— Это Остров Черепов, чего же мы ждали, — успокоившись, сказал своим попутчикам Теон. — Здесь приносят в жертву людей.
— И кого же принесём в жертву мы? — усмехнулся один из матросов.
— Тебя, если будешь много разговаривать, — отрезал Марден.
— Нам нужно найти их святилище, — сказал Теон. — Я должен знать, почему именно здесь так любят приносить эти жертвы и кому их приносят. Это важно.
— На свете много разных культов, — подал голос Рамман. — Но здесь, в двух днях плавания от Заметтара, это приобретает особое значение. Мы плывём в ужасные, проклятые места. Возможно, человеческие жертвоприношения могли оберегать прежних посетителей этих земель?
— Ишь умник какой, — неодобрительно высказался Марден. — А что это такое?
Они и сами не заметили, как подошли к поляне, которая явно служила алтарём. Всё вокруг было усеяно человеческими костями, а в воздухе стоял тяжёлый запах. В самом центре поляны стоял небольшой монумент, изображавший кресло со знакомыми любому железнорождённому очертаниями, вот только в разы меньше оригинала.
— Седьмое пекло, это же копия Морского Трона, — выдохнул Марден. — И из такого же чёрного камня. Что он здесь делает? Наши люди никогда ещё здесь не бывали.
— Как и вообще вестеросцы, — добавил Теон.
— А возможно, что и бывали, — усмехнулся Рамман.
— Что ты хочешь этим сказать, толмач? — нахмурился Марден.
— Пока ничего, — сказал переводчик. — Я мало что читал на эту тему. Но есть догадки насчёт культа. Я думаю, в Соторосе мы узнаем больше. Капитан, Вы узнали что хотели?
Теон задумался. Больше на этом дурацком острове ничего не было. Внезапно, словно повинуясь не то налетевшему ветру, не то шелесту волн, он подошёл к трону и взялся за торчавший из него трезубец.
— Что…
Трезубец с лёгким хрустом отломился, оставшись в руке Теона.
— И это вся добыча? — усмехнулся один из матросов.
— Это драконье стекло, — сказал Теон. — Почему-то мне кажется, что нам это понадобится.
— Очень интересно, — заметил Рамман. — Не слышал о боевых применениях этого материала. Кроме недавней войны с белыми ходоками, разумеется.
Теон задумчиво помолчал, вслушиваясь в тихую песню, которая, казалось, исходила из отломанного им трезубца. На душе появилось странное чувство защищённости. Как будто он давно не был и, наконец, вернулся в настоящую семью, любящую и родную.
— Пойдёмте, — сказал он, наконец. — Заметтар ждёт. Скоро проклятый континент откроет нам свои тайны.
========== Заметтар ==========
Соторос зеленел на горизонте таинственной громадой. Если Вестерос был для железнорождённых почти родиной, Эссос был странным и экзотическим, но всё же неплохо знакомым, то южный континент так и оставался неизведанной землёй, и Теон с товарищами, скорее всего, должны были стать первыми людьми из Вестероса, которые ступили на берег края джунглей, неведомых монстров и полулегендарных дикарей-нелюдей.
Весь день перед высадкой железнорождённые тщательно разбирали снаряжение, а также трофеи с гискарского судна. Последние оказались очень полезны: среди прочего там были плотные одежды и маски, закрывавшие лица. Судя по всему, гискарцы намного лучше, чем железнорождённые, знали, куда отправляются, и предпринимали меры, чтобы не заразиться.
— Я понимаю, что жарко, — сказал Теон, — но на континенте ни маски, ни одежды никто не должен с себя снимать. Судя по всему, здесь есть риск заразиться какой-нибудь болезнью.
— И ни один мейстер вас не вылечит, — добавил вездесущий переводчик Рамман. — Например, от красной смерти в своё время вымер Гогоссос, а ведь это был большой и даже относительно процветавший город.
— Я сдохнуть от заразы не хочу, — буркнул Марден, натягивая маску на лицо. — Уж лучше потерплю эту проклятую жару. Слушайте, Капитан, — в присутствии переводчика он не называл Теона истинным титулом, чтобы не раскрывать его инкогнито. — Мы же первые. Мы сделали это, разрази меня пекло. Даже Эурон сюда не плавал.
— Точно, — улыбнулся Теон. — Так, ладно, кто остаётся на кораблях — ждите здесь. Остальные — по шлюпкам!
С волнением они подгребли к пыльным развалинам древнего порта, изрядно поросшим травой и даже молодыми деревцами. Заметтар был очень старинным городом, брошенным людьми в давние времена, и природа неумолимо брала своё. Уже с моря было видно, что дома покосились и разваливаются, вся земля поросла травой, тут и там пробиваются деревья. Зловещие джунгли со всех сторон обступали город, шаг за шагом забирая его территорию. Было тихо, и лишь плеск волн да лёгкий стрекот каких-то насекомых вмешивались в приглушённые разговоры путешественников, от волнения тоже расхотевших болтать.
Теону выпала честь первым из железнорождённых ступить на берег проклятого континента. Вслед за ним пошли остальные. Здесь не было ветра — от него надёжно защищали возвышавшиеся по сторонам джунгли. Река Замойос, омывавшая порт, несла свои волны обратно в море. В воздухе стоял целый букет запахов — какие-то неведомые испарения и обычная влажность и духота соседствовали с запахом незнакомых цветов и деревьев, а ещё с каким-то гнилостным зловонием, очевидно, от чего-то разлагавшегося.
— Куда теперь? — тихо спросил Марден.
— Не знаю, — честно сказал Теон. — Надо осмотреться. Давай к центру города. Думаю, это вон туда.
— Я буду наносить наш маршрут на карту, чтобы не заблудиться, — вызвался Рамман.
— Отличная мысль, толмач, — похвалил его Марден.
Они пошли вглубь города, минуя развалившиеся дома и заросшие улицы. По мере приближения к центру города растительность пошла на убыль, и путешественникам стали попадаться более или менее целые постройки.
— Гискарский стиль, — заметил Рамман, указывая на большой трёхэтажный дом. — Когда-то этот город был построен гискарцами. Возможно, в центре мы увидим что-нибудь вроде пирамиды.
— Думаешь, они стали возводить такие сооружения в этом забытом Утонувшим Богом месте? — усмехнулся Теон.
— Эй, глядите! — крикнул один из матросов.
Из-за угла в противоположном конце улицы показались несколько тёмных силуэтов. Не было никаких сомнений, что это люди.
— Гискарцы! — крикнул Теон. — Оружие к бою!
Железнорождённые обнажили мечи и достали луки. С противоположного конца раздались громкие крики. Тёмные фигуры быстро побежали навстречу путешественникам.
— Не стрелять, — сказал Теон, с любопытством глядя на приближающихся людей.
Их было двенадцать человек, все как один чернокожие и худые, одетые в жалкие лохмотья или вовсе нагие. Они кричали что-то на непонятном языке, размахивали руками и не выказывали никакой агрессии; более того, у них в руках не было оружия. Теон повернулся к Рамману.
— Сможешь перевести?
— Попробую, — сказал переводчик. — Наречие мне не очень знакомо, но это язык Летних Островов, вне всякого сомнения. Кое-как изъяснюсь.
Тем временем незнакомцы уже подошли к железнорождённым на расстояние нескольких шагов. Дальше идти они явно боялись, видя обнажённые мечи и натянутые луки. Внезапно один из чернокожих, худой и очень высокий человек, со слезами на глазах бросился на колени перед Теоном и что-то забормотал на своём языке.
— Он молит великого белого господина не убивать его и его людей, — сказал Рамман. — И просит позволить ему быть Вашим самым жалким и послушным рабом, если только Вы согласитесь спасти его и его людей.
Теона передёрнуло от такого раболепия.
— Кто они такие? — нахмурился он.
Рамман начал переводить, но люди не понимали. Переводчик в отчаянии стал повторять фразы, прибегая к жестам и пытаясь подбирать разные слова. Спустя какое-то время его усилия увенчались успехом — стоявший на коленях чернокожий что-то заговорил в ответ.
— Его зовут Дааш-заг-Нуур, — сказал Рамман. — Он и остальные люди, которых мы здесь видим, были угнаны с Летних Островов и обращены в рабство белыми людьми. Гискарцами, я так понимаю. Их привезли на остров, где находится большой город.
— Гогоссос, — Теон не то спрашивал, не то утверждал.
— Гогоссос, — подобострастно повторил чернокожий.
— Да встань ты уже! — рявкнул Теон. — Смотреть противно.
Рамман сказал фразу на их языке, и чернокожий, поначалу испуганно склонившийся от крика Теона, робко поднялся.
— Из Гогоссоса гискарцы повезли их сюда — осваивать Заметтар, — продолжал Рамман. — Они дрались с пятнистыми людьми и ловили крокодилов. Хотели поймать маленьких драконов…
— Виверн, — уточнил Теон. — Они здесь водятся? Если мы такую тварь сможем поймать, на большой земле нас озолотят.
— Их было пятьдесят рабов, — продолжал Рамман. — И столько же белых господ. Потом часть гискарцев ушла вверх по течению реки вместе с двадцатью рабами.
— Они пошли в Йин, — догадался Теон.
— Йин! — завопил в ужасе ещё один из рабов. — Йин! Хо! Хо! Йин! Хо, ху, ха-хо!
— По-моему, им там не понравилось, — усмехнулся Марден.
— Через некоторое время вернулись только двое гискарцев — без товарищей и без рабов, — продолжил Рамман. — Они громко кричали от страха и требовали собраться. А потом…
Дааш-заг-Нуур начал сбиваться в своём рассказе. Было видно, что ему очень страшно вспоминать то, что произошло потом. С большим трудом Рамман смог добиться от него продолжения повествования, но с переводом возникли большие трудности.
— Я плохо понимаю, что стряслось с ними, — вздохнул миэринец. — Как будто какая-то «чёрная тьма» пришла по реке и напала на всех. Тех двоих убило сразу. Ещё около десяти господ погибли, а остальные, бросив всё и бросив рабов, смогли уплыть на корабле. Рабов вроде как даже не убило, но они остались здесь одни, без еды и возможности выбраться. Судя по всему, почти все умерли от болезней, мы видим уцелевших.
— Весёленькая история, — сказал один из матросов. — Капитан, нам всё ещё следует идти в Йин?
Вновь при слове «Йин» рабы заверещали от ужаса. Теон задумался.
— Чего они от нас теперь хотят? — медленно произнёс он. — Мы сейчас не поплывём на Летние Острова, чтобы отвезти домой этих бедолаг. С другой стороны… седьмое пекло, а почему бы и нет? Рамман, скажи им, что если не хотят здесь загнуться, пусть присоединяются к нам. Нам нужны люди.
— Да зачем нам эти дикари? — хмыкнул кто-то из матросов.
— Затем, Улмор, что они могут за тебя делать всю пыльную работу, — холодно сказал Теон. — Грести, драить палубу, разбирать трюмы.
— Да, но есть проблема, — усмехнулся переводчик. — Мы же собираемся в Йин, — услышав название страшного города, рабы снова закричали. — Я им даже предлагать не буду идти туда.
— Ну так пусть останутся здесь! — воскликнул Теон. — Пусть идут в порт, а к ним с корабля приплывёт кто-нибудь и даст хотя бы одежду какую-то. На корабль пока их пускать не следует. Пусть будет что-то вроде карантина. Откуда нам знать, какой дрянью они тут болеют? Заразят ещё наших людей. Когда вернёмся, заберём с собой уцелевших. Рамман, объясни им.
Миэринец заговорил с невольниками. В какой-то момент те страшно зашумели, а Дааш-заг-Нуур кинулся к Теону и начал ему взволнованно что-то говорить на своём языке.
— Эй, а ну меня не трогай, — отшатнулся Теон. — Рамман, что он от меня хочет?
— Он благодарит милостивого господина за такую доброту и обещает плыть вместе с Вами на край света, — улыбнулся Рамман. — Но он умоляет Вас не идти в Йин. Он говорит, что Йин — это смерть.
— Йин, — замотал головой Дааш-заг-Нуур. — Хо.
— Может, ну его и впрямь? — хмыкнул кто-то из матросов.
— Ещё дикарь нам указывать будет! — рявкнул Марден. — Я и сам был не в восторге от этой идеи, но я не позволю называть себя трусом. Вот возьмём и пойдём туда. Разговор окончен! Капитан, предлагаю найти место для ночлега.
— А вот глянь, — улыбнулся Теон. — Пирамида, которую нам обещал наш толмач.
И впрямь. С левой стороны сквозь заросли виднелся силуэт здания, которое ни с чем нельзя спутать. Только вот размерами оно было совершенно несравнимо с пирамидами Миэрина, Юнкая и Астапора.
— Думаю, там и заночуем. Надо только будет проверить её. Заодно осмотрим — вдруг там есть что интересное.
Отправив бывших рабов дожидаться в порт и убедившись в необитаемости пирамиды, железнорождённые зашли внутрь здания. Внутри оно оказалось ещё меньше, чем снаружи, и состояло всего лишь из нескольких комнат. Внимание Теона привлекла одна из комнат, где стоял письменный стол с несколькими выдвижными ящиками.
— Наверное, здесь работал гискарский наместник, — предположил Теон. — Может быть, тут есть какие-то книги или записи об этом материке?
— Если тут что-то сохранилось в этой влажности, — усмехнулся Марден, подойдя к столу и облокотившись на него, отчего стол тут же развалился на две части, а из разлома хлынули полчища каких-то жучков.
— Боюсь, что если тут и есть книги, то эти насекомые их пожрали, — заметил Теон. — Но проверим-ка ящики.
Три ящика из четырёх при первом же прикосновении обратились в труху. Четвёртый ящик оказался в лучшем состоянии; там лежало две книги без переплётов, просто представлявших собой стопки листов, исписанных непонятными письменами.
— Древнегискарский, — Рамман кивнул на первую книгу. — А это ройнарский. Очевидно, времён королевы Нимерии, когда она пыталась вновь заселить этот город.
— Прочесть сможешь?
— Попробую, — вздохнул Рамман. — Так, гискарские записи малополезны. Это просто какая-то бухгалтерская книга. Они записывали, сколько чего сюда привозилось и сколько вывозилось, и оценивали всё это. Так… кажется, они действительно смогли поймать виверн и угнать в рабство местных жителей. А вот им завезли всякие лекарства и еду. Похоже, в городе вспыхнула эпидемия. Но записи продолжаются — эпидемию, наверное, удалось преодолеть. А вот спустя два года записи внезапно обрываются. Что-то заставило их убраться отсюда.
— Или убило, — заметил Теон.
— Или убило, — согласился Рамман. — А вот вторая книга поинтереснее. Это дневник ройнара, приближённого королевы Нимерии. К сожалению, он в ужасном состоянии, страницы просто разваливаются! Вот, смотрите. «5 числа месяца Звездопада, 5 года от Исхода». Это примерно 700 лет до Завоевания Эйгона, если по-вашему, — прокомментировал Рамман. — «Мы приплыли туда, где нас не обидят пираты и не достанут валирийцы. Наша славная королева не пожелала, чтобы мы были рабами, и привела нас сюда. Места не очень приятные, но именно здесь нам предстоит…»
— Я слышал эту историю, — зевая, ответил Теон. — Но что с ними здесь стало и почему они покинули эти места?
— Тут мало что можно прочесть, — вздохнул Рамман. — «12 числа месяца Бурь, 6 года от Исхода. Джунгли богаты деревом и диковинными созданиями, за которые можно выручить неплохую прибыль. Даже пираты с нами теперь торгуют. Но из джунглей приходят страшные болезни. На днях у двоих обнаружились черви, прогрызшие всё тело прямо до кости. Кажется, воду здесь пить нельзя, только если прокипятить несколько раз. А у одного лицо всё стало бронзового цвета, и он жутко вопит по ночам. Пятнистые люди снова напали на нас; договориться с ними решительно невозможно, они дикие и злобные. Боюсь, что нам…» — Рамман запнулся, очевидно, дальше текст снова стал нечитаемым. — «9 числа месяца Жары, 7 года от Исхода. Будь проклято наше любопытство! Мы бы могли терпеть все невзгоды в этих ужасных местах. Но в прошлом месяце наши полезли в древний город Йин, что вверх по течению реки! Не вернулся ни один. А позавчера совершенно бесследно исчезла моя сестра. Я не безумен, я богами клянусь, что видел какой-то туман рядом с нашим домом, когда возвращался после службы. Захожу, а Мииры нигде нет! Я уже обыскался по всему городу. Попрошу у королевы позволения искать в джунглях. Она должна найтись, так не бывает!» Вот ещё: «23 числа месяца Дождей. Я уже смирился с исчезновением Мииры, но и в других семьях стали пропадать люди. Все говорят о каком-то тумане. Только на прошлой неделе пропало десять человек. Никто не может понять, что происходит, но все связывают это с той злосчастной экспедицией в Йин. Будь он проклят! Королева склоняется к тому, что надо убираться отсюда. Эта земля непригодна для жизни, не зря гискарцы покинули этот город, а валирийцы даже не попытались его заселить!» «4 числа месяца Звёзд. Это конец. Мы собираемся и отплываем на запад. Возможно, там мы найдём лучшие места. С момента начала исчезновений пропала уже добрая половина людей. Сейчас я соберу вещи и пойду на корабль, который меня уже ждёт. Оставлю эти записи здесь, чтобы тот, кто придёт сюда после нас, не тратил…»