странного? - не отставал я.
- Да сам посмотри, - бросил мне Макс, и показал, уже отходя, несколько образов.
Я сразу понял, почему он назвал их странными - даже на земле ангелам редко удается принять облик такого невидимки.
Я потом никак не мог избавиться от этих образов, особенно, когда свою часть воспоминаний дописал.
Получилось это у меня довольно быстро, хотя со словами никогда у меня особой дружбы не было, я всегда с техникой быстрее понимание находил. Главное было правильно начать - я решил с самого начала внимание руководства к проблеме наших детей привлечь. Кто его знает, вспомнит ли Татьяна, что придумала. И, памятуя данное себе обещание, сразу же заявил, что готов вместе с Анатолием принять любое участие в решении этой проблемы, А потом уже воспоминания сами нахлынули - об Аленке, в первую очередь, о нашей с ней мысленной связи…
Но когда они все окончательно на бумагу изложились, эти образы ангела-невидимки вернулись ко мне и просто в навязчивую идею превратились. Кого-то он мне напоминал. Особенно последний образ, в котором он словно в кататонию впал. Словно с окружающей средой слился, затаился в ожидании чего-то…
У меня и мысли не возникло маскировать эти образы, раз носитель их у нас, наверху, находился.
- Пап, откуда ты его знаешь? - вдруг спросила у меня однажды Аленка.
- Кого? - не понял я.
- Вот этого, прозрачного, - объяснила она. - О котором ты все время думаешь.
- Да я его не знаю, - ответил я. - Его дядя Толя встретил, он ему необычным показался.
- Мой друг его тоже знает, - сообщила мне дочь. - Это он спрашивает, откуда ты его знаешь.
Другом Аленка называла своего наблюдателя. Если Дара своего со временем обаяла, то у Аленки с самого начала ее сознательной жизни хорошие отношения с ним установились. Она никогда не инвертировалась, чтобы скрыться от него, и охотно проводила время в видимом одиночестве, общаясь с ним.
Не чувствуя от него никакой враждебности, я и замечать его давно перестал. На контакт он по долгу службы никогда не шел, так и подпирал всегда в молчании какую-нибудь стенку рядом с Аленкой - до сегодняшнего дня.
- Аленка, - медленно проговорил я под впечатлением необычности момента, - можешь спросить у него, не согласится ли он и на мои вопросы ответить?
Она сосредоточилась и через мгновение кивнула.
- Этого ангела, - обратился я в сторону, где ощущалось присутствие наблюдателя, - Анатолий … Вы его знаете … встретил у нас, наверху. А Вы его откуда знаете?
- Ангела? - раздался у меня в голове изумленный голос. - Вы сказали - ангела?
- Ну да, - удивился я. - Вернее, вновь принятого ангела - он сейчас обучение проходит. А Вы его все же откуда знаете?
- Это один из первых исполинов, - возбужденно затараторил наблюдатель, использовав их название наших детей. - Нас учили на его истории. Он, конечно, очень изменился, но такое полное сворачивание своей личности внутрь всегда было его отличительной чертой. Значит, он уже у нас?