Пистолет выпал из руки, он был бесполезен. Зай отскочил в сторону, пропустив тварь мимо, и вытащил из поясных ножен узорную рукоять, большим пальцем провернув кольцо на гарде. Составные лезвия, спрятанные внутри, сформировали клинок, их плотно оплели скрепляющие цепи. Следующий выпад сомбры пришелся на меч, взметнулись белые искры, доски под ногами заходили ходуном. Зай еле сдержал напор, тягаться в чистой силе с тварью не следовало. Он поднырнул в сторону, уйдя от клацнувших близко зубов, увернулся от хлесткого удара хвостом, пробившего дыру в крыше. Посыпалась каменная крошка вперемешку с опилками, заставив закашляться и прикрыть лицо. В этот миг сомбра атаковала вновь.
Годы тренировок сделали свое дело — Зай успел увидеть атаку и уйти от нее вправо, перекатившись на спину. Эта сомбра была неопытна, она только обратилась, такие еще не знают, как управлять своим телом.
По лезвию проскочили искры. Скользящий удар хвостом пришелся на середину клинка, что дало возможность его парировать. Зай отступил на шаг, теснимый сомброй, пригнувшейся к полу. Теперь в существе напротив не осталось ничего человеческого, оно напоминало тигра, метавшегося в клетке. Сомбра оскалилась, продемонстрировав пасть, полную острых как иглы зубов, а потом утянула хвост назад, хлестнув им о стену и придав себе ускорение, и бросилась вперед.
Пространство чердака не давало спокойно разойтись, и в этот раз сомбра учла предыдущую ошибку: остававшееся место справа заполнил хвост, исключив возможность прыгнуть туда. Оставался лишь один путь избежать неминуемой гибели — вскочить наверх.
Перед самым носом сомбры Зай подпрыгнул, ухватившись одной рукой за край дыры, качнулся назад, и, когда тварь пронеслась внизу, не успев сменить направление, колюще ударил, вонзив меч в перешеек. Лезвие вошло гладко, словно теплый нож вспорол масло. Алькалиновое покрытие, разработанное специально против сомбр, не знало пощады. Следом за предсмертным хрипом из раны выплеснулась черная жижа, заляпав одежду.
Зай упал, распластавшись на блестящей металлом спине и вымазавшись в дурно пахнувшей крови. Дело было сделано, чистая работа. Аркус будет доволен, пока что их «лучший» справлялся хорошо, даже несмотря на наличие хвоста в виде новичка за собой. Честно говоря, окажись новый подопечный рядом во время боя, все могло бы окончиться гораздо хуже.
Тяжело дыша, Зай поднялся. Тело твари безжизненно опало, в судороге дернулась механическая ладонь.
— Спросил… Сказали, тут… Что это?
Дрогнувший голос принадлежал Восьмому, только добравшемуся до места. Видимо, оказался способен отследить путь наставника. Уже неплохо.
— Ты вовремя, вызови Аркус.
Зай отошел и хотел вытереть лицо, но только размазал черную кровь по щеке. Он устало деактивировал меч, подобрал пистолет и поставил на предохранитель, вернув его в кобуру. Только после пошатнулся, дав Восьмому себя подхватить.
— Ну ты… — невыносимо растянуто проговорил Зай, кивнув на наручные часы. — Вызови.
Отбросив протянутую руку, Зай сполз по стене, прижавшись к ней спиной. Восьмой судорожно постучал по часам.
— Кнопку, мертвяк.
Кое-как подопечный справился, найдя еле заметный выступ сбоку от циферблата. Дрожащим голосом он рассказал, что произошло, и счел координаты с полученного листка. Оставалось только дождаться бригаду уборщиков.
— Я…
— Заткнись, — беззлобно отозвался Зай, не желая выслушивать дурацкие вопросы.
Он ответит на них, когда чердак заполнит смердящий запах, а Восьмого наверняка вывернет в углу с непривычки. Потом приедут из Аркуса, заберут труп и затрут следы, а Зай отправится отдыхать, чтобы завтра вновь заступить на службу. Совсем скоро первое дело Восьмого будет закрыто. Оно получит безликий номер и отправится в тонкой папке на полку, обыденное, как серое небо, видное в прорезь обрушившегося потолка. Все это произойдет немного позже, не сейчас.
В ожидании Зай закрыл глаза, постаравшись отогнать воспоминания о том, что еще совсем недавно сомбра была человеком. Такие преступные мысли не приведут ни к чему хорошему. Аркус не прощает вольнодумства и требует не задавать лишних вопросов. А воля Аркуса есть закон.
========== Дело #2: Аркус ==========
Куклы-уборщики прибыли через десять минут и сразу принялись за дело, позванивая металлическими доспехами. Зай поднялся, сделав знак Восьмому следовать за ним. Тот выглядел усталым, его лицо позеленело, а под глазами залегли синие круги.
Они спустились по скрипучей лестнице на первый этаж, вышли на улицу. Серое небо подернулось тяжелыми тучами. Зай отвернул ворот куртки, поежившись. Похолодало.
— Пока управление не определит тебе жилье, останешься у меня. Не трогай ничего без разрешения, а не то руки оторву.
Восьмой коротко кивнул. Они двинулись по извилистым, как гремучие змеи, улицам. Прохожие расступались, завидя Зая, измазанного в черной жиже. Они знали, что это и откуда, но предпочитали не замечать жуткой правды. Им было проще жить в удобном и спокойном мире собственных заблуждений, чем признать, что существует и темная сторона Лунного города. Та самая, от которой их защищал Аркус.
Зарядил дождь. Он опал росой на седые пряди волос, пара капель утекла за шиворот. Восьмой, шедший позади, неловко врезался в спину, когда Зай остановился у трехэтажного длинного дома, одного из многих на окраине шестого сектора. Зай так и не переехал с выделенной квартиры, хотя за годы службы подкопил золотых. За последний год, если верить полученному титулу, он и вовсе заработал больше остальных охотников. А ведь старался не высовываться! Только за неделю до вручения награды двое претендентов погибли, а третий таинственно исчез. Вот и вышло, что следующим на очереди стал Зай. Большой просчет с его стороны.
Внутренний двор отгородил каменный забор. Под навесами стояли деревянные столы, за одним из них играли в карты, за другим — сидела старушка с вязанием и ловко перебирала спицами. В круглых очках она напоминала гигантскую стрекозу. Рядом с ней лежало несколько теплых кофт, неказистых и грубых, но могущих прослужить долго. Зай достал из нагрудного кармана пару звонких монет и кинул на стол. Потом он подхватил черный свитер на пуговицах и всучил его Восьмому. Тот оторопело хлопнул глазами, словно подернутыми дымкой.
— Ночи холодные, остальное потом купишь. Аркус оплатит.
Восьмой сжал свитер в худых пальцах, а после натянул на себя. Рабочая одежда –тряпье для теплого времени года, а до лета далеко. Зай оценивающе сощурился. За последние часы Восьмой изрядно оробел, перестал огрызаться и теперь безропотно выполнял все указания. Возможно, он протянет пару месяцев на службе, если хорошо постарается.
За тяжелой дверью скрывался просторный холл. Неширокая лестница уводила на верхние этажи, растянувшиеся разветвленными коридорами. У нужной квартиры Зай вытащил из джинсов ключ, привинченный к ним длинной цепочкой. Отворив, впустил подопечного в пустоватое и непритязательное жилище. Обычная комната со скрипящими полами: окно с выходом на балкон, старая кровать, стол с двумя стульями, один из которых никогда не использовался. Сбоку маленькая кухня и ванная. Зай предпочитал довольствоваться малым, да и проводил дома мало времени.
Небрежно скинув куртку, он прошел внутрь. Сначала вытащил из железного шкафа чистую одежду и смену белья, потом снял кобуру и ножны. Последним отцепил ключ, отложив его на подоконник.
— Растопи печь и поставь воду.
Зай кивнул на ведро углей, накрытое железной крышкой. Их осталось не так много, скоро придется пополнить запасы. После размашистым шагом направился в ванную, душ всегда его успокаивал и приводил в чувство. Только здесь, расслабляя тело, Зай позволял отдыхать сознанию, не знавшему продыху.
Испорченная одежда отправилась в стирку — ничего необычного, просто работа. Только превращение в сомбру всегда оставляло глубокий отпечаток. Каждое слияние напоминало давно забытую сцену: напарник лежит в крови, а его еще дышащее тело захватывает сомбра.
В потертом зеркале отразилось бледное усталое лицо. Зай ступил под душ, прикрыв глаза. Он не просто был одинок, он хотел быть одиноким. И одиночество его вполне устраивало.
Пяти минут хватило, чтобы стереть остатки черной крови. Взгляд метнулся к часам на левой руке: единственная стрелка небрежно замерла на отметке в шесть. Зай мотнул головой, капли воды слетели на стены. Закрутив клапан, он перешел на резиновый коврик. С той стороны двери послышалось отчетливое бульканье закипевшей воды. Одевшись, Зай вышел в комнату, порылся в шкафу и передал Восьмому запас из простых штанов и футболки.
— Вали в душ, весь провонял клеткой.
Ржаная лапша нырнула в пузыристый кипяток и распласталась по дну продолговатыми водорослями. Зай подождал, пока она размякнет, и снял с печи. За это время Восьмой успел отмыться и переодеться, впрочем, футболка все равно висела на плечах как на пугале. На косоногий стол отправился котелок на подставке, две одинаково-черные плашки и вилки с тремя зубцами. Ели в тишине. Восьмой сжевал все, что ему положили, и голодным взглядом уставился на остатки. Зай кивком разрешил наброситься на откровенно разваренную лапшу, прилипшую к стенкам. В один момент подопечный закашлялся, подавившись. Зай только хмыкнул.
— Спать будешь на полу, укроешься курткой.
Зай подошел к кровати и стащил с нее покрывало, бросив вниз. После вяло потянулся, выглянув во двор. Стемнело, жители разбрелись по домам. Лишь одинокая старушка медленно собирала пряжу в необъятную сумку, будто не знала, что вот-вот наступит комендантский час. Зай шумно выдохнул, развернулся и лег на постель, не раздевшись. День выдался тяжелый, а завтрашний обещал оказаться не лучше, следовало отдохнуть. Уснул он моментально, снилась Виктория. На моменте, когда она расстегнула пуговицу на рубашке, Зай очнулся от гулкого стука. По полу взад-вперед катался Восьмой, исступленно баюкая израненную руку. Отчетливый запах паленой плоти повис в воздухе. Сонно протерев глаза, Зай хрипло рассмеялся.
— Убить меня хотел или сбежать? — Долгий зевок. — А какая разница? Ты так и сяк мертвяк.
Жалко Восьмого не было, в конце концов, он сам виноват. Странно, что сомбра не сожрала. Повезло ему, что отстал. Зай хмыкнул, заложил руки под голову и уставился в потолок. Сомбра в первый день после того, как выпустили на волю… Такое способен пережить один из сотни.
— Будешь мешать спать, сам прибью.
Повернувшись на бок, Зай закрыл глаза. Печальные поскуливания и завывания стихли. Он совершенно точно не собирался привыкать к подопечному, чем меньше его знаешь, тем лучше. И на похороны ходить тоже не стоит, ничего хорошего из этого не выходит.
Совсем скоро Зай уснул — быстро и без сожалений.
Утро встретило низкими тучами. Восьмой сидел у стены, держа израненную руку на весу. Под его глазами залегли глубокие тени. На завтрак Зай достал две засохшие булки, подопечный, вопреки вчерашнему аппетиту, ничего не съел.
На улицу оба вышли в дурном расположении духа. Спустя пару кварталов они взобрались по винтовой лестнице на движущуюся платформу. Город растекся внизу ленивыми ручьями людских потоков. На одном из поворотов Восьмой отстал, не успев вовремя перепрыгнуть на соседний путь. Ему пришлось дождаться следующей платформы, двигавшейся метрах в двадцати позади. К главной площади они подъехали порознь. Когда пришло время спускаться, Зай задержался на ступеньке и перехватил подопечного за локоть. Восьмой отрывисто хватанул ртом воздух и поджал больную руку к ребрам.
Далеко у горизонта к городской стене причалил дирижабль. В отличие от Бхутешама, который подлетал прямо к Депо, обычные дирижабли могли останавливаться только на границе Лунного. Заметив озадаченное лицо Восьмого, Зай пояснил:
— Ушли в Серый мир.
То, что лежало за пределами города, Зая волновало мало. Ресурсы, торговля, исследование — всем этим занимались специальные отряды. Вся работа в Аркусе была четко поделена. Охотники ловили сомбр, вальты следили за порядком, а клерки обеспечивали бесперебойное существование всех городских систем. Были еще ангелы и садовники, но те жили сами по себе.
Поднялся шлагбаум, за ним провернулись механические двери. Кукла-секретарь вежливо поприветствовал вошедших и сверился со списком заданий.
— Ожидает: господин Диего, — проинформировал он, после чего передал конверт с письмом и перьевую ручку. — Документы: на довольствие; подписать: желтыми чернилами.
Зай вспорол конверт и вытащил бумаги. Тщательно их просмотрев, убедился, что все в порядке, после чего кивнул подопечному.
— Подпиши тут.
Восьмой абсолютно тупым взглядом уставился на лист.
— Что писать?
— Крестик поставь, — раздраженно отозвался Зай, ткнув в нужную строку.
Кривой крест растекся золотом. Зай сложил бумаги в конверт и твердым шагом направился к лифту. В этот раз поехали наверх. Сменилась длинная череда этажей, у чугунной клетки с табличкой «Пятнадцать» лифт замер.
Коридор с красной дорожкой вел к двойной угольно-черной двери, единственной на весь этаж. Зай нервно вытащил из кармана мятную конфету. Пошуршав фантиком, закинул ее в рот и громко раскусил. Поморщившись, он дернул за шнур с позолоченной кисточкой.
После мелодичного перезвона раздался щелчок. Створки медленно отворились в кабинет, напоминавший небольшую залу. Вдоль и поперек ее уставляли механизмы неясного назначения. Посередине возвышался массивный стол, обитый зеленым сукном. За ним царственно восседал невысокий круглый человек.
Все в нем было круглым: голова, огромные глаза, широкое тело с объемным животом. Даже водруженный на голову котелок подчеркивал округлость пышных форм. Левую половину его тела сковывали медные пластины. Они начинались от затылка и шли ко рту, покрывали часть головы. Потом переходили на руку, поблескивая из-под рукава черного пиджака, и, вероятно, спрятанные под столом ноги отличались друг от друга так же, как отличаются люди от кукол. Человек весь был не целый, половинчатый, и красный глаз-лампочка то и дело помигивал тусклым светом из-под котелка.
Восьмой нервно шагнул назад. Натянуто улыбнувшись, Зай остановился в паре метров от стола. Даже за семь лет привыкнуть к облику начальника до конца так и не удалось.
— Господин Диего, — размеренно проговорил Зай, вытащив из конверта бумаги. — Пожалуйста.
После чего осторожно водрузил принесенное на стол и отошел на почтительное расстояние. Механические пальцы ловко подобрали документы, шлепнув поверх толстую печать.
— О-о, это же наш лучший охотник, хе-хе. Значится, так, — голос Диего скрипел, как неисправный инструмент. — Прикрепление заверяю, ключики получишь на стойке, поселим рядом. Довольствие в сто пятьдесят золотых в месяц, надбавки за срок службы, если выживешь, хе-хе, — тут он прервался и гулко рассмеялся, что стол заходил ходуном, а потом вновь вернулся к наставлениям: — Еще за успешное устранение, как водится, за каждую голову по пятьдесят, плюс покрытие расходов. Начальный срок годности — три месяца, по результатам службы может быть продлен.
Диего сунул бумаги в красную папку, лежавшую рядом с узорной чернильницей. Из папки, покоившейся под фарфоровой фигуркой белой собаки, достал другой документ, окинув его долгим взглядом.
— Зай, значится, так. Семь лет и два месяца службы с восемнадцати лет. Условный срок продлен еще на год. Отличная работа, награда лучшего охотника за текущий год, довольствие выписано…
Внезапно Диего замолк и уставился в одну точку. Напряженная тишина заполнила кабинет свинцовой тучей. Она провисела долгих три минуты, в которые начальник ни разу не моргнул. Восьмой за спиной неловко переминался с ноги на ногу, но Зай не шевельнулся, покорно ожидая решения по делу. Перечить Диего не смел никто.
— Восьмой подопечный? А еще стал лучшим… Не бережешь ты их. — Наконец, округлые глаза провернулись в орбитах, вернувшись к Заю. — Если ты не способен беречь имущество Аркуса, то Аркусу ты не нужен. Восьмой — твой последний, провалишь его, провалишься сам. Свободны.