— А ты ожидала, что они, как пираты из фильмов, будут есть руками и вытирать рты манжетами? — невинно поинтересовался я.
— Не знаю, — смутилась Виолетта. — Я ведь раньше никогда не видела таких, как эти ребята. — Кстати, почему, кроме Габриэллы, здесь нет девочек?
— Не довелось, — пояснил я. — Понимаешь, эта команда состоит из детей, у которых нет будущего на суше. Как у самих Эрнесто с Габриэллой. Что их там ждет? Детские дома, возможно, разлука, лишения, нищета. Так же и у всех остальных. Эрнесто большинство из них находил случайно. А кое-кто натыкался на нас и сам.
— Ты говоришь так, как будто являешься членом этой команды.
— В сущности, так оно и было. Нет, я мог уходить с корабля на довольно длительные сроки, но большую часть времени предпочитал проводить здесь.
— А как к этому относится твоя мать?
— Я тебя умоляю! Да знай она хоть десятую часть того, чем, помимо музыки, раньше занимался ее сын, быть мне давным-давно в психиатрической больнице!
— Я думала, ты любишь ее.
— Да, поэтому молчу. Рассказать ей о том, что происходило со мной и Бьянкой, значит подвергнуть ее опасности.
— Выходит, врешь? Но не ты ли мне говорил, что…
— Я знаю, что говорил, Вилу. Поэтому не вру маме. Просто мы с ней заключили некое… соглашение. Она еще несколько лет назад согласилась жить по принципу «меньше знаешь — крепче спишь».
— И она крепко спит, пока ты шляешься неизвестно, где?!
— Ей не привыкать. У них с моим отцом когда-то было такое же соглашение.
— С твоим отцом? А я думала, у тебя только мать.
— Вилу, вообще-то у каждого человека есть отец. Его физически не может не быть. Так чему ты удивляешься? Я — не киборг, и у меня отец тоже был.
— Был?
— Да, был. Но такого отца, как мой, найти сложно, если не сказать больше. Я, действительно, горжусь тем, чьим сыном являюсь.
— А что с ним случилось?
— Прости, но я не хочу об этом говорить, Вилу. Когда-нибудь я непременно все тебе расскажу. Если, конечно, ты раньше не пошлешь такое чудовище, как я, куда подальше. Расскажу. Но не сейчас. Прости.
— Я понимаю. Тебе тяжело это обсуждать. Но знай: я тебя не брошу. Ведь Эрнесто прав. Ты — никакое не чудовище. Не называй себя так. Не надо. Чудовище — тот, кто убил твою сестру и едва не убил тебя. Но не ты.
— Почему?
— Чудовище — это тот, кому нравится убивать и мучить людей. Тот, кто испытывает удовольствие от смертей, от страданий. А для тебя убить человека — огромная травма, правда?
— Поразительно, как легко ты все поняла, Вилу. Да, все именно так. Когда я вынужден кого-то убить, кем бы этот человек ни был, внутри меня как будто что-то умирает вместе с ним. И я часто думаю: что бы сказал отец, будь он со мной.
— Кстати, а почему ты никогда о нем не говорил?
— Я и о сестре тоже не говорил.
Тут Виолетта внезапно повысила голос:
— Да ты, вообще, ни о чем и ни о ком не говорил! Я, и впрямь, знаю только твое имя! Хотя, честно говоря, уже и в этом не уверена! Кто ты такой, черт подери?!
На острове неожиданно стало тихо.
Комментарий к Глава 17
Спасибо за ожидание и отзывы, мои дорогие!))) Проду постраюсь выложить после 9.01.))) Всех люблю!)))
========== Глава 18 ==========
Молчали долго. Тишина давила на барабанные перепонки. Все ребята разом оставили еду, глядя на Виолетту офигевшими глазами. А девушка просто спрятала лицо в ладонях и притихла.
— Феде, — неуверенно заговорил Эрнесто через пару минут, — может, мы все-таки расскажем твоей спутнице все по порядку. У нее, наверное, в голове грандиозная каша.
Я вздохнул, мысленно костеря самого себя, на чем свет стоит. Привел, как идиот, девушку на корабль друга с кучей всего неясного, да еще и рассказывать ей ничего не захотел! Думал, что оберегаю, а сделал только хуже! Придурок! Тогда уж надо было просто выбрать другой способ передвижения, а не приводить Виолетту напрямик к своему прошлому! Убить меня мало за такую глупость! А теперь придется все ей рассказывать, иначе, будет только хуже!
— Да, сказал я. — Меньше всего я бы хотел рассказывать ей обо всех этих ужасах, да еще и на ночь. Но, видимо, придется.
Виолетта подняла на меня глаза и приготовилась внимательно слушать. Все ребята тоже отставили миски в сторону возле опустевшей кастрюли и навострили уши.
— Учтите, — вздохнул я, — всей своей биографии я все равно раскрывать не стану. Хватит и того, что связано с кораблем. Никто из вас не знает, что было со мной до знакомства с Эрнесто и остальными. Равно, как никто не знает, куда я пропадаю, когда ухожу с корабля. Пусть так оно и будет.
— Но ведь мы — твои друзья! — возразил кто-то из близнецов. — Неужели ты думаешь, что нам нельзя доверять?!
— Конечно, вы — друзья, — согласился я. — И, уж кому-кому, а вам я доверяю. Но в том, что происходит со мной вне корабля, замешаны такие люди — не поверите. И, если бы я все вам рассказал…
— Это знание умерло бы вместе с нами! — сердито оборвал меня второй близнец.
— В конце концов, — подхватил его брат, — ты можешь и не называть имени!
— А если что, — встрял Эрнесто, — мы ничего не знаем. Зато будем спать спокойно, зная все о наших товарищах.
— Ну, пожалуйста! — взмолилась Виолетта. — Мне не так важен этот корабль с его обитателями! Я хочу знать о ТЕБЕ!
Так. Меня обложили со всех сторон. Причем, на слова соратников я мог бы просто психануть и, вообще, отказаться что-то рассказывать. Но Виолетте возразить не могу. И потом, мне, так или иначе, придется все ей рассказать. Рано или поздно, она все равно узнает, кто я. А уж друзьям я доверяю, и, наверное, даже лучше, если они будут рядом и помогут мне.
— Ладно, — вздохнул я. — Раньше обо всем этом знал только один человек. Но теперь я расскажу и вам. Только, ради вашего же блага, пусть об этом не узнает никто за пределами корабля.
— Если не считать того, кто и так знает, — язвительно подсказал Эрнесто.
— Да, — согласился я. — Но это — человек надежный. Моя верная жилетка на протяжении всей жизни. К нему я, собственно, сейчас и направляюсь. Вы хотите знать обо мне все или так и будете…
— Все, все, молчим, — отступил мой друг.
Я вздохнул, прикрыл глаза, снова открыл и начал рассказ:
— Во мне самом никаких секретов нет. Меня, действительно, зовут Федерико Гонсалес. Мне семнадцать лет. Даже уже почти восемнадцать. Я родом из города Пескара. Здесь все банально. Только вот в детстве я влип в одну прескверную историю по самое не хочу. В общем, пока мне не исполнилось шесть лет, все было вполне нормально. Жили я, мама, папа и сестра. Правда, отец все время где-то пропадал, и объяснять отказывался. Позже я выяснил, что у них с мамой был договор: «меньше знаешь — крепче спишь». Она никогда не спрашивала его, где он был, а просто встречала, обнимала, в особых случаях обрабатывала раны, и какое-то время все было хорошо. Потом он снова уходил и снова возвращался. Я помню, как часто спрашивал у отца, куда он все время пропадает. Но получал только умоляющее: «не спрашивай, сынок». А потом он обнимал меня и говорил, что не даст никому причинить вред своей семье. Я не понимал, что происходит, но замолкал. Надо сказать, отец серьезно занимался моим физическим воспитанием. С раннего детства он отдал меня в секцию рукопашного боя, а, когда был дома, сам со мной занимался. Да и нельзя сказать, что я был против.
Все изменилось, когда мне было шесть, а Бьянке — год. Однажды отец вернулся из очередного похода странно задумчивым и, наверное, даже напуганным. А потом наступил тот самый злополучный день. Я сидел на чердаке, поэтому первым заметил, как к дому подъехал черный джип. Удивился, сбегал к отцу, сказал об этом. Он перепугался до чертиков и велел нам, троим бежать. Но я не послушался. Просто нашел маму, сказал, что звонила ее сестра и просила срочно приехать, вытолкал их с Бьянкой через черный ход, а сам рванул на помощь отцу, который уже вышел к приехавшим людям. Но было поздно. Когда я выскочил на террасу, отец уже дрался с ними. Бой был неравный — шестеро против одного. Я понимал, что сам ничего сделать не сумею, но и отца бросить не мог. А пока я думал, как поступить, один из этих уродов всадил нож ему в грудь. Я, как в замедленной съемке, видел, как он тихо осел на землю, как, по-звериному оскалившись, разогнулся его убийца. Никогда не забуду этого лица. Я закричал. Меня засекли и попытались поймать. Но я, что было сил, ударив первого в колено, убежал в дом и спрятался под диван. Бандиты перевернули все вверх дном, но, к счастью, туда заглянуть не догадались. Поэтому ушли ни с чем, решив добраться до нежелательного свидетеля позже.
Когда они уехали, я сразу рванул к отцу и застал последние минуты его жизни. Он тогда уже едва хрипел, но кое-что все-таки сказал. И слова эти я запомнил на всю жизнь. Отец похвалил меня за то, что остался. Этот поступок, по его словам, говорил о том, что я буду насмерть стоять за своих близких. Еще он сказал, что я должен быть сильным ради мамы и Бьянки. Должен теперь стать для них защитником. Я поклялся ему в этом. А через пару секунд отец умер. С этого дня моя жизнь круто изменилась. Меня охватила жажда мести, и я начал искать тех гадов. Порылся у отца в кабинете и нашел много интересного. Оказалось, что мой тихий предок на самом деле был агентом секретной службы. Лучшим. Да мне до него, как до Луны пешком! И я начал копать глубже, выискивая тех, с кем у отца были конфликты. Но, сами понимаете, у спецагента врагов всегда более, чем достаточно. Дело еще осложнялось тем, что со временем Бьянка подросла и тоже начала проявлять желание включиться в поиски. Я всячески этому противился, но моя сестра ничего не желала слушать.
Вот тогда и появился Энрике. Мы познакомились, когда мне было семь, а ему — десять. Я как-то услышал чье-то пение в парке. Стало интересно. Подошел. Энрике сидел на лавочке и напевал песню. Я ее знал и сам не заметил, как мы запели вместе. С этого все и началось. Энрике — единственный, кто знает меня полностью, до мозга костей. У нас никогда не было друг от друга секретов. И вот, когда я отважился рассказать ему про отца, он сказал, что нужно было начинать не с того. Первым делом он посоветовал подготовить самого себя, чтобы у меня был хотя бы шанс выстоять против убийц. Это показалось разумным, и я начал готовиться. Вернулся в секцию рукопашного боя, не вылезал со спортивной площадки, доводил себя до изнеможения. Не скрою, поначалу было трудно. Потом привык. Не знаю, что сыграло в итоге наибольшую роль: то, что отец не позволял мне себя запускать до самой своей смерти, или все-таки эти тренировки. А только факт в том, что скоро появились первые плоды. Сами, наверное, знаете, что всякой шпаны в некоторых районах предостаточно. Вот я иногда и оттачивал на них свои способности. К тому же, я нашел отцовский нож, который до сих пор всегда со мной. Так что со стороны я, наверное, уже годам к девяти казался весьма неплохим воином. Мы с Энрике вместе вступили в клуб, который так и назывался: «Клуб современных рыцарей», где нас учили не только сражаться, о и азам чести, осознанию того, за что бьешься, упорству, терпению и тому подобному.
Параллельно я все еще искал тех, кому отец мог насолить по-крупному, но метался из стороны в сторону, не зная, за кого сначала браться. Тогда Энрике посоветовал систематизировать поиски, то есть составить список тех, кто мог желать моему отцу смерти. Я вам скажу, неслабых таких размеров список получился. Но и этот совет моего друга тоже помог. Я начал прорабатывать каждую версию по порядку и, дойдя до пятого пункта, увидел в лице папиного врага нечто знакомое. Порыскав в интернете, я нашел его родного брата и узнал одного из убийц. У меня в голове как будто зажегся свет. Ведь именно этого человека отец упек за решетку незадолго до смерти. Естественно, братец решил отомстить. Вот так я и напал на след. Оставалась загвоздка: в поисках этого гада мне пришлось ехать аж в Рим. Тогда я поговорил с мамой. Оказалось, что она, вообще, не знала, чем занимался отец. Просто любила и ждала. Я объяснил ей, что пошел по его стопам и для нее же будет спокойнее ничего обо мне не знать. Мама, конечно, была в панике. Даже напомнила, куда отца завела его скрытность. Но, в конечном итоге, мне удалось убедить ее, что лучше жить по принципу «меньше знаешь — крепче спишь», как это было с отцом. Правда, при этом, я был вынужден пригрозить, что в противном случае убегу из дома, и она меня больше никогда не увидит. Но, что сделано, то сделано. А вот с Бьянкой договориться оказалось не так просто. На тот момент, мне было одиннадцать, а ей — шесть. И она даже слушать не хотела ни о каком принципе, упорно пытаясь лезть во все эти дела.
Корче, когда я поехал в Рим, чтобы найти этого урода, моя сестренка незаметно проследила за мной и ухитрилась-таки юркнуть в соседний вагон поезда. По прибытию она продолжала за мной следить. А я, как идиот, не замечая этого, упорно искал убийцу своего отца. Итак, при помощи полного имени, найденного в интернете, мне удалось выяснить номер телефона этого урода. Тогда меня в последнюю очередь интересовала его профессия, а только он оказался очень серьезным человеком, при деньгах и со связями. Вот, тогда я и допустил свою первую серьезную ошибку, которая едва не стоила мне жизни. Я сразу раскрыл все карты, назвав свою фамилию. Оказалось, что он сам меня уже пять лет искал. Ведь после смерти отца мы переехали в другой район Пескары, а мама еще и вернула свою девичью фамилию — Дельяно. Лица моего убийцы не разглядели, вот и метались по всему городу все пять лет. А тут, представляете: объявляется этот неугомонный мальчишка с намерением отомстить. Неслабо, а? Естественно, этот гад тут же назначил мне встречу. Я, дурак, пошел с одним ножом, да еще и с хвостом в виде сестры. Конечно, меня встретил отряд киллеров, которым было приказано порубить меня в капусту. Спасло то, что в самый критический момент Бьянка закричала и привлекла к себе внимание. Более того, она сказала: «руки прочь от моего брата». Зря. В тот раз мне удалось и увести сестру, и самому избежать смерти, но теперь в зоне риска нас было двое.
С тех пор, Бьянка всюду была со мной. Мы понимали, что теперь нам искать кого-то вовсе не обязательно. Ведь убийца нашего отца знал, что мы где-то рядом и по возможности сдадим его. Нам пришлось податься в бега. Мы старались не появляться дома слишком часто, чтобы не подвергать маму опасности. Ведь наши лица теперь, наверняка, запомнили. Мы жили на улице, спали, где придется, добывали еду с риском для жизни. А однажды увидели драку в порту под Римом. Тогда-то мы с вами, ребята, и познакомились, помните?
— Помним, — только и смог вымолвить Эрнесто, глядя на меня, как и все присутствующие (кроме, конечно, Габриэллы), офигевшими глазами…
Комментарий к Глава 18
А вот и новая глава, мои дорогие!))) Следующую выложу после 18.01.))) Не сердитесь, у меня же работа.)))
========== Глава 19 ==========
Минут десять вокруг царила мертвая тишина, нарушаемая только нашим дыханием, дуновением ветерка да редкими перекликами чаек. Я перевел взгляд на Виолетту. Уж если для меня и было важно чье-то мнение, то лишь ее. Посмотрев девушке в глаза, я увидел там столько чувств, что даже запутался. Удивление, ужас, сострадание и что-то еще. Что-то особенно сильное и одновременно особенно теплое. Нечто похожее на… любовь? Нет-нет-нет! Это невозможно! Виолетта не может испытывать того, что рисует мое больное подсознание! Просто потому, что воспринимает меня, как хорошего друга — не более! Максимум, на что я могу рассчитывать, — нежная привязанность, типа той, что я испытываю к Габриэлле! Но не более! Так что хватит мечтать и тешить себя нелепыми надеждами, которые все равно скоро разобьются вдребезги. Тем не менее, история мою подругу явно напугала. Различив в ее глазах ужас, я почувствовал желание немедленно прекратить рассказ. Но, как говорит Энрике, поздно пить лекарства, когда почки отвалились (его бабушка была русской). Теперь придется рассказывать все до конца. Тем более, что самая, на мой взгляд, жуткая часть истории уже позади.
— Ну, а потом — неуверенно продолжил я, — все пошло уже гораздо спокойнее. Многие из присутствующих, наверняка, помнят, что мы с Бьянкой помогли вам тогда уплыть и остались на корабле, уходя лишь изредка — навестить маму и Энрике. А так, мы почти всегда были с вами — помогали, сражались изредка со всякими подонками. Но фактически все основные наши приключения закончились после знакомства с вами, так что…
— Это он скромничает, — нервно захихикал Эрнесто. — На самом деле приключения тогда только начались.
— Может, расскажете сначала, кто вы, собственно, такие? — тихо, но уверенно обратилась к нему Виолетта.