Дверь слегка приоткрыта, и вместо того, чтобы распахнуть ее шире, Дэрил протискивает через узкую щель, проникая внутрь. Пучки солнца проникают через высокие окна, падая на матовый, мраморный пол, застывая на нем сияющими островками. Шаги отдаются от стен, эхом прокатываясь по залам.
— Ищите, — первые слова за столь долгое время.
В стеклянных коробках поблескивают изящные украшения и оружие. Но Диксон чувствует, что все это не то.
Они медленно продвигаются дальше, в соседний зал, где стоит огромное чудовище, разинувшее пасть. Сверху висит какая-то невиданная птица с невероятно длинным клювом, а по бокам… Дэрил сглатывает. Он бы не хотел, чтобы нечто подобное жило в их мире.
Рядом с каждым из чучел подсвеченный экран, с непонятными закорючками и картинками, на которые Диксон бросает только один единственный взгляд. Все равно это ему не поможет.
Именно в этом пугающем зале они находят то, что нужно. Точнее, находит Шейн, радостно вскрикивая при этом. Оглушительный звон бьет по ушам, заставляя вздрогнуть от неожиданности. И вот в руках у идиота та самая сверкающая штука, которая была нарисована на рисунке.
Наконец-то. Они все же нашли то, что хотели. Теперь можно убираться.
Чувство опасности появляется слишком поздно. Дэрил так и не успевает обернуться, когда в спину с невероятной силой бьет раскаленный воздух. Перед глазами вертится комната, боль пронзает обожженные легкие. Он падает, прокатываясь по гладкому полу спиной. Боль пронзает еще и руку, тяжело пробивается в словно набитую сеном голову. Затуманенный взгляд застывает на огромной темной фигуре над ним. Толстые темные нити лопаются, заставляя ту покачнуться. Дэрил прикрывает здоровой рукой лицо. Никакого страха, все так и должно было произойти. Он останется на Зоне, в месте, которое сможет его принять. Ленивая темнота касается сознания, ползет, поглощая его. И Дэрил с благодарностью позволяет это. Нежные надежные руки обхватывают его, укачивают, словно ребенка. И Дэрил подставляет свое лицо, наконец-то чувствуя себя счастливым.
Рик замирает, широко распахивая глаза.
Это не может происходить, просто… не может. Дэрил взлетает в воздух, переворачивается в нем, прежде чем удариться о помост. С его губ срывается тихий, но болезненный стон. В руках Шейна покачивается продолговатый цилиндр, который теперь указывает на веревки, удерживающие фигуру под потолком.
Он пытается заставить себя шевелиться, сделать хоть что-то. Но просто не может. Мышцы неожиданно не двигаются. И он может только смотреть, как огромная конструкция падает на беззащитного человека. Тот в последней попытке защитить себя прикрывает рукой лицо. Но это так бессмысленно. Кости с грохотом обрушиваются сверху, придавливая его.
— Дэрил, — тихо выдыхает Рик.
Внутри разрастается страшная пустота, горло перехватывает от боли.
— Что ты натворил? — еще не осознавая того, что произошло, шепчет он.
В голове пульсирует боль.
Этого… просто не может быть.
— Хмм… — выдыхает Шейн. — Я не хотел убивать. Просто… Заебал конкретно. Бешеных псов нужно усыплять. Хотя на него у меня, конечно, были совершенно другие планы. Кто-то же должен будет ответить за то, что с тобой произошло. Но ничего, я что-нибудь придумаю.
Шейн как будто скидывает с себя чужую шкуру. Выпрямляется, свободно выдыхает. И Рик мог бы ожидать в такой ситуации чего угодно, сумасшедших искорок в глазах, смеха, но не этой холодной сосредоточенности. Словно… словно Шейн специально на это шел.
— Я не понимаю, — глухо говорит он.
— Ах, ты не понимаешь. Ну, конечно же, честный, невинный Граймс. Поройся в своей пустой бошке, может, найдешь правду.
— Я не понимаю…
Шейн раздраженно морщится. Зарывается пальцами в волосы, болезненно дергает их. Цилиндр падает на пол, откатываясь к стене, но в его руках все так же поблескивает новый артефакт.
— Те не можешь не понимать, — кричит он. Голос эхом отдается от стен, заполняя все помещение. — Это все ты виноват, ты меня вынудил. Неужели ты правда не видел? Господи, как же ты можешь быть таким глупым.
— Шейн, мы же друзья.
— Нет, мы не друзья, — Уолш тычет в его сторону артефактом, словно это оружие. — Ты все разрушил.
— Успокойся, давай поговорим.
— Мне надоело вечно слушать тебя. Ты только и делаешь, что говоришь. Но сам никогда не слушаешь. Тебе плевать на всех, кроме себя.
— Так объясни, в чем моя ошибка, — перебивает его Рик, наконец-то беря себя в руки.
Нужно отвлечь его, заговорить, разобраться. Граймс должен вернуться домой. У него просто нет выбора, он дал обещание.
— Конечно же, ты ничего кроме себя не замечаешь! — вновь кричит Шейн. — Рик, я не понимаю, неужели ты настолько слепой, чтобы не замечать того, что Лори тебя не любит?
Граймс замирает. Шейн бьет больно, слишком больно.
— Нас женили родители.
— Плевать, ты мог отказаться, — отмахивается мужчина. — Она была моя. Я в нее влюбился с первого взгляда. А ты взял… взял и просто забрал ее себе, как будто так и нужно. Знаешь, я молча терпел, но после того, как она сказала, что любит меня, я просто не могу оставить все так, как было.
Рик делает шаг назад. Шейн уверенно сжимает в руках поблескивающий артефакт.
— Это должна быть моя семья. А не твоя. Знаешь, что делает этот артефакт? — задает риторический вопрос Шейн. — Ты станешь безумным. И ничто не помешает мне жениться на Лори, забрать себе Карла. А ты… ты просто пойдешь в клинику.
— Рассчитываешь вывести меня из Зоны? — напряженно спрашивает Рик, пытаясь найти выход.
— Я сделаю это. Чтобы никто не посмел обвинить Лори или меня. Я скажу, что пытался тебя отговорить от похода сюда, но ты настоял, а здесь ты сошел с ума. Все очень просто. Так что… прощай, Рик.
Граймс прикрывает лицо, когда с артефакта срывается холодный луч света.
========== Часть 14 ==========
Дэрил любит… наверное, правильно все же “любил” море. Любил, как лицо ласкал соленый, пахнущий рыбой ветер, любил бесконечное голубое пространство. Волны не подчиняются никому, они приходят, когда им захочется, и уходят так же. Но в какой-то момент что-то внутри переломилось, и море стало для него ненавистным. Кажется, оно забрало у него что-то. Но что? Даже сейчас он не помнил.
И стоит подумать об этом, как волны, облизывающие ноги, исчезают. Зона ждет, пульсирует, пытаясь сделать ему хорошо. Но что ему нужно? Разве может просить что-то еще уже свободная душа?
Он поднимается на ноги, прижимается к темной материи. Слышит ее, биение сердца, такое спокойное. Как будто сама Зона спит.
Легкие иголочки колют его душу, там, где выбило плечо, ниже в руке и, почему-то, в груди. Становится тяжело дышать, но он же не дышит. Мертвым не нужен воздух. Дэрил прикрывает глаза, прижимаясь крепче, в надежде остаться здесь вечно, просто раствориться в этой материи, как и другие до него.
Мягко, хорошо, правда, боль становится все сильнее. Зона дрожит, ворчит недовольно и неожиданно расступается, просто выкидывая его, как бесполезный мусор. Ненужный человек, даже здесь.
Дэрил тяжело втягивает воздух, вновь чувствуя невыносимую боль. В ушах бьется сердце Зоны, перед глазами все тот же мрак. Но разве так может быть?
Диксон тихонько стонет, пытаясь приподняться, но невероятная тяжесть придавливает его к холодному полу. В голове незатухающие вспышки боли.
«Ненужный мальчик». В мозг врывается чужой ледяной голос, заставляющий вздрогнуть. Что-то приподнимает тяжелые обломки, копошится сверху, разбирает завал, высвобождая его. Диксон дергается, помогает, при этом боясь увидеть то, что пытается добраться до него. Может, Рик?
Сломанная рука плохо слушается, но Диксон заставляет ее это делать. Нащупывает пальцами гладкий тонкий нож. Просто на всякий случай.
Голова невыносимо болит, в глотке собственная кровь, мешающая дышать. Но Дэрил не останавливается. Тело ноет, сознание меркнет, но Диксон цепляется за него, вгрызается зубами в жизнь. Хотя зачем это нужно? Потому что если он жив, значит, это для чего-то нужно.
Медленно становится легче дышать, но ничуть не светлеет. Неужели ночь? Очередная кость летит в сторону, и Диксон потрясенно выдыхает. Прямо над ним, поблескивая белыми зубами, сидит Призрак. С его губ снова срывается тот самый режущий звук, в конце превращаясь в нечто урчащее, словно это огромный черный кот. Призрак наклоняется, обдавая его своей вонью. Из приоткрытого рта капает едкая слюна. А затем щеки, видимо, собирая кровь, касается ледяной шершавый язык.
Дэрил стискивает зубы, перебарывая боль. Тварь считает, что он уже практически мертв. Не торопится, смакует радость от обладания добычей. Пальцы с длинными ногтями как-то бережно отодвигают края плаща. Черная рука ложится на грудь, чувствуя бешенное биение сердца, слегка царапает кожу.
«Расслабься, будет не больно».
Вот только Дэрил не хочет, чтобы его сожрала эта придурочная тварь.
Когти проникают через кожу, добираясь до мышцы, трещат и так сломанные ребра. Дэрил выгибается. Нет, так точно не будет. Он просто обязан выбраться отсюда и убить Шейна. Возможно это именно то, что он должен сделать.
С губ срывается крик, больше похожий на последний хрип. В глазах твари появляется человеческое непонимание, тонкое лезвие легко входит в податливую ткань, разрывая. На лицо стекает едкая кровь. Призрак кричит, тянется к рукояти, но так и не отпускает.
Дэрил поднимается, ноги дрожат, рука повисает бесполезным хлыстом. Но он жив и у него еще есть дело.
Он переводит взгляд на труп, и приходит единственное решение, если он хочет найти уродов. Дэрил собирает темную слизь с тела, проводит по волосам, зализывая их, обводит лицо, оставляя на нем липкий след. Кожа зудит, воспаляется. Но это ничего, ради высшей цели. Диксон перетягивает сломанную конечность, крупную рану от воткнувшейся в мышцу кости. И сверху наносит плотный слой вонючей слизи, отбивая собственный запах. Отчасти это должно помочь.
Диксон внимательно всматривается в темноту, обводит пальцами гладкую поверхность, натыкаясь на разломанный артефакт, который они так долго искали. Похоже, он выполнил свою задачу. Ну ничего, он еще найдет их. Суки поплатятся за то, что сделали с ним.
На улице все еще темно, твари спокойно разгуливают по улицам, сидят за столиками, в лавках, ведя свою обычную жизнь. Несколько Призраков даже собрались компанией, как будто что-то обсуждая. Вон парочка проходит под фонарем. Этого Диксон никогда не поймет.
Дэрил проскальзывает через приоткрытые двери, прячась в тени, надежно скрывающей его. Запаха нет и ладно, вряд ли твари смогут заметить его, если грамотно вести себя. Благо ему не приходится гадать по поводу того, куда направился Шейн. Скорее всего, тот самодовольно решил возвращаться по тому же пути, отдыхая в уже найденных убежищах. Вот только ты кое-что не рассчитал, урод. Дэрил не сдох.
Наверное, со стороны он выглядит впечатляюще. С черной жижей на лице, поблескивающий от слизи, с перевязанной сломанной рукой, весь покрытый синяками и мелкими царапинами. Чертов восставший мертвец.
Дэрил злобно скалится, представляя, насколько же приятно будет прибить ублюдка, сжать пальцами его шею. Он будет добрым и не будет мучать его перед смертью.
Мужчина быстро проскальзывает к углу здания и, затаив дыхание, вжимается в теплый камень. По ушам бьет раздражающий звук голосов Призраков, настойчивый, проникающий в каждый уголок этого города. Дэрил подбирается, пытается вжаться сильнее, когда тварь на соседней улице замирает, втягивая в легкие воздух. Но он не должен был просчитаться, ведь кровь и слизь… Призрак дергается и продолжает свой путь.
Дэрил ныряет в темный переулок. Осторожно передвигается вдоль стены, боясь нарваться и здесь на Призрака. Твари ночью заполняют чуть ли не весь город. В освещенном окне мелькает темная фигура. Нога скользит по гладкой поверхности, Диксон шатается, цепляется пальцами за камень, пытаясь удержатся на нетвердых ногах. Он стискивает зубы, пытаясь сдержать глухой стон. Сейчас малейший звук может выдать его.
Это тяжело. Адреналин потихоньку отпускает, тело все сильнее начинает болеть, в глазах темнеет еще сильнее, или просто ночь становится плотнее? В ушах отвратительно пищит, полностью заглушая звуки, создаваемые Призраками. Ноги передвигать все тяжелее и тяжелее. Хочется просто упасть здесь же, на мягком теплом камне, подтянуть ноги к груди и просто отключиться.
Диксон мотает головой, сжимает пальцы сломанной руки, давая уколу сильнейшей боли вернуть себя в сознание. Еще немного. Он сможет. Но… Нет, не может. Дэрил медленно скользит по стене. Слишком больно. Он поджимает ноги к груди, обхватывает их здоровой рукой и закрывает глаза. Ему нужно просто немного отдохнуть.
Затылок приятно припекает, заставляя Дэрила наконец-то открыть глаза. Тело уже практически не болит, конечности просто онемели, поэтому ему стоит невероятного труда просто подняться. Он принюхивается к плечу. Все еще сильный, едкий запах Призраков.
Дэрил переставляет тяжелые ноги. Такими темпами ему никогда не догнать Шейна. От злости он прокусывает губу, наполняя рот собственной кровью. Хватит позволять топтать себе. Он не чертова собака, которую можно просто пристрелить и за это ничего не будет. Диксон рычит, заставляя себя переставлять ноги быстрее. Он сможет сделать это.
Перед глазами мелькают темные пятна, мешающие видеть. И достаточно всего лишь одной твари, чтобы прикончить его. Черт, он даже не уверен, что сможет теперь убить и Шейна. Но Дэрил слишком упрям для того, чтобы отказываться от своей идеи. Иначе зачем вообще он жив?
Он царапает пальцами камень, шатаясь на нетвердых ногах. А впереди… Диксон потрясенно выдыхает. Тихонько стонет, ковыляет вперед, наконец-то добираясь до трупа недособаки. Тварь раскинулась под стеной, все еще поскуливая, слегка двигает передними ногами, но не может встать, и очень быстро Дэрил понимает причину. Перебитый позвоночник. Все просто. Чуть выше, на стене, огромная вмятина. Тот самый артефакт.
Они не так далеко.
Боль колет мышцы, суставы стонут от нагрузки, периодически он, кажется, все же отключается, но продолжает упрямо идти. В какой-то момент он даже забывает, зачем это делает. Просто идет, покачиваясь, а отражение в окнах следует за ним.
Это продолжается безумно долго. Но до того, как начинает темнеть, Диксон все же замечает свою цель. Он не сразу верит в свою удачу, это больше похоже на глюк, созданный воспаленным сознанием, но нет, вон две хорошо знакомые фигуры. Продолжают идти, не оборачиваясь. Ублюдок Шейн и Граймс.
Злость возвращает силы. Дэрил берется за арбалет, поздно осознавая, что это сейчас бесполезно. Рука взрывается очередным взрывом боли, арбалет качается в ладони, и он просто не может удержать его, не то чтобы направить в цель.
Что же, будем действовать по старинке. И плевать, если Граймс пристрелит его. Шейн последует за ним. А это единственное, что Диксон жаждет так же, как свободы.
Не так уж и сложно пасти их. Дэрил и так идет вдоль стены, удерживая свое тело. Он внимательно следит за мужчинами, и когда те сворачивают в переулок, понимает, что они собираются устроиться на ночь. Это только к лучшему. Он из-за угла наблюдает, как мужчины скрываются в доме, прикрывая за собой дверь. Вот только они ничуть не защищаются от человека.
Диксон немного ждет, солнце садится, на улицах темнеет и первые Призраки уже появляются на улице. Но пока Дэрил прячется, они не обращают на него внимания. И только когда тьма занимает лидирующую позицию, он спешит к дому. Один Призрак все же замечает шум. Приближается к темному углу, в который забился Диксон. Замирает на расстоянии вытянутой руки, пытаясь разглядеть его. Но ему это не удается, а вот запах, ярко говорящий о том, что рядом не добыча, в очередной раз спасает его.
Диксон дрожаще выдыхает. Не время расслабляться. Он еще не закончил.
Он заходит через незакрытую дверь в коридор, осторожно поднимается на второй этаж. Мягкий ковер под ногами глушит его шаги. Дэрил закусывает внутреннюю стороны губы. Еще немного, совсем немного. Работать одной рукой невыносимо неудобно. Диксон сжимает раненой рукой инструмент, помогая себе. У него должно получиться. Железная отмычка выпадает из ослабленных пальцев, к счастью попадая на край плаща и не создавая излишнего шума.