— Грэхэм… многие даже не знают что за хрень такая это, — примирительно ответил Люциан, ковыряя ложечкой мороженое.
— А нефиг отгораживаться от мира, частью которого являешься. Однажды маги поймут, что ядерная бомба может одним кровавым росчерком уничтожить всех.
— Да что могут сделать нам маглы? — возмущенно фыркнула Люси.
— Инквизицию вспомни, охота на ведьм, тот же Салем или история вас ничему не учит? — Грэхэм задумчиво посмотрел на блюдо с пирожными, размышляя над тем съесть еще, или не стоит?
— Сейчас не Средневековье! К тому же маглы о нас ничего не знают! — возразила Риана.
— Стоп, значит Квирелл у нас защиту будет вести? — сообразил Люциан, презрительно сморщившись.
— Остановите Землю, я слезу… — буркнул Грэхэм, откладывая надкусанное пирожное. Он уже объелся и сладкому больше места не осталось. — Этот год будет самым хреновым. Кстати, никто не хочет составить мне компанию на курсе алхимии?
— Грэхэм, ты единственный гений в Слизерине, которого могут принять на этот курс, — язвительно ответил Перегрин, помахивая в воздухе десертной ложкой как завзятый оратор, — среди нас сумасшедших нет. Это же скука смертная.
— Облом, — Грэхэм сокрушенно подпер подбородок кулаком, водрузив локоть на стол. Наконец все наелись и тарелки опустели. Дамблдор снова поднялся со своего кресла.
— Теперь, когда все мы сыты, я хотел бы сказать еще несколько слов. Прежде чем начнется семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом…- Сияющие глаза Дамблдора на мгновение остановились на рыжих головах близнецов Уизли. — По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что магия запрещена на переменах. А теперь насчет тренировок по квиддичу — они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Трюк. И наконец, я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью. А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споем школьный гимн! — прокричал Дамблдор. Дамблдор встряхнул своей палочкой, словно прогонял севшую на ее конец муху. Из палочки вырвалась длинная золотая лента, которая начала подниматься над столами, а потом рассыпалась на повисшие в воздухе слова. — Каждый поет на свой любимый мотив, — сообщил Дамблдор. — Итак, начали!
И весь зал заголосил:
Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс,
Научи нас хоть чему-нибудь. Молодых и старых, лысых и косматых,
Возраст ведь не важен, а важна лишь суть.
В наших головах сейчас гуляет ветер,
В них пусто и уныло, и кучи дохлых мух,
Но для знаний место в них всегда найдется,
Так что научи нас хоть чему-нибудь.
Если что забудем, ты уж нам напомни,
А если не знаем, ты нам объясни.
Сделай все, что сможешь, наш любимый Хогвартс,
А мы уж постараемся тебя не подвести.
Каждый пел, как хотел, — кто тихо, кто громко, кто весело, кто грустно, кто медленно, кто быстро. И естественно, все закончили петь в разное время.
— О, музыка! — воскликнул он, вытирая глаза: похоже, Дамблдор прослезился от умиления. — Ее волшебство затмевает то, чем мы занимаемся здесь. А теперь спать. Рысью — марш!
— Грэхэм, а ты чего не пел? — заметил Люциан.
— Ненавижу караоке, — пробурчал в ответ слизеринец, дожидаясь, когда старосты выведут из зала первокурсников. Что такое караоке никто из друзей спросить не рискнул. Объясняя что-либо из технологий маглов, Грэхэм глядел на собеседника с таким выражением, что дерзнувший спросить, невольно чувствовал себя чуть ли не папуасом, попавшим в современный мегаполис.
С особым нетерпением все ждали урока профессора Квиррелла по защите от Темных искусств, однако занятия Квиррелла скорее напоминали юмористическое шоу, чем что-то серьезное. Его кабинет насквозь пропах чесноком, которым, как все уверяли, Квиррелл надеялся отпугнуть вампира, которого встретил в Румынии. Профессор очень боялся, что тот вот-вот явится в Хогвартс, чтобы с ним разобраться. Тюрбан на голове Квиррелла тоже не прибавлял его занятиям серьезности. Профессор уверял, что этот тюрбан ему подарил один африканский принц, которому он помог избавиться от очень опасного зомби.
— Профессор, как прошло ваше путешествие? — поинтересовался Грэхэм, знавший по переписке со Снеггом о кругосветке молодого профессора в познавательных целях. Он единственный из учеников не насмехался над преподавателем, пресекая любые пересуды и подколы язвительной фразой, вроде: «Посмотрел бы я на тебя, если из темноты на тебя кто-нибудь напал, еще не так заикаться бы стал. Если бы вообще выжил».
— З-замечательно, мистер Монтегю… я сто-оолько узнал о т-темных иску-ууствах, что Д-дамблдор при-игласил м-ееня пре-еподавать з-аащиту. За-апишите, по-ожалуйста д-оомашнее за-адание.
***
Урок зельеварения прошел стандартно. То есть хмурый, мрачный Снегг скользил между рядами, отпуская язвительные замечания абсолютно всем. Однако он выглядел более раздраженным, чем обычно. Я закончил мучить зелье раньше других, теперь в котле варево тихо булькало, доходя до нужной кондиции, а я тем временем переписывал с доски домашку. Когтевранец на другом конце парты весь покраснел от волнения и торопливо ссыпал мелко порубленный имбирный корень в котел.
— Мешать нужно против часовой стрелке три раза и четыре по часовой, — лениво отметил я, не раз запоров это зелье своими экспериментами в прошлом году.
— Здесь написано — семь по часовой! — возмущенно прошипел Ториан, тыча пальцем в страницу учебника, заметив приближение Снегга он перестал помешивать варево и обреченно стал ждать приговора зельевара.
— Мистер Норри… — растягивая слова, холодно проговорил Снегг, смеряя взглядом моего соседа по парте, — вам хотя бы иногда следовало бы прислушиваться к советам Грэхэма. Вы угроза для любого, кто осмелится отведать вашего зелья!
По рядам прошелся нервозный смешок. Когтевранец был слишком упрям и горд, чтобы принимать от меня помощь, иначе давно бы уже поправил свои оценки. Но я уважаю тех, кто стремится добиваться всего своим трудом. Поэтому упрямец до сих пор сидит рядом со мной и пересадить не просит. Талантливый пацан, но к зельеварению у него явно душа не лежит.
Вскоре подошла и моя очередь. Сдержанно похвалив, Снегг продолжил свой обход. Закупорив подписанные пробирки, и помыв утварь, все засобирались на урок трансфигурации. Я немного задержался у преподавательского стола, ставя свою пробирку с зельем на специальную подставку.
— Мистер Монтэгю, в этом году, к сожалению, я не смогу проводить с вами дополнительные занятия так же часто как раньше. — Проговорил он, догадываясь о причине моей медлительности.
— С работой завал? — догадался я. Снегг часто поставлял в деревенскую аптеку лекарства, которые изготавливал лично.
— Именно, — сдержанно кивнул Снегг.
— А что там с алхимией? Набрался народ?
— К сожалению, нет… придётся вам продолжить курс изучения древних рун.
— Досадно.
— Ступайте, Грэхэм, иначе опоздаете на урок.
***
Неделя пролетела незаметно. Объем заданий в этом году значительно увеличился. Поэтому, не откладывая дела в долгий ящик, обложившись учебниками и тетрадями, я сидел в любимом углу гостиной Слизерина. Первокурсники сильно не докучали, заняв диванчик, были заняты беседой, благо им домашнее задание задали не такое большое. Малфой был самым голосистым из них, и разливался перед своими слушателями соловьём, не переставая хвастаться как замечательно он летает на метле и какой у него отец крутой. Меня это задолбало.
— Слышь, малой, или потише балаболь или заткнись! Я тут как бы уроки делаю!
— А ты Монтегю, верно? Отец рассказывал, что ты самый талантливый ученик в Слизерине. Наши отцы знакомы уже много лет, я Драко Малфой кстати, — не унимался этот самодовольный болван, еще и подошел к моему столу, протягивая руку для рукопожатия. Люциан со своего места шлепнул себя по лбу, что-то сочувственно прошипев. Старшекурсники притихли и с интересом наблюдали, что будет дальше.
— Не смей-упоминать-при мне… моего отца! — вспылил я, делая ладонью особый жест, мальца отшвырнуло на сиденье дивана в противоположной стороне, он попытался что-то сказать, но лишь беззвучно разевал рот, раскрасневшись от натуги. Кребб и Гойл двинулись было в мою сторону. Щелчок пальцев — и их спеленали крепкие жгуты, с глухим стуком они свалились на пол. Первокурсники в ужасе замерли на своих местах.
— Запомните хорошенько, когда я занимаюсь, не орать и не шуметь! А то вмурую в стену и оставлю до конца года, усекли? — ребятишки дружно закивали. Я вернулся к заданию, задумчиво уставившись на страницу учебника, вспоминая на чём остановился.
— Добрый ты парень, Грэхэм, — хмыкнул подошедший Люциан, поправляя стопку учебников на моём столе, — беспалочковая магия… это было круто.
— Ага, спасибо… пойду я в библиотеку, книги нужно вернуть. — Голова после уроков раскалывалась, нужно было развеяться.
— Давай. Послезавтра тренировка, не забудь.
— Угусь. — Подхватив несколько книг, я вышел из гостиной, притихшие первокурсники провожали меня ошарашенными взглядами.
Мадам Пинс приняла книги, придирчиво пересчитав корешки, стоя за своим столом. В библиотеке было довольно безлюдно. Разумеется сейчас только начало года и даже ученики старших курсов еще не почувствовали всей тяжести учебного процесса. Только за одним столом сидела первокурсница, углубившись в чтение. Густые каштановые волосы частично закрывали лицо. Она бы хоть косу что ли заплела.
— Ты бы не мог не нависать надо мной, — раздраженно произнесла она, отмахиваясь от моей тени, загораживающей страницу, не поднимая головы. Я отошел в сторонку, присев на краешек стола, с интересом разглядывая литературу, что лежала на столе.
— А ты не слишком перегружаешь себя? Учебный год только начался.
— Слушай, мне нужно заниматься, — дрогнувшим голоском ответила она, со вздохом перевернула страницу, и снова заскрипела пером по пергаменту.
— Обычно первокурсники проводят время с друзьями, а не в библиотеке.
— Со мной почему-то не хотят дружить. Я ведь ничего такого не сделала, просто не все знают, как правильно составлять заклинания, даже палочку не умеют толком держать. Я всего лишь подсказала…
— Люди не любят чувствовать себя глупыми… особенно если это постоянно подчеркивать, выливая на собеседника кучу информации.
— Я же просто хотела помочь… — тихонько всхлипнула Гермиона, украдкой утирая слезы рукавом мантии. — Учеба в Хогвартсе очень важна для меня. Ведь в том, чтобы учиться лучше всех и соблюдать правила нет ничего плохого…
— Если правила мешают тебе быть собой, нет ничего плохого в их нарушении. Никогда не ломай себя в угоду системе, оправдывая ожидания родителей, учителей или своих амбиций.
— Спасибо, — через силу улыбнулась девчушка, подняв заплаканное круглое личико, — а я тебя видела, ты тот слизеринец, что пришел позже всех.
— Ну да… — пожал я плечами.
— А, правда, что на вашем факультете было больше всего тёмных магов? Я читала об этом…
— На самом деле нет ни светлой магии, ни тёмной, всё зависит от твоих стремлений и целей, с которыми ты эту магию применяешь.
— Но есть же ужасные заклинания! — возразила первокурсница, расширив глаза.
— Хмм, давай приведу пример. Если я тебя сейчас заколдую так, что ты умрешь в муках, это будет зло?
— Конечно! — ужаснулась Гермиона.
— С твоей точки зрения… а если, к примеру, ты будущая Пожирательница смерти и убьешь сотни людей, и твоё убийство предотвратило бы эти преступления?
— Я не собираюсь становиться… тёмной волшебницей! Ни за что!
— Это лишь одна из крайностей неуёмного стремления к знаниям. Преступники — это те, кто идёт против законов, ломая стереотипы и нормы, принятые в обществе. Гении совершают примерно тоже, но не столь явно. Всё зависит от точки зрения.
— Так можно любое преступление оправдать!
— Нужно чётко осознавать, где находится та грань, через которую переступать нельзя. Я никого не оправдываю.
— Я… понимаю… — задумчиво пробормотала Гермиона.
— Нет, пока нет. Но со временем поймёшь.
***
Хагрид как раз вернулся домой и радушно пригласил выпить чаю. Я показал ему альбом с каникул, он ужаснулся трупу вендиго, сказав, что в жизни не видел твари ужаснее. Некоторые фотографии его откровенно позабавили.
— Ну, как там наш малыш Светозар? — спросил Хагрид, пододвигая ко мне тарелку с пирожками. Я из вежливости взял один, осторожно надкусив с краю.
— Нашел себе подружку. Весной, скорее всего, у них появятся малыши.
— Да-аа… малыши растут… — вздохнул лесничий, погрустнев, — а я-то в прошлом году же щенка купил!
— Да? — изумился я, отхлебывая душистый чай из огромной кружки.
— Ага, правда, он больно большой стал…ээ, одолжил его Дамблдору для… охраны кое-чего. Пушок, во как…
— Насколько большой твой Пушок, Хагрид? — поинтересовался я. Клык положил свою большую голову мне на колени, поглаживая я почесывал его за ухом.
— Э… дак это… цербер он. С меня ростом, во!
— Хагрид… цербер?.. пиздец… — я не выдержав, рассмеялся, — ни разу не видел их вживую.
— Покажу тебе его… но не сейчас… познакомишься… он ласковый.
— Церберы обычно сокровища всякие охраняют… если судить по мифам и легендам. Ну, или особо важные объекты.
— Можно и так сказать, объект… секрет это.
— Спасибо за чай, Хагрид.
— Ты заходи в гости… как время будет. С Гарри мож свидишься.
— Хорошо, пока. Пока, Клык, — я потрепал по голове волкодава, тот тут же облизал мне руку.
Вечерело, закатное солнце окрасило горизонт и редкие облака в огненно-розовые цвета. Следовало поторопиться, а не то мне влетит за праздное шатание поздним вечером.
На следующий день весь замок гудел от неожиданной новости: Гарри Поттер стал ловцом Гриффиндора. Мне лично было как-то по барабану, хотя на эту тему Маркус мне уже плешь проел. После обеда я подошел к месту, где сидел кэп.
— Маркус, тебе нужно до ноября подыскать мне замену. — Массивный капитан тут же вскочил на ноги, сверкая глазами. Слизеринцы, да и другие ученики с интересом прислушивались к нашей перепалке.
— Я не хочу искать тебе замену! Уже сто раз повторял на тренировках! Ты лучший игрок в моей команде!
— Какого хрена, Маркус?! Незаменимых нет! Нет, ты понимаешь?! Я не собираюсь вытягивать и пытаться как-то сплотить ребят! Да ты даже тактику, бля, не можешь продумать! Я устал тебе каждый раз что-то доказывать! Пока ты капитан, я играть не буду! Идите нахер все!